Минуты жестокости: Главные вопросы жизни. Почему люди бывают так жестоки друг к другу?

Главные вопросы жизни. Почему люди бывают так жестоки друг к другу?

• Саймон Маккарти-Джонс
• доцент клинической психологии и нейропсихологии

1 ноября 2020

Автор фото, Getty Images

Причинение боли тому, кто не способен ответить тем же, может выглядеть недопустимой жестокостью, но такое случается значительно чаще, чем можно предположить.

Отчего некоторые люди жестоко поступают в отношении тех, кто не представляет для них никакой опасности — порой даже в отношении собственных детей? Откуда берется такое поведение и какой цели служит? — Рут, 45 лет, Лондон.

Ей отвечает Саймон Маккарти-Джонс, доцент клинической психологии и нейропсихологии в дублинском Тринити-колледже (Ирландия).

«Какую химеру представляет собою человек, какой центр противоречий, какое чудовище! Судья всех вещей — и в то же время земной червь; свидетель истины — и в то же время клоака неведения и заблуждений; гордость вселенной — и в то же время ее последний отброс», — написал в 1658 году выдающийся французский философ и математик Блез Паскаль.

Со времен Паскаля мало что изменилось. Мы любим, мы ненавидим, мы помогаем, мы вредим. Мы протягиваем руку и мы втыкаем в спину нож. Мы понимаем, когда кто-то в ответ огрызается, пытаясь защитить себя. Но когда кто-то обижает совершенно безобидного, мы задаем вопрос: «Как он мог?!»

Люди обычно делают то, что приносит им удовольствие или помогает избежать страдания. Причинение боли другому человеку заставляет большинство из нас ощущать его боль. И нам не нравится это ощущение.

Из этого можно сделать предположение, что есть две причины, по которым люди заставляют страдать беззащитных: они либо не чувствуют боль других, либо чувствуют, но это приносит им наслаждение.

Есть и еще одна причина: даже в самом безвредном человеке другой может видеть скрытую угрозу для себя. Тот, кто не представляет опасности для вашего тела или кошелька, может угрожать вашему социальному статусу. Это помогает объяснить кажущиеся необъяснимыми действия тех, кто причиняет вред помогающим им — например, финансово.

В нынешнем либеральном обществе принято считать, что заставляя страдать других, мы причиняем им вред. Однако некоторые философы отвергают эту идею. (Например, Фридрих Ницше в книге «Злая мудрость» писал: «Жестокость бесчувственного человека есть антипод сострадания; жестокость чувствительного — более высокая потенция сострадания».)

Но можем ли мы в XXI веке понять и принять жестокость «ради сострадания»?

Садисты и психопаты

Тот, кто получает удовольствие от унижения другого и причинения боли другому, — садист. Садисты ощущают боль другого человека больше других и наслаждаются этим — по крайней мере, до тех пор, пока эта боль длится. После чего могут чувствовать себя скверно.

В общественном сознании садизм ассоциируется с убийцами и палачами, теми, кто пытает. Однако есть куда менее экстремальный, но гораздо более распространенный вид садизма — бытовой садизм.

Автор фото, Getty Images

Подпись к фото,

Большинство из нас откажется от сознательного причинения боли другому человеку — прежде всего потому, что раня других, мы частично разделяем их боль

Бытовые садисты испытывают удовольствие от причинения страдания другим или от наблюдения за тем, как те страдают. Обычно им нравятся жестокие фильмы, они в восторге от драк, им интересны пытки. Таких людей мало — но не настолько, чтобы их не замечать. Около 6% опрошенных студентов признались, что получают удовольствие от причинения боли другим.

Бытовой садизм может принимать формы интернет-троллинга или травли одноклассника. Бытовых садистов тянет играть в компьютерные игры, полные насилия. А в ролевых компьютерных онлайн-играх такие люди обычно бывают «гриферами» — вредителями, пакостниками, которые портят другим игровой процесс без всякой пользы для себя.

В отличие от садистов психопаты причиняют страдания другим не потому, что получают от этого удовольствие (хотя могут и получать), а потому, что чего-то хотят. Если причинение боли другому поможет достигнуть цели, то, значит, так тому и быть.

Психопаты так поступают, потому что с меньшей вероятностью чувствуют жалость, угрызения совести или страх. Они могут понимать, что при этом чувствуют другие, но это их не трогает.

И это очень опасный набор качеств. В течение тысячелетий человечество приручало себя. В результате многим из нас трудно причинить боль другому человеку. Тех, кто пытает или убивает, воспоминания об этом преследуют всю жизнь. И тем не менее психопатия — это мощный прогностический параметр для будущих случаев неспровоцированного насилия.

Автор фото, Getty Images

Подпись к фото,

Некоторые ученые считают, что обладание чертами садиста помогает людям добиться влияния, прорваться к власти

Нам следует понимать, когда мы сталкиваемся с психопатом. Вывод об этом можно сделать, наблюдая за выражением лица человека или коротко пообщавшись с ним.

К несчастью, психопаты знают это и очень стараются замаскироваться, произвести на вас первое хорошее впечатление.

Благо, у большинства людей нет психопатических черт характера. Только 0.5% можно признать психопатами. При этом среди заключенных таковых около 8% среди мужчин и 2% среди женщин.

Но не все психопаты опасны. Антисоциальные психопаты могут стремиться к острым ощущениям от наркотиков или опасных видов деятельности. Просоциальные психопаты могут действовать в интересах общества, получая удовольствие от погони за новыми идеями.

Как изобретения, инновации изменяют наше общество, так и просоциальные психопаты могут изменять мир для всех нас. Как в лучшую, так и в худшую сторону.

Откуда берутся такие черты характера?

На самом деле никто не знает, почему некоторые люди — садисты. Некоторые полагают, что садизм выработался как реакция на необходимость убивать животных во время охоты. Другие считают, что он помогает людям добиться влияния, прорваться к власти. Нейрология полагает, что садизм мог быть тактикой выживания в тяжелые времена.

Когда определенной пищи не хватает, уровень нейромедиатора серотонина, «гормона счастья», в нашем организме падает. Это делает нас более склонными желать нанести вред другим, потому что это начинает приносить больше удовольствия.

Автор фото, Getty Images

Подпись к фото,

Существуют более «мягкие» формы садизма, доставляющие людям дешевое удовольствие от наблюдения за кем-то в уязвимом положении

Психопатия тоже может быть приспособленчеством. В ряде исследований более высокий уровень психопатии связывается с большей фертильностью (хотя обнаруживалось и противоположное). Причина этого может быть в том, что психопаты обладают репродуктивным преимуществом именно в агрессивной среде.

И действительно, психопатия расцветает пышным цветом в нестабильном мире жесткой конкуренции. Способности психопатов делают их умелыми манипуляторами. Импульсивность и отсутствие страха помогают им рисковать и достигать краткосрочных целей.

То, что психопатия жива и процветает в современном мире, можно объяснить и ее связью с творчеством.

Эрик Вайнштейн, математик и экономист, применяющий теоретические достижения математической физики к традиционной экономике, утверждает, что вообще люди с тяжелым характером — двигатель прогресса.

Впрочем, когда окружающая обстановка благоприятствует творческому мышлению, преимущества психопатов уже не столь очевидны.

Садизм и психопатия обычно тесно связаны с другими чертами характера — нарциссизмом и макиавеллизмом. Эти аспекты человеческой личности имеют общий знаменатель — так называемый D-фактор, фактор «темной триады».

Наследственный компонент в этих чертах может быть как умеренным, так и сильным. Некоторые люди могут такими родиться. Или родители, у которых высок уровень D-фактора, могут передать своим детям эти черты характера, грубо ведя себя в семье.

Понятно, что наблюдение за тем, как другие ведут себя, может научить нас вести себя так же. Так что у каждого из нас своя роль в борьбе против жестокости.

Страх и обесчеловечивание

Часто говорят, что быть жестокими позволяет обесчеловечивание других людей, лишение их человеческих качеств. Потенциальные жертвы называются собаками, тараканами, вшами, чтобы потом было легче ущемлять их, причинять им боль.

В этом есть определенный смысл. Исследования показывают, что когда кто-то нарушает общественные нормы, наш мозг изображает его лицо как менее человеческое. Из-за этого нам легче наказывать тех, кто нарушает нормы поведения.

Конечно, приятно думать, что если мы видим кого-то как человека, то мы не причиним ему зла. Но это опасное заблуждение.

Психолог Пол Блум считает, что самые жестокие наши поступки имеют основанием не обесчеловечивание других. Люди могут причинять боль другим именно потому, что видят в них человеческие существа, которые не хотят терпеть боль и унижение.

Автор фото, Getty Images

Подпись к фото,

Во время Холокоста нацисты убили в концентрационных лагерях миллионы

Например, нацисты обесчеловечивали евреев, называя их паразитами и причисляя к низшей, неполноценной расе. Однако евреев унижали, пытали и убивали именно потому, что видели в них живых людей, которых можно заставить страдать.

Умаление благодетеля

Иногда люди причиняют зло даже тем, кто им помогает, в том числе финансово, хотя на первый взгляд такие действия не имеют никакого смысла. Зачем вредить тому, кто делает тебе добро?

Этот феномен известен как «умаление благодетеля» и встречается он повсюду в мире.

«Умаление благодетеля» существует потому, что мы склонны противостоять доминированию, в каком бы виде оно ни проявлялось — в виде помощи «с барского плеча» или в виде категоричной всезнайки на трибуне ООН.

Лучшее — враг хорошего, гласит крылатое выражение, приписываемое Вольтеру. Кроме того, у умаления благодетеля есть одна скрытая позитивная сторона. После того, как мы свергаем благодетеля с его пьедестала, мы с большей вероятностью прислушиваемся к тому, что он говорил.

Например, в одном из исследований было обнаружено, что когда людям позволяют говорить, что им не нравятся вегетарианцы, впоследствии они, как ни странно, начинают меньше поддерживать мясоедение.

Расстрел, распятие или просто жестокая критика благовестника могут в итоге помочь его словам найти новых слушателей и сторонников.

Жестокость ради добра

В фильме «Одержимость» (Whiplash, «Из-под палки» — Ред.) руководитель джазового коллектива жестоко обращается со своим учеником-барабанщиком, чтобы подвигнуть того на достижение высокого уровня мастерства игры на ударных. Через психологический стресс он пытается раскрыть талант, дать шанс достичь настоящего величия.

Такая тактика может вызвать у нас отвращение. Однако немецкий философ Фридрих Ницше считал, что мы испытываем к такой жестокости незаслуженно большое отвращение.

Автор фото, Getty Images

Подпись к фото,

История человечества омрачена насилием и жестокостью в отношении тех, кто несет благую весть

С точки зрения Ницше, учитель жесток с учеником ради его же, ученика, блага. Люди могут быть жестоки и по отношению к себе самим, чтобы стать такими, какими им хочется стать.

Ницше считал, что переживание жестокости может помочь выработать мужество, силу духа, стойкость и способность к творчеству.

Готовы ли мы к тому, чтобы вырабатывать хорошие качества у себя и у других с помощью страдания?

Вероятно, нет. Нам уже известны потенциально ужасные последствия переживания опыта жестокости со стороны других, в том числе — для физического и душевного здоровья, и мы все больше признаем преимущества отношения к себе самому с сочувствием.

И сама идея того, что мы обязаны страдать, чтобы развиваться, вызывает все больше вопросов. Позитивные события в жизни — влюбленность, рождение детей, достижение заветной цели — вполне могут вести к развитию личности.

Обучение через жестокость провоцирует злоупотребление властью и эгоистичный садизм.

Альтернативу предлагает буддизм — в виде гневного проявления сострадания. Настоящее сострадание, считают буддисты, может принимать конфронтационные формы, которые выглядят как гнев, но на самом деле им не являются (например, сострадание гневных божеств). И тогда мы вступаем в конфронтацию с другими, действуя во имя любви, защищая их от их же жадности, ненависти и страха.

Жизнь бывает жестокой, правда бывает жестокой. Но мы можем сделать выбор: не быть жестокими самим.

грызня и жестокость в ЕС

Европа ярко полыхает антиковидными протестами. Самые настоящие бои – в Голландии, Бельгии, Дании, Франции и Германии. На них политики, столь возмущенные событиями в России, не обращают ровным счетом никакого внимания. А евробюрократы тем временем делят вакцину, которой на всех явно не хватает. Началась грызня. В общем, в трудную минуту каждый сам за себя.

Когда пошел третий день погромов, голландцы испугались, что на улицах сейчас начнется гражданская война. Политики потребовали вывести армию. Ночью пригороды Амстердама сотрясали взрывы. Один – на парковке между домами, другой – на пешеходном мосту – подожгли баки с бензином.

Разъяренная толпа зачем-то вломилась в больницу, стучали по стеклам, кричали, перепугали медперсонал и все родильное отделение. Сожгли центр тестирования на вирус. Атаковали полицейский участок. Жгли машины, мотоциклы, мусорные баки. Обстреливали фейерверками стражей порядка, были раненые. Раздухарились так, что пошли громить магазины, обокрали ювелирный, разнесли продуктовый.

Бросали камни, палки, арматуру в журналистов и полицию. Стражи порядка били дубинками наотмашь, догоняли, задерживали, бросая на землю, сбивали с ног водометами, причем даже случайных прохожих. Девушке пришлось зашивать лицо – 15 швов.

Это все ковид-хулиганы, заявили власти. Мэр Эйндховена назвал их отбросами общества, мэр Роттердама – бессовестными ворами. Главный прокурор страны сказал твердо: за участие в погромах будут уголовные дела и тюрьма. Около 600 человек арестованы. Премьер счел беспорядки криминальным насилием.

«Это никакого отношения не имеет к борьбе за свободу, мы не принимаем все эти ограничительные меры ради развлечения. Мы боремся против вируса, вирус забирает у нас свободу», – заявил Марк Рютте, премьер-министр Нидерландов.

Жители Роттердама сказали, что это дети приезжих громили город от скуки: «Это мальчики из других стран. Они тут живут, у них нет школы, им просто нечего делать. Они так развлекаются. Родители им не говорят идти домой, у них там свои правила».

Южный бульвар вполне оправдывает свое название – тут смесь выходцев из Африки, Магриба, Турции, в этом районе сразу 7 крупных мечетей. У одной из них, к примеру, еще и два больших минарета, которые возвышаются на всеми домами в округе. А вот и местная шпана. «Молодежь против того, чтобы система забирала наши свободы, и это единственный способ сделать так, чтобы ее услышали. Все будет гореть! В интересах полиции вылезти из своих фургонов, а не то мы их сожжем вместе с машинами», – говорят молодые люди.

Полтора месяца в Нидерландах действует самый жесткий карантин в Европе. Все бары и рестораны закрыты с октября, все школы и магазины, кроме продовольственных, – с середины декабря. При этом удивительно, что маски на улице носить необязательно и мало кто их надевает.

Показатели остаются одними из самых высоких в ЕС: больны ковидом около 6% жителей страны. Люди заперты с детьми и подростками в небольших помещениях на дистанционной работе, им еще и запретили выходить на улицу вечером: комендантский час – с 21. Ситуация взорвалась, погромы назвали худшими за последние 40 лет. Снимать последствия приехали сразу несколько съемочных групп из Бельгии.

Бельгийская пресса неспроста так пристально следит за тем, что происходит в Нидерландах. Разгромленные остановки общественного транспорта, разбитые закусочные. Тревога охватила приграничные бельгийские города, Фландрия опасается, что погромы могут повториться и там.

В Бельгии все питейные заведения и рестораны тоже закрыты с октября. Нельзя подстричься, сходить на фитнес, никаких вечеринок и ночных клубов. Поездки в соседние страны резко ограничены, комендантский час. Новые реалии – это жизнь на паузе и дальнейшие ужесточения карантина. Во Фландрии одну за другой закрывают школы из-за вспышки вируса и продлевают на неделю школьные каникулы. Демонстрацию против жестких ограничений запретили, опасаются беспорядков, выйти планировали около 40 тысяч человек одновременно сразу в двух разных районах Брюсселя.

В отсутствии туристов грабить стали своих. У пожилой женщины попытались вырвать кошелек. Другие заступились – началась массовая драка стенка на стенку. Трое ранены.

Примерно так же европейцы дерутся сейчас и за вакцины. Брюссель подозревает, что почти все, что производится на территории Евросоюза, уходит на экспорт в Великобританию. Там они рассчитывают привить три четверти населения уже к середине лета, а в остальной Европе уколы сделали пока лишь 2% жителей.

«Мы – в эпицентре пандемии. Каждый день мы теряем людей, это не просто цифры из статистики, это чьи-то близкие, друзья и коллеги. На фармацевтических компаниях и разработчиках вакцин лежит моральная, социальная и контрактная ответственность, которую они должны нести. Отказ от поставок без каких-либо веских оснований неприемлем», – подчеркнула Стелла Кариакидис, еврокомиссар по вопросам здоровья и безопасности пищевых продуктов.

Доз нет, график вакцинации сорван, ситуация чрезвычайная. Лондон снисходительно обещает при случае отправить излишки обратно в ЕС. Евросоюз ищет рычаги, чтобы срочно запретить экспорт прививки Pfizer в Соединенное Королевство, и заодно грозит засудить оксфордскую AstraZeneca за невыполнение контракта. Она недопоставит 60% из 80 миллионов обещанных доз. Списывает на проблемы на производстве. Бельгийские санитарные жандармы экстренно наведались на предприятие с аудитом. Пытаются выяснить, сколько вакцин сделано и кому они отправлены.

Германия по-своему наказала британскую компанию – отказалась колоть эту вакцину тем, кому за 65, хотя европейский регулятор одобрил ее использование для всех возрастов. Разругались на этой почве еще и Лондон с Эдинбургом. Шотландский премьер Никола Стерджен, которая намерена добиваться независимости от Великобритании, сделала реверанс в сторону ЕС и обещала в пику Борису Джонсону раскрыть информацию о количестве отправленных к ним на остров вакцин.

Три региона Франции полностью остановили вакцинацию, цифры заражений ползут вверх: сейчас – около 23 тысяч новых больных в день, комендантский час не работает. Власти отчаянно ищут, что бы еще такого закрыть, остались лишь школы.

Пока власти баррикадируют республику. Полеты из-за пределов ЕС теперь запрещены, за исключением крайней необходимости. Чтобы въехать во Францию из соседних европейских стран, теперь тоже нужен будет ПЦР-тест.

Крупные торговые центры закрывают, контроль ужесточают и предупреждают: дальше остается только одно – ввести третий общенациональный карантин.

Эту таблицу разослали вчера главам парламентских групп: если не нажать на тормоз сейчас, в начале апреля у нас будет по 250 000 случаев заражения ковидом в день, 1,8 миллиона в неделю. «Дать шанс» – это замедлить распространение, а не откладывать решение.

В стране – рекордное падение ВВП со времен Второй мировой – 8,3%. Временное пособие по безработице уменьшили, тарифы повысили, цену на свет с февраля подняли на 1,6%, на газовое отопление – на 3,7%. Закрытые с октября рестораторы уже кричат в эфире телеканалов о своем безвыходном положении, и некоторые в знак протеста в нарушение норм открывают свои заведения. Их в ответ штрафуют.

«Я умру, если не буду работать. Это абсолютно точно», – говорит один из рестораторов.

Они выходят на протесты по всей стране. Вместе с ними – работники культуры, «Желтые жилеты», журналисты. Поводов хоть отбавляй.

Разрывы петард, файеры, давка… Уже на площади Республики людей поливают водометами, сбивая с ног. Потом избивают лежащих дубинками. Страну на этой неделе шокировало тройное убийство. 45-летнего инженера, который несколько раз попал под сокращения, подозревают в расстреле троих человек, включая бывших коллег. Пугающие цифры приходят от педиатров: число попыток самоубийств среди подростков младше 15 лет из-за карантина с ноября выросло в два раза.

В Италии полиция тоже пытается подавить бунтующих противников ограничений. Три региона – Ломбардия, Кампания и Тоскана – ввели самые жесткие ограничения: закрыто все, кроме продуктовых. Пандемия довела страну до экономического кризиса, который спровоцировал кризис уже политический. Премьер-министр страны Джузеппе Конте подал в отставку.

Откуда растет неоправданная жестокость руководителя и как с ней бороться?

Вот она, суровая жестокость,

Где весь смысл – страдания людей!

Жестокие люди вызывают у меня одновременно страх и интерес. Меня поразило, как однажды такой человек на призыв представить, что чувствует несчастная «жертва жесткости», ответил: «Не могу. Я вообще почти ничего не чувствую».

Руководители, особенно в российских компаниях, часто бывают людьми директивными, жесткими. Они несут большую ответственность, принимают важные решения, сосредоточены на результате работы всей организации. Им не всегда хватает времени и терпения, чтобы регулярно проявлять к людям внимание, оказывать управленческую заботу. Эту самую жестокость подспудно формирует столь привычная для российской управленческой культуры иерархическая пирамида, где на верху есть один единственный человек (вспомним царей-самодержавцев, либо советских сановников – он один принимает все решения, а остальные ему преданно и льстиво служат, исполняют).

Жестокость руководителя, когда им принимаемые управленческие меры негуманны, унижают достоинство подчиненного, выходят за рамки дозволенного, на самом деле – сильнейший деструктор, т.е. качество или черта характера, препятствующее эффективности и развитию. Это зло, которое надо побеждать.

Помню яркий пример. Садистические наклонности руководителя одной торговой компании выражались в том, что он еженедельно устраивал так называемую «гильотину». Это было общее собрание, на котором «отчитывали» и наказывали того сотрудника, который показал за неделю самые слабые результаты или в чем-то провинился. Схема «гильотины» была всегда одинаковой: в начале сам руководитель кричал на «жертву», не давая ему ни малейшего шанса себя защитить, откровенно издевался над его реальными недостатками и слабостями (они ведь есть у каждого). Затем по негласному сценарию другие сотрудники должны были высказывать свое порицание. Потом несчастному «обвиняемому» давали краткое «последнее слово» (он просил прощения и обещал исправиться), и в конце руководитель сам выносил меру наказания. С одной стороны, это было похоже на дешевое театральное представление, с другой – руководитель всякий раз был так горяч и искренен в своей злобе и «жажде крови», что все сотрудники действительно очень боялись его гнева, публичной «порки», откровенности высказываний, возникающего чувства острого собственной неполноценности. А руководитель в очередной раз убеждался в безнаказанности своей власти и испытывал истинное удовольствие от растерянности и унижения подчиненного, от триумфа вседозволенности.

Работая с высокопоставленными представителями бизнеса, я неоднократно была свидетельницей подобных малоприятных сцен. О грубости и беспощадности своих начальников рассказывали мне и многие менеджеры.

Я слышала истории, когда руководители швыряли прямо в лицо исполнителям не только непонравившиеся отчеты или плохо оформленные документы, но и предметы со стола, которые попадались под руку в эту минуту. Но мы все знаем, что жестокость вовсе не обязательно выражается в крике. Она бывает мучительно-тихой, холодной, и от этого, еще более страшной. Вот руководитель вызывает к себе провинившегося подчиненного. Он не просто разговаривает, а «ведет допрос», не проникается ни пониманием, ни жалостью, ни сочувствием, не принимает никакие объяснения и аргументы, стремится подловить на мелочах.

В 2009 году средства массовой информации передали, что в юридическом департаменте одного агентства в Казахстане, сотрудница пыталась покончить с собой после разговора с директором. Это не единственный случай: статистика смертей подчиненных, доведенных до самоубийства начальниками, во всем мире удручающе высокая.

Страх унижаемого человека действует на жестоких людей возбуждающе. Чувствуя, что психологическое состояние окружающих находится в «его руках», такой руководитель подкрепляет свою безраздельную власть и приравнивает себя к «сильным мира сего». Он сознательно делает свое поведение непредсказуемым, придумывают все новые изощренные «пытки», чтобы держать людей в постоянном напряжении.

Вред, который наносит организации такой метод руководства, очевиден. Жестокие управленческие подходы «каскадируются» сверху вниз, административно-командный стиль становится главным элементом корпоративной культуры, страх наказания – единственной мотивацией. Такая компания, конечно же, не способна к развитию, инициативам, творческим прорывам. Талантливые, умные люди бегут из таких мест, а чаще – вообще туда не «заглядывают». В итоге компания тяжело заболевает (даже в буквальном смысле слова персонал, реагируя на негативные посылы, много и подчас действительно серьезно болеет) и потом бесславно умирает.

Жестокость руководителя бывает выученная (намеренная) и естественная (природная). Что касается выученной жестокости, то она возникает как сознательная маскировка неуверенности, слабости, неопытности менеджера. Молодой руководитель хочет быстро завоевать авторитет. Он считает, что жесткость (граничащая с жестокостью) – это признак силы и начинает практиковать «негативную мотивацию» – ставить задачи, одновременно обозначая неприятные последствия, которые возникнут при невыполнении, задержке или низком качестве результата, все плотно контролировать, «наводить порядок», душить инициативы. В ответ люди в страхе думают только о том, чтобы все сделать точно и вовремя. Но такой подход эффективен лишь временно, пока люди не разбежались и «псевдожестокость» менеджера не иссякла.

В основе естественной жестокости лежит тоже позитивное намерение: «я хочу добиться, чтобы все на рабочем месте занимались исключительно делом, поэтому ввожу жесткие санкции». Но внутренний посыл к своему коллективу бесчеловечного руководителя, получающего удовольствие от чужого страха, трепета и слез, звучит так: «я заставлю вас работать, вы у меня будете делать то, что я скажу, или вас уничтожу».

Психоаналитики считают, что жестокость, то есть стремление мучить окружающих, чтобы они чувствовали, в чьей они власти и под чьим контролем находятся (так называемый, анально-садистический характер) вызвана фиксацией на определенной фазе развития в раннем детстве. Но вряд ли это единственный фактор. Неблагополучная домашняя атмосфера,  агрессия и издевательства родителей, способствуют «расцвету» таких качеств как эмоциональная холодность, закрытость, безразличие к переживаниям людей.

Обычно те, кто имел ранний опыт подчинения, был объектом насилия, во взрослом возрасте используют знакомую модель, но уже по отношению к другим. «Отец очень строго нас воспитывал – сильно избивал за любую провинность, плохую оценку. Мы с братом боялись его гнева, который быстро переходил в холодную ярость наказания», – вспоминал один руководитель – обладатель деструктора жестокости. Я встречала также бессердечных, равнодушных к страданиям окружающих, первых лиц и топ-менеджеров, которые выросли в неполной семье, без отца, и были воспитаны тихой безропотной мамой.

Не видя на повседневной основе, в близком контакте, здоровую мужскую модель поведения, такие мальчики гипертрофированно воспринимали образ сильного мужчины. А, став взрослыми, они мучительно хотят восполнить, компенсировать пробелы отцовского воспитания и начинают сами «воспитывать» людей, безжалостно, свирепо, грубо.

Как можно бороться с «неоправданной жестокостью»? Осознать наличие этого деструктора, проанализировать его последствия, и реальную опасность для развития карьеры. Затем постепенно менять привычную стилистику руководства, то есть вовлекать людей в принятие важных решений, слушать и учитывать чужие мнения, использовать позитивную мотивацию (хвалить, поощрять, награждать), помогать в решении сложных задач. Если же этот деструктор есть у Ваших коллег, то тут эффективна «стратегия партнерства»: не бояться, не оправдываться, держаться даже перед лицом холодной ярости с достоинством. Жестокие люди всегда, зачастую даже бессознательно, признают чужую силу, твердый характер, умение «держать удар». Иногда им полезно получить обратную связь – в формате оценки 360 или устно – от авторитетных для них людей, руководства.

Люди меняются с трудом, но вставшие на этот путь, без сомнения достойны искреннего уважения.

«Жестокость режима заставляет меня двигаться дальше»

Лидер белорусского движения протеста против режима Лукашенко Светлана Тихановская дала большое интервью Настоящему Времени. Она рассказала об арестованном Романе Протасевиче, о влиянии санкций Запада на режим Лукашенко, а также о том, чей Крым и чем ей угрожали во время знаменитого разговора в ЦИК Беларуси, после которого она согласилась уехать из страны.

– Расскажите, пожалуйста, в какой точке, на какой стадии сейчас находится белорусский протест?

– Я очень надеюсь, что на финальной. Мы делаем все необходимое, чтобы этот момент настал как можно скорее. Белорусы сражаются как внутри Беларуси, так и на международной арене. Очень много работы ведется самими белорусами: подпольно, секретно. Но люди настолько креативные, что они придумывают все новые и новые способы, как расшатать режим.

Окно возможностей не такое уж и большое, но используется каждый миллиметр этих возможностей, чтобы показать, что нас так же много, как и в августе прошлого года, что мы не исчезли, мы здесь, несмотря на все репрессии, и что мы боремся с режимом. Я, находясь на своем месте, делаю все возможное, чтобы Беларусь не сходила с повестки дня на международной арене. Чтобы о нас говорили, о нас думали, чтобы у них за нас болело. Судя по каким-то ошибочным действиям со стороны режима, это можно назвать агонией.

– Вы говорите о международной повестке. Я так понимаю, один из важнейших факторов сейчас – это санкции Запада. Каких санкций вы сейчас ждете в связи с ситуацией с Романом Протасевичем и перехватом самолета Ryanair? И есть ли у вас основания полагать, что ваши ожидания воплотятся?

– Санкции сейчас готовятся, и, если я не ошибаюсь, до 17 июня они должны быть выпущены. Их состав я не знаю, я имею в виду персональные санкции. Но мы очень надеемся, что там будут и санкции экономические.

Все мы понимаем, что нужно блокировать режим на экономическом уровне, чтобы не было возможности платить милиции, военным. Эти люди не то чтобы внутренне поддерживают режим, но вынуждены выполнять приказы. И если это произойдет – тогда не будет никакого иного выхода из сложившейся ситуации, кроме как начать диалог представителей режима с гражданским сообществом. Это то, чего мы добиваемся, чтобы прийти к новым, честным выборам.

– Вопрос, который возник из-за ворвавшейся в российскую повестку в эти дни фамилии российского предпринимателя Дмитрия Мазепина. Вы могли бы рассказать: российский миллиардер каким-то образом участвовал в протестах в Беларуси?

– Я о таких случаях не слышала.

– Пара вопросов по поводу России. На ваш взгляд, в чем может заключаться роль действующей российской власти в урегулировании ситуации в Беларуси? Например, в Совете Европы заявили, что Россия может сыграть важную роль в том, чтобы разрешить белорусский кризис.

– Все мы понимаем, что у режима не так уж много поддержки, ее минимум. И очевидно, что Кремль – это одна из поддерживающих сторон. Если бы Россия имела возможность сыграть конструктивную роль в решении белорусского кризиса – они бы смогли поучаствовать в урегулировании этого вопроса как медиаторы. Например, для того чтобы организовать конференцию на высоком уровне по решению кризиса в Беларуси либо участвовать как посредник между гражданским обществом и режимом. Но опять же: то, что происходит в Беларуси, – это ее внутренний вопрос. Это борьба против режима, это никак не о геополитике. Однако режим становится проблемой для Кремля тоже.

– А вы ведете переговоры с кем-то из России?

– Официальных контактов у нас не было. О неофициальных мы не можем говорить.

– Какая поддержка сейчас у народа Беларуси есть среди силовых структур? Вы всегда говорили, что это очень важный фактор, но эта информация не публична. Что поменялось за последний месяц?

– Много чего поменялось, единственное, что не изменилось, – это то, что эта информация не публична. Но у нас много инсайдерской информации. У нас есть BYPOL, который на постоянной основе сотрудничает с представителями силовых структур. Им предоставляют видео о пытках, какую-то внутреннюю информацию, документы. Конечно, люди все это делают абсолютно секретно, всем страшно, что эти люди будут раскрыты. Но, несмотря на это, представители силовых структур продолжают общаться с BYPOL, давать им информацию. То же происходит и с номенклатурой. Так что это один из важнейших факторов позитивного исхода.

– Вот эта скрытая поддержка, она растет по сравнению с пиком протестов в августе?

– Тогда была другая ситуация. Мы призывали людей уходить из силовых и государственных структур в знак протеста. И многие это делали, уволились, уехали из страны. Сейчас ситуация иная. Все происходит очень секретно. Но мы знаем настроения в силовых структурах, и они очень, очень печальные. Людям страшно работать в силовых структурах. Они не доверяют друг другу, они не понимают, кто друг, кто враг. И психологически это очень сильно влияет на качество их работы.

– У вас как-то поменялась позиция по поводу люстрации силовиков в будущем?

– Этот вопрос должен обсуждаться среди белорусов. Потому что есть часть людей, которая готова простить все, лишь бы все закончилось. Но большинство, так же как я, понимают, что те, кто совершал тяжкие и особо тяжкие преступления, должны будут предстать перед справедливым судом.

– Вопрос по поводу международной политики. Сейчас все ждут переговоров президента РФ Владимира Путина с президентом США Джо Байденом. Вы лично по итогам этих переговоров ждете каких-либо новостей, которые могут поменять ситуацию в Беларуси или повлиять на нее?

– Конечно, мы будем ждать новостей. Мы не знаем точно, что будет обсуждаться, но то, что вопрос о Беларуси будет подниматься на переговорах двух президентов, очевидно.

– Мы в социальных сетях попросили наших читателей задать вам вопросы в режиме «блиц». Получили сотни вопросов, я задам вам десять. Возможна ли мирная революция в Беларуси?

– Да.

– Уезжать ли белорусской молодежи из страны?

– Нет.

– Когда и при каких условиях вы вернетесь в Беларусь?

– Когда это будет последнее, что я смогу сделать для этой революции, в положительном или отрицательном смысле.

– Тогда, в ЦИКе, чем вам угрожали?

– Правильнее было бы спросить: «На что давили». Дети.

– Вы – проект западных стран?

– Нет! (Вздыхает.)

–​ Вы не устали? И что помогает вам не опускать руки?

– Я устала. Устала видеть эту жестокость, несправедливость, устала от ужасных новостей о суицидах, пытках. Но бороться я не устала. Потому что их жестокость, унижения, пытки людей заставляют меня двигаться дальше.

–​ Каким будет ваш первый президентский указ?

– Мы вместе это увидим, каким будет первый президентский указ нового президента Беларуси.

–​ Закончите, пожалуйста, фразу: «Владимир Путин – это…

– …президент Российской Федерации».

– Чей Крым?

– Украинский.

–​ Как заставить родителей перестать смотреть государственное телевидение?

– Купить компьютер и выбросить телевизор.

«Жестокость» за 5 минут. Краткое содержание повести Нилина

Уездный сибирский городок Дудари. 20-е гг. Повествование ведётся от лица участника описываемых событий, о которых он вспоминает много лет спустя.

Автор повествования, который ни разу в повести не назван по имени (в дальнейшем — Автор), работает в уголовном розыске вместе со своим другом Вениамином Малышевым, должность которого — помощник начальника по секретно-оперативной части. Оба они очень молоды — им нет ещё и двадцати лет. Главная задача уголовного розыска в описываемое время — после окончания гражданской войны — очистить Дударинский уезд от бандитов, скрывающихся в тайге. Бандиты убивают сельских активистов, нападают на кооперативы, стараются завербовать в свои ряды как можно больше соучастников.

Продолжение после рекламы:

В Дудари приезжает собственный корреспондент губернской газеты Яков Узелков, пишущий под псевдонимом Якуз, — молодой человек лет семнадцати-девятнадцати. На Веньку Малышева и его друга Якуз производит впечатление человека образованного, так как он очень любит использовать в речи мудрёные слова, например: меценат, экзальтация, пессимизм, фамильярность и т. п., однако он чем-то сразу не понравился друзьям, а его корреспонденции, посвящённые будням уголовного розыска и написанные излишне витиеватым слогом, они находят не соответствующими действительности.

Сотрудники уголовного розыска проводят операцию по обезвреживанию банды атамана Клочкова. Во время операции Венька ранен. Клочков и несколько членов банды убиты, а остальные — арестованы. Венька допрашивает одного из арестованных — Лазаря Баукина, и приходит к выводу, что Баукин, охотник и смолокур, попал к бандитам случайно. На допросах Венька подолгу разговаривает с Баукиным, узнает подробности его жизни и явно симпатизирует этому арестованному бандиту, который к тому же сознался, что это именно он ранил Веньку. Вскоре Лазарь и ещё двое арестованных совершают побег из-под стражи. Венька ошеломлён побегом своего подопечного.

Брифли существует благодаря рекламе:

В продовольственном магазине, расположенном недалеко от уголовного розыска, появляется хорошенькая молодая кассирша, которая очень нравится обоим друзьям, но они робеют и не решаются с ней познакомиться. Вскоре от Узелкова они узнают, что её зовут Юля Мальцева и он с ней знаком — ходит к ней в гости, они разговаривают, обсуждают прочитанные книги. Друзья, завидуя образованности Узелкова, записываются в библиотеку и, несмотря на недостаток времени, много читают. Вскоре от знакомой библиотекарши они узнают, что вся образованность Узелкова почерпнута им из энциклопедии Брокгауза и Ефрона.

Тем временем в отдалённом районе Дударинского уезда, Воеводском углу, объявляется банда Константина Воронцова — «императора всея тайги», как он сам себя именует. И поимка неуловимого Кости Воронцова становится для уголовного розыска самой главной проблемой. Венька Малышев отправляется в Воеводский угол, а чем он там занимается — не знает никто, даже его лучший друг.

В отсутствие Веньки Автор случайно знакомится с Юлей Мальцевой и, когда Венька возвращается из Воеводского угла, знакомит его с ней. Венька любит Юлю, однако считает, что он её не стоит: несколько лет назад он встретил одну женщину и потом хворал. Хотя он вскоре вылечился, тем не менее он считает, что должен рассказать об этом Юле. Венька пишет письмо, в котором объясняется Юле в любви и признается в том, что его гнетёт. Письмо Венька той же ночью опускает в почтовый ящик, а наутро в составе отряда из шести человек отправляется в тайгу для поимки Кости Воронцова.

Отряд подъезжает к заимке, где живёт любимая женщина Кости — Кланька Звягина. После условного знака отряд приближается к дому, где находит Лазаря Баукина, а также связанных Костю и нескольких членов его банды. Отряд возвращается в Дудари, по дороге его окружает конная милиция, которая арестовывает Лазаря. Начальник уголовного розыска сообщает Веньке, что он представлен к награде за организацию операции по поимке Кости Воронцова. Венька отказывается от награды, считая, что он её не заслужил — это Лазарь, которого Венька убедил в достоинствах советской власти, задержал Костю, и то, что Лазаря посадили «для проверки» — несправедливо: он сам хотел, чтоб все было по закону, чтоб его судили за то, в чем он виноват, а проверять его после того, что он сделал, — нечего.

Продолжение после рекламы:

Венька ждёт письма от Юли в ответ на отправленное накануне признание. Приходит Узелков и просит Веньку допустить его к Воронцову. Венька отказывает ему в этом, и тут Узелков говорит, что Венька — человек недалёкий, о чем ему было известно и раньше: сегодня он случайно прочёл его любовное письмо — оно лежало в книге, которую он давал читать Юле.

В тот ,же вечер Венька кончает с собой выстрелом в висок, так и не узнав, что Юля не давала Узелкову его письма, а он сам в её отсутствие забрал свою книгу с вложенным в неё письмом.

Жестокие игры

Режиссер Александр Созонов: «Важный спектакль. Местами чересчур автобиографичный. Честный. Для просмотра с родителями, для просмотра с детьми. Для вечера с самыми близкими людьми, с которыми так сложно найти общий язык».

Юная провинциалка Неля, сбежав в Москву, незваной кометой врывается в дом столичного «мажора» Кая. Великовозрастный лоботряс, покинув юридический ради «современного искусства», устраивает в зажиточной квартире арт-вечеринки. Здесь всегда шумно, пьяно, толкутся какие-то субъекты. И всегда рядом самые близкие Каю люди – друзья детства Терентий и Никита. Со временем добрая, хозяйственная Нелька станет незаменимой в этой компании… Их жизнь снова переменится, когда в шумной квартире появляется двоюродный брат Кая Мишка — врач в поселке нефтедобытчиков, таёжный житель, любящий муж и отец…

О последнем Неля не догадывается, когда срывается за ним в Сибирь. Впрочем, никакой драмы: не за любовью едет она – Неля тянется к настоящему, правдивому, сильному человеку. Однако сложная история семейной жизни Миши с женой – фанатичным геологом – развеивает иллюзии девушки о справедливом устройстве мира и толкает ее к новому безумному решению…

В этом энергичном, очень молодом спектакле сочетаются трогательный мелодраматизм Арбузова и острый взгляд режиссера, который нащупывает болевые точки, семейные травмы, затаенные обиды. Конфликт «детей» (в исполнении молодых артистов труппы) и «отцов» (небольшие ювелирные роли играют Валерий Кириллов и Ирина Сидорова) пугающе знаком, и к финалу зал, кажется, раскаляется от эмоций. 

Премьера спектакля состоялась в апреле 2016 года на камерной сцене. Уже в ноябре он был перенесён на основную сцену театра.

Блог фестиваля «Артмиграция» о спектакле: 

ПРЕССА

REGNUM
Театральные дневники
Сайт СТД
Эхо Москвы — 76
КП – Ярославль
Первый ярославский
ЯрКуб
Блог Маргариты Ваняшовой

Читать пьесу А.Арбузова «Жестокие игры»

Подростковая жестокость (По тексту В.Н.Куприна)

• Сочинения
• Свободная тема
• Улыбка в жизни человека

Как часто в жизни мы встречаем улыбчивых людей? Но стоит нам увидеть знакомого или родного человека и улыбка озаряет наше лицо.

В нашей суетливой жизни мы перестаём удивляться, перестаём вести себя раскрепощёно, перестаём мечтать и погружаемся в мир забот и хлопот. Улыбка человека может творить чудеса. Может поднять настроение другому человеку и от этого он сможет набраться сил на добрые дела.

Улыбка украшает лицо человека. Она отражает его внутренний мир. Показывает насколько он счастлив.

Улыбка может вызвать интерес от одного к другому человеку. Может остаться надолго в памяти. Улыбаясь мы чувствуем радость, чувствуем прилив сил. Когда мы счастливы мы выражаем своё счастье через улыбку.

Улыбка может быть разной. Может быть искренней, может быть грустной, издевательской.

Улыбке не нужно учиться, потому как это врождённая реакция. Такая реакция может возникать при переживании различных эмоций.

Улыбчивые люди выглядят более привлекательными, они притягивают своим взором. Мы начинаем искать их в толпе, они несут в себе положительную энергию.

В случае стресса, вам нужно мило улыбнуться и настроение ваше изменится.

Доказано учёными что улыбка и хорошее настроение — есть естественные лекарства. Благодаря им вы сможете чувствовать себя значительно лучше.

Улыбка делает человека моложе, ведь мышцы которые задействованы подтягивают лицо и вам не нужно заниматься подтяжкой лица.

Улыбка человека не зависит от времени года и погоды на улице. В окружении своих близких, когда семья собирается за одним столом и пьёт свежезаваренный чай, у всех поднимается настроение и появляется желание улыбнуться смотря на близкого тебе человека. Также несмотря на плохую погоду на улице у человека может появится желание улыбаться и быть счастливым, даже когда на улице плохая погода. Например, когда мама вместе с маленьким ребенком отправляется на прогулку на улицу, ребёнок начинает играть в луже и становится поистине счастливым.

Также улыбка может возникнуть на лице человека когда он за долгое время встречается со своим лучшим другом и отправляется на совместную прогулку в парк. В этот момент у этих двух людей повышается настроение и они начинают улыбаться этой жизни.

8. Критические моменты в отношениях человека и животных Жестокое обращение с …

8. Критические моменты в человека — отношения животных к животным , которые также называются животными жестокое обращение или пренебрежение к животным — это в результате причинения вреда или вреда нечеловеческому <сильному > животных для целей, отличных от самообороны или выживания.В более узком смысле, он может вести себя для определенных ga in , таких как kill in g животных для еды или для их меха, хотя op в ионах различаются по методу забоя . Обычно он включает в себя драку в g причинения вреда личным развлечениям r с целью удовлетворения садистских импульсов зоопарка.Многие юрисдикции по всему миру приняли законы, запрещающие жестокое обращение с некоторыми животными , но они различаются в зависимости от страны и в некоторых случаях использования или практики. В широком смысле в g есть два подхода к проблеме. Позиция в отношении благополучия животных утверждает, что нет ничего в g в , что изначально было неправильным с нами в g животных < / strong> s для человеческих целей, таких как еда, одежда g, развлечения в и исследованиях, но это должно быть сделано. по-человечески , когда in имитирует ненужный in и страдает в g .Теоретики прав животных критикуют эту позицию, утверждая в g, что слова «ненужный» и « человеческий e» могут сильно отличаться в g в интерпретации, и что единственный способ обеспечить защиту животных — это до конца их статус собственности, и чтобы гарантировать, что они никогда не будут использоваться в качестве товаров.Законы, касающиеся в g жестоком обращении с животными , предназначены для предотвращения излишней жестокости к жестокому обращению с животными. , а не убивать in g для других целей, таких как еда, или они касаются видов, которые не употребляются в пищу в стране, в которой участвует, например те, которые считаются домашними животными.CIRCUSИспользование животных в цирке вызвало споры в ce группах защиты животных . задокументировали в случаях жестокого обращения с животными в течение года в г выполнить в g животных s.Общество защиты животных США задокументировало множество случаев жестокого обращения и пренебрежения и приводит несколько причин, по которым животные не используются в цирках. , в clud в g conf в g корпусах, отсутствие штатного в небрежная забота, злоупотребление в методах и отсутствие надзора со стороны регулируемых в органов.Тра в эршоу утверждали, что некоторая критика не основана на фактах , на убеждениях, что <сильные > животные «ранены» из-за того, что в их уличили, эта в гахарах жестока и распространена, а вред, причиненный использованием кнутов ча in s ortra in in g орудия труда.CORRIDABullfight in g (коррида) — традиционное зрелище Спа в , Португалии, южной Франции и некоторых латиноамериканских странах, а также на Филиппинах в es, < strong> в , когда одного или нескольких быков наживляют, а затем убивают в abullr в g для развлечения в аудитория. Коррида в g подвергается критике со стороны активистов за права животных или за защиту животных , ссылка в g на это жестокий или варварский кровавый спорт, в котором бык терпит тяжелое испытание и медленную, до смертельной смерти.Ряд групп активистов проводят в акциях по борьбе с корридами в Спа в и других странах. На испанском языке оппозиция корриде в g упоминается как противодействие в a.

Тема «Жестокость против сострадания» в «Простом сердце»

Хотя многие персонажи в «Простом сердце» Флобера являются членами, казалось бы, вежливого общества во Франции девятнадцатого века, история часто демонстрирует, как они были в значительной степени невежливыми — и даже откровенно жестокими. -для другого.Их жестокость резко контрастирует с состраданием Фелисите, которое никогда не ослабевает на протяжении всего повествования. Сопоставляя жестокие и сострадательные моменты повсюду в новелле, Флобер демонстрирует, что всем людям — независимо от их положения в жизни — предоставляется множество возможностей выбрать жестокость или сострадание на протяжении всей своей жизни, и что их выбор в любом случае будет иметь как немедленные, так и долговременные последствия. .

В повествовании «Простое сердце.«Хотя в истории встречается много видов межличностной холодности и жестокости, многие из этих действий совершаются, когда персонажи предпочитают игнорировать ценность чужих жизней, приоритетов и эмоций. Например, попугай Фелисите, Лулу, подвергается жестокому обращению со стороны нескольких посетителей дома мадам Обен. Хотя Лулу является ценным достоянием Фелисите, некоторые персонажи считают его помехой и относятся к нему как к такому. Например, Поль Обен выпускает сигаретный дым в нос попугаю, и посетитель тккает его кончиком зонта.Эти персонажи не только не осознают ценность попугая в жизни Фелисите, но и не уважают попугая как живое существо. Более того, неуважительно относясь к попугаю, другие персонажи, соответственно, не уважают Фелисите и отправляют сообщение, что она не важна.

Точно так же комната Фелисите, описанная как «нечто среднее между часовней и базаром», является свидетельством того, как люди неправильно понимают внутреннюю жизнь и приоритеты других, заставляя их действовать эгоистично.Большинство вещей Фелисите — это «памятные вещи, которые [значат] для нее так много», но мадам Обен считает их одноразовыми. Этот контраст повторяется, когда мадам Обен умирает, а ее оппортунистический сын и невестка лишают дом нескольких вещей, которые так дороги Фелисите, доказывая, что они ставят во главу угла только собственные материальные интересы и предпочитают игнорировать чувства Фелисите — и, возможно, даже память о самой мадам Обен.

Хотя работодатели Фелисите и их состоятельные друзья — одни из самых бесчувственных персонажей романа, жестокость в повести ассоциируется не только с более богатыми классами.Хотя рассказчик Флобера изображает богатых как особо эгоистичных, новелла утверждает, что все люди способны на эгоистичные и недобрые поступки, тем самым подчеркивая, что им предоставляется возможность выбрать любой из них в любой момент. Фелиситэ очень рада вновь открыть для себя потерянных членов семьи, но оказалось, что они не обладают ее похвальной «природной добротой». Хотя ее сестра и ее новая семья также происходят из скромных семей, новелла подразумевает, что они нехорошие люди.Флобер пишет: «Родители всегда жестоко обращались с Виктором, и Фелисите предпочитала больше их не видеть. Они также не связались с Фелисите; возможно, они просто забыли о ней или, возможно, бедность ожесточила их сердца ». Этот момент демонстрирует, что не только богатство и привилегии могут заставить людей действовать эгоистично и холодно по отношению к другим, но и — как предполагает здесь Фелисите — горечь, порождаемая трудными обстоятельствами. Хотя Фелиситэ происходит из той же бедности и травм, что и ее сестра, она предпочитает не ожесточаться и не обращаться с другими в ответ на свои жизненные обстоятельства; вместо этого она тратит свою жизнь, помогая другим, пережившим трудные времена, таким как жертвы холеры и польские беженцы, о которых она заботится в Пон-л’Эвеке.

Описывая травмирующие эффекты жестокости и исцеляющие результаты сострадания, Флобер подразумевает, что единственный момент жестокости или сострадания может глубоко повлиять на течение человеческой жизни; таким образом, выбор между жестокостью и состраданием — одно из самых важных и эффективных решений, которые может принять любой человек. После того, как ее любимый попугай умирает, Фелисите отправляется в кульминационное путешествие, чтобы набить ему чучело таксидермиста. Когда она приезжает в прибрежный город, чтобы отправить труп попугая, ужасы ее жизни возвращаются к ней, «и ее несчастное детство, разочарование ее первой любовной интриги, отъезд племянника и смерть Вирджинии — все это наводнило. обратно к ней, как волны набегающего прилива.В этот момент Флобер демонстрирует, как на Фелисите негативно повлияли не только ее классовый статус и невезение, но и то, как другие обращались с ней. В ее «несчастном детстве» она подвергалась жестокому обращению и недооценке со стороны работодателей, а «разочарование в ее первой любовной связи» было результатом решения Теодора бросить Фелисите и предать данные ей обещания. Хотя на данном этапе истории прошло много лет с тех событий, Флобер подразумевает, что они все еще прочно укоренились в сознании Фелисите.

Точно так же, как жестокость людей сильно влияет на персонажей Флобера, плоды человеческого сострадания очевидны и в повествовании. Важные объятия Фелиситэ с мадам Обен, катализируемые моментом, когда они обе скорбят о смерти Вирджини, не имеют мимолетного влияния на ее отношения с работодателем. Вместо этого «с тех пор она любила свою хозяйку с собачьей верностью и почтением, которое могло бы быть оказано святым». Таким образом, очевидно, что, хотя мадам Обен обычно не проявляла доброты, ее единственный акт объятия Фелисите был достаточно действенным, чтобы произвести заметные изменения в ее «с тех пор», что свидетельствует о силе такого выбора во время это эмоциональное время в жизни женщин.Таким образом, в новелле утверждается, что акты сострадания — как и акты жестокости — имеют далеко идущие последствия и могут надолго остаться с людьми.

На протяжении всего «Простого сердца» Флобер сосредотачивается на том, как его персонажи не могут полностью признать человечность друг в друге, и противопоставляет их эгоизм и злые намерения непоколебимому состраданию Фелисите к другим. Демонстрируя влияние жестокости на жизнь его персонажей и демонстрируя способы, которыми сострадание может иметь очень полезные результаты, Флобер подразумевает, что персонажи поступят хорошо, если будут жить, как Фелисите, и проявить сострадание, когда им будут представлены такой жизненно важный выбор.

Разоблачены моменты жестокости — CBD News

Компания Rhonda Dredge

Жестокое обращение с животными затронет нервы большинства читателей, и Джанет Малкольм использует это с большим эффектом в своей последней книге эссе Никто не смотрит на вас , только что выпущенной компанией Text Publishing из КБР.

В профиле нью-йоркского модельера Эйлин Фишер, известной своим простым, но элегантным стилем, Малкольм заметил, что домашняя кошка была вынуждена жить на улице в снегу.

Малькольм использовал это пугающее наблюдение, чтобы бросить вызов дизайнеру.

Биографы любят подбирать важные детали и использовать их, чтобы пробить защиту своих собеседников, тогда как хакеры будут использовать такие клише, как «женщина из стали», чтобы изображать тех, кто не поддается их насмешкам.

Малькольм работает штатным журналистом в New Yorker и вместо того, чтобы делать поспешные выводы, она вернулась, чтобы расспросить дизайнера о своей кошке и дала ей место, чтобы объяснить, почему она не впустила его внутрь.

Некоторым читателям стиль New Yorker кажется слишком громоздким и описательным. Конфликт часто преуменьшается ради более длинной пряжи, на раскрытие которой нужно время.

Малькольм начала свою писательскую жизнь как обозреватель моды, и это свидетельствует о ее подходе к стилю. Она была замужем за рецензентом журнала, а когда он умер, она вышла замуж за редактора, так что ее можно было назвать инсайдером, но она никогда не попахивает привилегиями.

Книга включает профили жителей Нью-Йорка, отчеты о политических событиях и более традиционные очерки по истории литературы.Большинство из них появилось в New Yorker или New York Review of Books .

Одно эссе о подтверждении статуса судьи Верховного суда рассматривает риторические подходы допрашивающих, и Малкольм может показать, как сообразительность может быть прикрытием бездушия.

Проигравшие — те в суде, где судья всегда отдавал предпочтение большим ребятам, а не малым.

Подобные моменты, когда исследуются потенциально жестокие практики, являются наиболее запоминающимися в этом сборнике эссе, и даже если они произошли в политическом водовороте Нью-Йорка, они здесь актуальны.

Как штатный журналист New Yorker , Малкольм является предметом зависти многих профессионалов в Австралии. У нее есть время, чтобы писать свои произведения, она часто возвращается снова и снова, чтобы поговорить со своими подданными.

Компания Text Publishing, базирующаяся в КБР, известна импортом в свой список публикаций и переводами международных изданий, которые в противном случае не попали бы в страну.

Малькольм хорошо известен тем, кто читал биографию для ее книги о поэтах Сильвии Плат и Теде Хьюзе. «Безмолвная женщина» преподавали здесь в университетах и ​​переписали свод правил для биографов.

Эта коллекция коротких журнальных статей Малькольма также отражает свет.

Малькольм считается писателем. Она заботится, прежде чем броситься использовать именительный падеж, предпочитая загружать свое письмо деталями, которые она подбирает обоснованным, непредвзятым образом.

Ее точки большие, но кажутся маленькими.

Тактика республиканцев в подтверждении означает, что судье никогда не приходилось отчитываться за фактические решения, которые он принимал в суде.

Нравится:

Нравится Загрузка …

Связанные

Переживший Холокост делится редкими моментами доброты среди невообразимой жестокости

Когда советские войска вошли в концлагерь Освенцим в оккупированной нацистами Польше 75 лет назад, они столкнулись с ужасающей сценой. Там были тысячи людей, истощенных и едва живых.

История продолжается ниже

Подпишитесь на подкаст

По оценкам, из 6 миллионов евреев, погибших во время Второй мировой войны от рук нацистов, 1 миллион погиб в Освенциме.

Эдит Рубин, 91 год, впервые ступила ногой в Освенцим в подростковом возрасте, но, к счастью, ей удалось избежать смерти.

Эдит не любит рассказывать о своих болезненных воспоминаниях о Холокосте. Она согласилась поделиться своей историей с «Добрым миром», потому что хотела поделиться моментами доброты, которые она пережила в то темное время своей жизни.

Эдит выросла в небольшом городке Ньиркараш, Венгрия, со своими родителями и старшей сестрой. Эдит сказала, что город такой маленький, что ее телефонный номер «2» — «1» — это городское почтовое отделение.Эдит вела в основном комфортную жизнь. Ее отец был бизнесменом, который отправлял продукты и зарабатывал достаточно денег, чтобы купить семье хороший дом. Но за пределами дома в 1930-е годы царил безудержный и нарастающий антисемитизм.

«У меня были дети, с которыми я играла, и однажды им сказали никогда не играть с евреями», — вспоминает Эдит.

Семья Эдит переехала в более крупный город, чтобы они могли жить ближе к большему количеству еврейских семей и избежать некоторой нарастающей напряженности. Это не сработало.Эдит вспоминает день, когда ее семья была вынуждена покинуть дом без каких-либо вещей. Их и другие еврейские семьи вывели на ближайшую городскую площадь и посадили в поезда. Они не знали, что эти поезда направлялись в Освенцим.

«Когда мы приехали в Освенцим, нам полностью отрезали волосы, и я почувствовала себя таким униженным. Я была подростком, и у меня не было ни капли волос», — сказала Эдит. «Я все еще не видел, чтобы нас хотели убить».

Эдит было 15 лет, когда ее разлучили с семьей.Поскольку она была высокой для своего возраста, ее отправили работать в другой лагерь. Она была вынуждена делать такие вещи, как сгребать снег с одной стороны и обратно без обуви. Она считает, что нацисты заставляли их выполнять бессмысленную изнурительную работу только для того, чтобы мучить их.

Среди безжалостной жестокости Эдит предпочитает вспоминать редкие моменты доброты, которые помогли восстановить ее веру в человечество. Она вспоминает, как ее и других заключенных заставляли идти с тяжелыми лопатами. Однажды Эдит изо всех сил пыталась не отставать, чувствуя слабость из-за гнойной раны на ноге.Тут ей на помощь подошла другая заключенная, молодая женщина.

«Я даже не помню ее имени, но, возможно, ей было жаль меня, потому что мне было трудно ходить», — вспоминает Эдит. «Она взяла у меня лопату и сказала:« Я хочу это сделать »… и когда я увидел эту доброту, тогда я подумал, что у меня есть надежда».

Эдит считает, что эта женщина могла спасти ей жизнь. Если бы ее застали в схватке или она упала бы в обморок, нацисты, вероятно, убили бы ее.

Еще один поступок доброты, который Эдит никогда не забудет, пришел из неожиданного источника: пожилого немецкого охранника.Каждый день он брал свой обед и ставил его на землю, чтобы еврейские пленники брали его.

«Он просто положил это. Ничего не сказал, не оглянулся», — сказала Эдит. «Я никогда его не забуду … это означало, что, возможно, немцы, многие из них были хорошими, и Гитлер превратил их в то, чем они стали».

Примерно через год работы в лагере Эдит почувствовала себя физически истощенной и не была уверена, что выживет. Именно тогда ее история изменилась.

В начале 1945 года шведский дипломат по имени Фольке Бернадотт вел переговоры об освобождении тысячи узников нацистских концлагерей.Эдит была одной из них. Она и несколько других заключенных сели на поезд, направляющийся в Данию. В то время она не знала, что происходит и куда идет. Она была почти без сознания.

«Люди кричали:« Мы свободны! Мы свободны! » Но я понятия не имела, что это значит — бесплатно … как будто это знакомо, но я понятия не имею, что это такое, — сказала Эдит.

Следующее, что она помнит, — это лицо молодого датского спасателя. Эдит, как и многие другие заключенные, была покрыта язвами и вшами.Охранники в лагерях не разрешали им переодеться или принять душ. Тем не менее, тот спаситель держал Эдит на руках и спросил, что ей нужно.

«Я не могла поверить, что это возможно. Мое сердце было полно любви», — вспоминала Эдит. «Они дали нам все. Они были так хороши с нами. Они мыли … мыли нас, а не мыли, потому что мы были такими грязными … Это было так красиво и так мило».

Та ночь в Дании была первой ночью за более чем год. У Эдит была надлежащая еда, вода, чистая одежда и матрас, на котором можно было спать.На следующий день она и другие выжившие направились в Швецию, где их приняли как беженцев.

Эдит провела год в Швеции, прежде чем вернулась в Венгрию на поиски своей семьи. В конце концов ей удалось найти сестру, но ее родители не выжили.

После войны жизнь Эдит коренным образом изменилась. В конце концов она поселилась в США и вышла замуж. Сейчас она живет в Лос-Анджелесе, у нее две дочери и три внука.

91-летняя Эдит Рубин со своей 17-летней внучкой Ниной Грейс Хармер (предоставлено Майрой Гудман)

Когда Эдит оглядывается на свою жизнь и все, что она преодолела, она испытывает огромное чувство благодарности к людям, которые дали ей надежду. пока она была в лагере — и датским и шведским спасателям, которые открыли свои сердца таким беженцам, как она.

Она все еще здесь, делится своей историей благодаря их необычайной доброте.

Эпоха жестокого обращения с животными и ее конец

Вы часто слышите, что есть животных — это естественно. И это. Но не так, как мы это делаем.

Промышленное животноводство основывается на выращивании цыплят-бройлеров, которые растут почти в семь раз быстрее, чем в естественных условиях. Он основан на закачивании большинства антибиотиков, используемых в Соединенных Штатах, в сельскохозяйственных животных, чтобы остановить инфекции, которые в противном случае вызвало бы перенаселенность.Подобный список можно продолжать бесконечно, но суть проста: промышленное животноводство не является естественной пищевой системой. Это чудо современной науки.

Хотя мы живем в момент, когда технологии сделали жестокое обращение с животными в масштабах, которые никогда не могли себе представить в истории человечества, мы также живем в момент, когда технологии, возможно, собираются сделать то же самое жестокое обращение с животными ненужным. Мы приближаемся к возможности имитировать мясо с использованием растительных ингредиентов — возможно, Beyond Meat и Impossible Foods уже сделали это для говяжьего фарша — и выращивать мясо из отдельных клеток.И ничто не меняет ценности общества так быстро, как инновации, которые делают внедрение новой моральной системы простым и дешевым.

Брюс Фридрих — глава Института хорошей еды, который инвестирует, консультирует и защищает мясную промышленность на основе растений и клеток. Эта работа ставит его в центр одной из самых захватывающих и важных технологических историй нашего времени: о возможной замене жестокой, экологически неустойчивой формы производства продуктов питания системой, которая лучше для планеты, лучше для животных, лучше для нашего здоровья и лучше для нашей души.

Я поговорил с Фридрихом о моем подкасте The Ezra Klein Show . Ниже приводятся отрывки из нашей беседы, отредактированные для большей ясности и длины.

Эзра Кляйн

Шестьдесят лет назад, могло ли у нас быть такое промышленное животноводство, как сегодня?

Брюс Фридрих

Нет. Все началось с цыплят. На полуострове Дельмарва жил фермер, выращивающий кур, у которого было намного больше цыплят, чем она рассчитывала. Она заказала 100 и получила 10 000 или что-то в этом роде.Поэтому она начала запихивать их в сараи и придумывала, как выращивать все больше и больше цыплят. Ответом на вопрос были наркотики. Профилактические антибиотики.

Условия, в которых содержатся сельскохозяйственные животные, являются рассадником болезней. Огромное количество из них погибнет. Но когда антибиотики используются в профилактических целях, то есть на животных, которые не болеют, это позволяет им жить в условиях, которые в противном случае были бы смертельными. Тогда в сарай можно запихнуть 100 тысяч кур-несушек.В сарай можно втиснуть 50 000 заводских котлов. В сарай можно запихнуть тысячи свиней.

По данным Союза обеспокоенных ученых, около 70 процентов антибиотиков используются в сельскохозяйственных животных — и это не для лечения больных сельскохозяйственных животных. Это помогает им не заболеть из-за условий, в которых они находятся.

Эзра Кляйн

Может возникнуть ощущение, что есть что-то естественное в том, чтобы просто есть мясо, но то, что мы едим, мне не кажется естественным.Вроде очень странное технологическое достижение. Я знаю, что мы разводили животных всегда, и эволюция делала это раньше, но есть способ, которым эти искусственно созданные существа, которые не могут стоять и не могут воспроизводиться, не имеют смысла как животные.

Брюс Фридрих

Нет. Цыплята созданы для того, чтобы выращивать своих детенышей, укореняться в почве и делать все то, чего они никогда не могли сделать. Девяносто девять процентов того, что происходит с сельскохозяйственными животными, чрезвычайно неестественно.В Университете Арканзаса некоторые ученые-птицеводы опубликовали статью, в которой говорится, что цыплята-бройлеры сегодня растут почти в семь раз быстрее, чем в естественных условиях. И они сказали, что если человеческий ребенок вырастет так же быстро, как цыпленок-бройлер, к тому времени, когда ей исполнится 1 год, она будет весить более 650 фунтов. Я имею в виду, представьте этого человеческого младенца.

Эзра Кляйн

Я радикализировался по этому поводу, наверное, шесть или семь лет назад. Но даже когда мы разговариваем, я чувствую, как меня отвлекает тот человек, которым я был до этого.Есть тенденция превращать это в крестовый поход морали, но мне все больше кажется, что если и есть ответ на этот вопрос, то он будет технологическим. Интересно, не будем ли мы оглядываться на эту эпоху как на странную историю, когда технологии позволили создать ужасную жестокость в промышленных масштабах, а затем также позволили ей положить конец. Сейчас у нас есть эти животные, которые в основном представляют собой только мясо, и работа, которую вы выполняете, кажется следующим шагом, полностью избавляясь от мяса.

Брюс Фридрих

Следует сказать, что это не преднамеренная жестокость.Опросы показывают, что около 45 процентов американцев хотят запретить бойни. Так что это не столько жестокость, сколько апатия. Вы посмотрите на то, что произошло в Калифорнии и Массачусетсе с избирательными бюллетенями, чтобы сделать незаконным содержание животных в клетках и ящиках, и для всех демографических групп эти законы были приняты подавляющим большинством. В Калифорнии в том же 2008 году запретили однополые браки. Так что победили и правые, и левые.

Одна из действительно замечательных особенностей технологии создания мяса из растений и выращивания мяса непосредственно из клеток заключается в том, что людям нравится в мясе не то, что живое животное должно умереть.Им нравится вкус, нравится текстура. И эти процессы [производства мяса на основе растений и клеток] намного более эффективны — они не требуют антибиотиков — что мы можем полностью их масштабировать, и они будут стоить меньше и потреблять меньше ресурсов по мере их увеличения. Так что я думаю, что за ними будущее, и не будет такого большого сопротивления, потому что люди уже предпочитают не иметь бойни и фабричные фермы.

Эзра Кляйн

Я хочу затронуть кое-что, включая вопрос о том, будет ли сопротивление, потому что я думаю, что оно будет.Но то, что вы сказали о жестокости, напомнило мне книгу Кейт Манн « Down Girl », которая посвящена женоненавистничеству. Одно из ее замечаний, которое я нашел действительно полезным для размышлений о множестве разных вещей, заключается в том, что мы склонны применять такие термины, как женоненавистничество, к индивидуальным мотивам людей, и поэтому, если вы не можете доказать, что они лично ненавидят женщин, тогда нет женоненавистничество. Она рассматривает женоненавистничество как социальную силу, как среду, которую испытывают женщины, как нечто, влияющее на их жизнь.

Я думаю, здесь есть что-то похожее с жестокостью.Отчасти сложность этого разговора состоит в том, что, когда вы говорите о жестокости в нашей нынешней системе, люди воспринимают это как обвинение в своем выборе и отвергают его по этой причине. Но когда я говорю о жестокости здесь, я имею в виду, что реальность жестока по отношению к животным, которые ее испытывают. Это похоже на языковую проблему, которая мешает многим нашим дискуссиям. Нам почти нужно время, в котором мы можем ясно дать понять, что описываем, вроде бы, результат, а не мотивацию.

Брюс Фридрих

Если люди перестают слушать, это не очень помогает.В частности, с Институтом хорошей еды у нас действительно хорошие отношения с Tyson Foods, Smithfield Foods, Purdue, огромными куриными конгломератами и мясными компаниями. Полезно осознавать, что люди, управляющие этими компаниями, хотят делать что-то благородное. Они хотят накормить мир высококачественным белком — это их цель. Жестокое обращение с животными никого не мотивирует. Это дополнительный эффект нашей пищевой системы.

Интересно видеть, как эти компании воссоздают себя в белковые компании и рады двигаться в этом направлении, потому что это более эффективный способ производства мяса, поэтому со временем он будет более прибыльным, но также и потому, что люди хотят участвовать в этом процессе. добро в мире, и это способ сделать в мире еще больше добра.

Эзра Кляйн

Одно из мест, где мне действительно кажется, что возникнет сопротивление, — это идея «естественности». Многие из этих мясных продуктов на растительной или клеточной основе кажутся людям Frankenfood. У Майкла Поллана есть очередь, чтобы поесть, которую узнала бы ваша бабушка. Как вы думаете, как это преодолеть?

Брюс Фридрих

Посмотрите, что случилось с растительным молоком. Пятнадцать или 20 лет назад вы не могли найти растительное молоко в продуктовых магазинах.В кофейнях не найдешь. Если вы нашли коробку с этим веществом, на вкус она напоминала жидкую пасту. Он вырос с практически 0 процентов рынка до 13 процентов рынка. Сейчас мясо на растительной основе составляет около трети 1 процента рынка. Таким образом, даже простое воспроизведение того, что произошло с растительным молоком, унесет нам примерно от 700 до 26 миллиардов долларов, и это без учета роста рынка.

Я также думаю, что вы принимаете миф о гурманах. Гурманов очень важно, о чем вы сейчас говорите.Но когда исследователи проводят взвешенный анализ, на самом деле бьют даже цену, вкус и удобство. Вот что действительно важно. Так что я чрезвычайно оптимистично отношусь к идее взять бобовые, переработать их и превратить их в мясо на растительной основе. Это будет более здоровый продукт. Это будет значительно менее ресурсоемкий продукт, а значит, и менее дорогой. Если мы сможем воспроизвести то, что людям нравится в мясе, а именно его вкус, текстуру и то, что оно недорогое, но при этом сделать его даже на дешевле, чем на , у нас будет огромный сдвиг.

А затем для людей, которые не переходят на растительную основу по причинам, которые вы только что перечислили, у нас есть мясо, выращенное непосредственно из клеток. Итак, тогда вам придется привести аргумент, что людям нравится в мясе то, что это животные, которых вырастили и забили. Но людям не нравится, как сегодня выращивают и забивают цыплят, свиней и других животных. Мясо, выращенное непосредственно из клеток, не содержит остатков антибиотиков. В нем нет Campylobacter или других пищевых патогенов.На самом деле это чистое мясо.

Эзра Кляйн

В каком году, по вашему мнению, я смогу купить мясо, выращенное в клетках, в продуктовом магазине?

Брюс Фридрих

Вероятно, через два-пять лет. Однако это можно ускорить. Если правительства хотят выполнить свои обязательства по Парижскому соглашению по климату или смотрят на [устойчивость] к антибиотикам, что является концом медицины, как мы ее знаем, они должны вкладывать миллиарды долларов в исследования и разработки в области растительного и чистого мяса.Если они это сделают, это может произойти намного быстрее.

Эзра Кляйн

Приведите ваш консервативный аргумент в пользу того, что мне доступно в супермаркете через 30 лет.

Брюс Фридрих

Есть оптимистичный вариант: единственное мясо в продуктовом магазине — это либо мясо на растительной основе, либо чистое мясо, либо восстановительное сельское хозяйство с действительно высокопродуктивными животными. Это оптимистично, но вполне выполнимо. Нам просто нужно оставаться на нашей текущей траектории. По последним статистическим данным, продажи мяса растительного происхождения выросли на 23 процента в годовом исчислении.Если вы продолжите расти со скоростью 20 процентов в год, то через 30 лет это будет 100-процентный рост растений. И это могло произойти намного быстрее. Так что я думаю, что и оптимистичная, и реалистичная траектория состоит в том, что через 30 лет мы просто больше не будем делать мясо из животных.

Посмотрите, что произошло с нашими телефонами: мы очень и очень быстро перешли со стационарных телефонов на мобильные. Посмотрите, что случилось с фотоаппаратами: мы довольно быстро перешли от пленочных к цифровым фотоаппаратам. Оглядываясь назад, можно сказать, что переход от лошадей и багги к автомобилям произошел очень и очень быстро.

Эзра Кляйн

Но, допустим, вы слушаете это и говорите: «Вы ни за что не избавитесь от большей части мяса». Подумайте об этом с точки зрения потребителя. Что будет в наличии? Могу ли я получить выращенные в лаборатории креветки?

Брюс Фридрих

Но подождите, почему бы и нет? Мясо — чрезвычайно неэффективный товар. Самым эффективным мясом является курица, и курице требуется девять калорий, чтобы вернуть одну калорию в виде мяса этого животного.Девять калорий на входе, одна калория на выходе. Это в девять раз больше земли, в девять раз больше воды, в девять раз больше пестицидов и гербицидов, а затем вы отправляете эти культуры на комбикормовый завод, вы управляете комбикормовым заводом, вы отправляете корм на ферма, вы управляете фермой, отправляете животных на бойню, вы работаете на бойне. Это неэффективная и дорогая система.

Эзра Кляйн

На самом деле это та часть, которую я пытаюсь заставить вас нарисовать.Я бы сказал, что за последние три или четыре года у нас появились довольно хорошие гамбургеры на растительной основе. Я большой поклонник Beyond Meat Burger. Невозможный бургер. Это настоящий скачок вперед. То, что я не умею оценивать, — это через 10 лет, к чему я буду иметь доступ как потребитель? А через 20 лет? Прямо сейчас я могу купить гамбургеры, но я бы сказала, что хорошего веганского бекона нет. Не существует. Могу ли я получить хороший веганский бекон через 10 лет?

Брюс Фридрих

Думаю, через 10 лет ты сможешь получить практически все.Чем больше наши ученые погружаются в идею выращивания мяса из клеток, тем больше энтузиазма они получают от возможности масштабирования этого процесса. И если мы можем масштабировать это с помощью чего угодно, мы можем масштабировать это со всем.

Эзра Кляйн

Вы пару раз подчеркивали, что, учитывая заявленные цели в области окружающей среды и здоровья, поставленные нашим правительством и правительствами многих других стран, если вы начнете видеть ежегодные инвестиции в размере 5 или 10 миллиардов долларов в фундаментальные исследования в этой области это значительно ускорит прогресс.Но политическая экономия этого была бы очень сложной. Производители мяса могут подумать, что это нормально, если эти отдельные компании выполняют свою работу, но если бы государство поддержало это, все было бы иначе. Как вы относитесь к вопросу о государственном финансировании?

Брюс Фридрих

Используя все возобновляемые источники энергии, существует база научных исследований, на которой строится частная промышленность. С мясом на растительной и клеточной основе практически ничего нет с точки зрения базы научных исследований.Вся работа, выполняемая Beyond Meat, Impossible Foods или другими компаниями, является частной собственностью.

Так что не так уж много денег можно сделать огромной пользы для ускорения этих технологий. Это наш законодательный приоритет №1. Поскольку это так ново, этого еще не происходит, но я очень оптимистичен в отношении нашей способности сделать это. Мы с энтузиазмом встречаемся с правительством США. Мы уже убедили [Национальный] институт продовольствия и сельского хозяйства объявить конкурс заявок, посвященных мясу на растительной и клеточной основе.

Эзра Кляйн

Расскажите мне немного о научных проблемах здесь, признавая, что я не очень хорошо учился на уроках естествознания. Каковы реальные препятствия для масштабирования в этом пространстве?

Брюс Фридрих

Когда я начал работать в Институте хорошей еды три года назад, я предполагал, что мясо на основе клеток, вероятно, будет более сложным научным орешком. Оказывается, это неправда. Причина в том, что терапевтическая тканевая инженерия в медицине перекликается с пищевыми продуктами.Три года назад мы предположили, что у вас есть клеточные линии, которые вы должны заставить размножаться и расти, у вас есть каркасы, на которых они будут размножаться и расти по мере того, как вы их кормите, а затем вы должны поместить их в биореакторы и сделать биореактор все больше и больше. Все это по-прежнему верно. Ничего в науке о клеточном мясе существенно не изменилось.

Но вплоть до Beyond Meat and Impossible Foods для производства мяса на растительной основе в основном использовалась соя или пшеница — а на самом деле отходы масла и углеводов пшеницы — и проталкивали их через экструдер, что является технологией, созданной десятилетиями.Теперь они вводят новшества.

Билл Гейтс отмечает, что подавляющее большинство растений не испытывалось на предмет их способности превращать их в мясо на растительной основе. Соя и пшеница на самом деле были просто случайностью: «Там весь этот белок, мы не знаем, что с ним делать, так что давайте соберем его вместе и заставим вегетарианцев съесть его». Горох сейчас в моде. У вас есть гороховое молоко и гороховые протеины. Но горох появился только потому, что Итан Браун наткнулся на какое-то исследование в Университете Миссури и превратил его в компанию.Сейчас есть люди, экспериментирующие с овсом, люпином, канолой, бобами гарбанзо.

Это одна из причин, почему мы так рады проводить все больше и больше исследований. GFI только что получила 3 ​​миллиона долларов в виде грантов, направленных на исследования и разработки в области растительного и клеточного мяса, и это в основном удваивает объем исследований в открытом доступе, которые проводились в этих областях за всю историю человечества.

Эзра Кляйн

Чем мясо на основе клеток лучше, чем мясо на основе растений? В долгосрочной перспективе, нужны ли нам оба, или один просто съест другой?

Брюс Фридрих

На заводе, скорее всего, все равно будет более эффективным.И, скорее всего, ученые смогут биомоделировать все, что нравится людям в мясе. Так что это заставит вас, и это заставит [генеральный директор Impossible Foods] Пэта Брауна сказать, что растительная продукция абсолютно победит.

По моему опыту, есть много людей, таких как люди, которых вы упомянули, которые просто хотят мяса от животных. Я убежден, что они прекрасно подойдут к мясу, если это настоящее мясо, даже если оно выращено, по сути, на мясной пивоварне. Если мы сможем дать им мясо более чистое, более чистое, более дешевое, требующее меньше ресурсов и не содержащее антибиотиков, я подозреваю, что это будет примерно половина [рынка] или даже больше.

Эзра Кляйн

Позвольте спросить вас о гуманном мясе. Я получаю много писем от людей, которые согласны с тем, что страдания, которые мы причиняем животным во время операций по кормлению животных в закрытом помещении, неправильны, но они говорят: «Послушайте, я охотюсь на собственное мясо» или «У моего дяди есть ранчо, где с коровами хорошо обращаются ». Возможно ли, что за тот же период времени появятся технологические достижения, которые позволят мясной промышленности давать людям количество мяса, которое они хотят съесть, по ценам, которые они могут себе позволить, с помощью методов, которые разумный наблюдатель счел бы гуманными?

Брюс Фридрих

Нет, не думаю.Во-первых, не хватает земли. Недостаточно ресурсов. Буквально никто в регенеративном движении не думает, что это возможно. Если вы поговорите с такими людьми, как Майкл Поллан или Джоэл Салатин, и другими людьми, которые являются иконами этого движения, они скажут: «Нет, людям нужно есть намного меньше мяса». Их мантра — это меньше мяса, лучше мяса.

И тогда хорошее обращение с животными будет стоить намного дороже. Одно из достоинств интенсивного животноводства — дешевизна. Вот почему мы это делаем.Итак, в мире, который я представляю, где через 30 лет подавляющее большинство мяса будет состоять из мяса на растительной или клеточной основе, я думаю, что может быть больше регенеративного сельского хозяйства, чем сейчас, но это потому, что регенеративное сельское хозяйство сейчас просто небольшая часть всей мясной промышленности.

Эзра Кляйн

Похоже, дело в том, на какой компромисс мы готовы пойти больше всего. У нас может быть система промышленного сельского хозяйства, которая есть сейчас, со всем мясом, которое у нас есть сейчас, но есть этот внешний эффект в виде огромной жестокости и ужасного экологического ущерба.У нас может быть восстановительное сельское хозяйство, но нам придется есть намного меньше мяса из-за цены, землепользования и так далее. У нас могут быть растения и клетки, если научные препятствия устранены, но тогда мы должны отказаться от идеи, что это делается на пивоварне.

Это пейзаж?

Брюс Фридрих

Думаю, это правильно. Если вы посмотрите на то, что люди едят и почему люди едят это, они едят пищу, потому что она вкусная, по разумной цене и удобна; 100 процентов людей принимают во внимание эти три вещи.Мясная промышленность ограничена тем, насколько далеко вы можете продвинуться с животными, тогда как с растительной промышленностью они могут продолжать настраивать, настраивать и настраивать, пока люди действительно не предпочтут это, и поскольку это намного более эффективно, оно будет стоить меньше а затем рынок берет верх.

---

Подпишитесь на информационный бюллетень Future Perfect . Дважды в неделю вы будете получать сводку идей и решений для решения наших самых больших проблем: улучшения здоровья населения, уменьшения страданий людей и животных, снижения катастрофических рисков и, проще говоря, улучшения навыков работы.

Любовь, жестокость, страсть и ложь

Скользкая природа американского дебюта Араминты Холл, Our Kind of Cruelty , начинается с самой первой страницы с эпиграфом, вырезанным из книги Айрис Мердок «Море, море »: «Один может быть слишком изобретательным, пытаясь найти правду. Иногда нужно просто уважать его завуалированное лицо. Конечно, это история любви ».

Намек на то, что то, что следует далее, также будет любовной историей, одновременно правдиво и вводит в заблуждение, что задает тон романа и выявляет его центральный парадокс: «[Как] вы показываете кому-то, что то, что они считают правдой, на самом деле не правда ? » По сути, это история любви; рассказ про любовь .Это не романтика со звездами, а история любви в традициях Грозового перевала или Кэролайн Кепнес You , в которой любовь проявляется как более мрачная, более одержимая, с любовниками, готовыми сжечь мир, чтобы разлучить их. даже если они самоуничтожаются в процессе. Или, как заявляет рассказчик этой книги: «Иногда два человека так нуждаются друг в друге, что стоит пожертвовать другими, чтобы убедиться, что они вместе».

Эти два человека — Майк и В (эрити), молодая пара из Западного Лондона, которая восемь лет провела в психологически сложных, всепоглощающих отношениях, прежде чем работа Майка привела его за границу в Нью-Йорк, где напряжение расстояния и одна пьяная ошибка заставил Ви прекратить их отношения, вскоре после этого обручившись с другим мужчиной.Это решительно исключает любые шансы Майка вернуть ее. Или нет?

Это мрачная и заставляющая задуматься психологическая неопределенность, избегающая типичной структуры «он сказал, она сказала», чтобы вместо этого представить интенсивное погружение с одной точки зрения глубоко в суть отношений, истины которых всегда были завуалированы. Здесь есть только «он сказал»: книга начинается с того, что Майк сидит в тюрьме после того, как убил человека, и неохотно пишет подробную историю своих отношений с Ви по просьбе своего адвоката.Из этого описания вытекает портрет отношений со сложной динамикой власти, характеризующейся ролевой игрой, сексуальным эксгибиционизмом и глубоко укоренившейся хореографией реплик, кодов и сигналов, развиваемых между двумя любовниками для общения, незаметного для посторонних.

Эти сигналы были тщательно спланированными поведенческими опорами для использования в Crave — небольшой перформанс, спроектированный Ви для забавы, смешивая опасность и насилие в сексуально заряженном ритуале, которому пара часто предавалась во время своих отношений.«Жажда» всегда происходила в людном общественном месте, ночном клубе или баре, где Ви позволял мужчине купить ей выпивку и поощрял флирт, в то время как Майк наблюдал издалека, ожидая сигнала Ви. Как только она потянула свое серебряное ожерелье с орлом, он протолкнулся сквозь толпу и сердито столкнулся с нападавшим на нее мужчиной, используя свое необычайно мускулистое тело, чтобы угрожать ему, пока он не ушел, не выхолостил, а Майк и Ви праздновали свой триумфальный рывок тем, что секс в туалете ночного клуба, Ви был возбужден жестоким потенциалом Майка: «Мне нравится видеть, как они боятся тебя.”

Это движущиеся части их взаимоотношений; Ви настраивает сцену, выкрикивает выстрелы, Майк пристально наблюдает, ожидая сигнала к действию, близость, вызванная театральным героизмом и угрозой насилия. А что касается мужчин, от которых Майку пришлось «спасать» Ви, ну, и любовь, и война несут свою долю сопутствующего ущерба. «Мы сыграли достаточно раз, чтобы знать, что финальные моменты часто кажутся жестокими; что для того, чтобы получить то, что мы хотим, другие должны пострадать. Если бы мы могли сделать это по-другому, то, без сомнения, сделали бы, но другого пути не было; жестокость была необходимой частью нашей игры.

Через четыре месяца после их разрыва, в течение которых Ви отверг все попытки Майка общаться, он пишет ей по электронной почте, что возвращается в Лондон, и она тепло отвечает, извиняясь за свое поведение во время их разрыва, надеясь, что они смогут возобновить их дружба, когда он возвращается домой, и рассказывая ему о своей помолвке с человеком по имени Ангус. Поначалу ошеломленный Майк быстро понимает, что ее беспечное заявление — это одновременно и наказание, и вызов — возможность для него исправить положение:

Ее веселый тон был настолько далек от того, с кем я был знаком, что я на мгновение задумался. если ее похитили и кто-то другой писал ей электронные письма, хотя гораздо более правдоподобными объяснениями было то, что Ви не была собой, или что она использовала свой тон, чтобы послать мне тайное сообщение.У нее было два варианта: либо она сошла с ума от горя, которое я причинил ей на Рождество, и прыгнула в объятия ближайшего дурака, либо ей нужно, чтобы я заплатил за то, что я сделал. Это казалось наиболее вероятным; В конце концов, это была Ви, и ей понадобится я, чтобы засвидетельствовать собственное раскаяние. Словно строки ее электронного письма растворились, а за ними стояли ее истинные слова. Это была игра, наша любимая игра. Было очевидно, что мы начинаем новую, более сложную Crave.

Ви расстался с Майком в ответ на «американский инцидент», преступление, которое Майк совершил за границей, и, разбирая подтекст того, что другим могло показаться обычным письмом, он видит, что она предлагает ему примирение.Только он знает ее достаточно хорошо, чтобы увидеть закодированное предложение, которое она делает — шанс искупить себя в их самой сложной на данный момент Жажде; извинение в виде грандиозного романтического жеста, чтобы спасти Ви от Ангуса — просто еще одного недостойного человека, последнего обманщика в череде обманов.

Неужели это слишком сложная просьба к Майку, человеку, которого она хладнокровно сдерживала в течение нескольких месяцев после того, как разбила ему сердце? («Если это просто, то, вероятно, не стоит иметь», — сказал мне однажды Ви, и я улыбнулся ».) И действительно ли она спрашивает, или Майк просто видит то, что хочет видеть, полагая, что это полное разделение было проверкой его решимости, что «Ви и я никогда не должны были расставаться.«Отвечает ли он правилам игры, в которую Ви перестал играть? («Все — игра», — говорил мне Ви; «только глупые люди это забывают».)

Двусмысленность велика. С одной стороны, это пара, долгое время использовавшая интеллектуальные игры в качестве прелюдии. С другой стороны, читатель ограничен точкой зрения Майка, которая, судя по его собственному признанию, явно ненадежна. Но то, что мы не видим посланий, которые он видит в словах и поведении Ви, не означает, что их нет в паре, столь непрозрачной для посторонних, как они, и которой так легко манипулировать.Холл задает вопрос читателю на протяжении всего пути: есть ли у нас один или два ненадежных рассказчика? Это работа двух влюбленных социопатов или неверное толкование одного бредового мужчины? Это жажда или раздражение?

Майк уверен в своей правоте: «Я знал, что она делала, все было хорошо».

Это усиливающий триллер, набирающий обороты по мере своего развития, приближая повествование Майка к его преступлению, заставляя читателя гадать о намерениях Ви и степени ее виновности.Возможно, у нее здесь нет прямого голоса, но ее власть над Майком очевидна в его рассказе об их романтической истории и его преданности ей даже сейчас.

V — женщина, обладающая заслуженной уверенностью, присущей молодым и красивым, которые хорошо осознают свою красоту и силу, которую она дает, привыкшие к тому, что люди подчиняются их прихотям. В личной жизни она импульсивна, склонна к сексуальным приключениям и любит провокации, используя Майка, чтобы шокировать своих консервативных родителей. В профессиональном плане она является успешной и уважаемой фигурой в области искусственного интеллекта, заставляя машины быть более человечными, а убедительное влияние, которым она пользуется на работе, сказывается на ее отношениях с Майком.«Верно сказать, что Жажда всегда принадлежала Ви», и на самом деле она контролировала каждый аспект их отношений. Их совместимость — это не случай, когда два человека идеально подходят друг другу; это было результатом того, что Ви превратила Майка в то, чего она желала в то время, даже назвав его «монстром Франкенштейна». А Майк, который вырос в приемной семье после того, как его мать-алкоголичка была признана непригодной, купался в ее внимании и с радостью адаптировался, чтобы доставить ей удовольствие («Мне нравится чувство преданности, которое вошло в меня»).Благодарный Ви за все, он изменил свой распорядок дня («Ви любит, когда я поднимаю тяжести и начинаю все свои дни с бега»), свое тело («Ви превратил меня в того, кого она в шутку назвала идеальным мужчиной, и она была недовольна. пока каждая часть меня не была определена как дорожная карта »), а также его привычки, вкусы и манеры. Можно составить довольно расточительную игру с выпивкой по тому, сколько раз появляется фраза «Ви научил меня…».

Со своей стороны, Майк необычайно пластичен, ребенок из дома престарелых с проблемами гнева и историей плохого контроля над импульсами и действиями в ярости, чей собственный письменный отчет раскрывает периоды отключений, борьбу с социальными сигналами и взаимодействиями и непропорционально агрессивный ответы на небольшие разочарования.Выбор Ви полюбить его было неожиданной честью; она дала ему цель, дом и чувство принадлежности, которого у него никогда не было. Он часто подчеркивает, что он и Ви стоят отдельно от толпы: «Ви и я не такие, как другие». Их любовь возвышает их над обычными ожиданиями, и Майк наслаждается своей ролью защитника Ви; аспект «они против нас» в их играх. «У нас получилась забавная пара, — сказала она мне однажды, — у вас нет родителей, у меня нет братьев и сестер. Нас так мало, чтобы обойтись. Мы должны крепко держаться друг за друга, чтобы не дать друг другу уплыть.«И Майк полон решимости держаться крепче.

Даже после их разрыва он остается в ее рабстве. Подобно собаке, обученной драке, он отвечает одному хозяину, и он выходит на ринг для нее, независимо от того, командует она им или нет. Обусловленный Жаждой наблюдать за ней вплоть до ее самых бессознательных жестов, даже фразы, которые он использует, наводят на мысль о собачьем присутствии: «Я буду ждать, мои глаза никогда не покидают ее, мое тело всегда готово к прыжку». Он жаждет угодить, мертвый предан и обучен подчиняться подтексту и подсказкам Ви, даже когда они не совпадают с фасадом, который она представляет остальному миру, что поддерживает всю неопределенность, Майк «знает», чего хочет Ви. , даже когда он подозревает, что она, возможно, заблудилась в собственной игре.

Заставить Джиллиан Флинн рассказать об этом — отличный выбор. Во многих смыслах Холл похож на тему токсичных отношений Gone Girl ; Отсутствие честного общения и неравномерная динамика власти являются факторами, усугубляющими трудности в отношениях, с особым упором на разочарование мужчины непостижимостью женщины. Есть даже преднамеренное эхо Gone Girl в сцене, где Майк показывает, что любит смотреть, как Ви спит, и фантазирует о том, как раскрутить ее мозг, чтобы понять ее и направить ее мысли к нему.Привлекательная уязвимость спящей женщины, импульс к насилию как инструмент понимания; это прибежище выхолощенного мужчины, плененного женщиной, которая его превосходит.

Несмотря на кивок, это не грабеж Gone Girl , и на самом деле он становится продуманным ответом на Gone Girl и всех последующих авторов психологического саспенсинга на земле Джиллиан Флинн. После G.G. романов, в которых женщины-манипуляторы опутывают запутанные сети обмана, причем настолько, что это стало почти клише жанра.Холл переворачивает ожидания читателя, устраняя прямой доступ к женскому персонажу, и всякий раз, когда Ви кажется невиновным, эти укоренившиеся жанровые презумпции относительно пола и власти автоматически вызывают у читателя сомнения.

Все это бросается в петлю в сцене зала суда в третьем акте, где Gone Girl уступает место современному The Scarlet Letter , а правда, ранее искаженная через ошибочную точку зрения Майка, теперь искажена профессионально. через юридический отжим, и размах истории становится больше, чем семейный спор, гораздо более коварным и своевременным.

Конечно, это история любви, но это история любви, построенная на эмоциональных крайностях:

Говорят, что ненависть — это самая близкая эмоция к любви. И страсть, безусловно, существует в двух формах. Страсть к сексу и страсть к спорам. Для Ви и меня одно все время сливалось с другим. Одна секунда крика, следующая ебля. Мы нуждались друг в друге так, что иногда мне казалось, что этого будет недостаточно, пока мы не поглотим друг друга. Однажды я прочитал историю о русском человеке, который ел своих любовников, и я вроде как понимаю, почему он это сделал.Представьте, что ваш любовник действительно путешествует по вашей крови, питает ваши мышцы, информирует ваш мозг. Одни сочли бы это самым низким уровнем жестокости, другие — проявлением любви. В конце концов, это то, что значит «Жаждать».

Любовь, жестокость, страсть и ложь, которыми манипулируют, чтобы служить театральному представлению суда и страсти, где правда выглядит по-разному в зависимости от того, что вам нужно защищать, что вы должны терять и получаете ли вы деньги. Чтобы снова включить в список эпиграф Мердока: «Иногда нужно просто уважать его скрытое лицо.”

¤

Карен Бриссетт — ненасытный читатель и самый популярный обозреватель Goodreads.

Мир жестокости в Тите Андронике /

Abstract

Тит Андроник меня пугает. Меня это пугает, потому что он представляет мир, который так далек от того, чем, как я надеюсь, является наш мир, но так близок к тому, чем я боюсь наш мир. Это мир жестокости, извращенной и жестокой логики, движимой ненасытной местью. Задача постановки заключалась в том, чтобы создать ясный и жестокий мир, который заставил зрителей столкнуться с реальностью ужасов событий пьесы.Мы стремились создать пространство, где негде было спрятаться, суровый и нелестный световой дизайн, который скорее обнажал, чем радовал глаз, звуковой дизайн, который внушал чувство надвигающегося ужаса. Благодаря стилю игры мы стремились избавиться от жалости к себе и причитания из эмоционального языка пьесы. Только в последний момент зрителям дается своего рода катарсис, когда молодая женщина, играющая Юного Люциуса, снимает парик своего мальчика, чтобы показать одинокого актера, оплакивающего трагедию и жестокость мира, который ее окружает.По настоянию моего советника бросить вызов самому себе, я решил сыграть в пьесе, в значительной степени лишенной искупительных качеств жизни. Мир Тита Андроника полон жестокости и насилия. Это профанный мир, движимый извращенной логикой, увековечивающей его ненависть и варварство.

Основное содержание

Скачать PDF для просмотраПросмотреть больше

Больше информации Меньше информации

Закрывать

Введите пароль, чтобы открыть этот PDF-файл:

Отмена ОК

Подготовка документа к печати…

Отмена

.