Просто умереть как: «Не хочу умирать, но не в силах жить дальше». Что такое современная депрессия

«Не хочу умирать, но не в силах жить дальше». Что такое современная депрессия

• Тина Берадзе
• врач, психиатр, психотерапевт, клинический психолог, ментор

27 октября 2019

Автор фото, Unsplash

Депрессия — одно из наиболее неопределенных и размытых понятий современной цивилизации. С одной стороны, люди говорят, что страдают от депрессии, когда у них плохое настроение или когда они не видят выхода из какой-то жизненной ситуации. С другой — мы, врачи, опасаемся этого термина, потому что для нас депрессия — это разрушительное заболевание.

Депрессия — это не способ описать свое сегодняшнее настроение, это болезнь. Грусть — это нормально, депрессия — это опасно.

Депрессия распространена во всем мире: от нее страдает более 300 миллионов человек. И эти данные касаются только цивилизованных стран, где правильно работает диагностика болезней и ведется реальная статистика заболеваний.

Наиболее точно борьбу с депрессией мне описал мой же пациент: «Я не хочу умирать, но я не в силах жить дальше».

Эпидемия мирового масштаба

Многие специалисты уже расценивают депрессию как эпидемию мирового масштаба. Если анализировать четыре последних поколения человечества, то с каждым последующим количество страдающих депрессией, увеличивается на 25%.

Депрессия развивается в результате взаимодействия социальных, психологических и биологических факторов. Эти факторы изменяются и дополняются вместе с развитием человека и среды, в которой она существует. К тому же, сегодня на все это накладываются еще и экологические, технологические и информационные факторы.

Исследователи в области антропологии и кросскультурной психиатрии выдвинули новую теорию: человечество просто не успело эволюционно развиться вслед за технологическими изменениями, и, как следствие, наш организм постоянно находится в состоянии стресса. А депрессия является ответом нашего «старого» мозга на «новую» жизнь.

Автор фото, Unsplash

В одном из уникальных случаев в моей практике пациент обратился ко мне с просьбой: «Верните мне мою депрессию». Я очень гордилась тем, что смогла его вылечить: в своей депрессии он прятался и отдыхал от мира.

Острая реакция психики на стресс — токсична для организма. Гормональный фон приходит в состояние дисбаланса, увеличивается количество заболеваний, которые ранее встречались гораздо реже.

Цивилизация породила новые и модифицировала старые заболевания. Диабет, атеросклероз, астма, аллергии, ожирение, онкология — их в последние годы стали диагностировать чаще. А депрессия — сопровождается тревожными расстройствами.

Мы не приспособлены к силовым тренировкам в закрытых помещениях, фастфуду, плохому сну, социальной изоляции. Последние исследования также наглядно демонстрируют, что замена реального общения на общение в соцсетях и непрерывный доступ к информации значительно повышают риск возникновения депрессии.

Автор фото, Unsplash

Мне не хотелось бы писать депрессивную статью о депрессии. За окном — время прогресса и научных открытий, когда не нужно трепанировать череп, чтобы понять, что у человека в голове. Сегодня депрессию можно увидеть на современных цифровых снимках. Они сравнивают кровоток, потребление кислорода и метаболизм глюкозы в нормальном состоянии мозга и во время депрессии.

С депрессией можно справиться. Для этого нужно знать основные симптомы и понимать, когда и к кому следует обращаться за помощью.

В традиционной медицине под термином «депрессия» принято подразумевать болезненное состояние пониженного фонового настроения, которое проявляется типичными симптомами эмоционального характера. К сожалению, в современной жизни все сложнее.

Депрессия — самая человеческая болезнь из всех, известных науке. Ее симптомы эволюционировали вместе с изменением жизни человека.

Эмоционально-когнитивные симптомы

• Негативный образ себя и окружающего мира
• Негативное видение будущего
• Автоматические негативные мысли
• Снижение настроения, плаксивость
• Чувство вины перед другими
• Повышенная тревожность
• Пониженная концентрация внимания
• Потеря интереса к жизни, любимым занятиям, близким
• Социальная изоляция

Физиологические симптомы

• Нарушение сна, бессонница или повышенная сонливость
• Чувство усталости
• Резкие колебания веса
• Снижение или рост аппетита
• Нарушение сексуальной функции
• Проблемы с кишечником

Телесные симптомы

• Боль в мышцах
• Головная боль
• Напряженность в мышцах, судороги
• Ощущение тяжести в груди, проблемы с сердцем и сосудами
• Боль в пояснице

В зависимости от числа симптомов и длительности таких эпизодов депрессивное расстройство можно квалифицировать как легкое, среднее и тяжелое.

Когда симптомы единичны, проявляются редко и в течение непродолжительного периода времени, с этим еще можно бороться путем изменения образа жизни и социальной среды.

Занятия спортом, свежий воздух, увеличение в рационе омега-3 жирных кислот, профилактика воспалений, солнце и здоровый сон успешно предотвращают дальнейшее развитие депрессии.

Также положительное влияние обеспечивают положительные социальные связи, группы поддержки, разговоры с другом-психоаналитиком, медитация, творческая деятельность, благотворительность.

Слова «Возьми себя в руки», котята в интернете, статусы с цитатами Пауло Коэльо и стихи Пушкина об осени на этом — легком — этапе уже не работают.

Автор фото, Unplash

Если же у вас проявляется по одному или более симптомов из каждой группы, и они продолжаются более двух недель, то время обращаться к врачам.

Да да. Идти к психиатру, чтобы из-за застенчивости и предубеждений не довести депрессию до клинической и хронической формы.

Конечно, можно обратиться к аналитику или «коучу». Но тогда с тем же успехом можно лечить диабет у директора сахарного завода, или сходить в церковь, чтобы снизить уровень холестерина.

Народные методы алкогольной терапии — даже когда речь идет о легкой и средней депрессии — тоже не работают. По своим химическим характеристикам алкоголь является антидепрессантом. Но его потребление дает лишь краткосрочный результат (несколько часов), имеет огромное количество побочных эффектов и вызывает привыкание.

Эффективность каннабиса при депрессии пока научно не подтверждена и не доказана на практике, хотя такие исследования проводятся.

Очень важно не доводить дело до тяжелой формы депрессии, когда человека уже поздно анализировать и лечить — его уже нужно спасать. В нашей стране люди часто обращаются за помощью уже на той стадии развития болезни, когда первичные методы лечения уже не сработают.

Главная проблема с депрессией заключается в том, что это уникальная болезнь. Болеют одновременно и душа, и тело. Даже среди специалистов мало кто видит полную картину заболевания.

Автор фото, Unsplash

Симптомы депрессии были разобраны на части, распределены между различными специализациями и лечат их различные специалисты. Сексуальную дисфункцию — сексопатологи, головную боль — неврологи и т.д. Как правило, такой подход работает, но не в случае с депрессией.

После анализа симптомов остается плохое настроение, с которым пытаются бороться психологи и терапевты с аналитическим подходом.

В случае легкой депрессии они могут посоветовать изменить образ жизни и проводить качественный мониторинг — иногда это может позволить улучшить состояние пациента. Но когда речь идет о клинической депрессией средней или тяжелой степени, такие специалисты уже не помогут, поскольку они редко имеют знания в области анатомии, физиологии, биохимии, медицины и не могут взаимодействовать с врачами других специальностей. Поэтому лечение депрессии должен назначать и сопровождать психиатр.

Обычно терапия пациента с депрессией — это психотерапия в сочетании с медикаментозной терапией. Правильный выбор средств лечения в каждом отдельном случае требует оценки большого количества особенностей состояния пациента.

Психосоциальная терапия эффективна и может быть терапией первой линии в случае легкой депрессии или поддерживающей терапией при более тяжелых формах депрессии. Хорошо подготовленные психотерапевты, соцработники, психологи могут быть очень полезны.

Возникновение депрессии можно предотвратить, ее можно остановить и вылечить. Но с современной депрессией необходимо бороться современными методами, которые уже не могут ограничиваться выпиской рецептов и психотерапией по шаблонам прошлого века.

В этой борьбе можно победить только благодаря сотрудничеству образованного пациента, профессионального врача и специалистов в сфере психического здоровья.

История американки, которая перепробовала все способы лечения и решилась на эвтаназию: Книги: Культура: Lenta.ru

Смерть сопутствует жизни с начала времен, однако это не значит, что в процессе умирания не происходит никаких перемен. «Современная смерть: Как медицина изменила уход из жизни» — книга молодого американского врача Хайдера Варрайча о том, как в результате достижений современной медицины изменились все аспекты окончания человеческой жизни: от чего мы умираем, когда умираем, где умираем и как умираем. Книга опубликована в рамках издательской программы Политехнического музея и входит в серию «Книги Политеха». С разрешения издательства «Альпина нон-фикшн» «Лента.ру» публикует фрагмент текста, посвященный дебатам вокруг закона об эвтаназии.

Головные боли начались у жившей в пригороде Сан-Франциско Бриттани Мейнард вскоре после свадьбы. Головная боль — это чрезвычайно распространенный симптом: нам редко удается прожить без нее хоть сколько‐то времени, иногда даже один день без доступа к кофе. У многих из нас за всю нашу долгую жизнь не случается сердечного приступа, инсульта или даже инфекции мочевыводящих путей (особенно у мужчин), но почти у каждого в тот или иной момент болит голова. Из почти 40 миллионов американских пациентов, которые жалуются в течение года на повторяющиеся головные боли, лишь совсем у немногих это связано с угрожающим жизни онкологическим заболеванием. После тщательного обследования, включавшего МРТ головного мозга, оказалось, что Бриттани попала в их число.

Она поступила так, как поступил бы на ее месте любой другой больной с потенциально излечимой формой рака, — она легла на нейрохирургическую операцию, которая подразумевала удаление части костей ее черепа. Тем не менее у женщины случился рецидив, и на этот раз была уже неизлечимая четвертая стадия. С лечением или без него, пациенты с таким диагнозом живут менее года. «После нескольких месяцев в поиске решения мы с моей семьей пришли к тяжелому выводу,— написала она. — Лечения, способного сохранить мне жизнь, не существует, а рекомендуемые методы сделают оставшиеся мне месяцы невыносимыми». Она обдумала возможность традиционного паллиативного ухода в хосписе, но посчитала, что у нее «могут развиться боли, устойчивые к морфину, а также изменения в личности, вербальные, когнитивные и моторные нарушения практически любого рода». В итоге она приняла решение не уступать контроль за своим уходом из жизни ни болезни, ни врачам. Бриттани и ее близкие собрали чемоданы и отправились в Орегон.

— Я хочу умереть на своих условиях.

Путь Орегона к тому, чтобы стать первым американским штатом, где легализовано самоубийство при содействии врача, начался в 1990‐е годы, когда борьба за право на смерть находилась в своей самой активной и непростой фазе. Начиная с публикации статьи «Все кончилось, Дебби» в 1988 году и первого самоубийства, организованного Джеком Кеворкяном в 1990‐м, эвтаназия и самоубийство при содействии врача бурно обсуждались на медицинских конференциях, в законодательных органах, в судах и в самом американском обществе. В 1994 году с небольшим перевесом в 2,6 процента голосов избиратели Орегона сделали его первым штатом, где неизлечимо больным пациентам было разрешено самоубийство при содействии врача.

Заседание Сената штата Калифорния, на котором обсуждался закон об эвтаназии. В руках у сенатора — портрет Бриттани Мейнард

Фото: Rich Pedroncelli / AP

Практически сразу, еще до того, как этим правом кто‐то смог воспользоваться, федеральный судья наложил на это судебный запрет, мотивировав свое решение тем, что принятый закон не предоставлял желающим им воспользоваться равной с остальным населением «защиты от самоубийства». Однако этот запрет был отменен в 1997 году, и в США наконец появились законные самоубийства при содействии врача.

Правила, установленные штатом Орегон, были очень похожи на те, что применяются в других частях света. Заявителем может быть взрослый человек старше 18 лет, способный принимать решения, связанные с медициной, проживающий в Орегоне и страдающий неизлечимым заболеванием с ожидаемой продолжительностью жизни менее полугода. От пациента, который удовлетворяет всем этим критериям, требуется составить один письменный запрос на назначение смертельной дозы препарата, заверенный двумя свидетелями, а также сделать два устных запроса выписывающему рецепт врачу.

Этот врач должен убедиться в наличии неизлечимой болезни и в том, что пациенту осталось жить менее полугода. Аналогичное заключение должен дать еще один его коллега. Если кто‐либо из них подозревает, что пациент недееспособен или имеет какое‐то психиатрическое заболевание, его направляют к психиатру. После информирования пациента о других возможных альтернативах врачи также обязаны поинтересоваться, не хочет ли пациент уведомить кого‐либо из своих ближайших родственников.

В дискуссии, где почти никто и никогда не соглашался на компромисс, орегонский «Закон о смерти с достоинством» произвел эффект разорвавшейся бомбы. Опросы, проводимые в 1990‐е годы, показали, что подавляющее большинство медиков выступали против самоубийства при содействии врача и эвтаназии. Врачи некоторых религиозных убеждений (иудеи и те, кто не ассоциирует себя с какой‐либо религией) были более открыты к идее эвтаназии, но все же большинство из них по‐прежнему выступали против. Хотя орегонские врачи скорее поддерживали этот закон, работники медицинской сферы в других штатах были настроены гораздо более скептически.

Однако опросы показали, что американские медики постоянно получают просьбы о проведении эвтаназии от своих пациентов и что небольшой их процент соглашается на это, несмотря на противозаконность таких действий. Общенациональное исследование выявило, что около 5 процентов американских врачей вводили пациентам смертельные дозы препаратов, в сравнении с 7 процентами в штате Орегон. Опрос, проведенный среди медсестер отделений интенсивной терапии, также показал, что каждая пятая из них вводила пациенту смертельную дозу лекарств по его просьбе с прямым намерением прервать его жизнь.

Поскольку эвтаназия и ее вариации оставались под запретом, а их исполнителям могли предъявить обвинение в незаконном лишении жизни, весьма вероятно, что эти опросы занижали распространенность подобной практики, — однако большинство наблюдателей все равно очень удивились.

С другой стороны, широкая публика, хотя и была настроена более благожелательно, по‐прежнему казалась разделенной на два равных лагеря. Категорией, которая решительнее прочих выступает за легализацию эвтаназии или самоубийств при содействии врача, всегда были и будут те немногие, к кому эти вопросы имеют самое непосредственное отношение, — пациенты с неизлечимыми заболеваниями.

Для меня это наиболее важная в данной дискуссии группа населения, однако именно ей часто не удается поучаствовать в обсуждении. Пациенты с неизлечимыми заболеваниями уступают по численности и широкой публике, и медицинскому сообществу. Кроме того, из‐за своего диагноза они часто не в состоянии действовать за пределами больницы, дома престарелых или хосписа, где проводят большую часть своего времени.

Когда самоубийство при содействии врача наконец стало в Орегоне законным, многие полагали, что этот штат превратится в настоящее последнее пристанище для пациентов, стекающихся туда со всей страны в попытке взять под контроль окончание своей жизни.

Фото: BAXTER / BSIP / Legion-media.ru

Другое опасение, возможно, более оправданное, заключалось в том, что основными жертвами этой инициативы станут пациенты, находящиеся в неблагоприятном экономическом положении — представители национальных меньшинств и больные без страховки, которые не могут себе позволить полноценное лечение и будут вынуждены выбирать этот путь. В отличие от Нидерландов, где медицинская страховка есть у всех, в Орегоне на момент принятия закона насчитывалось около полумиллиона не имевших ее жителей.

Обширные данные, собранные за шестнадцать лет с начала действия закона в 1997 году, позволяют по большей части рассеять эти опасения. За этот период 1173 пациента обратились с просьбой о назначении смертельной дозы лекарств, а две трети из них (752 человека) воспользовались этим рецептом.

Речь идет о считаных случаях на каждые 10 тысяч смертей. Средний возраст таких больных составляет 71 год, а 77 процентов из них находились в диапазоне от 55 до 85 лет. Всего шестеро, подобно Бриттани Мейнард, были моложе 35 лет. Подавляющее большинство воспользовавшихся законом пациентов — белые (97,3 процента), имели медицинскую страховку (98,3 процента), умерли у себя дома (95,3 процента), получали паллиативный уход (90,1 процента), имели законченное среднее образование (94,1 процента) и болели раком (79,8 процента).

Около половины из них были мужчинами (52,7 процента), состояли в браке (46,2 процента), имели высшее образование (45,6 процента) и умерли в отсутствие врача (44,7 процента). Примечательно, что с 1997 года лишь один такой больной умер в больнице. Несмотря на опасения, что уязвимые группы населения будут с большей вероятностью совершать самоубийство при содействии врача, за все время эвтаназию в Орегоне совершили лишь 12 человек, не имевших медицинской страховки, и один афроамериканец.

Что побуждает неизлечимо больных орегонцев принимать такое решение? Тремя важнейшими причинами, называемыми пациентами, являются: потеря независимости (91,4 процента), отсутствие возможности заниматься тем, что приносит радость (88,9 процента), и утрата собственного достоинства (80,9 процента). Недостаточное медикаментозное снижение боли упоминалось в качестве причины лишь 23,7 процента опрошенных. Довольно неожиданный результат, учитывая, что от 65 до 85 процентов пациентов на поздних стадиях рака испытывают сильную боль. Это важно, поскольку многие критики самоубийства при содействии врача считают любое такое решение отражением недостатков паллиативной помощи и обезболивания. Тем не менее, как показал голландский опыт, легализация эвтаназии лишь подчеркнула значение паллиативного ухода, благодаря чему врачи стали лучше осознавать свой долг по отношению к умирающим пациентам.

Высказывалось предположение, что большинство запросов на эвтаназию делается под влиянием депрессии. Но исследования, проведенные в штате Орегон, показывают, что депрессия — это один из наименее значимых факторов, которые побуждают пациентов к принятию такого решения. Иногда дело ограничивается только получением выписанных препаратов. «Как только препараты оказались в моем распоряжении, — писала Бриттани, — я испытала невероятное облегчение». Треть пациентов даже не использует полученные препараты, а остальные делают это спустя иногда довольно значительное время (от 15 от 1009 дней) после подачи запроса на получение смертельной дозы.

Фото: Philippe Wojazer / Reuters

Когда штат Орегон впервые разрешил самоубийство при содействии врача, противники этого решения очень часто проводили параллели с нацистскими экспериментами. Теперь мы можем с уверенностью утверждать, что на свете есть мало мест, где умирать лучше, чем в Орегоне, и это касается не только тех, кто решил покончить с собой. Вместо того чтобы стать предостережением против скользкой дорожки к евгенике, Орегон послужил образцом для нескольких других штатов. В 2008 году избиратели штата Вашингтон приняли похожий на орегонский закон, тоже легализовав у себя самоубийство при содействии врача.

Следующим стал штат Монтана, где в 2009 году Верховный суд постановил, что не существует закона, запрещающего врачам помогать пациентам самостоятельно ускорять свою смерть. В 2013‐м конгресс штата Вермонт принял Закон о праве пациента на выбор и контроль над окончанием жизни, который похож на упомянутые выше акты. Совсем недавно, в 2016‐м, так же поступила и Калифорния, а за пределами США закон о содействии в смерти был принят в Канаде.

Мать Бриттани Мейнард обращается к СМИ после принятия закона об эвтаназии, сентябрь 2015 года

Фото: Carl Costas / AP

За несколько дней до смерти Бриттани Мейнард многим начало казаться, что она передумала. На видео, опубликованном 29 октября 2014 года, она говорит: «Я так много смеюсь и улыбаюсь со своей семьей и друзьями, что сейчас, кажется, совсем неподходящее время». Услышав это, я написал ей электронное письмо, в котором попросил ее описать свое психологическое состояние. Ответа я не получил, а 2 ноября появилась новость, что Бриттани покончила с собой, как и собиралась.

«Пока, мир. Делитесь хорошей энергией. Если вам помогли, помогите кому‐то еще», — такой последний статус она опубликовала на своей странице в Facebook. Пять штатов уже узаконили самоубийство при содействии врача, но осталось 45 других, где оно противоправно, и даже в этих пяти оно по‐прежнему используется лишь абсолютным меньшинством пациентов. Тем не менее существуют абсолютно законные и гораздо более распространенные практики, которые могут значительно ускорить наступление смерти пациента, причем они чрезвычайно напоминают активную эвтаназию. Я помню немало ночей, когда слышал — и выполнял — просьбы удвоить дозу вводимого через капельницу препарата, пока линия на кардиомониторе не превращалась в прямую.

Перевод Марии Смирновой

«Если ты знаешь, как жить, будешь знать, и как умереть» – Коммерсантъ Санкт-Петербург

Некоторые люди не стареют, это факт. Жизнь Горана Бреговича похожа на кино. В ней были стрип-клубы, наркотики, яркая слава, война, банкротство материальное и психологическое, снова слава и деньги — это фантастическое балканское кино, в котором возможно всё и ни за что не стыдно. И нестареющий Брегович роль, выданную ему богом, играет с большой страстью и упорством.

— Вы выступаете 14 февраля. День Святого Валентина — это праздник для вас или просто цифра в календаре?

— Какого святого? Святого Валентина? Не знаю, честно говоря, я не большой поклонник святых валентинов. Возможно, кому-то нужна особая дата, чтобы отметить этот день, чтобы понять: сегодня я влюблен больше, чем вчера и чем завтра. Но мне эта идея не нравится. Я никогда не делал ничего особенного для жены на день Святого Валентина.

— При этом вы больше 25 лет в браке. Есть рецепт, как сохранить человеческие отношения с партнером?

— Я думаю, хорошо, когда люди не живут вместе. Когда они пробуют устроить брак как постоянное свидание. Хорошо не жить вместе, если есть такая возможность, а у меня, к счастью, она есть. Я не живу постоянно со своей семьей, и поэтому скучаю по ним все время. И когда я их вижу, это праздник. Конечно, это не рецепт для всех, но это единственно возможный рецепт для меня.

— То есть вы буквально живете в разных квартирах?

— Да-да-да.

— В Париже?

— Да, официально мы живем в Париже. Но я даю минимум 120 концертов в год, и значит, три четверти года отсутствую. Так что, конечно, я стараюсь вернуться в Париж всякий раз, когда могу. Зимой я катаюсь на лыжах с семьей, летом — на лодке. Но мне нравится идея скучать по жене и детям так, как ты мог скучать по кому-то до свадьбы. Мне симпатична мысль, что у нас с женой вечный период ухаживаний…

— У вас четверо детей, все это девочки. Чем они занимаются?

— Я не знаю, кем станет самая младшая, но другие хотят быть артистами. Старшая училась в академии живописи, вторая — актерскому мастерству. Я надеюсь, что младшая тоже найдет какую-нибудь приличную работу.

— Нет ли у вас желания сбежать ото всех и пожить жизнью не рок-звезды, а обычного человека где-нибудь в приморской деревушке?

— Ну, в наши дни все по-другому. Когда я был рок-звездой, это было немного утомительно. Быть рок-звездой вообще не очень приятно. Когда ты молод, конечно, ты хочешь быть богатым и знаменитым и чтобы все девушки мечтали запрыгнуть на тебя. Но через некоторое время начинаешь уставать от этого. Сейчас никому не обязательно знать, как я выгляжу. Когда я был моложе, нужно было быть симпатичным парнем, потому что девушкам нравятся плакаты с симпатичными парнями. А сейчас нет. Я могу просто жить нормальной жизнью. Люди, которым действительно нравится моя музыка,— им не обязательно знать меня в лицо. Так что я могу позволить себе быть толстым. И вообще могу быть кем угодно.

— Вы выступаете на «Тинькофф Арене», которую из-за ее акустики и деревянного потолка называют петербургским Альберт-холлом. А в самом Альберт-холле вам доводилось играть?

— Да.

— В каких еще местах, обычных и не очень, вы выступали?

— Я из числа тех артистов, которые выступали и в Карнеги-холле, и в Сиднейской опере, и на всех лучших площадках, которые только можно себе представить. В то же время я легко играю на русских свадьбах, даю концерты в Омске, Томске и Красноярске, во всех тех далеких городах, о которых многие из моих коллег даже не догадываются. Моя карьера началась с того, что я играл в бузуки-баре. (Формат ночных баров с бурным весельем и осыпанием танцующих лепестками цветов начался с Афин, но распространился на все Средиземноморье. Очень часто бузуки-барами называют стриптиз-клубы, и в случае с молодым Гораном именно так и было.— “Ъ”.) Так что это бог посылает мне эту судьбу. И мне действительно доставляет удовольствие то, что я делаю.

— У петербургского концерта достаточно необычный формат: зрители сидят за столиками, каждому положен бокал шампанского. Во-первых, как вы относитесь к этому?

— Я помню первый раз, когда играл в бузуки-баре. Для меня это был шок: люди разговаривали, пили, перекусывали. Тот, кто устраивает концерт, ждет безусловного внимания, его эго требует этого. Но потом ты понимаешь: а почему бы и нет? Люди будут болтать, пить, но они будут и слушать. И я должен стараться привлечь их внимание музыкой.

— А во-вторых, что бы вы налили в бокал зрителям, если бы могли выбирать? Кажется, что ваши песни замешаны на алкоголе.

— Что касается алкоголя, здесь я традиционен. В нашей музыкальной традиции нет классической музыки, и во времена Монтеверди и первой оперы у нас был лишь инструмент с одним аккордом. Так что балканская музыка всегда была немного алкогольной. И мне нравится думать, что мои песни звучат среди традиционных застольных. Что для кого-то это немыслимо — выпить без моей песни. На Балканах мы пьем всё: и водку, и шампанское. В любом случае пьем до тех пор, пока не напьемся. Мы пьем шампанское не бокалами, а бутылками. Не знаю, так ли это в России, но думаю, что славяне склонны к широким и щедрым жестам. И думаю, что алкоголь очень часто помогает.

— В марте вам исполнится 70 лет, хотя в это и сложно поверить. Как вы себе представляли этот возраст раньше?

— Я из Сараево, и помню, как объявили, что у нас будут проводить зимние Олимпийские игры. Я посчитал, что мне будет 36 и я буду слишком стар. Кого волнуют Олимпийские игры, если ты такой старый?.. Но очевидно, что со временем ты меняешь свой подход к возрасту, к жизни и к смерти. 70 для юных — это пугающее число. Но в то же время ты начинаешь думать о смерти. И если ты знаешь, как жить, будешь знать, и как умереть. Так что я в порядке.

— Вы со своей будущей женой когда-то за полгода прошли на лодке из Сплита до Барбадоса. Вы экстремальный человек?

— Да, я сделал несколько опасных вещей в своей жизни. Например, я также был альпинистом: поднялся один раз на пик Коммунизма высотой 7495 метров. Альпинизм — достаточно безумная вещь. И я никогда не забуду этого восхождения: наш базовый лагерь стоял на высоте 4200 метров, как Монблан. Это было действительно безумно. Рядом были альпинисты, которые потом погибли в походе. Это действительно опасно. Если ребенок скажет, что хочет стать альпинистом, я немедленно его побью.

— Вы выросли в Сараево. Помните свое детство?

— Да. Это было просто коммунистическое время. И старые женщины, и моя мама хотели выглядеть как Йованка Броз, жена Тито. И это были мирные времена. Никто не был по-настоящему богат, но никто не голодал. Все дети учились в школе, у всех была работа. Конечно, это далеко уходит от личных амбиций кого бы то ни было. Но Балканы — трагическое место. Это на протяжении пяти веков граница с турецкой Османской империей. Мы были единственным в истории человечества рубежом между мусульманами, католиками и православными. Это то место, где априори могли вестись только войны, и ничего лучше. Поэтому 50 лет коммунизма до сих пор можно считать, пожалуй, самыми счастливыми временами в этом регионе.

— Тот факт, что ваша жизнь прошла на стыке трех религий, как-то отразился на вас? Какой он, ваш бог?

— Я из коммунистической семьи. Если у нас были какие-то отношения с богом, то это было личное, а не привитое церковью. У всех есть эта метафизическая сторона, даже если мы не верим в официальные религии. У нас есть потребность в такой метафизике. Я никогда не думал и не думаю об этом, честно. Я не религиозный человек. Но верю: если есть жизнь после этой жизни, эта также стоит того, чтобы провести ее хорошо.

— Вы посол ЮНИСЕФ в Европе и Центральной Азии. В чем заключается ваша работа?

— Вы знаете, что во всем мире есть огромная проблема с девушками, которых рано насильно выдают замуж. Я работаю над тем, чтобы помогать девушкам, которых выдали замуж в возрасте 12–13–14 лет.

— Вы считали, сколько раз бывали в России?

— Я был много раз, но не думаю, что этого достаточно. Вы знаете, что мы с Балкан смотрим на Россию как на старшего брата. Старшие братья никогда не любят младших достаточно. Младшие всегда любят их больше. Так же я смотрю и на Россию. Если бы у меня были параллельные жизни, я бы хотел, чтобы одна из них прошла в России. Это такое красивое место! Вам повезло, что вы родились здесь.

— «Три письма из Сараево» — хронологически ваш последний альбом? Когда ждать нового?

— «Три письма из Сараево» разделены на две части. Первая часть — опус 1. В опусе 1 есть несколько песен моих любимых христианских, еврейских и мусульманских авторов и всего три пьесы из скрипичного концерта. Потому что на самом деле «Три письма из Сараево» — это скрипичный концерт, который написан для клезмерской, восточной и классической христианской скрипки. Моя следующая запись будет именно этот скрипичный концерт, я работаю над ней.

— Верно ли, что с вашим «Свадебным и похоронным оркестром» на сцену выходит до 60 человек музыкантов? Кто эти люди?

— Ну, может быть. Сегодня я просто играю с духовым оркестром, но вообще их может быть и 20, и 60. Когда 20, это те, кто был со мной два десятка лет и раньше, у меня и певчие, и струнный квартет, и так далее… Но когда я играю с большим оркестром, я не знаю всех музыкантов. Недавно я выступал с «Тремя письмами из Сараево» с вашим симфоническим оркестром. Я не знал этих людей. Но с научной точки зрения музыка — первый человеческий язык. Когда вы играете вместе, чувствуете себя в своей тарелке на хорошем концерте. Даже если не знакомы с людьми вокруг, разделяете один опыт, музыку, внезапно оказываетесь в самом центре того языка, который все могут понять. Так что даже если я не знаю имя музыканта, не знаю его семью, когда я с ними играю — я их знаю.

— Обычно вы выступаете в белом смокинге, а сейчас одеты во все черное.

— Я переоденусь сегодня вечером. Я думал, что буду играть в каком-нибудь небольшом месте, а в белом костюме на камерной сцене люди обычно выглядят нелепо. Когда ты далеко от публики, это нормально, когда близко — не очень.

— Какие из ваших вещей вы готовы переслушивать раз за разом?

— Ничего. Я не слушаю свою музыку. Наверное, есть артисты, которые слушают собственную музыку, но я никогда не делаю этого. Если бы вы задали мне этот вопрос, когда я был молодым, я был бы счастлив ответить на него. Но сейчас это все равно что сказать гинекологу: «У вас самая красивая работа в мире. А будете ли вы заниматься ею, когда придете домой?» Я не слушаю музыку.

— У «Bella Ciao», которую вы исполнили несколько лет назад, 18 миллионов просмотров на YouTube.

— «Bella Ciao» — партизанская песня времен Второй Мировой войны, я записал ее как песню Сопротивления. И сейчас для этого поколения она словно «O Sole Mio» для старшего. Куда бы вы ни отправились, каждый молодой человек в мире чувствует небольшую потребность в сопротивлении, по крайней мере на пять минут. «Bella Ciao» всегда звучит на демонстрациях в Турции, в Америке, во Франции — везде. Я выбрал ее случайно. Сделал эту аранжировку за несколько минут.

— Значит ли это, что вы — вечный левый? Что такое для вас свобода?

— Я не могу представить никого, кто не был бы левым. Иисус Христос был левым. Все левые. Как может человек проснуться утром и сказать: лучше я буду эксплуатировать кого-то, потому что он недостаточно умен? Конечно, мы все левые! И высшая свобода для художника — это свобода делать за деньги то, что он хотел бы делать и бесплатно. Мне повезло, что большую часть своей жизни у меня был такой шанс.

— Как вы думаете, что останется после вас?

— Я думаю, что все мы оставим некоторые следы. Это только собаки просто ссут. Мы бессознательно или сознательно оставляем в этом мире какие-то следы: когда вы пишете статью в журнале, когда вы учите детей, когда вы военный или когда полицейский,— всегда. Что бы вы ни делали, вы оставляете следы. И музыканты тоже.

Я представитель маленькой музыкальной культуры. Ты можешь купить самую большую энциклопедию мировой музыки и не найдешь в ней никого из нас. Наверное, я оставлю после себя несколько небольших следов. Возможно, они повлияют на кого-то, помогут ему поверить в свою маленькую культуру. Потому что все мы начинаем с этого, с чего же еще? Мне нравится идея, что я оставлю позади себя не что-то большое, не теорию относительности, а несколько маленьких следов. Как и все мы.

Наталья Донмез, Наталья Лавринович

Хочу умереть, скажите пожалуйста, что делать? Я не вижу ничего хорошего своей жизни

Что делать, чтобы умереть, вы знаете лучше меня.

Напишу, что делать, чтобы не умереть от этого.

То, что вы описываете, напоминает депрессию.

Часто, это сигнал о том, что человек делает что-то, что не нравится его организму, и организм, чувствуя это насилие, начинает переходить в режим экономии ресурсов, ожидания внешнего спвсения(чуда, любви, смерти), при этом замораживая все внутрение процессы (интересы, желания, работу внутренних органов). Посмотрите, где вы себя насилуете? Где сильнее хочется умереть, а где менее сильно, это будет для вас ориентир того, как вы себя насилуете.

Почему это появляется?

Часто детство таких людей связано с отсутствием похвалы и признания, но с большим количеством критики и контроля, а иногда и домашнего насилия. В результате, появляется привычка не слышать свои настоящие желания и эмоции, зато они хорошо умеют слышать то, что «надо делать», т.е. желания других людей. В результате их эмоции и желания замораживаются (аностезируются в буквальном смысле), без эмоций человек начинает чувствовать бессмысленность своей жизни и пустоту. А если что-то чувствует, то чувствует себя никчемный, т.к. не смог достиг более высокой цели, а все что достиг — не имеет значения для оценки своей значимости.

Как увидеть хорошее в своей жзни? Помогает временно.

1) Напишите (обязательно напишите!) список что вы считаете хорошим для себя.

2) Напишите список что вас приближает к наступлению хорошего.

3) Просто расслабтесь: полежите, поспите, ванная, крема, массаж, общение с друзьями, книги, музыка, фильмы, алкоголь в малых дозах и т.п.

4) Найдите, чем можно отвлечься: можно влюбиться в кого-тол или чего-то, возьмите кучу работы.

Где взять помощь для постоянного эффекта?

Коррекцию депрессивного поведения, а также лечение депрессии проводят опытные психологи и психотерапевты. После правильной помощи такие вопросы больше вас заботить не будут.

Умереть не страшно, страшно умирать — Российская газета

Я люблю делать то, чего другие не делают. И не потому, что я, мол, такой важный и своеобразный, или, мол, хочу добиться какого-нибудь невероятного результата. Ничего подобного! Просто так интереснее. Интересно одновременно: делать передачу на лучшем в мире канале «Культура»; писать романы и сказки; пьесы и бредятинки в рифму; ставить спектакли на сцене лучшего в мире Театра имени Вахтангова; заниматься психологией и стараться помочь людям на консультациях; читать лекции и проводить свои вечера. Наверное, это перебор. Наверное, так никто не делает. Наверняка меня можно обвинить в том, что я распыляюсь. Ради бога. Так интересней.

Через два дня мне исполнится шестьдесят лет. Надо проводить свой творческий вечер (лучше несколько), давать всякие интервью, короче — пиариться по полной. Юбилей как повод для пиара — нормальное дело. Не сказать, чтобы я прям был засыпан предложениями, но они были. Спасибо всем. Не интересно.

Однако колумнист должен писать о том, что его волнует. Сделать вид, будто меня не волнует собственный юбилей — неправда. Да я и не про юбилей. Не про подведение итогов.

В природе времени нет. Утро — вечер есть, весна — осень тоже имеются, так же, как жара и холод. А часов нет. У льва часов нет и даже у таракана. И лиса не празднует десять лет погони за зайцами. И слон не отмечает юбилей трудовой деятельности, и дуб не празднует свой день рождения с березками, и лебедь не приглашает других отметить юбилей свадьбы.

В природе все просто. Как у Киплинга. «Акела промахнулся» — значит, состарился. Вот и все.

И когда тебе исполняется шестьдесят, и по новому закону через год тебя могут отправить на пенсию, — ты невольно задумываешься о старости. Да, человеку пишущему, ставящему, читающему лекции и проводящему консультации, безделье не грозит. И на телевидении у меня вроде все хорошо. Но юбилей — повод подумать о старости. Хочешь не хочешь. Думается само.

Что такое старость? Это время, когда на место мечтам и планам приходят воспоминания. Поэтому я отказываюсь писать мемуары. Может быть, пока. Надо изо всех сил стараться жить будущим. Может быть, это единственный способ стать грядущему интересным, и тогда — а вдруг? — оно, грядущее, пригласит тебя в гости.

В природе все просто. Как у Киплинга. «Акела промахнулся» — значит, состарился. Вот и все

В нашей стране стареть неуютно. Общество воспринимает возраст как вину. Сначала говорят: «Ты еще слишком молод, чтобы…» Потом: «Ты уже слишком стар, чтобы…» Время, когда вовремя, пролетает очень быстро. Если пожилой режиссер ставит блестящий спектакль или фильм — например, Марк Захаров или Андрей Кончаловский, — ему не преминут сказать: мол, несмотря на возраст… Критики очень любят подсчитывать средний возраст худруков московских театров и ахать по этому поводу: мол, велик. Понимаете? Не качество спектаклей оценивают, и даже не посещаемость — возраст! Владимир Этуш буквально до последних дней выходил на сцену и блестяще играл, не «несмотря на возраст», а смотря на талант!

Александр Ширвиндт в моем портретном гриме выходит в спектакле Театра Сатиры «Где мы?..» Конечно, для меня это было непередаваемое ощущение: смотреть на сцене на постаревшего себя в исполнении великого артиста. Впрочем, это быстро забылось, потому что актер воплощает удивительного, трагического, совсем на меня, по сути, непохожего, трогательного и очень живого человека. Играет грандиозно. Не «несмотря на возраст», а смотря на талант!

Если Акела не промахивается, он остается волком. Но, чем старше становится волк, тем больше становится увеличительное стекло, которое общество направляет на него: как вы там, старичок, есть ли силы, разум, умения? Не слишком ли состарились? Не потеряли ли гибкость в прыжке? Не сточились ли зубы?

А ты ведь не меняешься совсем. Или кажется? Нет, ну внутренне не меняешься точно. И образ жизни не меняется. И интересы. Правда, как писал поэт: «И девушки уже проходят мимо, не замечая нашей красоты». Так ведь некоторые пока останавливаются… И вроде там ты еще нужен. И тут. И оттуда зовут выступить. И здесь ведешь переговоры о постановке. И с экрана пока не гонят.

А стареть страшно… Может быть, когда-нибудь наступит такой момент, когда взгляд других на тебя и твой собственный на самого себя совпадут? Но пока ощущение, что ничего не случилось — хочется быть львом, у которого нет часов. Одна из последних моих книг была названа издателем «Я — лев». Вот так и хочется.

Не болезни пугают и, тем более, не смерть: умереть не страшно, страшно умирать

Мне кажется, что людям стареть страшно не потому, как писал поэт, что «старость — это Рим, который взамен турусов и колес не читки требует с актера, а полной гибели, всерьез». Не болезни пугают и, тем более, не смерть: умереть не страшно, страшно умирать. И все равно: пока у Акелы есть сила для прыжка, страшно не это. Страшно, что общество запишет тебя в люди, у которых все лучшее осталось позади. Страшно, что тебя будут судить не потому, что ты делаешь, а по твоему возрасту.

Юбилей — праздник, который я лично отмечать не хочу. Праздник — это когда провел хороший эфир, выпустил спектакль или книгу, когда люди благодарят тебя после лекции. Время само по себе праздники не создает — праздники создают дела.

«Кажется, меня уже почетом, как селедку луком, окружают» — это великий Светлов. Лично мне почет красивых слов, грамот, званий и орденов не нужен. Правда.

Хочется еще прыгнуть, как Акела. И не промахнуться.

«Когда человек хотел умереть, но теперь продолжает идти, это мотивирует работать дальше». Мария Годлевская, «Е.В.А.»

Интервью – часть проекта Агентства социальной информации и Благотворительного фонда Владимира Потанина. «НКО-профи» — это цикл бесед с профессионалами некоммерческой сферы об их карьере в гражданском секторе. Материал кроссмедийный, выходит в партнерстве с порталом «Вакансии для хороших людей» и журналом «Домашний очаг» .

Как вы узнали о диагнозе?

Это был 1999 год, в 16 лет, когда я готовилась к госпитализации и делала полное обследование организма. Если бы не обращение за медпомощью, я бы не обследовалась и ходила в полном незнании.

Я была в кабинете со своей мамой, так как одна не могла получать медицинские услуги. И я больше испугалась за нее. Была вина, что я неправильная дочь, опозорила ее. Мой фокус так сместился на эмоции мамы, что про свои я даже не помню. В тот же день мы доехали до центра СПИД, где благополучно привели в божеский вид и эмоции и мысли относительно ВИЧ-инфекции. Мне очень повезло с врачами, на которых я «наткнулась» после диагноза.

Как воспринималась ВИЧ-инфекция в Петербурге 1999 года?

На тот момент времени Кировский район был очаговым по вирусу. У меня во дворе были ребята, которые болели СПИДом и которым я сопереживала. Самое неприятное, что уже тогда были погибшие. Но они погибали в больнице, поскольку они не принимали лечение, тогда таблеток еще не было, и потому что они употребляли наркотики. Если бы не наркотики, они могли бы дожить до времени появления таблеток.

• Фото: Светлана Булатова/АСИ
• Фото: Светлана Булатова/АСИ

Фото: Светлана Булатова/АСИ

Про то, что район очаговый, я узнала из мобильного пункта организации «Гуманитарное действие», они с 1997 года работали в Петербурге в сфере профилактики ВИЧ. Нас в этом пункте просвещали, что есть заболевание и как с ним жить.

Лекарства в доступе появились только в 2006 году. Если в 1999-м их кто-то и пил, то это были избранные. Потом у меня появились коллеги, которые пили таблетки уже в конце 90-х, но это были препараты «старых» поколений, Их было много и прием был тем еще квестом. К 2006 году уже появились жизнеспособные схемы, которые позволяли не отменять всю остальную жизнь.

Что в 1999 году говорили про перспективы? Было ли запугивание и обещания, через сколько лет вы умрете?

Мне повезло. Я общалась с врачами центра СПИД, и первой, кто нас встретил, была эпидемиолог. Тогда на учете в Петербурге стояло всего 4 тысячи пациентов, сейчас — 57 тысяч. За счет того, что не было большого потока пациентов, врач мог уделить каждому столько времени, сколько необходимо.

Доктор сказала мне: «Если ты захочешь, все свои жизненные планы сможешь реализовать. Главное — ходи сюда, наблюдайся, сдавай анализы, и всё будет хорошо». Может, на тот момент она меня успокаивала, но это на меня повлияло. Мне было нужно профилактировать некоторые моменты — туберкулез, пневмонию, — но я понимала, что ВИЧ — это не сифилис, через полгода нос не отвалится.

Фото: Светлана Булатова/АСИ

Это я уже позже узнала, что таблетки — единственный залог качественной жизни (современные протоколы рекомендуют начинать антиретровирусную терапию как можно раньше, желательно в день постановки диагноза. — Прим. АСИ), но тогда лечения толком и не было, поэтому мне врач его не рекламировал.

В фонде я начала работать как раз тогда, когда появилось лечение. Меня привлекли, чтобы я людям рассказывала, что есть таблетки, что их можно пить, ты можешь строить долгосрочные планы.

Вы упоминали, что получили заболевание от своего молодого человека. Он дожил до наших дней?

Да. Я недавно видела его в центре. Он не то чтобы хорошо выглядит, но выжил парень. 

Вы общаетесь с ним? У вас были к нему вопросы?

Нет. Претензий изначально не было, потому что я понимала, что есть серьезное влияние мужской особи на меня, и многие вещи я делала из страха оценки: быть неугодной, недобной. Я не видела альтернативы. Когда я узнала о статусе, я прозрела по поводу личной ответственности за свое здоровье.

Мой внутренний судья сказал: а где твоя инициатива по поводу тех же презервативов?

Мне стало грустно, только когда я узнала о еще двух [зараженных им] девочках. Я четко понимала, что это уже зашквар. Люди могут бояться говорить о своем статусе, они боятся быть отвергнутыми. Но, чувак, это уже не комильфо.

Понятно, что в 16 лет у вас уже были определенные планы на жизнь. Они как-то поменялись в связи со статусом?

Как раз не поменялись. Я хотела быть поваром высокой кухни. В общем-то, я поступила в училище. Врач мне сказала, что нет никакой проблемы: иди и учись. Она меня поддерживала и не запугивала, пыталась быть со мной на одной волне.

В училище знали о статусе?

Знал только мальчишка, который учился со мной, он тоже был ВИЧ-положительным. Преподаватели не знали. Но врач меня предупредила, что люди могут относиться к информации о статусе не очень адекватно. И, если эта информация не важна критически, например при операциях, то лучше не орать об этом на каждом углу.

Фото: Светлана Булатова/АСИ

Вам удалось поработать поваром?

Нет, я не доучилась: поняла, что это не мое направление. Я не особо верила, что смогу пробиться в суперкрутые рестораны. Тогда же у меня случился первый брак, и я вся отдалась дому и быту. Моих кулинарных способностей хватало, чтобы удивить мужа.

В какой момент в вашу карьеру домохозяйки закрались мысли об активизме?

Мне была близка тема алкоголизма, так как мой отец был алкоголиком и умер из-за этого. В какой-то момент времени я пришла работать в Центр независимости Валентины Новиковой. Торговала там тематической литературой, записывала людей на консультации и познакомилась там с прекрасной девушкой, которая на тот момент организовывала один из ВИЧ-сервисных фондов. Она мне сказала: «Маш, ты так легко говоришь о ВИЧ-инфекции». Я никогда не скрывала.

Эта девушка рассказала мне о самоорганизации людей, живущих с ВИЧ, «Свеча». Им очень нужны были люди в больнице на Бумажной: тогда это был хоспис, а сейчас — стационар людей, живущих с ВИЧ. Волонтеры нужны были, чтобы объяснять, что есть лечение, что можно контролировать заболевание, а не гадать на кофейной гуще, когда тебя накроет.

Я согласилась. Примерно тогда же я открыла свой статус в СМИ. Оказалось, что на тот момент из российских женщин о своем статусе говорила только Света Изамбаева, хотя феминизация эпидемии шла вовсю.

Года два я отработала в больнице: говорила с людьми, готовила их к терапии, занималась просвещением: что лечение есть, оно работает, что это не исследование препаратов на нас.

Ваша работа заключалась в том, что сейчас называется peer-to-peer?

Именно так. Равный равному. Конкретно в этом проекте я работала два года. В то же время начался исследовательский проект «Симона плюс», его фишка была в том, что пациенты сами собирают информацию по изначальной разработке социолога. Мы оценивали доступ к препаратам, которые появились в РФ.

Вы сказали, что это был хоспис, то есть там находились люди в терминальной стадии?

А тогда и не было другой стадии. Это сейчас мы можем вытащить человека — в терминальной стадии и с букетом болезней — практически с того света. Тогда, если человеку становилось хуже, он приезжал умирать. До меня ребята в «Свече» занимались исключительно паллиативной помощью. Мне повезло: я говорила  о надежде, а не только о смерти. Сейчас если человек умирает от СПИДа — это либо неинформированность, либо осознанное желание покинуть этот мир. 

Помимо темы ВИЧ, вы сотрудничали с НКО, которая называется «Преступники возвращаются в общество». Что это была за организация?

Да, это была прекрасная организация. Она родилась в Швеции, когда двое преступников освободились из тюрьмы и решили, что больше не будут заниматься криминалом. Решили поддерживать друг друга, чтобы больше не вернуться к криминальному поведению.

История, как у анонимных алкоголиков: люди проводят друг друга по пути некриминального поведения. Я вписалась в эту историю, опять же, из-за отца — он имел криминальный опыт. Один из моих братьев и часть ребят, с которыми я выросла, имели криминальный опыт и не видели выхода из ситуации. Некоторые умудрялись в первый же день после освобождения натворить кучу дел и вернуться обратно. Ознакомившись с тематикой, я узнала, что повторное возвращение в пенитенциарную систему происходит в первый месяц. Не потому, что человек так сильно хочет, а потому что у нас нет системы ресоциализации. 

• Фото: Светлана Булатова/АСИ
• Фото: Светлана Булатова/АСИ

Фото: Светлана Булатова/АСИ

Тогда же я узнала, сколько проблем в пенитенциарной системе у женщин… Например я не понимаю, как можно разлучить мать с ребенком. А в местах заключения ребенок находится с матерью только до трех лет, а потом уезжает в детдом, и найти его — отдельная история.

В чем заключалась ваша работа?

Я была по связям с общественностью. Рассказывала о целях фонда, о его методике, привлекала в фонд новых людей и новые организации, которые хотели партнериться.

К сожалению, фонд в России уже не существует. Увы, наша система наверное пока не готова настолько сильно меняться. У Швеции другой подход к преступности и к наказанию. У нас эта история не прижилась, хотя на мой взгляд, она решила бы кучу вопросов, с которыми сталкиваются государство и люди.

После этого вы вернулись в проекты, связанные с ВИЧ?

Да. Я работала в организации “Родительский мост” с людьми, чаще всего с женщинами, с ВИЧ-статусом. Занималась их сопровождением в социальные и медицинские учреждения. Также я была кейс-менеджером в «Гуманитарном действии»: сопровождала как зависимых людей, так и просто людей, живущих с ВИЧ. По сути, это тоже был linkage — доведение людей до медучреждения для последующей диспансеризации. 

Всё было вокруг и около людей, живущих с ВИЧ. Я понимала, что вне зависимости от состояния человека можно организовать и лечение, и уход, и профилактику. 

Как удавалось совмещать несколько проектов одновременно?

Мне кажется, это обычная история для человека, который работает в некоммерческой организации. На один проект ты как минимум не проживешь. Да и в целом, здесь не то чтобы возможно поднять денег. Но все равно затягивает.

Например, как я работала в «Гуманитарном действии»: днем я находилась в отделении реабилитации городской наркологической больницы, работала с ребятами по вопросу приверженности (лечению. — прим. АСИ). Ближе к полднику ехала в мобильные пункты, где тестируется народ, узнает о статусе, берет брошюры. А вечером ехала на пункт, который работает с женщинами, оказывающими услуги сексуального характера. По сути, это три разных проекта, но они об одном и том же. В какой-то момент ты понимаешь, что нет ни выходных, ни проходных.

Выгорание не наступало?

Я даже уходила, но всего на полгода. Работала в одной из сеток нашего города, которая торгует дорогими и хорошими сумками.

Я не выдержала. Потому что понимала, что, продав эту сумку, я ничего не сделала, кроме продажи сумки. Я не видела результата своей работы. Да, сумка понравилась женщине, но она ничего не поменяет в ее жизни.

Я поняла, что мне нужно возвращаться, потому что мне хотелось изменения этого общества. Мне приходилось структурировать работу, обращаться за психоэмоциональной помощью, следить за психологической гигиеной. Но я, наверное, так и буду работать в этой сфере, насколько хватит сил.

Ваш второй муж Денис Годлевский — также ВИЧ-активист. Это вы его вовлекли?

Он сначала долго ругался на меня и говорил: «Сколько же можно работать, это же невозможно». Но я отшучивалась и говорила: «Сколько веревочка ни вейся, ты тоже придешь». Он достаточно неравнодушный и отзывчивый человек. Я понимала, что он тоже придет в эту сферу. Так и получилось: пришел и остался. Сейчас он компетентный специалист, не побоюсь этого слова — эксперт, который влияет на умы.

Как вы начали работать в Ассоциации «Е.В.А.»?

Параллельно со всеми своими вышеперечисленными работами я участвовала в формировании ассоциации — на этапах целей, стратегий. Это было незадолго до декрета. А после  него я вернулась в ассоциацию работать.

Одна из кампаний «Е.В.А» 2014 года

Мне очень отзывались цели «Евы». Были проблемы с феминизацией эпидемии, которые никто не освещал, никто не озвучивал. На тот момент в ассоциации был конкурс: команде нужно было выбрать себе наставника. На этот пост претендовали три кандидатуры, выбрали меня, что, конечно, было очень приятно: мне доверили руль команды. Два года я отработала по направлению постановки работы равных консультантов в центрах помощи семье и детям, в отделениях для женщин, попавших в трудную жизненную ситуацию.

Проблема феминизации эпидемии затрагивала всю Россию?

Не только. Мы общались с другими городами и странами, понимали, что везде одна и та же сборная солянка: везде есть экономическая и психологическая зависимость. Женщин, опять же, не переделаешь, у них больше биологическая уязвимость к ВИЧ-инфекции (при незащищенном половом контакте вероятность передачи вируса от мужчины к женщине значительно выше, чем от женщины к мужчине. — Прим. АСИ). В общем-то, это картина мира в целом.

Как на вас повлиял опыт материнства?

Наверное, я начала чуть больше понимать ВИЧ+ женщин с детьми, с какими проблемами они сталкиваются.

На самом деле, я шла в свою женскую консультацию вставать на учет немного настороженной. Я не знала, какой будет реакция моего гинеколога, и готова была отстаивать свои права. Но мы шикарно поговорили. Это была молодой врач, она очень крутая. Она сказала: господи, хорошо, что вы пришли. Дайте мне брошюрки вашей организации. У нее было много женщин, которые, узнав о ВИЧ+ статусе, уходили безвозвратно.

Чуть позже в женских консультациях появились мои фотки: с Денисом и с [сыном] Ратмиром. На эти плакаты уже ссылались врачи. Говорили: «Она настоящая, не модель какая-то, родила, и у нее все нормально».

Только на моменте родов — я приехала по скорой, потому что ребенок решил родиться раньше — медсестра начала говорить какие-то глупости: «С таким диагнозом еще и рожать». Я сказала, что у меня плохо со слухом и с памятью, поэтому я сейчас диктофон включу, — и разговор закончился. Я в итоге всю беременность наслаждалась работой, собой, покупкой вещей, а не страхом и паранойей. В сентябре я родила, а еще в июле была в Штатах на конференции.

Я уже была прокачанная и четко знала, что я пью таблетки, что с ребенком будет всё хорошо и моя беременность ничем не отличается от других. 

Расскажите о вашей работе менеджером проектов в ассоциации «Е.В.А.».

На самом деле, я координировала работу равных консультантов. Но я такой человек, который не может только бумажками заниматься, поэтому моей добровольной историей осталась работа в поле и оказание консультаций.

С какими основными проблемами вы сталкиваетесь в работе?

Всё очень зависит от принятия диагноза. Огромное количество проблем проистекает из самостигмы. Человек считает себя недостойным, плохим и не отстаивает своих прав, никогда не напишет никакую жалобу или в принципе не будет обращаться в центр СПИДа. Самостигма — это огромная проблема, из которой ручейками вытекает океан.

Еще одна большая проблема — это узаконенное нарушение прав людей. Та же самая 122 статья УК, с которой, по сути, любого человека, живущего с ВИЧ, можно привлечь к уголовной ответственности за «постановку в угрозу заражения».

УК РФ Статья 122. Заражение ВИЧ-инфекцией

1. Заведомое поставление другого лица в опасность заражения ВИЧ-инфекцией —
наказывается ограничением свободы на срок до трех лет, либо принудительными работами на срок до одного года, либо арестом на срок до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до одного года.
2. Заражение другого лица ВИЧ-инфекцией лицом, знавшим о наличии у него этой болезни, —
наказывается лишением свободы на срок до пяти лет.
3. Деяние, предусмотренное частью второй настоящей статьи, совершенное в отношении двух или более лиц либо в отношении несовершеннолетнего, — наказывается лишением свободы на срок до восьми лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до десяти лет либо без такового.
4. Заражение другого лица ВИЧ-инфекцией вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей —
наказывается принудительными работами на срок до пяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового либо лишением свободы на срок до пяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет.

Примечание. Лицо, совершившее деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, освобождается от уголовной ответственности в случае, если другое лицо, поставленное в опасность заражения либо зараженное ВИЧ-инфекцией, было своевременно предупреждено о наличии у первого этой болезни и добровольно согласилось совершить действия, создавшие опасность заражения.

Если человек с ВИЧ принимает антиретровирусные препараты — он полностью безопасен, его можно хоть сожрать с ритуальными танцами. Но, тем не менее, он обязан говорить о своем статусе партнерам, потому что вирусная нагрузка в суде не играет роли. Даже если я скажу партнеру о своем статусе, я вряд ли смогу потом доказать это в суде, потому что партнер скажет: «А она мне ничего не говорила». К сожалению, этим пользуются: вымогают деньги с ВИЧ+ людей, шантажируют.

То же — с усыновлением. Сейчас человек с ВИЧ может усыновить только близкого родственника, брата или сестру. Но я не могу просто прийти в детдом и забрать ребенка — это один из законных способов дискриминации людей с ВИЧ.

Вы участвовали в фильме Дудя про ВИЧ. Был ли всплеск интереса к вашей персоне и к организации? Может, пришлось столкнуться с негативом?

И до этого люди обращались ко мне — мой телефон плавает в сети. Для меня это важно, потому что я могу быть источником перспективы и надежды для человека. Хотя, спасибо моему супервизору, я понимаю, что я не одна в Российской Федерации и кроме меня есть еще люди, которые отвечают на вопросы по жизни с ВИЧ.

Так что жизнь не изменилась. Мы смеялись, что автографы будем давать, а никто не просил. Хотя Денису Годлевскому, кстати, бесплатно кофе давали в «Буше». А мне нет!

Опять всё лучшее мужчинам!

(Смеётся) С негативом я тоже не сталкивалась. Мне в личку никогда не прилетало «гори в аду», может, мне повезло. Комментарии под видео я старалась не читать — мне это просто неполезно, потому что всегда есть люди, которым ты не вышел лицом. 

Как ваша работа пережила перевод на онлайн-рельсы?

В чем-то мне стало тяжелее, потому что я люблю видеть людей, а не только слышать. С другой, я понимаю, что сейчас активности ассоциации отвечают потребностям людей, живущих с ВИЧ. Мы помогали организовывать доставку АРВТ-препаратов пациентам. Охват людей в соцсетях стал больше. Мне кажется, что сейчас более видимыми стали проблемы. Пандемия — хорошая проверка на вшивость, в том числе медицинских структур. Центры СПИДа во многих регионах прямо захлебывались волной обращений. И хорошо, что есть НКО, которые помогли не потерять людей на лечении.

Чать людей вернулись на лечение, когда коронавирус стрельнул. Они бросали пить лекарства по разным причинам, но во время пандемии возвращались и говорили: «Раз уж тут вирус, дайте мне таблетки».

Какие у вас ближайшие рабочие планы?

Их много. Добиться, чтобы ВИЧ+ люди могли усыновлять. Повсеместный доступ к заменителям грудного молока в нужном количестве.

Важный момент с мигрантами, которые до сих пор не могут получать лечение в России и должны быть депортированы — это приводит только к тому, что они не лечатся и скрывают свой статус. Много нюансов с мигрантами очень сильно влияют на эпидситуацию, потому что человек постоянно под угрозой. В реанимации его лечить куда дороже, чем обеспечить препараты.

Чтобы людей, живущих с ВИЧ, не прибавлялось. А у тех, кто есть сейчас, были таблетки в доступе. Чтобы любая женщина спокойно могла сказать: «Без презерватива заниматься сексом не буду», — а молодежь могла получить презервативы бесплатно.

Пока же общественные организации создают некий Хогвартс, в котором пациенты знают о своих правах, а общество эти права соблюдает. Очень хочется, чтобы это зазеркалье стало нашей реальностью.

Я работаю в том числе ради будущего своего сына. Чтобы, когда он вырос, проблемы уже не стало, а я бы могла заняться чем-то другим.

Например?

Я бы фотографировала. Одно время серьезно увлекалась этим. Мне нравится запечатлевать всякие моменты: жизни, радости людей, путешествий.

К чему должен быть готов человек, который хочет работать в НКО и в ВИЧ-сервисе в частности?

К тому, что не все будут понимать, зачем он это делает. Должен понимать, что это история про выгорание. Потому что за 15 лет моей работы некоторые проблемы остались прежними. Ты делаешь, делаешь, а ничего не меняется.

Что это работа, сопряженная со стигмой. Даже если ты не живешь с ВИЧ, то к тебе могут относиться так же: «Ага, ты с ними работаешь? Значит, ты тоже такой».

Но также нужно понимать, что это огромное, офигенно сильное сообщество, которое вырастило себя само, пробивая мглу предрассудков, и достигло успехов. Потому что это одно из немногих в мире сообществ, которое слышат.

А если говорить о хайлайтах (моментах заметности, публичности. — Прим. АСИ)? Вам в этом году дали премию Пруденс Мабеле, названную именем активистки из ЮАР, выступавшей за права женщин и детей, живущих с ВИЧ / СПИДом.

Да, это первая женщина в ЮАР, которая открыла свой статус. Она была неимоверно крута. Когда ты понимаешь, что твой труд, твои попытки оценило международное сообщество, — это дорогого стоит. Ты понимаешь, что это всё не зря.

Были мысли, что зря?

Иногда. Ты идешь, добиваешься, а тебе дают только урезанную форму твоей цели. И ты думаешь: ну ё-моё, ребята. Иногда руки опускаются. Но ты не можешь просто так уйти. С менеджерской работы — понятно: передал дела и ушел. А людей ты бросить не можешь. Когда ты видишь изменения. Когда человек говорил, что хочет умереть, но теперь продолжает идти. Это вдохновляет идти дальше. На одном отдельно взятом человеке ты видишь, как меняется общество в целом.

Доктор Мясников объяснил свою фразу «кому положено умереть — помрут» :: Общество :: РБК

Александр Мясников (Фото: drmyasnikov.ru)

Врач и телеведущий Александр Мясников, руководитель Информационного центра по мониторингу ситуации с коронавирусом, заявил, что его слова по поводу неизбежного заражения COVID-19 и смерти были вырваны из контекста и искажены. Об этом он написал в Telegram.

Ранее, 19 мая, Мясников в эфире YouTube-канала «Соловьев LIVE» после рассуждений о ПЦР-тестов на коронавирус, сроках появления антител сказал: «Поэтому просто живите. Инфекция возьмет свое. Мы все равно все переболеем. Кому положено умереть — помрут». После этого некоторые СМИ выпустили материалы с этими словами телеведущего.

В своем Telegram-канале доктор заявил, что его слова исказили. «То есть «Мясников официально признал бессмысленность всех проводимых превентивных мероприятий и цинично сказал мириться со смертями, и не бороться с ними». Что есть прямая ложь», — написал он.

Мясников ответил на публикации о смертности от COVID-19 в России

По словам Мясникова, в эфире речь шла о панических настроениях среди граждан, напуганных коронавирусом, их неуверенности. Его слова о том, что COVID-19 переболеют все, а кто-то даже умрет, касаются достижения коллективного иммунитета, который должен неизбежно выработаться у людей. Мясников добавил, что от коронавируса умирает на порядок меньше людей, чем от большинства привычных заболеваний.

«Я хочу умереть» — что делать, когда вы чувствуете, что хотите умереть

Я хочу умереть

Каждый день тысячи людей терзают мысль, Я хочу умереть . Если у вас возникали подобные мысли, мы хотим сообщить вам, что вы не одиноки. Многие из нас в какой-то момент своей жизни испытывали суицидальные мысли. Однако вам также важно знать, что чувство безнадежности, которое вы сейчас испытываете, носит временный характер; помощь доступна, и есть надежда, даже если в данный момент вы так не чувствуете.

Мысль «Я хочу умереть» обычно возникает, когда люди испытывают настолько сильную психологическую боль, что они чувствуют, что больше не могут ее выносить. Мы понимаем, насколько ужасна эта боль, и хотим сделать ее терпимой для вас. Эта боль часто усугубляется мыслями о том, чтобы быть обузой для других или никому не принадлежать. Сочетание этих критических внутренних голосов и эмоциональной боли, которую испытывают люди, может заставить их поверить в то, что они не должны быть живы, и людям, живущим в их жизни, было бы лучше без них.Однако это не так. Нанесение вреда самому себе причинит вред только тем людям, которых вы любите. Исследования показывают, что каждый человек, совершающий самоубийство, напрямую влияет как минимум на семь человек. Кроме того, ощущение невыносимой боли пройдет. Самое важное, что нужно сделать, — это обезопасить себя, пока вы чувствуете себя так плохо.

Как составить план обеспечения безопасности

• Во-первых, распознайте, когда вы начинаете чувствовать себя действительно плохо, когда вам становится темно или вы начинаете чувствовать беспокойство.Гораздо легче справиться с этими чувствами, если вы их рано поймаете.
• Спланируйте конкретные действия, которые вы предпримете, когда начнете чувствовать себя плохо. Это поможет помешать двум типам поведения, подпитывающим суицидное состояние: пассивности и изоляции.
• Что вы собираетесь делать, чтобы почувствовать себя лучше? (например: прогуляйтесь, поиграйте со своей собакой, испеките пирожные, помедитируйте, посмотрите забавный фильм)
  Куда вы собираетесь пойти с людьми и отвлечься от негативных мыслей? (например: в торговый центр, в парк, на спортивное мероприятие)
• Кому вы собираетесь позвонить, чтобы поговорить? (т.е. конкретный друг, родственник, служитель) Убедитесь, что у вас есть номер телефона этого человека.
• Есть ли у вас терапевт или консультант, с которыми вы можете поговорить? Как с ними связаться? Храните их контактную информацию в своем телефоне.
• И, наконец, убедитесь, что у вас есть номер горячей линии для самоубийц — 1-800-273-TALK (8255) — в вашем телефоне

Что делать, если вы думаете Я хочу умереть

Обещай прямо сейчас не делать ничего, что могло бы навредить себе

Суицидальные мысли приходят и уходят.Даже если вы сейчас испытываете сильную боль, важно не действовать импульсивно, руководствуясь своими саморазрушительными мыслями. Пообещайте другу, терапевту или самому себе, что вы не будете делать ничего, чтобы навредить себе в течение определенного времени.

Многие люди считают полезным следовать «правилу трех дней», когда им кажется, что они хотят умереть. Как объясняет один блоггер, который боролся с суицидальными мыслями:

«У меня есть правило трех дней. Если хотя бы на мгновение вы чувствуете легкую радость или чувствуете, что жизнь действительно стоит того, чтобы жить, вам придется начать эти 3 дня заново.”

Это правило никоим образом не подразумевает, что кто-то должен решить умереть самоубийством, если три дня проходят без чувства надежды. Тем не менее, это может дать людям, которым больно, некоторое расстояние между мыслями и действиями. Время между мыслями и действием спасает жизни, потому что независимо от того, насколько постоянной может казаться боль, мысли о самоубийстве будут приходить и уходить, они не будут длиться вечно.

Будьте в безопасности

Примите необходимые меры предосторожности, чтобы обезопасить себя.Уберите из дома все предметы, которыми вы можете причинить себе вред. Не изолируйтесь.

Поговорите с кем-нибудь

Люди часто слишком нервничают, стыдятся или боятся говорить о том, что у них возникают суицидальные мысли. Однако поделиться этими чувствами с кем-то, кому вы доверяете, часто является первым шагом к лучшему. Найдите кого-нибудь, кому вы доверяете, например друга, терапевта, члена семьи, учителя, члена духовенства или консультанта по телефону доверия. Сообщите человеку, как плохо вы себя чувствуете.Не бойтесь сказать им, если вы склонны к суициду и / или у вас есть план самоубийства.

Особенно полезно обратиться за профессиональной помощью к терапевту. Позвонить на горячую линию, например, в National Lifeline или Samaritans, может быть простым, бесплатным и анонимным способом получить помощь. Телефоны доверия открыты 24 часа в сутки и предлагают функции чата или электронной почты, если вы предпочитаете общаться с помощью текстовых сообщений.

Простой разговор о том, что вы чувствуете и как вы дошли до этого момента в своей жизни, может принести огромное облегчение и помочь вам найти способ справиться с болью, которую вы сейчас испытываете.

Избегайте наркотиков и алкоголя

Алкоголь и наркотики часто усиливают суицидальные мысли. Избегайте употребления алкоголя и любых лекарств, которые вам не прописал врач.

Регулируйте свой сон

Недостаток сна может привести к депрессии и увеличению суицидальных мыслей. Постарайтесь отрегулировать свой сон, стараясь спать по восемь часов в сутки. Если вы обнаружите, что большую часть дня теряете энергию и спите, важно встать и попытаться заняться чем-нибудь активным.Даже если вам кажется, что это последнее, что вы хотите сделать на свете.

Упражнение

Исследования показывают, что упражнения могут быть такими же эффективными, как и антидепрессанты, когда речь идет о лечении депрессии и тревоги. Постарайтесь увеличить частоту сердечных сокращений на 20 минут в день пять дней в неделю; научно доказано, что он помогает вам чувствовать себя лучше эмоционально. Даже простая прогулка по окрестностям может помочь вашему организму начать вырабатывать эндорфины, что снижает депрессию.

Бросьте вызов негативным мыслям о себе

Суицидальные мысли обычно сопровождаются множеством других негативных мыслей о себе. Важно понимать, что эти негативные мысли не точны. Они являются частью вашего критического внутреннего голоса, и вы можете бросить им вызов.

Относитесь к себе так, как вы относились бы к другу

Важно сострадать самому себе в своих страданиях. Вместо того, чтобы ругать себя за плохое самочувствие, постарайтесь относиться к себе так, как вы относились бы к хорошему другу.Как предлагает доктор Стейси Фриденталь:

«Подумайте обо всем, что идет не так в вашей жизни. Подумайте обо всех причинах суицидальной смерти. А теперь представьте, что кто-то, кто вам очень дорог, пришел к вам с теми же проблемами, теми же причинами, тем же желанием умереть. Что бы вы им сказали? Вы бы сказали этому человеку, который вам небезразличен: «Ты прав, тебе следует убить себя»? Если нет, то почему? »

Практика обращения с собой с такой же добротой и состраданием, как с другом, называется состраданием к себе.Есть три шага к тому, чтобы практиковать сострадание к себе:

• Признайте и отметьте свои страдания.
• Будьте добры и заботливы в ответ на страдания.
• Помните, что несовершенство — это часть человеческого опыта и то, что мы все разделяем.

Терапия, которая помогает

Доказано, что существует несколько видов терапии, снижающих суицидальные мысли. Ниже мы включили ссылки на каталоги терапевтов, обученных этим конкретным методам лечения.

Когнитивно-поведенческое

Диалектическая поведенческая терапия

Совместная оценка суицидальности и управление ею

Лекарства, которые помогают

Существует множество лекарств для лечения депрессии и уменьшения суицидальных мыслей. В настоящее время FDA одобрено более двадцати различных антидепрессантов. Чтобы подобрать для вас подходящее лекарство, важно поработать с врачом. Если вы пробовали антидепрессанты в прошлом, но не сочли их эффективными, может быть полезно попробовать другой вид.

Сайты, которые помогают

В Интернете есть несколько фантастических ресурсов, которые могут помочь, когда вам захочется умереть. Мы включили ссылки на некоторые из этих веб-сайтов ниже.

Национальная линия помощи по предотвращению самоубийств

Самаритяне

Американский фонд предотвращения самоубийств

Разговор о самоубийстве

Befrienders.org

HelpGuide.org

ЗВОНИТЕ:

Национальная линия помощи по предотвращению самоубийств Если вы или кто-то из ваших знакомых находится в кризисной ситуации или нуждаетесь в немедленной помощи, позвоните по телефону 1-800-273-TALK (8255) .Это бесплатная горячая линия, доступная 24 часа в сутки для всех, кто находится в эмоциональном стрессе или суицидальном кризисе.

Международные читатели могут щелкнуть здесь, чтобы просмотреть список телефонов доверия и кризисных центров по всему миру.

ТЕКСТ:

The Crisis Text Line предлагает бесплатную круглосуточную поддержку. Отправьте сообщение START на номер 741-741

Об авторе

PsychAlive PsychAlive — это бесплатный некоммерческий ресурс, созданный Glendon Association.Помогите поддержать наши усилия по распространению психологической информации среди общественности, сделав пожертвование. Теги: система анти-я, критический внутренний голос, помощь тем, кто склонен к суициду, негативные мысли, саморазрушительные мысли, самоубийство, советы по самоубийству, предотвращение самоубийств, подростковые самоубийства

Вот что значит быть мертвым, по словам погибшего парня | The Independent

[Эта статья была первоначально опубликована в 2017 году]

В основе нашего увлечения смертью лежит увлечение жизнью.Живем ли мы каким-то метафизическим образом? Испытываем ли мы что-нибудь, сопоставимое с тем, что мы называем «сознанием»?

В конце концов, смерть — это всего лишь термин, придуманный людьми. Для кого-то это начало, для кого-то конец, а для многих просто состояние ветхости, когда медицина перестает действовать.

Сознание — это то, что ни наука, ни философия не могут адекватно определить, и для того, чтобы испытать его, требуется живое существо, поэтому, возможно, кто-то, кто провел короткое время после смерти по медицинским показаниям, является нашим лучшим проникновением в пост-жизнь.

Мужчина, который «умирал дважды» примерно по две минуты за раз, один раз в результате аварии на мотоцикле, один раз от передозировки обезболивающих, провел сегодня AMA на Reddit и ответил на вопросы о своем опыте.

Об ощущении смерти…

«Я понятия не имел, это была просто черная пустота. Ни мыслей, ни сознания, ничего.

» Оба раза меня просто «не было». Просто все было черным. Я бы описал это как сон. Короткий сон без сна, вы просыпаетесь и чувствуете, что спите долгое время, хотя на самом деле прошло всего около 15 минут.

Информационный бюллетень INDY / LIFE

Вдохновляйтесь последними тенденциями образа жизни каждую неделю

Информационный бюллетень INDY / LIFE

Вдохновляйтесь последними тенденциями образа жизни каждую неделю

«Единственная причина, по которой я знаю, — это то, что врачи были обязаны поделиться со мной информацией. «Так что да, ты был мертв на пару минут, просто к сведению» хахаха.

«Так что, если бы врачи ничего не сказали, я бы просто подумал, что я принял сон без сновидений.«

« Смерть Клеопатры »Жан Андре Риксенс (1874) (изображение: Гетти)

(Гетти)

О том, действительно ли он испытал« черную пустоту »или именно так его память заполнила« пустоту » «…

« Это определенно был не просто разрыв. Подобно сну без сновидений, вы не просто просыпаетесь и чувствуете, что время просто прыгает вперед. Вы знаете, что спали какое-то время. В то же время вы не можете вспомнить, что вообще что-либо испытывали, если только вам не приснился сон.

«Итак, да и нет. Я что-то испытал, и это что-то было ничем».

Об ощущении смерти…

«Первый раз был прямо перед аварией, и единственное, о чем я думал, было« ох черт ».

« Во второй раз я понятия не имел. Мне было больно, и внезапно ничего не осталось, просто нет жизни. Затем я проснулся и снова почувствовал боль ».

О том, привели ли разные причины смерти к разным переживаниям…

« Эти два переживания были абсолютно одинаковыми.Единственная разница в том, что авария, я помню секунды до этого намного яснее. Во второй раз мне было так больно, что я не мог полностью осознать свое окружение, если вы понимаете, о чем я ».

О сообщениях других людей об околосмертных переживаниях…

«Я думаю, что в их случаях их умы все еще были активны. То, что они испытали, было просто своего рода сном ».

Когда мне сказали, что он умер…

«Ну, моей первой реакцией было:« О, черт возьми, это круто! Теперь я могу сказать своим друзьям, что я умер и вернулся к жизни и т.д. », но большая часть эти мысли были говорящим морфием.

«Затем наступает реальность, и я понял, что« вау, я мог быть мертв прямо сейчас ». Именно тогда я начал понимать, насколько серьезно мое положение на самом деле.

«Я определенно меньше этого боюсь. Теперь я знаю, что смерть не хуже сна. Когда ты умрешь, ты просто перестанешь существовать, не о чем беспокоиться! »

О религии и загробной жизни…

« Я всегда был атеистом, но у меня всегда была часть меня, которая надеялась на существование Бог или Небеса или что-то большее, чем мы.Я имею в виду, кто бы не хотел, чтобы были Небеса?

«Я все еще атеист, и теперь я знаю, что не существует таких вещей, как Бог или Небеса. По крайней мере, не для меня. Мои доводы в пользу этого заключаются в том, что ни один Бог никогда не подверг бы человека и семью через такой опыт.

«Я атеист и всегда им буду. Но я верю, что ваша вера — это ваша вера. Единственное, чем мы можем поделиться, — это наш собственный опыт и позволить людям принимать собственные решения».

Приближаясь к жизни после смерти…

«Все, чего я хочу достичь в жизни, — это повеселиться и сделать жизнь других людей лучше, насколько я могу.

«Никакие личные достижения не будут иметь значения для меня, когда я умру, единственное, что будет жить после моей смерти, — это мое влияние на людей, которые еще живы. И, надеюсь, мое влияние будет положительным!»

21 фраза, которую дети назвали кодом «Я хочу умереть»

Примечание редактора: Если вы испытываете суицидальные мысли, следующий пост может стать триггером. Вы можете позвонить по телефону Crisis Text Line , отправив текстовое сообщение «СТАРТ» на номер 741-741.

Когда мы росли, нас часто не учат о психических заболеваниях, а о самоубийстве нас учат еще меньше. Так что, если вы в детстве испытывали суицидальные мысли, можно было легко поверить, что с вы что-то не так, хотя на самом деле это не могло быть далеко от истины.

Может быть, вы выросли в среде, где физически или эмоционально оскорбляли вас, и в глубине души считали, что самоубийство — единственный способ остановить боль. Может быть, вы прикрывали суицидальные мысли тем, что выглядели «нормально» и притворялись, что все в порядке.Или, может быть, вы делали тонкие намеки взрослым в своей жизни, надеясь, что они «поймут» и помогут.

Независимо от того, в какой ситуации вы росли, печальная правда состоит в том, что ребенок может использовать «кодовые слова», которые на самом деле означают «Я хочу умереть». Поэтому важно обсудить, на какие фразы следует обращать внимание. Обсуждение этих фраз может помочь нам выявить детей, испытывающих трудности, и привлечь их к ресурсам и поддержке, в которых они нуждаются. Если вы или ваш ребенок, которого знаете, боретесь с суицидальными мыслями, посетите нашу страницу предотвращения самоубийств, чтобы найти ресурсы в вашем районе.

Чтобы узнать, что говорили люди в детстве, когда они думали о самоубийстве, мы попросили членов нашего сообщества Mighty поделиться одной фразой, которую они сказали, когда росли, и которая на самом деле была кодом: «Я хочу умереть».

Вот чем они поделились с нами:

1. «Я хочу домой».

«Даже если бы я [был] дома или в том, что считалось моим домом, я никогда не чувствовал, что принадлежу к нему или где-либо еще. Я оказывался в клубе, плакал и повторял, тяжело дыша: «Я просто хочу домой.«» — Мишель М.

«Моя 13-летняя сестра покончила с собой 21 октября 2017 года. Когда она была маленькой девочкой, она всегда говорила моей маме:« Я хочу домой ». Моя мама сказал бы ей, что мы дома, потому что все мы сидим в своем собственном доме. А моя младшая сестра качала головой и показывала на небо. Обратите внимание на то, что говорят ваши дети, ребята ». — Осенний С.

2. «Не знаю».

«Сказать:« Я не знаю », когда кто-то спросил меня, кем я хочу быть, когда вырасту, потому что я никогда не планировал дожить до взрослой жизни.»- Кэти Н.

« На самом деле это мое самое раннее воспоминание. Мне было 4 года, и я волновался, хотя тогда я этого не понимал. Я помню, как сказал маме: «Я не знаю, как это сделать». Она спросила меня, что я имел в виду, и я сказал ей, что не знаю, как жить. Я думал, что меня здесь не должно быть. Я хотел вернуться (куда? Не знаю). Я просто продолжал говорить: «Я не знаю, как жить». — Барбара Л.

3. «Какой в ​​этом смысл?»

«В чем смысл?» — означало, что я упал и мне нужна помощь.»- Гилли Х.

« Почему это вообще имеет значение? »Я сказал это в ответ на то, что прилагаю усилия к чему-то. «Зачем пытаться?» «Какой в ​​этом смысл?» Для меня я не видел никакой ценности в том, что делал. И это может стать очень опасным ». — Кейси К.

«В четвертом классе я спросила маму, останавливалась ли она когда-нибудь и думала о том, зачем мы здесь. Что мы делаем? Почему мы так поступаем? В чем суть? Потому что я чувствовал себя грустным и злым, и у меня не было чувства собственного достоинства, даже в детстве. Постоянно смущался.Я не понимал, зачем мы здесь, если это вся жизнь. Экзистенциальные кризисы трудно понять даже сейчас, взрослому, не говоря уже о 10-летнем возрасте ». — Эллисон Дж.

4. «Я устала».

«Я так устал». Я говорил это все время. Я просто не хотел больше быть рядом. Я просто хотел, чтобы кто-то сказал, что можно спать, а не просыпаться «. — Тимотео М.

«Я устал, я хочу спать». Это не имело значения буквально, но я никогда не чувствовал себя достаточно храбрым или безопасным, чтобы быть откровенным с кем-либо.Я чувствовал, что попаду в беду ». — Саванна I.

«Люди могли подумать, что я устал от школы, но на самом деле я был эмоционально истощен и просто хотел спать и никогда не просыпаться». — Lizzette Z.

5. «Мне здесь не место».

«Я имел обыкновение говорить:« Я не чувствую себя здесь », думая, что это просто отчуждение, но со временем я понял, что это присутствует во всех аспектах моей жизни. Я просто не чувствовал, что должен жить ». — Моника Р.

«« Мне здесь не место.«Я так устал». «Звезды чувствуют себя как семья». У меня все еще есть эти мысли, но я дошел до того, что хочу жить, но просто не хочу быть здесь ». — Sydney W.

6. «Я в порядке, я думаю».

«Когда кто-то спрашивал меня, как я [себя] чувствую, я отвечал:« Думаю, я в порядке ». Никто никогда не спрашивал меня, почему я добавила« Полагаю »» — Селена С.

7. « Я плохо себя чувствую ».

«Когда я был ребенком, я начинал прижиматься к маме и говорил:« Мне нехорошо », но я не мог объяснить, почему мне нехорошо.»- Эмили Б.

8.« Я хочу быть с [умершим любимым человеком] ».

«Моя мама умерла, когда мне было 11 лет. Я сказал:« Я хочу быть с мамой ». Горе было невыносимым, и я очень скучал по ней. Я хотел покончить с собой, чтобы быть с ней ». — Эмили П.

«Я просто хочу поспать» или «Я хочу увидеть своего дедушку» — вот две вещи, которые я часто говорил. «- Мес Б.

9.« Я не хочу расти ».

«Однажды я сказал:« Я не хочу расти ». [Моя мама] подумала, что я говорю это, потому что не хочу взрослеть.Не хотела заниматься «большими девичьими вещами». Она не знала, что я буквально не хотела стареть. Я хотел умереть ». — Паола А.

10. «Я в порядке».

«Когда люди спрашивали, все ли со мной в порядке, я отвечал:« Я в порядке, я всегда в порядке ». Я наилучшим образом улыбался им и занимал себя, чтобы они больше не любили меня. Иногда я говорил, что устал, хотя спал несколько часов. Я никогда никому не скажу, о чем я на самом деле думаю, иначе я причиню им боль и заставлю их почувствовать вину за мои решения.»- Дениз Х.

11.« Я хочу спать вечно ».

«Моя семья всегда шутила, что я был ленив, потому что однажды я сказал, что хочу спать вечно, пока тетя, я думаю, не спросила, почему, и я сказал:« Я не хочу бодрствовать. Мне это не нравится ». — Джанин Д.

12.« Жизнь несправедлива ».

«« Жизнь несправедлива… »« У меня сейчас плохие мысли »,« Я всегда ошибаюсь… »Это лишь некоторые из моих, которые я бы использовал». — Ри Л.

13. «Я лучше буду…»

«« Я лучше буду кошкой, чем человеком.Для меня это означало, что я предпочел вообще не родиться. Я научился легко относиться ко всему, что касается депрессии, с людьми, потому что я боялся их суждений… поэтому я всегда превращал это в нечто смешное или расплывчатое ». — Хлоя С.

14. «Моя домашняя жизнь действительно тяжелая».

«’Моя домашняя жизнь действительно тяжелая.’ ‘Я бы хотел, чтобы меня здесь не было.’ ‘Я чувствую себя действительно одиноким.’ ‘Жизнь становится для меня действительно тяжелой.’ Я помню, как говорил все эти вещи в детстве, но никто никогда не осознавал, как сильно мне было больно.Мое членовредительство было воспринято как попытка привлечь внимание, хотя на самом деле это было предвестником нескольких попыток самоубийства в молодом возрасте ». — Brooklynn G.

15. «Я хочу побыть одна».

«Код:« Я не хочу, чтобы ко мне были привязаны люди на случай, если я закончу дело ». — Райан М.

16.« Я не хочу быть здесь ».

«[Сказать это] началось примерно в 11 лет, дошло до того, что это стало частью моего распорядка дня. Каждый раз, когда я просыпался и заходил в ванную, я смотрел в зеркало и говорил это себе.Даже после того, как я начал поправляться, было трудно отказаться от привычки говорить это себе, когда я входил в ванную ». — Джейми С.

«Я всегда шутил о смерти или желании умереть. Проще было пошутить, чем сказать, что я боролся. Я бы также сказал, что не хочу больше здесь находиться ». — Махтя М.

17. «Я не могу этого сделать».

«Я не могу этого сделать», «Все слишком много». Большую часть времени люди воспринимали их буквально и сосредотачивались на проблемах, о которых я им рассказывал, они не понимали, что я имел в виду, что жизнь в целом была слишком тяжело / утомительно.»- Кита С.

18.« Интересно, что значит быть счастливым ».

«Когда друзья говорили о хороших чувствах и радостях, я говорил что-то вроде:« Звучит весело. Интересно, на что это похоже »или« Тебе повезло, что у тебя есть это »» — Тайлер Дж.

19. «Когда это закончится?»

«Когда это закончится?» «Это» часто ошибочно принимают за долгий скучный урок в школе, экзамены или какое-то мероприятие, но на самом деле означает «жизнь». — Сришти К.

20. «Я хочу начать. над.”

«Я хочу начать сначала.» «Я закончил». А иногда просто ничего. Смотря, чтобы подтвердить, будет ли меня вообще скучать, жду в тишине. — Стефани М.

21. «Я просто хочу, чтобы меня любили».

«Мне сейчас 33 года, но целая жизнь терапии заставила меня осознать, что я видел смерть как единственный способ почувствовать себя любимым, потому что никто никогда не говорил о мертвых ни в чем, кроме восторженных слов, и я всегда чувствовал себя так, как показали мои родители. больше любви к моим мертвым братьям и сестрам, чем ко мне, который оказался живым.»- Эшли П.

Если кто-то делает комментарий, который вас беспокоит, лучшее, что вы можете сделать, это прямо спросить его:« Вы чувствуете самоубийство? » или: «Ты хочешь жить?» Вопреки распространенному мифу, прямой ответ на этот вопрос не приведет к попытке самоубийства и не заставит их задуматься. Открытие разговора без осуждения может дать им возможность поговорить об этом.

Если вам или вашим знакомым нужна помощь, посетите нашу страницу ресурсов по предотвращению самоубийств .

Если вам нужна поддержка прямо сейчас, позвоните в Национальную линию помощи по предотвращению самоубийств по телефону 1-800-273-8255 или отправьте текстовое сообщение «START» на номер 741-741 .

Getty Images фото через Archv

Почему бы тебе просто не умереть! рецензия на фильм (2020)

Возникает простой сюжет — зашоренный двадцатилетний Матвей (Александр Кузнецов) пытается отомстить за свою девушку Оли (Евгения Крегжде), убив ее жестокого отца Андрея (Виталий Хаев), склонного копа — и только якобы растет посложнее.Соколов представляет более трудолюбивых второстепенных персонажей, таких как отчаянный партнер Андрея Евгенича (Михаил Горевой), а также некоторые надуманные повороты сюжета: Андрей говорит, что не насиловал Оли, и его корыстное заявление сразу же кажется правдоподобным, учитывая явный акцент Соколова. на внушительный и плохо скрываемый банкролл Андрея. Большая часть «Почему бы тебе просто не умереть!» ощущается как кровавая машина Руба Голдберга, главное удовольствие которой доставляет наблюдение за каждым последующим сюжетным устройством, которое приводит нас к предрешенному выводу: соответственно несчастный финал, в котором (почти) все мертвы, а деньги Андрея никто не получает.»Почему бы тебе просто не умереть!» достаточно стильно, но редко бывает настолько умным, насколько занято.

Большинство великих идей Соколова столь же поверхностны, как и его жадные герои-антигерои. История Матвея начинается с мультяшного декоратора, который определяется маниакальными движениями камеры и сверхчеловеческими звуковыми эффектами. Когда Матвей пытается поймать Андре своим молотком, мы путешествуем визуально и на слух с его любимым оружием. Гиперактивная камера Соколова даже издает свистящие звуки, двигаясь к объектам съемки и удаляясь от них.

Соколов, который также редактировал «Почему ты не умрешь!», Заслуживает похвалы за динамичный темп этой вступительной сцены. Художник-постановщик Виктор Зудин и оператор-постановщик Дмитрий Улюкаев делают фильм Соколова таким же привлекательным и гротескным, как музыкальный клип Дэвида Финчера или один из ранних коллабораций режиссера «Амели» Жан-Пьера Жене и второго руководителя Марком Каро, а именно «Деликатесы» и «Город потерянных детей». Зудин и Улюкаев помогают изображениям Соколова двигаться, что особенно важно в сцене, где камера молодого режиссера тащит нас через гостиную Андрея, вверх по стене и через зияющую дыру в соседнюю спальню.

Но образы Соколова никогда не заходят достаточно далеко; они обычно более живые, чем естественные. Не поймите меня неправильно, меня больше всего очаровывает любой новый фильм, который, казалось бы, был создан молодыми режиссерами, которые учились, а затем щедро заимствовали визуальные подсказки из «Беги, Лола, беги» и работы пионеров Cinema du Look, таких как Люк Бессон («Женщина Никита») и Жан-Жак Беникс («Дива»). Но это также моя самая большая проблема с «Почему ты не умрешь!»: На экране нет ничего, о чем было бы так интересно думать, как смотреть.

Что происходит, когда мы умираем?

Нормальный размер текста Увеличенный размер текста Очень большой размер текста

Мы рождаемся, мы живем, мы умираем. Мало что может быть настолько конкретным. И все же, пока мы обмениваемся бесчисленными историями о начале жизни, о конце мы менее склонны говорить.

Разговоры о смерти — что это такое, на что она похожа — редко встречаются до тех пор, пока мы внезапно не сталкиваемся с ней лицом к лицу, часто впервые с потерей любимого человека.

«Мы очень обеспокоены тем, что означает смерть, и я думаю, что это всего лишь часть человеческого опыта», — говорит доцент Марк Буги, директор отделения паллиативной медицины в больнице Святого Винсента в Мельбурне.«Некоторые люди просто отталкивают его и не думают об этом, пока он не окажется прямо перед ними».

Но так быть не должно, говорит он.

«Чем больше людей вовлечены в процесс смерти и понимают, к чему она ведет, тем лучше подготовлен человек к тому, чтобы отпустить процесс, и тем лучше подготовлена ​​семья к тому, чтобы примириться с ней для более мирного смерть.»

Конечно, не все попадают в паллиативную помощь или даже в больницу.Для некоторых людей смерть может быть шокирующе внезапной, например, в результате несчастного случая, остановки сердца или массивного инсульта. Смерть может последовать за кратковременным спадом, как и в случае некоторых видов рака; или длительный, как при слабости; или это может произойти после ряда серьезных эпизодов, таких как сердечная недостаточность. Различные заболевания, такие как слабоумие и рак, также могут вызывать определенные симптомы перед смертью.

Но есть ключевые физические процессы, с которыми обычно сталкиваются многие люди во время смерти — будь то «от старости» или действительно от рака, или даже после серьезной физической травмы.

Как происходит умирать? Как к этому подготовиться? И как быть с тем, кто приближается к концу своей жизни?

Иллюстрация: Dionne Gain Кредит:

Каковы первые признаки того, что человек умрет?

Точка невозврата, когда состояние человека начинает ухудшаться перед последним вздохом, может наступить за недели или месяцы до того, как кто-то умрет.

Профессор Бугей говорит, что рефрактерные симптомы — стойкие и необратимые, несмотря на медицинское лечение — предлагают самые ранние признаки того, что процесс умирания начинается: одышка, сильный аппетит и потеря веса, задержка жидкости, усталость, сонливость, делирий, желтуха и тошнота, а также в целом снижение физической функции.

Простые действия, например переход с кровати на стул, могут утомлять. Умирающий человек часто начинает отстраняться от новостей, некоторых занятий и других людей, меньше говорить или иметь проблемы с разговором и больше спать.

Все это связано с падением уровня энергии, вызванным ухудшением работы мозга и метаболических процессов.

Предсказать точную дату смерти человека, конечно, практически невозможно и зависит от факторов, варьирующихся от имеющихся у него проблем со здоровьем до того, решат ли они принять дополнительные медицинские вмешательства.

«Путь каждого человека к смерти очень разнообразен», — говорит профессор Бугей.

Иллюстрация: Dionne Gain Кредит:

Что происходит в последние дни человека?

По мере того, как тело продолжает расслабляться, различные другие рефлексы и функции также замедляются. Умирающий человек будет все больше утомляться, его режим сна и бодрствования становится более случайным, а рефлексы кашля и глотания замедляются. Они начнут меньше реагировать на словесные команды и нежные прикосновения.

Снижение притока крови к мозгу или химический дисбаланс также могут привести к дезориентации, замешательству или оторванности умирающего от реальности и времени. Часто в игру вступают видения или галлюцинации.

«У многих людей есть галлюцинации или сны, в которых они видят своих близких», — говорит профессор Бугей. «Это настоящий сигнал о том, что, даже если мы не видим, что они умирают, они могут умереть».

Но профессор Буги говорит, что галлюцинации часто помогают человеку умереть более мирно, поэтому лучше не «исправлять» их.«Видения, особенно о давно ушедших близких, могут утешать».

Люди перестают интересоваться едой… они не хотят этого делать физически.

Вместо того, чтобы просто больше спать, сознание человека может начать колебаться, что делает его почти невозможным время от времени проснуться, даже когда вокруг него много стимуляции.

Из-за замедления кровообращения температура тела может начать колебаться, так что в какой-то момент человек может быть прохладным на ощупь, а затем горячим.

Их чувства вкуса и запаха ослабевают. «Люди перестают интересоваться едой… они не хотят этого делать физически», — говорит профессор Бугей.

Это означает, что моча и испражнения станут менее частыми, а моча будет намного темнее, чем обычно, из-за меньшего потребления жидкости. Некоторые люди могут начать испытывать недержание мочи по мере разрушения мышц, но впитывающие прокладки и простыни помогают минимизировать дискомфорт.

Иллюстрация: Dionne Gain Кредит:

Что происходит, когда до смерти осталось несколько часов или минут?

По мере приближения смерти очень часто дыхание человека изменяется, иногда замедляясь, иногда учащаясь или становясь шумным и неглубоким.Изменения вызваны уменьшением кровотока, и они безболезненны.

Некоторые люди услышат похожий на бульканье «предсмертный хрип». «Это действительно какие-то выделения, сидящие в задней части глотки, и организм больше не может их перемещать», — говорит профессор Бугей.

Нерегулярное дыхание, известное как Чейн-Стокса, также часто наблюдается у людей, приближающихся к смерти: один или несколько вдохов, за которыми следует долгая пауза без дыхания, затем еще один вдох.

«Это случается не со всеми, но это происходит в последние часы жизни и указывает на то, что смерть действительно находится в центре внимания.Обычно это происходит, когда кто-то находится в глубоком бессознательном состоянии », — говорит профессор Буги.

Беспокойство затрагивает почти половину всех умирающих людей.« Смятение [испытанное ранее] может вызвать беспокойство в самом конце жизни », — говорит профессор Буги». Это просто естественная физиология, мозг пытается продолжать функционировать ».

Изменения кровообращения также означают, что сердцебиение человека становится слабее, а его кожа может стать пятнистой или бледно-серо-синей, особенно на коленях, ступнях и руках.

Профессор Буги говорит, что может присутствовать больше потоотделения или липкости, глаза человека могут начать слезиться или казаться тусклыми.

Постепенно человек входит и выходит или полностью теряет сознание.

Иллюстрация: Dionne Gain Кредит:

Сколько времени длится смерть? Это болезненно?

Профессор интенсивной терапии UNSW Кен Хиллман говорит, что когда он лечит умирающего, один из первых вопросов, которые ему неизбежно задают, — это сколько ему осталось жить.

«Это такой сложный вопрос, чтобы дать точный ответ. Я всегда ставлю гонщика в конце, говоря, что это непредсказуемо», — говорит он.

«Даже когда мы прекращаем лечение, организм может использовать резервы, о которых мы не знали. Они могут прожить еще один день, или два дня, или две недели. собираются умереть очень скоро «.

Но он подчеркивает, что большинство ожидаемых смертей не являются болезненными . «Вы постепенно сбиваетесь с толку, теряете уровень сознания и исчезаете.»

В случае возникновения боли ее можно облегчить такими лекарствами, как морфин, которые не мешают естественным процессам умирания.

» Если есть какие-либо признаки боли или дискомфорта, мы всегда заверяем родственников и опекунов, что они умереть с достоинством, что мы не перестаем заботиться, что мы знаем, как лечить это, и мы продолжаем лечение ».

Может быть настоящее чувство готовности, как будто они в этом безопасном коконе, в последний день или две жизни

Профессор Буги соглашается, говоря, что боль вместо этого имеет тенденцию сидеть с близкими.

«У умирающего может возникнуть настоящее чувство готовности, как будто он находится в этом безопасном коконе в последние день или два жизни».

Профессор Буги считает, что есть элемент «отпустить» смерть.

«Мы видим ситуации, когда людям кажется, что люди ждут определенных событий или видят кого-то значимого, что затем позволяет им отпустить», — говорит он.

«Я видел, как кто-то разговаривал с братом или сестрой за границей, а потом они кладут трубку и умирают».

Иллюстрация: Dionne Gain Кредит:

Как можно «подготовиться» к смерти?

Во-первых, это ваше настроение.«Размышляя о смерти, полезно сравнивать ее с рождением», — говорит профессор Бугей.

«Время умирания похоже на рождение, оно может произойти в течение дня или двух, но на самом деле именно время, предшествующее этому, является наиболее важной частью уравнения», — говорит он.

При рождении то, что происходит в течение девяти месяцев, предшествующих дню рождения ребенка, — от посещения врача до уроков по родовспоможению — может иметь огромное значение. И профессор Буги говорит, что это «абсолютно похоже», когда кому-то грозит конец жизни.

Профессору Хиллману, лучшее понимание процесса умирания может помочь нам перестать рассматривать смерть как медицинскую проблему, которую необходимо решить, а вместо этого как неизбежность, которая должна быть максимально комфортной и мирной.

Людей недостаточно спрашивают, где они хотят, чтобы о них заботились и где они хотят умереть.

Тогда есть несколько практических моментов для обсуждения. Семьдесят процентов австралийцев предпочли бы умереть дома, но, согласно отчету Комиссии по производительности за 2018 год, этого не делают менее 10 процентов.Вместо этого около половины умирают в больницах, оказываясь там из-за болезни, вызванной болезнью или возрастной слабостью (небольшой процент умирает в отделениях неотложной помощи и неотложной помощи). По данным Австралийского института здравоохранения и социального обеспечения, еще треть умирает в учреждениях по уходу за престарелыми.

Профессор Хиллман считает, что смерть чрезмерно медикаментозна, особенно в старости, и призывает семьи осознавать, когда умирает любимый человек, и обсуждать свои желания: где они хотят умереть, хотят ли они медицинского вмешательства, что они не делают не хочу, чтобы это случилось.

«[Обсуждение этого] может дать людям возможность принимать собственные решения о том, как они умирают», — говорит профессор Хиллман.

Медсестры паллиативной помощи Президент Австралии Джейн Филлипс говорит, что чьи-то предпочтения в конце жизни следует понимать как можно раньше, но также пересматривать их на протяжении всего процесса умирания, поскольку все может измениться. При наличии правильных систем поддержки смерть дома может быть вариантом.

«Людей недостаточно спрашивают, где они хотят, чтобы о них заботились и где они хотят умереть», — говорит профессор Филлипс.«Одна из самых важных вещей для семей и пациентов — поговорить о том, каковы их предпочтения по уходу».

Иллюстрация: Dionne Gain Кредит:

Как вы можете помочь близкому человеку в его последние часы?

Исследования показывают, что слух — это последнее чувство, которое исчезает, поэтому людей призывают продолжать говорить с умирающим спокойно и обнадеживающе, поскольку это может принести большое утешение, даже если кажется, что он не отвечает.

«Многие люди будут без сознания, их невозможно разбудить, но помните, что они все еще могут слышать», — говорит профессор Филлипс.

«Как медсестра, ухаживающая за этим человеком, я сообщаю им, когда я там, когда я собираюсь прикоснуться к ним, я продолжаю разговаривать с ними. И я бы посоветовала то же самое и семье».

В своем отделении интенсивной терапии профессор Хиллман призывает родственников «не бояться человека на всех этих машинах».

«Сядьте рядом с ними, возьмите их за руки, погладьте их по лбу, поговорите с ними об их саду и домашних животных и предположите, что они слушают», — говорит он.

Слух — это последнее чувство, которое исчезает, поэтому людей призывают продолжать говорить с умирающим спокойно и обнадеживающе.

Помните, что хотя физические или психические изменения могут быть неприятными для наблюдения, они, как правило, не беспокоят умирающего. Как только семьи примут это, они могут сосредоточиться на том, чтобы быть со своим умирающим любимым человеком.

Профессор Буги говорит, что люди должны думать о том, как человек обычно хотел бы, чтобы они действовали.

«Что бы вы обычно делали, когда ухаживаете за любимым человеком? Если вам нравится обнимать, трогать и общаться, делайте то, что вы обычно делаете», — говорит он.

Другие вещи, которые могут утешить умирающего, — это играть его любимую музыку, делиться воспоминаниями, увлажнять рот, если он становится сухим, накрывать легкими одеялами, если он становится холодным, или влажной тканью, если он чувствует жар, сохраняя воздух в комнате свежим, переставлять подушки, если они становятся неудобными, и осторожно массировать их. Эти жесты просты, но их значение не следует недооценивать.

Иллюстрация: Dionne Gain Кредит:

Какой момент смерти?

В Австралии момент смерти определяется как момент, когда у человека необратимо прекращается кровообращение или функция мозга.И то, и другое в конечном итоге произойдет, когда кто-то умрет, это просто вопрос того, что произойдет первым.

Смерть мозга встречается реже и происходит после того, как мозг настолько сильно поврежден, что он набухает, перекрывая кровоток, и навсегда прекращает свою деятельность, например, после травмы головы или инсульта.

Более распространенный тип смерти — это смерть от кровообращения, когда сердце останавливается.

После прекращения кровообращения мозг лишается насыщенной кислородом крови и перестает функционировать.

Точное время, которое потребуется для этого, зависит от предыдущего состояния человека, говорит специалист по интенсивной терапии доктор Мэтью Ансти, старший преподаватель клинической практики Университета Западной Австралии.

«Допустим, вы начинаете медленно становиться все хуже и хуже, когда ваше кровяное давление постепенно падает, прежде чем остановиться, в этой ситуации ваш мозг уже уязвим [из-за снижения кровотока], поэтому не потребуется много времени, чтобы остановить мозг. , — говорит доктор Ансти.

Мозг остается активным на мгновение после остановки кровообращения.

«Но если это внезапная остановка сердца, мозг может работать немного дольше. Клеткам мозга может потребоваться минута или две минуты, чтобы умереть, когда у них нет кровотока».

Это означает, что на некотором уровне мозг остается активным на мгновение после остановки кровообращения. И хотя исследования в этой области продолжаются, доктор Ансти не верит, что люди будут в сознании в этот момент.

«Есть разница между сознанием и некоторой степенью клеточной функции», — говорит он.«Я думаю, что сознание — очень сложная функция высшего порядка».

Клетки других органов, таких как печень и почки, сравнительно более устойчивы и могут дольше жить без кислорода, говорит доктор Ансти. Это важно для донорства органов, так как органы могут оставаться жизнеспособными через несколько часов после смерти.

В условиях паллиативной помощи профессор Буги говорит, что мозг обычно становится неактивным примерно в то же время, что и сердце.

Но он говорит, что в конечном итоге именно постепенное отключение мозгом различных процессов, включая дыхание и кровообращение, приводит к большинству смертей.

«Вся ваша метаболическая система исходит от мозга… [Он] всем управляет».

Он говорит, что поэтому иногда, прямо перед смертью, человек может внезапно погрузиться в момент ясности, когда он что-то говорит своей семье. «Это может быть очень глубоким… это как мозг пытается еще раз».

Иллюстрация: Dionne Gain Кредит:

Как выглядит мертвый человек?

«Существует заметная разница между живыми и умирающими, — говорит профессор Буги.

«Часто люди наблюдают за дыханием и не видят его. Но есть это изменение, когда тело больше не находится в присутствии живых. Его цвет все еще меняется. Все просто прекращается. И обычно очень, очень нежный. Это не драматично. Я заранее заверяю в этом семьи «.

Типичным признаком того, что смерть только что наступила, помимо отсутствия дыхания и сердцебиения, являются фиксированные зрачки, которые указывают на отсутствие активности мозга. Веки человека также могут быть полуоткрытыми, его кожа может быть бледной и похожей на воск, а рот может открываться при расслаблении челюсти.

Профессор Буги говорит, что неприятные явления, например, рвота или выделение кишечника, могут происходить лишь изредка, но в большинстве случаев смерть наступает мирно.

И хотя большинство близких хотят присутствовать при наступлении смерти, профессор Буги говорит, что важно не чувствовать себя виноватым, если это не так, потому что иногда это может случиться очень внезапно. Что более важно, так это присутствие во время подготовки.

Что будет дальше?

После смерти человека медицинский работник должен подтвердить смерть и подписать свидетельство, подтверждающее ее.

«Это абсолютно необходимо для семьи, потому что это очень ясно указывает на то, что человек умер», — говорит профессор Буги. «Семья, возможно, не начинала горевать до этого момента».

В некоторых случаях происходит донорство органов и тканей, но только если человек имеет право и желает это сделать. Сложность процесса означает, что он обычно происходит только в палате интенсивной терапии.

Вы можете почувствовать отчаяние, онемение или облегчение. Нет правильных или неправильных чувств.

Профессор Бугей подчеркивает, что ожидаемая смерть не является экстренной ситуацией — полицию и скорую помощь вызывать не нужно.

После выдачи справки от врача похоронная компания берет на себя уход за умершим и собирает информацию, необходимую для регистрации смерти. Они также могут помочь с газетными объявлениями или цветами.

Но все это не обязательно должно происходить сразу, — говорит профессор Бугей. Делайте то, что считаете правильным. Мгновения после смерти могут быть спокойными, и вы можете просто посидеть с этим человеком.Или вы можете захотеть позвать других или выполнить культурные пожелания.

«Нет причин внезапно уносить тело», — говорит профессор Бугей.

Вы можете почувствовать отчаяние, онемение или облегчение. Нет правильных или неправильных чувств. Когда близкие переживают процесс скорби, им напоминают, что им доступна поддержка — будь то друзья, семья или медицинские работники.

Иллюстрация: Dionne Gain Кредит:

Почему мы умираем? | Психология сегодня

Заманчиво противопоставлять религию науке любое обсуждение жизни, смерти и цели.Но религия и наука — это разные вещи, и в обоих можно найти духовные истины. Почему мы умираем — это вопрос, на который оба предлагают ответ.

Наука дает ответы относительно механики жизни, основанные на выводах, которые мы можем сделать из материального опыта. Религии в разной степени предлагают объяснения того, что лежит за завесой: они рассказывают нам о том, чего мы не знаем, а иногда и не можем знать, и поэтому должны принять веру.

На протяжении всей истории мы многого не знали.Религии предоставили Богу во многих формах объяснение того, почему все произошло именно так. Для многих христиан, если Бог хотел, чтобы они что-то знали, это было в Библии, а если этого не было, то они чувствовали, что им не нужно знать.

В конце концов, люди начали искать ответы для себя, и смерть была взята из рук Бога. Галилей был одним из центральных звеньев этого движения «давайте разберемся с самим собой». Он и другие развили способность исследования к изящному искусству.

Хотя это не всегда подтверждало то, что было написано в религиозных текстах, люди черпали уверенность в силе этого подхода. В нем смерть объяснялась не волей Бога, а отчасти тем, что мы могли контролировать. Мы открыли такие вещи, как пенициллин, кесарево сечение и иммунизация, которые предотвращали смерти, которые в прошлом должны были быть объяснены какой-то божественной злобой.

В итоге мы поняли, что во многих случаях гибель людей можно было предотвратить. Но чтобы предотвратить их, мы должны были знать практические причины гибели людей.Нам нужно было понять болезнь, травму, развитие и старость. Молитва, насколько известно, не предотвращает смерть.

В конце концов, все умирают. Так почему мы вообще должны умирать?

Религии предлагают ответы. Согласно Библии, Адам и Ева были наказаны смертью, согрешив против Бога (Бытие 3:17). Как потомки Адама и Евы, мы разделяем их судьбу. Справедливо. Но почему животные, такие как ваша собака, должны умирать? Ели ли его предки собачье дерево познания? И деревья тоже умирают от старости, что сбивает с толку.Но, может быть, безопаснее сказать, что Бог даровал всему непостоянство в наказание за знание.

Согласно исламским ученым, жизнь — это испытание, которое заканчивается смертью: «Каждая душа вкусит смерти, и мы испытываем вас злом и добром посредством испытания». (Коран 21:35). Христианство также разделяет это видение Судного дня.

Христианство и ислам — это «потусторонние» объяснения смерти. Таких религий много. Скандинавская мифология даровала тем, кто хорошо погиб в бою, загробную жизнь в Валгалле с Одином или на поле Фрейи.В греческой мифологии добро перешло на Елисейские поля. Эти объяснения потустороннего мира предлагают нашу жизнь как переход из того места, где мы были раньше, в место отдыха за ее пределами.

Некоторые формы буддизма и индуизма являются вариациями идеи потустороннего мира. Они объясняют смерть концом испытания, за которым следует реинкарнация. Следующая жизнь человека определяется качеством его действий в этой жизни. Когда человек поднимается над испытанием, поднимается над предпочтениями, он становится освобожденным, находит нирвану или просветляется.Это просветленное состояние неотделимо от этого мира, но это освобождение от страданий этого мира. ¹

Есть прекрасный пример такого мышления в философии Веданты, записанной в Упанишадах. Здесь Бог не выше этого мира, но — это этот мир и все в нем. Бог — пурпурные горы и красные Феррари, политики и собачьи помады. Освобождение — это осознание того, что вы и все остальное состоите из одной ткани. Жизнь, как мы ее часто думаем, как разделение между вами и мной или одним культом и другим, — это просто уловки, которые мы играем над собой, которые мешают нам понять истинную природу Бога и реальности.Мы думаем, что умираем, потому что Бог играет в прятки с самим собой. Но мы никогда не умираем; мы просто падаем обратно в волну Бога. Книга Алана Уоттса «О табу на то, чтобы не знать, кто вы на самом деле» — это приятная шутка с таким образом мышления.

Но религии действительно не нуждаются в объяснении деталей жизни и смерти. Религии не обязаны объяснять, почему закаты такие захватывающие. Им не нужно объяснять, почему синий свет преломляет больше, чем красный, и поэтому закат становится красным.Мы можем принять физические законы как предпочтение Бога, если захотим. Практические аспекты нашего материального опыта подчиняются своим собственным законам, и они лежат там, где заканчиваются религии. Там, где ваш опыт и религия противоречат друг другу, вам решать, как расследовать конфликт. Конечно, можно не заботиться. Но ни один Бог, в которого стоит верить, не должен вознаграждать вас за то, что вы никогда не удосужились по-настоящему понять.

Мы можем до некоторой степени полагаться на свой опыт, чтобы понять вопрос о том, почему мы умираем и почему живем.Наш опыт, рожденный в результате того же мышления, что и попытки Галилея «выяснить это» и открытие пенициллина Александром Флемингом, может многое сказать по этим вопросам.

Вы можете рассматривать науку как разновидность эмпирического спиритизма, поскольку она имеет много общего с некоторыми из религий, описанных выше. Он ограничен этим материальным миром, потому что основан на том, что мы можем сделать из этого мира. Более того, это дает некое практическое знание, которое поддерживает жизнь людей. Многие люди не только испытывают этот эмпирический спиритизм в своей жизни и работе, но и до мозга костей верят, что это правда.Это религиозно, даже если церковь не дальше, чем просто внимание к реальности вашей жизни.

Наука — один из аспектов этого опыта. Это далеко не безупречно по разным причинам. Отчасти это основано на коллективном опыте миллионов людей, которые пытались организовать свои знания таким образом, чтобы помочь им понять правила этого материального мира. Действительно, совместная работа привела к открытию пенициллина, иммунизации, структуры ДНК, способов расщепления атома, липучки и так далее.И он предлагает отличное понимание жизни и смерти.

Итак, что это коллективное знание материального мира говорит нам о смерти?

Во-первых, в одном очень реальном смысле он говорит нам, что мы не умираем. Клетки, из которых вы выросли, были живы миллионы лет, воспроизводясь снова и снова, с тех пор как жизнь зародилась около трех миллиардов лет назад. Вы живы и здоровы, везде есть клетки. Вы можете сами посмотреть эту репликацию на бесчисленных видеороликах на YouTube.Вы, как продукт этих делений клеток, имеете общее происхождение со всеми людьми, потому что линия клеток, которая дала начало всем нам, никогда не умирала.

Еще более красиво, поскольку вся жизнь имеет общий набор клеточных механизмов, многие люди верят, что мы имеем общее происхождение со всем живым, включая бактерии, сорняки, сурикатов и синих китов. Вместе мы — одна бессмертная жизнь, отделенная друг от друга, как мать от своего ребенка.

Ты древний и везде.

Клетки, о которых я говорю выше, называются зародышевыми клетками, потому что они способны давать начало индивидуумам, и они отличаются от клеток в телах этих индивидуумов, которые называются соматическими клетками или сомой. У большинства организмов половые клетки являются синонимами яйцеклеток и сперматозоидов. Но бессмертны и некоторые клетки, из которых состоят тела отдельных организмов. Hydra — это многоклеточный водный организм, который может регенерировать все свое тело из любой части своих клеток.Насколько мы можем судить, Hydra никогда не умирает от старости.

Некоторые раковые клетки тоже бессмертны. Генриетта Лакс является источником одной из самых известных бессмертных клеточных линий, которые продолжали воспроизводиться из ее раковых клеток еще долгое время после ее смерти (в 1951 году). По некоторым оценкам, после ее смерти в лабораториях было произведено более 20 тонн ее клеток HeLa. Их даже отправили в космос. Клетки HeLa внесли свой вклад в прорыв в медицине в борьбе с раком, СПИДом, радиацией и воздействием токсинов.Ее клетки не стареют, и были предприняты попытки даже заявить о них как о новом виде.

Хотя наши половые клетки функционально бессмертны (иначе вас бы здесь не было), наши соматические клетки (вещество, из которого состоят наши тела) в конечном итоге увядают и умирают, как осенние листья. Это почему? Эволюция объясняет эту смерть наших соматических тел. Фактически, он объясняет смерть всех живых организмов продолжительностью их жизни.

Во-первых, все организмы, даже Hydra , иногда умирают, потому что мир — неприятное место.Хищники пожирают вещи. Орлы сбивают коз с гор. Болезни опустошают сообщества и население. И элементы берут свое. Среди диких мышей 90 процентов умирают в первый год жизни из-за холода. В 1600-е годы матери умирали в 1 из 100 родов (сейчас это примерно 1 из 10 000).

Поскольку большинство организмов не живут достаточно долго, чтобы умереть от старости, клеточные механизмы, необходимые для поддержания их молодости и воспроизводства, не имеют шансов на развитие. Например, такие организмы, как мыши, большинство из которых не доживают до первого года жизни, не имеют механизмов для борьбы с клеточным стрессом в старости.Поэтому, если вы поместите мышь в клетку и защитите ее от хищников и непогоды, ее клетки будут быстро стареть после первых нескольких лет. С другой стороны, домашние кошки живут около 15 лет. Если бы у вас была домашняя Галапагосская гигантская черепаха, вы могли ожидать, что она проживет более 100 лет.

Смерть в старости, кажется, наступает вскоре после того, как предки организма ожидали умереть другими способами. Это называется теорией одноразовой сомы. Лично я считаю, что правильнее было бы назвать это теорией опадающих листьев, поскольку опадающие листья — это еще одна форма одноразовой сомы.Сома (или тело) эволюционировало для сбора ресурсов и размножения. Это происходит даже за счет долгой соматической жизни, потому что долгая жизнь вряд ли гарантирована в нашем суровом мире.

Моего тела (того, что я узко называю «собой») не было бы здесь, если бы мои предки не размножались вовремя, чтобы поддерживать деление наших бессмертных половых клеток. В этом смысле наши тела — одноразовые, но сознательные глаза Бога с миллиардными глазами.

Это похоже на философию Веданты, о которой я упоминал выше.И некоторые христиане могут узнать следующие слова, приписываемые Иисусу: «Расколите кусок дерева, и я там. Поднимите камень, и вы найдете меня там». Если вы чувствуете себя менее поэтично, наша сома похожа на поролоновую упаковку в керамическом чайном сервизе, доставленном по почте. ²

Чтобы сделать теорию одноразовой сомы немного более практичной, представьте себе мир, как в научно-фантастическом фильме 1976 года Logun’s Run , где всех убивают в возрасте 30 лет. крем, пенсионные планы или учреждения по уходу за престарелыми.Если кому-то посчастливится состариться, у него будут всевозможные проблемы, которые у общества просто не будет возможности решить.

Evolution такой же. Он решает проблемы, сталкиваясь с ними и предлагая разнообразные решения, некоторые из которых работают и, следовательно, сохраняются и приводят к еще более совершенным решениям. Из-за этого эволюция не может адаптировать организмы к опыту, с которым они никогда не сталкиваются.

Проблема того, что мы никогда не проживем достаточно долго, в первую очередь ведет к другому источнику нашей неминуемой кончины, называемому антагонистической плейотропией. Антагонистическая плейотропия — это тот факт, что некоторые гены могут вызывать множественные эффекты, и они не обязательно должны быть хорошими. Hb-S — хорошая генная мутация, которая делает людей устойчивыми к малярии, но также вызывает серповидноклеточную анемию с двумя копиями.

Гены могут иметь хорошие ранние эффекты, но также иметь плохие последующие эффекты. Этот компромисс между настоящим и будущим является постоянной проблемой для любой живой системы. Стоит ли инвестировать в воспроизводство сейчас, рискуя умереть раньше? Так поступают однолетние растения.Стоит ли вам рисковать сейчас, чтобы выиграть помощника ценой подрыва вашей долгосрочной выживаемости? Многие молодые мужчины так поступают. Стоит ли вам остаться сегодня дома и работать над увеличением будущего богатства себя и своего (будущего?) Потомства, или вам стоит пойти в бар, чтобы найти того секретного человека, который поможет вам создать это потомство?

Виды, которые умирают раньше по причинам, помимо старости, приводят к отбору генов, благоприятствующих более раннему воспроизводству. Если бы это было не так, вид вымер, растрачивая свои ресурсы, поддерживая жизнь своих соматических клеток за счет воспроизводства своих половых клеток.Если эти гены будут иметь плохие последующие эффекты, эволюция вряд ли испытает их и, следовательно, никогда не сможет выбрать против них.

Другой часто предлагаемой причиной смерти является накопление мутации . Это просто наблюдение, что клетки повреждают ДНК в течение своей жизни. Доказательства этого неоднозначны в отношении старения. Однако мутации сокращают жизнь, и канцерогенный рак является тому примером.

Вкратце, наши исследования мира природы показывают, что продолжительность жизни организмов откалибрована так, чтобы их половые клетки оставались живыми и здоровыми.Смертность наших соматических тел — это козырная карта, которую жизнь использует для достижения этой цели.

Многие люди находят во Вселенной глубокую духовную мудрость, зная, что вся жизнь имеет общее происхождение. Многие считают, что даже выделение живых клеток — произвольное различие. Все, что дает нам начало, проходит через жизнь, вселенную и все остальное. Буддийский философ Нагарджуна назвал это шуньята , или пустотой, что означает, что все вещи пусты и не имеют независимого происхождения.Это действительно не новая идея.

В конечном счете, религиозные и научные версии того, почему мы умираем, представляют собой разные объяснения, основанные на разных способах мышления о нашем существовании. Ставить их друг против друга — игра для дураков.

Даже в рамках одной религии существует множество интерпретаций священных истин. Наука не так уж и отличается: редко можно найти единственное объяснение того, чего мы не понимаем. Религии пытаются решить эту проблему, указывая на священные авторитеты или создавая новые ветви существующих религий (иногда соглашаясь не соглашаться).Ученые пытаются решить эту проблему, собирая больше доказательств из нашего опыта взаимодействия с материальным миром, обогащая наше понимание самих себя, а иногда даже продлевая нашу жизнь.

Религия и наука служат своей цели в этом мире, используя нашу коллективную мудрость в поисках достойных жизней. Для меня наука и религия обращаются к различным аспектам жизненных проблем. В тех редких случаях, когда они конфликтуют, проигрывает более спекулятивная часть. Как это должно.Чем меньше людей узнает истину, тем меньше вероятность, что она будет правдой. Это здравый смысл. Реальность намного интереснее и прекраснее, чем истории, которые мы можем передать друг другу, научные или другие.

Следуйте за мной в Twitter.

Что делать, если у вас возникли мысли о том, что вы хотите умереть | Самоубийство

Суицидальные мысли могут быть довольно пугающими, и многие люди в какой-то момент их испытают. Важно помнить, что есть вещи, которые вы можете сделать, чтобы обезопасить себя.

Суицидальные мысли

Если вы иногда думаете о том, чтобы лишить себя жизни, или чувствуете, что хотите умереть, это может быть потому, что вы не видите другого решения трудностей, через которые вы проходите. Иногда жизнь может быть действительно ошеломляющей, и бывает невероятно сложно уметь справляться с проблемами.

Если вы начинаете чувствовать, что выхода нет, может быть полезно знать, что многие люди, которые думали о самоубийстве, обнаружили, что эти чувства ушли, и были рады, что не прошли через это.

Может быть, вы чувствуете, что некому помочь вам, или что вы просто не подходите для окружающих. Иногда бывает трудно обратиться к другим за поддержкой, но общение с ними может иметь большое значение.

Если вы думаете, что вам нужно поговорить с кем-нибудь о своих чувствах, но рядом нет никого, кому вы доверяете, загляните на нашу страницу срочной помощи, чтобы узнать о некоторых услугах, которые могут предложить поддержку.

Понимание суицидальных мыслей

Важно помнить, что суицидальные мысли — это всего лишь мысли.Если вы думаете о самоубийстве, это не значит, что вам нужно действовать в соответствии с этими мыслями.

Совершенно нормально чувствовать подавленность и стресс, если вы переживаете трудные времена, а иногда может казаться, что все никогда не станет лучше. Если вы думаете о самоубийстве, потому что не можете придумать другого выхода, важно знать, что есть несколько способов обезопасить себя и преодолеть свои чувства.

Что вы можете сделать, чтобы справиться с суицидальными мыслями

• Разработайте план безопасности. Любой, кто испытывал суицидальные мысли в прошлом или переживает трудные времена, должен заранее спланировать, как им справиться с суицидальными мыслями, если они возникнут. Существуют приложения, которые помогут составить план безопасности, или вы можете поговорить со специалистом в области психического здоровья.
• Обратиться за помощью пораньше. Расскажите кому-нибудь о своих чувствах; член семьи, друг, местный врач или служба поддержки могут быть хорошим началом. Если кажется, что люди не слушают, продолжайте просить о помощи, пока кто-нибудь не услышит.
• Отложите любое решение покончить с собой на 24 часа. Используйте это время, чтобы поговорить с кем-то, кому доверяете.
• Избегайте одиночества (особенно ночью). Останьтесь с членом семьи или другом, или попросите кого-нибудь остаться с вами, пока мысли о самоубийстве не уменьшатся. Если кого-то, кому вы доверяете, не может быть рядом, пообщайтесь в онлайн-чате или воспользуйтесь одной из круглосуточных кризисных служб. Вам не нужно проходить через это в одиночку.
• Избегайте наркотиков и алкоголя. Многие наркотики могут ухудшить ваше самочувствие. Они не решат ваших проблем и могут даже заставить вас делать то, чего вы обычно не делаете.
• Запишите, как вы себя чувствуете. Иногда написание дневника, рассказа, текста песен или стихотворения может помочь вам лучше понять себя и найти альтернативные решения.
• Бросьте вызов своим мыслям. Напомните себе, что, как и другие мысли, мысли о самоубийстве приходят и уходят, и мысли о чем-то не означают, что вы должны действовать.Не принимайте мысли такими, какие они есть; подумайте, как бросить им вызов. Когда кто-то испытывает суицидальные мысли, он может действительно чувствовать, что никому нет дела или что другим было бы лучше без них. Это никогда не бывает правдой — что бы вы сказали, если бы друг сказал вам это?
• Напомните себе, почему нужно жить. Запишите, что удерживает вас от суицидальных мыслей. Напомните себе, что, хотя все может показаться безнадежным, есть вещи, которые для вас важны и вы все равно хотите делать.
• Поговорите с кем-нибудь, кто может помочь. Обратитесь в кризисную службу, чтобы она могла помочь с вашей неотложной ситуацией и помочь вам найти другую, более долгосрочную поддержку. Вы также можете записаться на прием, чтобы поговорить со своим врачом или психиатром.
• Ставьте перед собой маленькие цели. Постарайтесь ставить цели, которые позволят вам почувствовать себя контролирующими и помогут двигаться вперед.