В.В.Кондратьев - Боевое ремесло
к содержанию
НА САМОМ ДЕЛЕ
Кто на Русь с пивом придет, тот за водкой и побежит.
Один весьма трезвый сценарист
КАК БИЛИ
Как ни странно, но с 2000 года споры о зоне поражения возникают в «рыцарских» кругах примерно раз-два в год. По сути, весь кураж сего громкого изыска заключается в разрешении бить по голени, щиколотке и подъему стопы.
Чтобы не отнимать время долгими откровениями об испытаниях данной системы, приведу пару простых и наглядных аналогий. Восхитились ли бы вы, услышав от соседа-боксера: «Мы бьемся по жестким правилам. У нас разрешено бить кулаком в колено!»
Или от знакомого собровца: «Мы в перестрелках можем стрелять преступнику в мизинец левой ноги...» Вполне очевидно, что при первой же попытке реализовать такие «крутости» подобный профи гораздо раньше получит чужую «плюшку» в собственную «репку».
В этом легко убедиться на любом турнире мечников, где выступают бойцы достаточно высокого класса. Ни один из них не станет отвлекаться на удар в голень или стопу. Преимущество такого удара весьма сомнительно, ибо финальная фаза движения крайне уязвима и неудобна для быстрого продолжения каких-либо действий. Посудите сами: рука находится внизу — последующая защита или удар потребуют максимальной траты времени и сил.
Я считаю, что тут все просто и не заслуживает какого-либо обсуждения. Выдалась возможность — бей. Не выдалась — не парься и не заморачивай голову.
Порой и историки вносят свою лепту в обоснование приоритетности «ударов в конечности». Дескать, все древние воины в сражениях били именно по рукам или ногам Они-де имели целью поразить боевую руку противника или лишить его способности перемещаться. В доказательство приводятся костные останки, где множественные срубы костей предплечья и голени якобы подтверждают, что удары были мощными и наносились очень острым оружием целенаправленно в конечности.
Увы, практика показывает обратное. Чтобы убедиться в этом, достаточно в пробном бою 3x3 поставить себе цель: отбить руку сопернику через наруч либо попасть в запястье или кисть. Если перед вами относительно опытный боец, то задолго до того, как вы хотя бы попадете по цели, вам отшибут и голову, и плечи, и бедра (возможно, вы закончите этот бой на полу).
Попробуйте заодно в строевом бою пробить человеку голень... Уверяю, ни размаха, ни точности, ни силы в вашем ударе не будет, ибо для такого удара требуется чистая диагональная траектория и широкая амплитуда движения. В боевом гурте преобладают короткие амплитуды и вертикальные траектории. Максимальному поражению подвержены голова и плечи. При таких раскладах шлем может особо не повредиться, но голова примет на себя несколько ударов, сбивающих на мгновение ориентацию в пространстве (опытные бойцы поймут). Именно этого мгновения и достаточно, чтобы в бою опрокинуть противника на землю. А там уж...
Каждый знает, что рубить лежащее бревно легче, чем стоячее, которое топчется и норовит стукнуть в ответ. Если же лежащее бревно в попытке спастись выставляет сучья, то отсечь их мощными вертикальными ударами — дело желания. Это удобно, логично и полезно, если учесть, как обидно в бою получить даже легкий удар от лежащего под ногами человека (снизу доспех не защищает, а все внимание сосредоточено на верхнем уровне).
Этот факт подтверждает не только логика, но и практика. В частности, результаты проводимых экспериментов, которые четко иллюстрируют реальную картину повреждений, практически совпадающую с документальными данными.
Чаще всего знатоки справочников и академических статей приводят пример костных останков из Висбю. Именно эти останки, точнее, примитивная статистика костных повреждений дают им повод с видом знатоков рассуждать о техниках средневекового фехтования.
Однако я наивно счел более разумным проанализировать те же самые исходные данные с точки зрения практики, рациональности и естественных траекторий, обусловленных человеческой анатомией.
Итак, статистика повреждении костных останков.
Стрелками даны направления ударов, которые могут быть нанесены с достаточной для поражения костей силой. Эти же направления наиболее естественны при нанесении ударов по стоячей цели.
Пунктиром даны векторы направлений ударов для повреждения голени (и они не совпадают с естественными направлениями ударов).
Рука модели поднята для демонстрации возможных положений рук в процессе боя оружием
Точками отмечены ранения, совпадающие с естественными направлениями ударов.
Совпадений крайне мало. И все они входят в основные зоны поражения нынешних систем фехтования, как восточных, так и европейских.
Стрелки даны для наглядности уже упомянутых естественных направлений ударов.
Модель расположена в характерной позе падения человека и хаотичной защиты от ударов сверху. Конечности в естественном для защиты положении опрокинутого назад человека. Точками отмечены совпадения направлений ударов и следов ранений на костном материале. Вполне очевидно, что совпадений в данном случае значительно больше.
Известно, что случаи падения и сбивания с ног были обычным делом для коллективных баталий.
Стрелки напоминают естественные направления ударов.
Модель развернута в характерную позу человека, пытающегося подняться или спастись ползком. Кружками обозначены характерные раны при таком положении спасающегося.
Этих точек (совпадений с векторами ударов) также значительно больше, чем у стоящей модели. Очевидно, что они окончательно дополняют общую картину ранений.
Более того, эта картина практически идентична картине повреждений в современных протоколах об уголовном применении холодного оружия или близких по параметрам предметов.
На основании этого можно констатировать следующее.
1. Сила ударов, повредивших костные ткани, говорит о том, что удары наносились по естественным и удобным направлениям, позволяющим развить достаточную мощность.
2. В условиях группового боя удары не могли наноситься горизонтально и ниже колена Тем более что их невозможно нанести с должной силой даже при плотности боя 0,2—0,25 чел. на кв. м. А как известно, плотность строевого боя не меньше 0,8—1,2 чел./кв. м
3. Большинство ран нанесено людям, не стоящим в полный рост.
4. Большинство ран нанесено упавшим людям в состоянии рефлекторной защиты или попытках подняться или уползти.
5. На останках из Висбю в преобладающем количестве мы имеем следы именно добивающих, а не атакующих (строевых) ударов.
6. Лишь малую часть ранений можно идентифицировать как следы боя в стоячем положении, и эти следы вполне совпадают с нынешними представлениями о технике боевого фехтования и абсолютно подтверждаются современной практикой применения ??? и длинномера
8. На основании анализа изложенных фактов можно утверждать, что в боевой технике групповых сражений удары в голень или в руки не занимали сколько-нибудь приоритетное место.
9. На основании изложенного сложно предположить, что упомянутые раны были нанесены вооруженным, стоящим на ногах и готовым к полноценному бою людям
10. Представленные следы на костном материале никаким образом не могут быть основанием для реконструкций боевой техники коллективных сражений. Они в подавляющем большинстве являются характерными следами добивающих (карательных) действий.
Примечание:
Практика показывает, что атаки по конечностям актуальны в технике поединка или боя на пространстве, достаточном для активного маневра и контроля дистанции (чего нет в условиях строевых, массовых, войсковых сражений).
Аналогичная картина наблюдается и при рассмотрении 39 скелетов братской могилы времен Войны Роз в местечке Таутон 1481 г.
Нечерепные травмы констатированы на 13 из них. При среднестатистическом количестве 2,2 травмы на человека у половины отмечено по одной нечерепной травме, а у другой половины — от двух до девяти. Всего на скелетах констатированы 43 травмы, нанесенные заточенными и тупыми предметами.
Режущим оружием:
шея —19%;
грудь — 3%;
спина — 6%;
руки — 60%;
ноги — 12%.
Тупым оружием всего шесть:
шея —17%;
грудь — 0%;
спина — 0%;
руки — 66%;
ноги — 17%.
Частота травм костей в убывающем порядке: правая локтевая, правая бедренная, левая локтевая, левая лучевая, левая плечевая, шейные позвонки, правая и левая лопатки, левая ключица, правая плечевая, правая лучевая, правая и левая пястные кости, левая бедренная, левая большеберцовая, левая малоберцовая, правая коленная чашечка, фаланги, правое и левое запястья.
Травмы черепа констатированы в количестве 113 на 27 черепах (от одной до тринадцати штук на каждом). Большая часть — в передней и задней части. Из них 65% заточенными предметами, 25% — тупыми, предположительно 10% — колющими.
Распределение локализации травм от разных инструментов.
Описанное положение дел подтверждают и другие, весьма любопытные массовые останки, которые в отличие от захоронений в Висбю не тронуты даже актом погребения. Так, скелетные останки Золотаревского побоища находятся практически на тех местах, где людей застигла смерть. И специфика травм в абсолютном большинстве идентична травмам, наблюдаемым на описанных выше останках.
Более того, современные уголовные материалы представляют нам схожую картину применения холодного оружия как в ситуациях одиночного нападения, так и в ситуации массовых драк. Сценарий один и тот же: сбивание с ног и добивание.
ЧЕМ БИЛИ
Теперь о заблуждениях насчет клинкового оружия. Приходится вспоминать некоторые снобистские высказывания о 5-килограммовых мечах и высокомерное ерничание про «прутики и линейки», недостойные настоящих крутых фехтовальщиков. Эти досужие рассуждения о «тяжелых мечах древности» приводят нынешних дрыномашцев к мысли о необходимости введения в правила весового клинкового стандарта в 1400—1500 г. Дескать, настоящим историчным, правильно одетым рыцарям надлежит рубиться реально-пацанскими шнягами с весом порядка полутора килограммов.
После таких заявлений становится ясной «компетенция» этих экспертов, дотошно заучивающих аутентичные книжные пряжечки, чепчики и поддевочки. Они почему-то не догадываются обратиться к главной составляющей своего исторического фехтования — параметрам реального оружия.
Мне, человеку, занимающемуся боевым фехтованием в его прикладном и утилитарном аспекте, приходится вторгаться в их богемную музейно-справочную вотчину и напоминать про известную коллекцию Уоллеса, содержащую одноручные мечи IX—XV веков.
А456 Меч, IX век, длина 76 см, вес 1,140 кг;
А457 Меч, XII век, длина 82 см, вес 1,195 кг;
А458 Меч, XIII век, длина 85 см, вес 0,68 кг;
А459 Меч, XIV век, длина 85,7 см, вес 1,160 кг;
А460 Меч, конец XIV века, длина 76,2 см, вес 1,360 кг;
А461 Меч, конец XIV века, длина 75,2 см, вес 0,930 кг;
А462 Меч, конец XIV века, длина 74,5 см, вес 1,450 кг;
А463 Меч, конец XIV века, длина 60 см, вес 1,13 кг;
А464 Меч, конец XIV века, длина 79 см, вес 0,945 кг;
А465 Меч, начало XV века, длина 87 см, вес 1,255 кг;
А464 Меч, середина XV века, длина 88 см, вес 1,340 кг.
И еще несколько аутентичных мечей из «Мюллера».
XII век, длина 1022 мм, клинок 887, вес 0,881 кг;
XII век, длина 1065 мм, клинок 930, вес 1,320 кг;
XIII век, «меч ландграфа Конрада», длина 1165 см, клинок 947, вес 1,350 кг.
Как говорится, без комментариев. Несмотря на это, «историчники» ежегодно танцуют на граблях и шествуют по 999-му кругу обсуждений костюмов, вооружений, правил и прочих «насущных» вопросов, всякий раз выдумывая что-то эксклюзивное, отличающееся от здравомыслия и рациональности.
Ерзая по двойным и тройным стандартам историчности, они так и не решаются обратиться к самой элементарной логике. Впрочем, может быть, это я по своей наивности просто не способен оценить всей прелести сказки «про белого бычка».
Для понимания моей точки зрения на историчность-аутентичность нарисую метафору, которая великолепно иллюстрирует все эти «страсти по историчности».
Игра есть такая... древняя-древняя, аутентичная-преаутентичная, в которую играли века назад и продолжают играть сегодня, причем абсолютно аутентично. Но уже со вменяемыми нынешними технологиями, которые делают ее смотрибельной и достойной олимпийского списка.
Керлинг называется.
И всем, в принципе, наплевать с высокой горки, что камни нынче шлифуют не вручную, а лед заливают искусственный, ровненький, намного глаже, чем на озерах и реках.
И никто не блажит о несоответствии современного цивилизованного керлинга летописным источникам, аутентичности и антуражности... Просто играют и собирают тысячи зрителей.
Это так, информация к размышлению. Дело в том, что сам факт рассмотрения вопроса о включении керлинга в профессиональные олимпийские виды спорта уже предусматривает неантуражную медицинскую и техническую комиссию.
И если с медициной там как везде, то техническая комиссия ограничивается все-таки разумными рамками целесообразности, современных норм и технологий.
Так, обувь должна отвечать ряду требований нынешнего керлинга и она отвечает: безопасности-термоизоляции, практичности-гигиеничности и практичности-смотрибельности. Иначе керлинг никогда бы не вышел из рамок местечковой народной забавы.
А суть и принципы этой древней игры остались прежними. Правила и приемы тоже.
А вот если бы умничающие «законодатели керлинга» уперлись рогом в аутентичные кожаные рукодельные тапочки из сыромяти и в антуражные корявые швабры из багульника с западного склона горы Емсберг... то мы так и не узнали бы, что такое керлинг.
В лучшем случае мы бы случайно прочли в каком-нибудь географическом журнале о живописной скандинавской экзотике:
...Еще существуют странные люди, которые катают по льду корявые груботесанные булыжники, будучи обутыми в кустарные растоптанные вонючие валенки...
Из-за этого расшибают себе носы, ломают руки и головы, но не надевают нормального снаряжения, так как археологами не раскопаны нормальные безопасные вещи...
Увы, в историческом фехтовании так и продолжаются абсурд, разброд и шатание с извечными стонами про историчность. Именно поэтому историческому фехтованию еще долго ползти до вразумительного единоборства примерно как до Луны на нартах...
Но на очень аутентичных нартах.
< назад | к содержанию | вперед >
|