Общество потребления не может быть целью
Сегодня мне очень захотелось вспомнить текст, который я писал об обществе потребления. А ведь и правда, все мы живём в обществе потребления. Каждый человек в этом обществе – частица огромной потребительской массы, которая, если задуматься, по сути своей однородна. Я далёк от тупого оптимизма по поводу общества потребления, по поводу его гуманности и тех перспектив, которые оно может предоставить для самоосуществления человека, для осуществления его жизненного проекта.В обществе потребления, конечно же, существуют механизмы подчинения и отчуждения личности, — не только в процессе производства, но и в самом процессе потребления. Однако волей-неволей, как всегда с запозданием в сравнении с Западом, мы оказались вовлечены в социально-экономический строй этого общества. Это — факт, который бессмысленно игнорировать.
Как известно, реклама движет торговлей, но в обществе потребления реклама сама давно уже стала предметом потребления. Несмотря на высокую степень аллегоричности рекламных образов и слов, мы всё же верим рекламе — не столько в то, что она нам говорит и показывает, сколько в сам факт её существования. Известный французский социолог, культуролог Жан Бодрийяр, одна из явных тенденций работ которого – развитие марксистской критики буржуазного общества (кстати сказать, инициаторами «студенческой революции» во Франции в 1968 году были студенты Нантерского университета, того самого, в котором преподавал социологию Жан Бодрийяр), называл способ воздействия рекламы «логикой Деда Мороза». Мы «верим» рекламе подобно ребёнку, верящему в Деда Мороза.
«Демонстрация» товара вообще-то никого ни в чём не убеждает. И однако же, не «веря» в этот товар, я верю рекламе, которая пытается заставить меня в него поверить. Таков феномен Деда Мороза: дети ведь тоже не очень-то задаются вопросом, существует ли он на самом деле, и не устанавливают причинно-следственную связь между его существованием и получаемыми ими подарками; вера в Деда Мороза – это рационализирующая выдумка, позволяющая ребёнку во втором детстве сохранить волшебную связь с родительскими (а именно материнскими) дарами, которая была у него в первом детстве…
В таком вымысле нет ничего надуманного, он основан на обоюдном интересе обеих сторон поддерживать подобные отношения. Дед Мороз здесь не важен, и ребёнок верит в него именно потому, что по сути он не важен. Через посредство этой фигуры, этой выдумки, этого алиби – в которое он будет верить даже тогда, когда верить перестанет, — он усваивает игру в чудесную родительскую заботу и старания родителей способствовать сказке. Подарки Деда мороза лишь скрепляют собой это соглашение» .
Планшет, автомобиль – больше, чем они сами. Купивший их должен почувствовать себя причастным современному индустриальному обществу, цель которого – доставить ему удовольствие, удовлетворить его потребности и желания. Общество потребления предлагает нам не просто материальные блага, но и показывает, что с материнской теплотой заботится о нас, нашем комфорте, наших волосах, зубах, нашей потребности в общении.
При этом не столь существенно, что удовлетворение и удовольствие, предоставляемые рекламой, — лишь воображаемые. Но, согласитесь, реклама делает явным весь этот арсенал воображаемого, владеющего человеком, придаёт ему некую реальность, реализует его. Если в рекламе вы видите нечто возбуждающе-сексуальное, то, конечно, не сам этот образ будет причиной вашей покупки или, наоборот, отказа.
Можно сколько угодно спорить о статусе бессознательного: существует ли оно, и где оно существует, но невозможно спорить с существованием в сознании самого механизма вытеснения, сублимации и переноса. Когда мы смотрим на явно эротическое изображение в рекламе (даже в рекламе, казалось бы, далёкой от эротики организации – банка) весь этот механизм, в силу осознания эротики, срабатывает мгновенно, и мы не можем отрицать здесь явного воздействия нашей же собственной психической реакции на нас самих. Мягко говоря, ненормально сексуально желать автомобиль, но это желание может быть успешно перенесено на него с помощью рекламного образа: сила, мощь, скорость, обтекаемые формы и т. д..
Можно ли представить наше современное общество, общество потребления, без рекламы?
Представьте себе автомобиль, не имеющий марки, какого-либо рекламного образа (имиджа), и всё станет ясно. В конце-концов, представьте себе, что рекламы больше нет. Это похоже на ситуацию, когда у вас есть деньги и желания, но ваши желания никому не интересны, и вам больше ничего не предлагают.
Но есть и другая сторона дела. Веря рекламе, в смысле самого факта её существования, человек непроизвольно усваивает правила игры в обществе, в котором он живёт.
«Реклама, — полагает Бодрийяр, — фактически внушает вам: «Общество всецело приспосабливается к вам, так интегрируйтесь же и сами в него», — но эта взаимность, конечно, с подвохом: к вам приспосабливается чисто воображаемая инстанция, вы же взамен приспосабливаетесь ко вполне реальному социальному строю» .
Единственной реальностью, к которой обращает человека реклама, являются его же желания (не всегда явные), надежды, страхи. Все это невозможно утолить теми или иными вещами. Я не питаю иллюзий по поводу свободы в обществе потребления. Это всего лишь «свобода» владеть вещами, пользоваться всё более и более нюансируемыми отличиями этих вещей, не более того. Но потребности человека всё более монополизируются в силу самой логики социально-экономического строя этого общества. В обществе потребления человек – пучёк желаний, влечений, а их удовлетворение = свободе, счастью.
Впрочем, Бодрийяр понимает потребление в современном обществе в специфическом смысле: потребление не сводится ни к практическому использованию вещей, ни к их семиотическому использованию (в качестве знаков богатства, престижа, или маргинальности). В потреблении важен выбор, а также постоянное обновление вещей, стремление к идеальной и постоянно ускользающей модели-образцу, проецирование человеком в вещи, в том числе и технически совершенные, собственных желаний, фантазмов. Мне представляется принципиально важной следующая формулировка Бодрийяра:
«Потребление… есть деятельность систематического манипулирования знаками» .
Мы потребляем, собственно, не вещи, но знаки и идеи, — идеи революции, свободы, социальной справедливости, гуманизма, великого прошлого, традиции, светлого будущего, великой страны, великого народа, самобытности, мультикультурализма, престижа, любви, наконец, семейного или какого-либо ещё счастья. Важно при этом то, что идеи эти отчуждены от реальности (если мы ещё пока не принимаем их за саму реальность). Но можно ли вещами насытить жажду идей? Или – жажду реальности…
Неотъемлемой составляющей общества потребления является кредит. Сегодня у большинства людей кредит не вызывает предубеждения, люди, по существу, смирились со своим постоянным универсальным долгом. Долг – это, конечно, понятие нравственное, и в любом, даже денежном долге, есть это нравственное обязательство.
Если в советское время покупка новой машины была итогом многих лет труда, экономии, накопления, некоего семейного аскетизма (люди ради этого жёстко ограничивали свои потребности), машина выкупалась, она была заработана, она была в полной мере собственностью, то сегодня мы можем приобрести автомобиль, фактически его не заработав. Эта вещь в известном роде случайна. Продукт труда здесь предшествует самому труду.
В обществе потребления сложно позволить себе жить по средствам. Такое общество предоставляет человеку возможности быстрой реализации его желаний, превышающих платёжеспособность человека. Но всё же, на мой взгляд, кредит, как и общество потребления в целом, тяготеет в сторону усреднённо-массового спроса. Купить в кредит «Ламборгини» сейчас, конечно, можно, но, по-моему, это абсурдно, — не в смысле высокой цены автомобиля, но в смысле его высокой престижности и роскошности.
Я не идеализирую общество потребления, и всё же, именно это общество, на мой взгляд, способно дать человеку возможность самому, на собственном практическом опыте, без нравоучений и назиданий, осознать смысл собственной жизни и самому, как говорят экзистенциалисты, выбрать себя. По-моему, общество потребления может стать в этом деле великолепным средством.
А вы как думаете?
Ценности «общества потребления» в философии Ж. Бодрийяра — Эссе. ЕГЭ по обществознанию
Эссе на тему Ценности «общества потребления» в философии Ж. Бодрийяра
Для написания этой работы, я познакомилась с работой французского социолога Жана Бодрийяра, я рассматривала его книгу «Общество потребления». Скажу честно, я не читала её полностью, а знакомилась с конкретными частями, которые были нужны мне.
Вопросы, поставленные в этой книге, касаются исключительно западной модели капитализма тех лет. Я плохо знакома с западной культурой и их системой жизни, но поняла, что всё, описанное там актуально по сей день, и даже в нашем, российском обществе.
По мнению Бодрийяра общество потребления – это общество самообмана, где невозможны ни подлинные чувства, ни культура. В сферу потребления включены не только вещи, но и человеческие отношения, история, природа, наука, культура и даже религия и патриотизм. Во всех случаях, всё попавшее в сферу потребления, приобретает определенный ряд свойств. То есть они начинают служить знаками престижа, становятся так называемыми знаками.
Он говорит о том, что постоянное потребление превращает человека в когото, нужного для переработки бесчисленного множества продуктов и услуг. Атрибутом мира потребления становится, так называемый «предмет-китч – это вообще вся категория «никчемных» предметов, украшений, поделок, аксессуаров, фольклорных безделушек, «сувениров», абажуров или негритянских масок – все собрание барахла…».
Бодрийяр считает, что человеческое тело – есть самый драгоценный и прекрасный объект. Общество, вводя культ тела, по его словам, устанавливает «фетишизацию» самого человека, т.е. «принуждают» манипулировать телом, изменять его по влиянию моды, превращать его в товар. (например, сексуальность становится чем-то, что можно продать)
Он пишет, что «общество потребления является в одном и том же плане обществом заботы и обществом репрессии, мирным обществом и обществом насилия», в то время как СМИ показывает и закрепляет тоталитарный характер потребления. Так оно уничтожает живое содержание мира, создавая что-то отличное от обычной реальности(неореальность).
Источник: Vk.com
Помогите, пожалуйста! Мини сочинение на тему «я член общества потребления». Умоляю, спасите..
Все мы сейчас живём в обществе потребления. Каждый человек в этом обществе – частица огромной потребительской массы, которая, если задуматься, по сути своей однородна. Я далёк от тупого оптимизма по поводу общества потребления, по поводу его гуманности и тех перспектив, которые оно может предоставить для самоосуществления человека, для осуществления его жизненного проекта.В обществе потребления, конечно же, существуют механизмы подчинения и отчуждения личности, — не только в процессе производства, но и в самом процессе потребления. Однако волей-неволей, как всегда с запозданием в сравнении с Западом, мы оказались вовлечены в социально-экономический строй этого общества. Это — факт, который бессмысленно игнорировать.
«Демонстрация» товара вообще-то никого ни в чём не убеждает. И однако же, не «веря» в этот товар, я верю рекламе, которая пытается заставить меня в него поверить. Таков феномен Деда Мороза: дети ведь тоже не очень-то задаются вопросом, существует ли он на самом деле, и не устанавливают причинно-следственную связь между его существованием и получаемыми ими подарками; вера в Деда Мороза – это рационализирующая выдумка, позволяющая ребёнку во втором детстве сохранить волшебную связь с родительскими (а именно материнскими) дарами, которая была у него в первом детстве…
Планшет, автомобиль – больше, чем они сами. Купивший их должен почувствовать себя причастным современному индустриальному обществу, цель которого – доставить ему удовольствие, удовлетворить его потребности и желания. Общество потребления предлагает нам не просто материальные блага, но и показывает, что с материнской теплотой заботится о нас, нашем комфорте, наших волосах, зубах, нашей потребности в общении.
При этом не столь существенно, что удовлетворение и удовольствие, предоставляемые рекламой, — лишь воображаемые. Но, согласитесь, реклама делает явным весь этот арсенал воображаемого, владеющего человеком, придаёт ему некую реальность, реализует его. Если в рекламе вы видите нечто возбуждающе-сексуальное, то, конечно, не сам этот образ будет причиной вашей покупки или, наоборот, отказа.
Можно сколько угодно спорить о статусе бессознательного: существует ли оно, и где оно существует, но невозможно спорить с существованием в сознании самого механизма вытеснения, сублимации и переноса. Когда мы смотрим на явно эротическое изображение в рекламе (даже в рекламе, казалось бы, далёкой от эротики организации – банка) весь этот механизм, в силу осознания эротики, срабатывает мгновенно, и мы не можем отрицать здесь явного воздействия нашей же собственной психической реакции на нас самих. Мягко говоря, ненормально сексуально желать автомобиль, но это желание может быть успешно перенесено на него с помощью рекламного образа: сила, мощь, скорость, обтекаемые формы и т. д..
Можно ли представить наше современное общество, общество потребления, без рекламы?
Представьте себе автомобиль, не имеющий марки, какого-либо рекламного образа (имиджа), и всё станет ясно. В конце-концов, представьте себе, что рекламы больше нет. Это похоже на ситуацию, когда у вас есть деньги и желания, но ваши желания никому не интересны, и вам больше ничего не предлагают.
Но есть и другая сторона дела. Веря рекламе, в смысле самого факта её существования, человек непроизвольно усваивает правила игры в обществе, в котором он живёт.
Общество потребления — Docsity
Реферат по социологии «Общество потребления». Москва Содержание • Введение — Что такое общество потребления 2. Как формировалось современное общество потребления -Объективные предпосылки — Субъективные предпосылки 3. Главные черты современного общества потребления 4. Заключение 5. Список литературы 1.Введение Антропоцентризм — ненаучное идеалистическое воззрение, согласно которому человек есть средоточие Вселенной и цель всех совершающихся в мире событий. Это понятие на протяжении длительного времени, являющееся основой мировоззрения, приводило к противоречиям между человеком и окружающей с учётом вышеизложенного называют «Экономикой потребителя» (а не производителя), т.к. не предложение формирует спрос, а спрос формирует предложение. 2.Как формировалось современное общество потребления 2.1Объективные предпосылки 1) присутствие биологических потребностей Известно, что невозможно существовать без контактов с окружающей средой, не потребляя внешние источники энергии, поэтому мы всегда были зависимы от природы. А вскоре, с разделением труда и появлением производственных отношений от общества и социально-экономического устройства. 2)Стремление к повышению статуса С развитием производственных возможностей возрастают потребности человека. Сначала древние вожди и просто богатые люди покупали драгоценности, возводили огромные дворцы, не используя в полной мере свои приобретения, а их рабы ютились в маленьких лачугах, не имея возможности просто прокормить себя. С развитием массового производства и изобретением конвейера товары стали доступны простым обывателем. Поэтому с началом 20 века потребительство как явление, ранее существовавшее только высших слоях общества, стало доступно для всех слоёв населения цивилизованного мира. Возникновение потребительства закономерно, оно явилось отражением потребностей людей в благополучии и комфорте. В результате потребление потеряло свою главную функцию – перестало быть средством для продолжения жизни. 3) Желание владеть Потребительство становится символическим обменом денег на товар. Огромное количество ненужных вещей начинают иметь на рынке большой спрос (электрические зубные щётки, машинки для завивки ресниц и т.п.) и они кажутся нам настолько же естественными, как утренние водные процедуры. В результате мы окружаем себя вещами, польза от которых лишь возможность обладать ими. Стремление обладать – это природой обусловленное явление и его основой является феномен собственности. 4) Стабильность, уверенность Несмотря на необходимость приобретения той или иной вещи, за ней стоит отнюдь не потребность в ней самой, а возможность реализации её функции. Это и есть потребность в уверенности. Страх перед временем толкает человека создавать вокруг себя мир вещей, которые обеспечат ему постоянную связь между его потребностями и необходимыми свойствами этих вещей (что даёт спокойствие и уверенность) 5) Необходимость в индивидуальности Потребление социализирует общество, потому какую одежду носим, что едим, на каких автомобилях ездим, где отдыхаем – всё это определяет социальную принадлежность. Человек, приобретая определенные вещи, может вступить в одну из социальных групп или противопоставить себя для достижения личностной индивидуальности. 6) Развитие массовой культуры и рыночных отношений Общество потребления и массовая культура становятся тесно связаны, потому что культура подталкивает людей к потреблению. Впрочем, и сама культура становится обычной рыночной площадью. Производство массовой культуры становится отраслью экономики. В рыночном обществе произведения культуры становятся предметом купли-продажи, и само существование художника или писателя оказывается связанными с коммерческими факторами. Творчество для рынка означает, что результат творчества становится товаром, независимо оттого уникально оно или же существует во множестве копий. Естественно и то, что часто успех художника определяется спросом на его продукцию на рынке. В этих условиях возник выбор между свободой творчества и зависимостью художника от коммерческого успеха. Рыночная цена произведения искусства не определяется её духовной ценностью. Судьба произведений таких крупных писателей 19 века, как Бальзак, Пушкин, Достоевский не составило устойчивого финансового положения. Спор между художником и продавцом существует и по сей день. И лишь немногие деятели культуры могли добиться материального успеха. Известно, что на рынке преуспеть могли создатели далеко не лучшей продукции, которая пришлась по вкусу широкой публики. Так великий Ван Гог скончался в нищете, никем не признанный, а впоследствии его картины побили все рекорды по стоимости на рынке. Рынок, освобождая художника от диктатуры государства или церкви, ставит его в прямую зависимость от колебания коммерческого спроса. 7)Организация производства и сбыта продукции Производство и продвижение культурного продукта в массы современным языком называют «маркетингом». Этот процесс объединяет исследователей в различных областях: социологии, психологии и других. Исследования в этой области дают монополию данные об изменении предпочтений и антипатий у потребителя. Маркетинг является организационно-коммерческим звеном массовой культуры, привлекая новейшие способы производства и торговли в индустрию духовных благ. Тут становится очень важно оформление упаковки, при выборе товара и формулировки рекламы на приобретения продукта. Дизайн, спец. проектирование создают новые версии того, что зрительно или на слух воспринимается потребителем: от рисунка на упаковки до оформления города; от экспозиции до режиссуры любого мероприятия. Маркетинг определяет даже репертуар театров, финансирование кинофильмов, формат телепрограмм, политику издания книг и т.д. Маркетинг придаёт культурным процессам соревновательный характер, в результате приводящий к возвышению или падению очередных звёзд. 2.2 Субъективные предпосылки потребительства 1) Формирование спроса потребителя Происходит переориентация производителей товаров на конкретного человека, а не на мифического потребителя, в связи с быстрым ростом рынков и обострением конкуренции. Угадывание нужд человека для производителя является трудным и не всегда успешным делом, поэтому производитель отказывается от прогнозирования спроса потребителя и переходит к его формированию. Начинается навязывание товара любым доступным способом: возникают маркетинговые отделы, и происходит инвестирование миллионов долларов в рекламу и рыночное продвижение товаров, появилось множество рекламных глянцевых журналов. Компания маркетологов в первую очередь определяет тот контингент людей, на который рассчитан тот или иной товар: ими становились в основном активные, обеспеченные люди в возрасте от 18 до 40 лет. Они тратили деньги на себя и своих близких, ради комфорта, престижа и удовольствия. Главная цель маркетологов становилась стимуляция подобного поведения и захват всё большей покупательской аудитории. Наиболее подверженным объектом этой системы становилась молодежь, подверженная открытому влиянию с не утвердившимся мировоззрением. Эти молодые люди начинали жить с чистого листа, и для многих компаний возник шанс стать частью их новой жизни, формируя вкусы и предпочтения. Возникло новое ключевое слово «круто». Наряду с этим возникаем огромное количество субкультур: альтернативная молодежь, рейверы, этнические гетто, целое общественное движение. Появляется диктат торговых марок. желание поднять свой статус за счёт приобретения конкретного товара. 12) Реформирование стоимости товаров и услуг За счёт статусности товара, производитель может повысить его стоимость и успешно реализовать. Таким образом, статус товара участвует в ценообразовании. 13) Культ бренда Бренд – торговые марки также участвуют в ценообразовании и оказывают влияние на массовое сознание (имидж, символы и т.п.). Производство и продажа брендов является выгодным видом экономической деятельности, потому что люди готовы платить за свои мечты. 14) Мода двигателей производства Благодаря моде вещи стареют раньше физического износа. Происходит некая инфляция вещей, поэтому человек рискует стать символически обездоленным: недавно купленная дорогая вещь становится символом старомодности. Мода подчиняет себе СМИ, произведения литературы и искусства, компьютеров, интерьеров, автомобилей, форм проведения досуга и т.д. 15) Роль эстетики в потреблении товаров Ранее основное внимание в капиталистическом обществе уделялось функциональной полезности вещей, но со временем акцент сместился в сторону дизайна. Уже в 1920-е годы в автомобильной промышленности (США), улучшение качества безопасности автомобиля уступило место стилистическим изменениям. Был внедрён трехлетний цикл обновления стиля автомобилей. В результате произошло искусственное устаревание товаров. 16) Потребительские рычаги в политической сфере Правление государством является делом узкой политической элиты. Но механизм демократии требует подтверждение права этой элиты на власть через выборную систему. Как бизнес получает прибыль, соблазняя потребителя, так и политики, манипулируя избирателями, получают их голоса. Технология одна. Поэтому политическая демократия в обществе потребления равносильна свободе потребительского выбора в супермаркете. 4. Заключение В заключении можно сказать, что в результате развития капитализм приводит к формированию общества потребления. Для него характерно индивидуальное потребление по средствам института рынка. Это явление сопровождается изменениями во всех сферах жизни. На западе формирование общества потребления началось в результате разрушительных последствий второй мировой войны, а в США, в силу их особой роли в этой войне, значительно раньше. Постсоветская Россия – это изменяющееся кризисное общество. По уровню социально-экономического развития оно уступает странам запада. В постсоветской России непрерывно происходит формирование капитализма, что не характерно для моделей развитых рыночных обществ. В страну активно проникает западная культура потребления, а вместе с ней новая система, внедряющая западные образцы. Появился новый слой людей, материальный доход которых позволяет копировать стиль жизни зажиточных групп передовых стран мира. Но большая часть населения в это пространство потребления не попадает. Для них актуальны виртуальные СМИ и вторичное общество потребление (рынок фальсифицированных и поддержанных товаров). Это большинство существует в тени главного общества потребления: ощущая его, оно может пользоваться его благами в очень ограниченных количествах. Оазисы этого общества потребления становятся источником желаний, иллюзий, надежд и мотивов для немалой части населения, особенно молодежи. Обзор проблемы потребительства позволяет сделать некоторые общие выводы: • Потребительство является одним из разновидностей нефункционального спроса. Товар приобретается не ради его функциональных качеств и пользы от использования по прямому назначению, а для достижения других культурных и социальных целей. • Главной частью потребительского поведения выступает психология человека, которая приводит к появлению новых символических потребностей. • Оформление социальной структуры напрямую связана с потреблением и потребительством. До 50-х годов считалось, что только общество потребления приведет к всеобщему комфорту и благополучию, став надежной опорой для экономики развитых стран. Но современное постиндустриальное общество показало, что эти надежды потерпели крах. Люди стали понимать, что : • Безмерное удовлетворения всех желаний не приводит к счастью • Мы не может стать полноправными хозяевами своей жизни, т.к. являемся частью бюрократической машины в лице правительства и СМИ, которые управляют нашими мыслями, вкусами и чувствами. • Всё больше происходит расслоение общества на богатых и бедных. Экономический прогресс коснулся лишь ограниченного числа богатых наций. • Возникла проблема экологии, ядерной войны и возможность уничтожения всей цивилизации. Психология потребительства не оправдала себя, ни с экономической, ни с гуманистической точек зрения и терпит крах. Создавая иллюзии потребностей, она лишь развращает людей. Простые потребительские законы теряют власть над людьми. Нам нравится жить в нереальном, виртуальным мире, в котором каждый шаг просчитан и несет материальную выгоду небольшой кучке людей. Целью жизни человека становится не стремление к счастью, любви, гармонии, а удовлетворение сомнительных потребительских желаний. Всё это является следствием идеологии и психологии потребительства. Но существуют и положительные стороны современного общества потребления: 1)Появившиеся гипермаркеты позволяют использовать их не только как объект удовлетворения материальных потребностей, но и как место, где можно отдохнуть и развлечься. 2) Вместе с этим потребность иметь материальные блага активизируют производственную активность людей, что приводит к росту экономики. Таким образом, развитие современного общества потребления, как единственный и логичный этап развития капитализма имеет как недостатки, так и достоинства. • Список литературы • Козлова Н.Н. «Социально-историческая антропология», 1999г. • Радаев В.В. «Экономическая социология», 1997г. • Андреева Г.М., Богомолова Н.Н., Петровская Л.А. «Зарубежная социальная психология 20 столетия», 2001г. • Ильин В. И. «Поведение потребителей», 2000г.
Можно ли исправить общество потребления
«Теории и практики» публикуют конспект лекции «Великий отказ и этика осознанности: стратегии потребительской контркультуры». Аспирант сектора аналитической философии Института философии РАН Андрей Гасилин рассказал, как товары манипулируют нами, что такое стратегия великого отказа и почему мода на экологичность мешает решать реальные проблемы планеты.
Андрей Гасилин
Аспирант сектора аналитической философии Института философии РАН, ведущий редактор ИНИОН РАН
Основы потребительской культуры
Начнем с айфона. Вы, наверное, знаете, что комплектующие техники Apple производятся тайваньской компанией Foxconn. В ее штате не менее миллиона человек — китайцев и тайваньцев. В 2010 году 10 сотрудников Foxconn покончили с собой: мужчины и женщины, как правило, сбрасывались с высоких этажей или с крыши. Разумеется, было расследование, в ходе которого выяснилось, что компания систематически нарушает нормы труда. Работники, получая мизерную зарплату, испытывают фантастические перегрузки — физические, психологические и в последнюю очередь интеллектуальные. То есть 10 трупов — результат довольно людоедской и агрессивной политики работодателя. В том же году расследование запустила сама Apple.
Интересное совпадение: в 2010-м же вышел первый айпад, который стал для Apple способом возродить былое величие. С момента, когда на рынок вышел первый Macintosh, прошло много времени, и к концу нулевых Apple стала постепенно терять лидерские позиции. Айпад позволил Apple снова выйти в лидеры. Это было достигнуто в том числе ценой жизни этих десяти несчастных работников и нечеловеческих нагрузок.
Разумеется, после этого были приняты меры, и количество самоубийств пошло на спад. Думаете, в Foxconn гуманизировали внутренний распорядок? Отнюдь нет. Они поставили решетки на окна и специальные сетки по периметрам зданий. А еще они выпустили замечательный документ, который приравнивает самоубийство к несчастному случаю. Согласно этому пункту, теперь работодатель не должен выплачивать родственникам погибшего никакой компенсации и никакое расследование не предусматривается. Таким образом, статистика самоубийств была фактически снижена до нуля. Как вы понимаете, ситуация с нагрузками принципиально не изменилась.
Потребительская культура зарождается там, где сами потребители начинают приоткрывать и исследовать это закулисье. Где люди не клюют на бренд и красивую оболочку, а знают изнанку продукта Apple, Windows, Ubuntu — всех.
Экологическое сознание
Бренд экологии сейчас так же популярен, как и бренд высоких технологий. Зачастую они выступают в коллаборации. Когда вы готовитесь купить какую-нибудь технику, вы выясняете в том числе, насколько она соответствует требованиям экологической безопасности. Может быть, у нас это не очень распространено, но на Западе это действительно есть. Ведущие IT-компании преподносят экологичность как некую новую форму гуманности. По этой причине мы выбираем экологичное питание, продукты, выращенные на фермах, любим все зеленое — по крайней мере, цивилизованная часть общества.
В этом ролике Славой Жижек в форме уборщика рассказывает о том, как работает экологическая машина в современном мегаполисе. Работает она очень эффективно: она создает иллюзию того, что какие-то сущностные проблемы действительно решаются и мы следим за окружающим нас пространством. Вот сейчас в регионах России запускается программа раздельного сбора мусора. Проблема в том, что у нас это профанация. Вы знаете, что отсортированный мусор в дальнейшем сваливают вместе. Никто не следит за тем, куда он едет, где и что с ним происходит, то есть система переработки отлажена очень плохо.
В Швеции все гораздо лучше, там действительно есть программа раздельного сбора мусора и программа его переработки. Но и их стратегии не вполне экологичны. Почему? Потому что в конечном счете те объемы мусора, которые производит нынешнее общество потребления, в принципе не могут быть переработаны эффективно. Жижек показывает, что иллюзия чистоты, которую создает это экологическое движение, скрывает довольно неприглядные реалии. Экологические проблемы Европа решает, как правило, за счет стран третьего мира. Отсюда эти замечательные острова пластика в Индийском и Тихом океанах. Отходы человечества на самом деле никуда не деваются, они накапливаются. Мало вытеснять из нашего замечательного цивилизованного пространства всю эту грязь, которую мы сами наплодили. Плодить надо меньше.
Товарный фетишизм
Понятно, что мы производим дикое количество мусора, потому что привыкли очень много потреблять. Но уже после Второй мировой войны среди новых левых появилось осознание того, что капиталистическая стратегия эксплуатации одних граждан другими со временем очень хитро трансформировалась. Одним из теоретиков такой интерпретации был Герберт Маркузе, представитель Франкфуртской школы и автор одной из ключевых работ по теме антиконсьюмеризма «Одномерный человек». Маркузе констатирует, что современные формы эксплуатации базируются на стимуляции определенного образа современного человека, связанного с гиперпотреблением. То есть сейчас целенаправленно взращиваются люди, которые должны стать идеальными потребителями, и все, что их окружает с пеленок, под это заточено. С ранних лет он учится хотеть, хотеть много и еще больше. Понятно, что эти желания связываются с социальной успешностью. Мало кто говорит напрямую: «Покупай!» или «Покупай ради того, чтобы покупать!» Нет. «Покупай, чтобы стать успешнее!», «Покупай, чтобы чего-то достичь». С ранних лет человек живет в ситуации, где товарный фетишизм является нормой.
Согласно Маркузе, такое отношение к миру, к собственному труду, который вы, собственно, и обмениваете на эти вещи, глубоко порочно. Он пишет: «Товары поглощают людей и манипулируют ими; они производят ложное сознание, которое невосприимчиво к собственной лжи». Мы привыкли считать, что производим компьютерную технику, в действительности же мы являемся для них благоприятной питательной средой, с помощью которой они воспроизводятся. Мы живем в пространстве их идеологем. Например, «Тойоты» («Управляй мечтой»), «Пепси» («Бери от жизни все») и «Лореаль» («Ведь вы этого достойны!»).
Виноградов и Дубосарский. How Are You, Ladies And Gentlemen? 2000 год
Программа великого отказа
Первый способ борьбы с этой ситуацией — стратегия великого отказа. Это радикальный уход от традиционных социальных установок, предполагающих постоянное включение в цепочку производство — потребление. Это довольно насильственный метод. Но уход куда? Непонятно. Маркузе описывает это так: «Простое отсутствие всех рекламных и независимых средств информации и развлечения погрузило бы человека в болезненный вакуум, лишило бы его возможности удивляться и думать, узнавать себя (или, скорее, отрицательное в себе) и свое общество. Лишенный своих ложных отцов, вождей, друзей и представителей, он должен был бы учить заново эту азбуку. Но слова и предложения, которые он сможет построить, могут получиться совершенно иными». То есть это слишком радикально и сложно.
В Америке была попытка реализовать программу великого отказа. Движение хиппи, все эти безумные неформалы фактически воплощали эту утопическую идею. Цитата Маркузе: «Коммуна хиппи, на мой взгляд, — это один из способов практического воплощения стратегии великого отказа». Хиппи действительно оставляют цивилизацию, берут с собой самое необходимое и пытаются начать жить с нуля на лоне природы. Здесь Маркузе был не оригинален, он повторил призыв Руссо: «Станьте благородным дикарем вновь!» И действительно, многие стали счастливыми, но далеко не все. Повзрослев, люди вернулись обратно в цивилизованную жизнь. Новое общество построить не удалось, эта стратегия провалилась.
Стратегия минимализма
Выходит, что нужно нечто более умеренное и адаптивное. Таких стратегий множество. Я опишу ту, с которой работаю, — это стратегия минимализма. Этический минимализм во многом идет от эстетического минимализма. Это действительно стремление к простым формам, к минимуму вещей, но это стремление еще и этически обусловлено. Современные минималисты очень любят традиции, часто называют себя стоиками, неостоиками, их можно даже ассоциировать с толстовцами — со стратегией упрощения. Принцип тут элементарный: чем меньше, тем лучше. Выбросьте из вашей жизни все, что является лишним. Для этого нужно собрать все домашние вещи и подписать, где что находится. В течение месяца вы пользуетесь только теми вещами, которые вам понадобились: находите их в коробке, достаете, а к остальным не притрагиваетесь. Через месяц вы поймете, что три четверти вещей так и останутся в коробках. Они вам не нужны, их можно отдать благотворительным фондам, подарить и потом следить, чтобы вещи вокруг не скапливались, а, отслужив, уходили.
Zen Habits Лео Бабауты — один из первых блогов, посвященных стратегии минимализмаЛео Бабаута, автор сайта Zen Habits, учит вырабатывать жизненную стратегию и следовать ей, не растрачивая себя. Одна из основ его учения — дзен-буддизм, практическая философия, религия, которую нужно познавать на практике. В первую очередь она воспитывает особое внимание к происходящему, культуру осознанности. Дзен-буддистская медитация представляет собой очень простую вещь: человек садится в статичную позу и начинает отслеживать события, которые происходят, от биения сердца и дыхания до тактильных ощущений. То есть задача медитации — остановить непрерывный гул в голове, который постоянно говорит и показывает, переключиться на то, что происходит с нами. Большой плюс этой стратегии заключается в том, что это не идеология, а базовые принципы, которые можно модифицировать.
То есть если вы хотите сделать акцент на осознанность — пожалуйста. Можно сделать акцент на техническом минимализме, как делают Джошуа Милборн и Райан Никодемус, авторы сайта The Minimalists. Эту версию минимализма можно назвать антиконсьюмеристской. Что покупают владельцы различных социальных сетей и ресурсов? В первую очередь наше время: оно монетизируется. Так работает экономика внимания. Пока вы не распоряжаетесь своим вниманием, вы скользите в сети по каскаду ссылок, не можете остановиться, а когда останавливаетесь — уже поздно, пора спать, вы опять опоздали. То есть первое, что нужно сделать, — научиться владеть своим вниманием и своими потребительскими привычками.
Для этого у минималистов есть замечательный рецепт. Попытайтесь, говорят они, хотя бы на неделю полностью отрубить свой дом от интернета, не пользоваться ни Wi-Fi, ни 3G, ни 4G, и посмотрите, что будет происходить. Понятно, что сначала начнется жуткая ломка и фрустрация. Но если вдруг все получится, то начнутся чудеса, потому что вы увидите, как много времени съедает онлайн-активность. Вы увидите, как много вы успеваете сделать за день без интернета. Минималисты предлагают пользоваться интернетом время от времени, подключаясь к точкам свободного доступа и делая только то, что вы запланировали заранее. То есть интернет должен использоваться по назначению для решения конкретных задач, а растекаться по фейсбуку, просматривая ленту, не стоит.
И тут, конечно, возникает вопрос: куда девать освободившееся в огромном количестве время? Можно инвестировать его в творчество, а можно — в отношения. В офлайн-отношения, то есть непосредственное общение. Люди, выросшие сейчас под гнетом интернета, эту способность, к сожалению, утрачивают. Им сложно долго разговаривать, не сваливаясь обратно в свой смартфон. Но техника — это инструмент, она не должна порабощать и заставлять работать на нее. Она создана для того, чтобы высвободить время, а не наоборот.
Минимализм по-русски — это опыт Юрия Алексеева. Он долгое время работал в Москве в юридической конторе, а потом купил на свои сбережения какой-то базовый строительный материал, из которого построил нечто напоминающее жилище хоббита. Землянка эта находится на шестидесятом километре Ярославского шоссе, любой проезжающий мимо может к нему зайти. Он очень дружелюбен и гостеприимен, напоит чаем и расскажет, как живет. Полностью он не отказался от цивилизации, он поставил там солнечные батареи и с помощью них подпитывает свою технику и ведет блог, а также канал на ютьюбе «Хоббит отшельник».
Виноградов и Дубосарский. Салют, Испания! 2002 год
Принципы минимализма
1. Оптимизация потребительских привычек. Если вы задумали купить нечто, что не является вещью первой необходимости, от элемента одежды до нового гаджета, просто сделайте эту покупку отложенной. Если через месяц вы себя снова спросите, нужно ли вам это, и ответите честно: «Да», то, наверное, ее стоит купить. Но с большинством вещей, как показывает практика, так не происходит.
2. Использование рынка вторичных вещей. Огромное количество вещей оказывается на свалке, так и не исчерпав свои ресурсы и функционал.
3. Культура медленной жизни. Корпоративная культура говорит нам: «Скорее! Скорее! Не успеешь! Ты должен многое попробовать, ты должен многое успеть, ты должен увидеть много мест, пережить много впечатлений». Причем это говорится не только потребителям, но и производителям. Медленная жизнь — это идеи slow food, медленного чтения, медленной коммуникации. Жизнь должна быть размеренной, чтобы получать удовольствие. Быстрая, слишком интенсивная жизнь не позволяет чувствовать происходящее в полной мере.
4. Краудфандинг. Это тоже способ противостояния — вложение в независимые проекты. Корпоративная культура предлагает некий выбор моделей устройств, но это мнимый выбор. В краудфандинге, если вам понравился проект, вы поддерживаете его рублем. На мой взгляд, так просто честнее. Это экономическая модель будущего, и она работает.
5. Экотуризм. В нашей стране он только начал развиваться, в Европе существует давно, причем интересно, что эта концепция развилась из своеобразной ностальгии человека по сельской местности, по жизни в деревне. Первые экофермы появились в 60-е годы XX века в Италии: фермеры стали приглашать людей из города пожить некоторое время в период сбора урожая в качестве помощников. В дальнейшем, конечно, все это модифицировалось, теперь владельцы ферм редко привлекают гостей к труду, они просто выделяют домик и, конечно, берут определенную плату за это.
6. Приоритет производства над потреблением. Основная проблема общества потребления в том, что потребление имеет явный приоритет над производством. Предполагается, что человек больше потребляет, чем производит, и все нацелено на то, чтобы так происходило.
7. Приоритет культурного производства над промышленным. Производство бывает и культурным: создавать можно концепции, впечатления, музыку, картины. Это более ответственно, потому что так вы передадите что-то следующим поколениям, которые не будут жить на свалке, оставшейся после вашей беспечной потребительской жизни. Это приоритет существования над обладанием. Нужно переставать вести себя как дети, которые без конца всего желают, и внимательно относиться ко всему, что происходит.
Сверхпотребление погубит планету? | Анализ событий в политической жизни и обществе Германии | DW
«Мне не нужны 10 штанов, мне хватит 5, но они должны быть хорошими,»- говорит Катрин Шлёмер (Katrin Schlömer), 23-летняя активистка Greenpeace, стоя у магазина дешевой одежды Primark в Бонне. Primark считается сетью «быстрой моды» — новые модели в отделения поступают едва ли не каждый день, но так же быстро выбрасываются покупателями. Что неудивительно, учитывая стоимость: например, джинсы стоят в Primark от 10 до 15 евро.
На Катрин — джинсы Armedangels, средняя цена на которые у бренда составляет 100 евро. Зато, по словам экоактивистки, они производятся без вреда окружающей среде и со справедливой оплатой труда рабочих, да и служат гораздо дольше.
Экоактивисты призывают меньше потреблять, индустрия моды — против
Катрин Шлёмер
К такой логике сегодня склоняются все больше молодых людей, обеспокоенных изменением климата. По их мнению, привычка к чрезмерному потреблению — дешевые перелеты вместо экологичного транспорта, использование одноразовой посуды, выбрасывание тонн пригодных к употреблению продуктов питания, которые «потеряли товарный вид» — расточительство, которое наносит серьезный ущерб окружающей среде и может довести планету до «точки невозврата».
В индустрии моды такими настроениями среди молодежи довольны не все. В конце октября гендиректор бренда одежды H&M Карл-Йохан Перссон раскритиковал тех, кто призывает прекратить летать, потреблять и вообще делать то, что наносит вред экологии. «Да, это может привести к небольшому улучшению для окружающей среды, но у этого будут ужасные социальные последствия», — сказал Перссон в интервью Bloomberg, добавив, что нужно заниматься не только уменьшением воздействия человека на природу, но и продолжать создавать рабочие места, улучшать систему здравоохранения и давать людям возможность получать преимущества от экономического роста.
Катрин такая позиция кажется утопичной. «Бесконечный рост экономики невозможен. В какой-то момент все реки будут отравлены, а ресурсов не останется», — говорит она.
Насколько влиятельно растущее экодвижение?
Хотя таких молодых людей, как Катрин, становится все больше, экономисты отмечают, что объемы потребления от этого не уменьшаются. Более того, потребление продолжает ускоренно расти.
Гендиректор H&M Карл-Йохан Перссон (фото из архива)
«Многие осознают необходимость защиты окружающей среды. Но это не значит, что они и действуют соответственно,» — говорит Рональд Кубе (Roland Kube), экономист из кельнского Института немецкой экономики (IW). Он поясняет, что, даже понимая последствия сверхпотребления для планеты, многие не готовы отказываться от новинок техники, отпусков за границей и новой одежды.
Моду на сокращение потребления профессор Вернер Айххорст (Werner Eichhorst) из немецкого Института экономики труда (IZA) называет нишевой, а популярность культуры совместного потребления — бартер, аренда или обмен вместо покупки, починка старого вместо приобретения нового — считает скорее «медийной», чем реальной. «99% людей эти темы не интересуют», — заключил он.
Необходимое потребление или потребительство — где граница?
«Что такое слишком много или слишком мало потребления? Что вообще такое здоровое потребление?» — задает риторический вопрос Айххорст в разговоре с DW. Он считает что границы «здорового потребления» определить едва ли возможно, а предписывать их людям уж тем более не нужно.
«У каждого есть свобода делать то, что он хочет, пока это не наносит вреда. Мы живем в свободном обществе,» — напоминает Кубе. Он считает наличие широкого выбора и способность производителей покрыть потребности потребителей скорее позитивным моментом, однако отмечает и фактор нерациональности. «То, что многие продукты используются слишком быстро или выбрасываются вообще неиспользованными — большая неэффективность,» — говорит он, призывая к поиску экономических решений.
Как уменьшить потребление без ущерба экономике
Экономисты считают, что рационализировать потребление можно и с помощью рыночных механизмов. Помимо стандартных предложений вторичной переработки и использования отходов, одним из главных инструментов они называют включение стоимости негативного воздействия на окружающую среду — например, выбросов углекислого газа — в цену продукта.
«Например, когда в текстильном производстве используются химикаты, там должна работать система контроля. Это конечно может привести к удорожанию производства. Но дело не в повышении цены как таковой, а в том, чтобы учитывать стоимость нанесенного экологии вреда», — поясняет Кубе. По его словам, сейчас цена устранения экологических последствий не входит в стоимость товара, и это нужно исправлять.
Профессор Айххорст также считает эту меру основной. По его мнению, включение нанесенного окружающей среде ущерба в цену товара должно быть задачей государственных или международных органов стандартизации. Эксперт отмечает, что несмотря на наличие уже сегодня широкого ассортимента экотоваров, цена которых включает в себя стоимость экологического урона, баланс интересов по-прежнему не достигается, так как массовый покупатель все равно реагирует именно на цену, приобретая пусть неэкологичные, но более дешевые товары.
Смотрите также:
Арт-проект во спасение планеты Земля
Айсберг у берегов Гренландии
Гренландский ледяной щит, возраст которого оценивается в более чем 100 тысяч лет, тает с катастрофической быстротой и, по оценкам ученых, может исчезнуть уже в недалеком будущем. Причина тому — глобальное потепление. Это фото айсберга у берегов Гренландии — один из снимков, выполненных Барбарой Домбровски (Barbara Dombrowski) в рамках ее арт-проекта «Tropic Ice».
Арт-проект во спасение планеты Земля
Люди и окружающая среда
Фотограф из Гамбурга Барбара Домбровски колесит по всему миру, чтобы запечатлеть изменения, к которым приводит потепление климата планеты. Здесь изображены люди из южного полушария Земли в ландшафте северного полушария. Фотограф избегает шокирующих снимков. По словам Барбары Домбровски, она хочет вызвать у людей не ужас, а осознание того, насколько важна эта тема — изменение климата.
Арт-проект во спасение планеты Земля
Портрет жителя Амазонии в Арктике
Своеобразным памятником кажется этот красующийся среди таящих арктических ледников деревянный каркас с портретом жителя Амазонии — региона в Латинской Америке, где растут самые большие в мире тропические леса. Это самый мощный производитель кислорода на Земле, «легкие» нашей планеты. Но леса эти — в опасности, потому что нещадно вырубаются.
Арт-проект во спасение планеты Земля
Засуха в Эфиопии
Засухи — нередкое явление в Эфиопии, а из-за глобального потепления они еще больше участились. И питьевая вода для жителей этой восточноафриканской страны — на вес золота. Когда доступа к чистой воде нет, для питья используется вода из загрязненных водоемов. В результате вспыхивают эпидемии холеры.
Арт-проект во спасение планеты Земля
Восточноафриканские дети
Засуха в Восточной Африке оборачивается неурожаем, что обрекает людей на голод. Особенно страдают дети. Семьи, у которых хватает сил, отправляются за помощью в центры для беженцев. Чтобы добраться туда, порой им приходится преодолевать сотни километров. Многие погибают в пути.
Арт-проект во спасение планеты Земля
Водители рикш на Филиппинах
Такой вид транспорта, как рикша, широко распространен на Филиппинах. Особой популярностью он пользуется среди туристов. Вождение рикши — очень тяжелый физический труд. За день водителю приходится преодолевать до полусотни километров. Из-за загрязненного выхлопными газами воздуха многие страдают заболеваниями легких и дыхательных путей.
Арт-проект во спасение планеты Земля
Встреча на базаре
В рамках своих проектов Барбара Домбровски отправляется в самые разные уголки планеты и много общается с простыми людьми. Они рассказывают фотохудожнице о своей жизни и проблемах, с которыми приходится сталкиваться. На этом снимке она запечатлена во время разговора с мамой и дочкой, торгующими овощами на одном из филиппинских базаров.
Арт-проект во спасение планеты Земля
Юные филиппинцы
Около четверти жителей Филиппин живут за чертой бедности. Чтобы прокормить семью, взрослым нередко приходится работать по 10-12 часов в сутки. Поэтому многие дети предоставлены сами себе.
Арт-проект во спасение планеты Земля
Дети и будущее планеты
Проблемы экологии волнуют детей во всем мире. По инициативе экологического движения Fridays for Future, основанного юной шведской активисткой Гретой Тунберг, подростки выходят на акции в защиту климата. Дети не желают равнодушно смотреть на то, как гибнет наша планета.
Автор: Наталия Королева
Жан Бодрийяр о превращении красоты в товар
Пожалуй, нет сферы современной жизни, которой удалось избежать внимания «гуру постмодернизма» Жана Бодрийяра — человека, приоткрывшего завесу над «нереальностью происходящего». Анализируя общество потребления (которое когда-то называли обществом изобилия) и образы действительности, создаваемые рекламой и СМИ, он одним из первых заговорил о том, что мы живём в мире псевдореальности: псевдособытий, псевдоистории и псевдокультуры, которые состоят из бесконечного потока копий и симулякров.
Но какой товар и симуклякр средства массовой информации любят больше всего? Какой культ преследует нас по телевидению, в торговых центрах и на рекламных билбордах? Конечно же, культ тела, который, по мнению Жана Бодрийяра, занял сегодня место души. Философ видит проявления этого культа в пропаганде массового спорта, в рекламе косметической продукции и средств ухода за телом, в мании здоровья, сопровождающейся неслыханным ростом использования лекарств и различных медицинских услуг: нас приглашают ухаживать за своим телом-товаром, так как его красота, идеальные пропорции и ухоженность составляют знак престижа. Но почему так активно оживают темы тела и секса в современных СМИ? И каким целям служит этот культ?
Сегодня мы публикуем небольшие фрагменты из знаменитой работы Жана Бодрийяра «Общество потребления», в которой философ размышляет о том, как формируется новая этика отношения к телу, основанная на нарциссической привязанности к нему, каким экономическим и идеологическим смыслом обладает культ человеческого тела и почему превращение тела в товар ведёт нас к ещё большему отчуждению от самих себя, чем даже его эксплуатация в качестве рабочей силы.
В наборе потребления есть объект более прекрасный, более драгоценный, более яркий, чем все другие, более нагруженный коннотациями, чем автомобиль, объект, который, однако, все их подытоживает: это — Тело. Его «новое открытие» после тысячелетней эры пуританства, произошедшее под знаком физического и сексуального освобождения, его вездесущность в рекламе, моде, массовой культуре (и особенно женского тела, нужно бы понять почему), гигиенический, диетический, терапевтический культ, которым его окружает, навязчивость молодости, элегантности, мужественности или женственности, ухода, режимов, жертвенных занятий, которые с ним связаны, миф Удовольствия, который его окутывает, — все сегодня свидетельствует, что тело стало объектом спасения. Оно буквально заменило собой душу в этой моральной и идеологической функции.
Пропаганда без устали нам напоминает в соответствии со словами духовного гимна, что мы имеем только тело и что его нужно спасать. В течение веков стремились убедить людей, что они его не имели (впрочем, они в этом никогда не были по-настоящему убеждены), сегодня систематически стремятся их убедить, что они имеют тело. Здесь существует кое-что странное. Не представляет ли собой тело очевидность? Кажется, что нет: статус тела есть факт культуры. Однако, какая бы культура ни была, способ организации отношения к телу отражает способ организации отношения к вещам и социальные отношения. В капиталистическом обществе общий статус частной собственности применяется одинаково к телу, к социальной практике, связанной с ним, и к умственному представлению, которое об этом имеют. В традиционном обществе, например, у крестьянина нет нарциссической привязанности к своему телу, нет зрелищного его восприятия, а есть инструментально-магическое видение, порожденное процессом труда и отношением к природе.Мы хотим показать, что современные структуры производства и потребления порождают у субъекта двойственную практику, связанную с разными (но глубоко взаимосвязанными) представлениями о своем собственном теле: представлением о нем как Капитале и как Фетише (или объекте потребления). В обоих случаях важно, что тело, далеко не отринутое и не упущенное, обдуманно вложено (в двух смыслах этого слова — в экономическом и психическом).
Тайные ключи вашего тела
Прекрасный пример этого нового управляемого присвоения тела нам дает журнал «Она» в статье, озаглавленной «Тайные ключи вашего тела — те, что открывают дорогу жизни без комплексов».
«Ваше тело есть одновременно ваша граница и ваше шестое чувство» — говорится в начале текста. Затем он делается серьезным, представляя романизированный психогенезис присвоения тела и его образа: «К шести месяцам вы начали понимать, еще очень смутно, что вы имеете особое тело». Намек на стадию зеркала («психологи называют это…»), боязливый намек на эрогенные зоны («Фрейд говорит, что…») и переход к главному: «Вы хорошо себя чувствуете в вашей коже?» Тотчас о Б. Б.: она «хорошо себя чувствует в своей коже». «У нее все красиво — спина, шея, строение поясницы». «Секрет Б. Б.? Она действительно населяет свое тело. Она как маленькое животное, которое точно заполняет свое платье». (Она обитает в своем теле или в своем платье? Тело или платье является вторичной резиденцией?
Точнее говоря, она носит свое тело как платье, слово «обитать» отсылает здесь к эффекту моды и коллекции, к игровому принципу, еще усиленному сравнением с маленьким животным.) Если некогда «душа окутывала тело», то сегодня кожа его окутывает, но не кожа как нашествие наготы (и значит, желания): кожа как престижная одежда и вторичная резиденция, как знак и как отношение к моде (и стало быть, заменяющая платье без изменения смысла, что хорошо видно в современной эксплуатации наготы в театре и в других местах, где она появляется, вопреки фальшивой сексуальной патетике, как еще одна грань в парадигме модной одежды).
Вернемся к нашему тексту. «Нужно присутствовать в себе самом, научиться читать свое тело» (иначе вы анти-). «Растянитесь на земле, обработайте руки. И проведите очень медленно средним пальцем правой руки невидимую линию, которая поднимается от безымянного пальца вдоль всей руки до вогнутости локтя, до подмышечной впадины. Такая же линия существует на ваших ногах. Это линии чувствительности. Это ваша карта нежности. Существуют другие линии нежности: позвоночник, затылок, живот, плечи… Если вы их не знаете, тогда в вашем теле возникает торможение, как это происходит в психике… Зоны тела, не соединенные с вашей чувствительностью, не посещаемые вашей мыслью, — это неблагодарный материал… Циркуляция там осуществляется плохо, в нем отсутствует тонус. Или еще: там определенно имеет тенденцию развиться целлюлит (!)…»
Иначе говоря: если вы не осуществляете служение телу, если вы грешите невниманием к нему, вы будете наказаны. Все, от чего вы страдаете, происходит в силу вашей преступной безответственности в отношении самих себя (вашего собственного спасения). Особо следует избегать морального терроризма, который дурно воздействует на «карту нежности» (и который эквивалентен пуританскому терроризму, разве что здесь не Бог вас наказывает, а ваше собственное тело — инстанция на этот раз зловредная, регрессивная, мстящая за себя, если вы не нежны с ней). Видно, как этот дискурс под предлогом примирить каждого с его собственным телом вновь вводит между субъектом и телом, объективированным как угрожающий двойник, те же самые отношения, какие существуют в социальной жизни, те же самые детерминации, какие наблюдаются в социальных отношениях: шантаж, репрессии, синдром преследования, супружеский невроз те же самые женщины, которые все это читают, прочтут несколькими страницами далее: «Если вы не нежны с вашим мужем, вы несете ответственность за крушение вашего брака»).
Кроме этого скрытого терроризма, который в журнале «Она» адресуется особенно женщинам, интересно предложение внедриться в ваше собственное тело и нарциссически вложиться в него «изнутри» совсем не для того, чтобы его глубоко знать, а в соответствии с фетишистской и зрелищной логикой, чтобы его конституировать внешне как более гладкий, более совершенный, более функциональный объект. Это нарциссическое отношение, причем нарциссизм тут направленный, поскольку он обращен к телу как к девственной и колонизованной территории, поскольку он «нежно» исследует тело как залежи, предназначенные к эксплуатации, чтобы заставить возникнуть из него видимые знаки счастья, здоровья, красоты, животности, торжествующей на рынке моды, это отношение, повторим, получает свое мистическое выражение в следующих признаниях читательницы: «Я открыла мое тело. Ощущение настигло меня во всей его чистоте». Еще лучше: «… Совершилось как бы объятие между моим телом и мной. Я стала его любить. И, любя его, я захотела заняться им с той же нежностью, какую я испытываю к своим детям». Примечательна эта регрессивная инволюция аффективности к телу-ребенку, телу-изящной вещице — неисчерпаемая метафора лелеемого пениса, убаюканного и… кастрированного. В этом смысле тело, ставшее самым прекрасным объектом заботы, монополизирует в свою пользу всю так называемую нормальную эффективность (в отношении других реальных личностей), не обретая тем не менее собственной ценности, так как в этом процессе аффективного отклонения любой другой объект может, согласно той же фетишистской логике, сыграть эту роль. Тело только самый прекрасный из этих объектов, которыми психически обладают, манипулируют, которые потребляют.
Читайте материал по теме «Человек Одинок»: Эрих Фромм о мире потребления и подлинном бытии
Но существенное заключается в том, что это нарциссическое реинвестирование, организованное как мистика освобождения и осуществления, фактически всегда является одновременно инвестированием действенного, конкурентного, экономического типа. Тело, «вновь присвоенное» таким образом, оказывается сразу в зависимости от «капиталистических» целей; иначе говоря, если тело является объектом инвестиции, то для того, чтобы заставить его приносить доход. Это вновь освоенное тело не существует для автономных целей субъекта, оно существует как реализация нормативного принципа наслаждения и гедонистической рентабельности, как принуждение к инструментальное, непосредственно индексируемое в соответствии с кодом и нормами общества производства и регулируемого потребления. Иначе говоря, управляют своим телом, устраивают его как вотчину, манипулируют им как одним из многих обозначений социального статуса. Женщина, слова которой приведены выше, говорит: «Заняться им с той же нежностью, какую она имеет к своим детям, — и тотчас добавляет: — Я начала посещать институт красоты… Мужчины, которые видели меня после этого кризиса, находили меня более счастливой, более красивой…» Окупившееся в качестве инструмента наслаждения и показателя престижа тело оказывается тогда объектом работы инвестирования (заботы, одержимости), каковая вопреки мифу освобождения, которым хотят ее прикрыть, представляет собой, конечно, деятельность более глубоко отчужденную, чем эксплуатация тела в качестве рабочей силы.
Функциональная красота
В этом долгом процессе сакрализации тела как экспоненциальной ценности, функционального тела, то есть такого, которое больше не является ни «плотью», как в религиозном видении, ни рабочей силой, как диктует индустриальная логика, но взято в его материальности (или в его «видимой» идеальности) как объект нарциссического культа или элемент тактики и социального ритуала, — красота и эротизм составляют два главных лейтмотива.
Они неотделимы, и оба определяют новую этику отношения к телу. Значимые как для мужчины, так и для женщины, они между тем разделяются на женский и мужской полюсы. Фринеизм (фринеизм — от имени греческой куртизанки IV веку до новой эры. Фрины, которая служила Праксителю моделью для его статуй Афродиты. — Прим. перев.) и атлетизм — так можно бы обозначить две противостоящие модели, основные данные которых, к тому же существенные, взаимозаменяются. Однако женская модель имеет род первенства; она, конечно, представляет собой главную схему этой новой этики, и не случайно, что именно в журнале «Она» мы находим документы проанализированного выше типа.
Красота стала для женщин абсолютным, религиозным императивом. Красота не является больше результатом природы или дополнением к моральным качествам. Это основное, неизбежное свойство тех, кто ухаживает за своим лицом и за своей фигурой, как за своей душой. Знак избрания на уровне тела означает то же, что и успех на уровне дел. Впрочем, красота и успех получают в соответствующих журналах одинаковое мистическое обоснование: у женщины основой является чувствительность, исследующая и вспоминающая «изнутри» все части тела, у предпринимателя — интуиция, адекватная всем возможностям рынка. Знак избрания и спасения: недалеко до пуританской этики. И на самом деле, красота является столь абсолютным императивом только потому, что она представляет собой форму капитала.
Идем дальше, придерживаясь той же логики: этика красоты, являющаяся той же этикой моды, может быть определена как редукция всех конкретных ценностей, «потребительных ценностей» тела (энергетической, жестикуляционной, сексуальной) к функциональной «меновой ценности», которая заключает в себе одной, в абстракции, идею прославленного, совершенного тела, идею желания и наслаждения и вследствие этого отрицает и забывает реальность потребительских ценностей, чтобы исчерпаться в обмене знаков. Красота функционирует как ценность-знак. Вот почему можно сказать, что императив красоты является одним из аспектов функционального императива, столь же значимого для предметов, как и для женщин (и мужчин), — эстетик, каким стала каждая женщина для себя самой, тождествен дизайнеру или стилисту на предприятии.
Впрочем, если рассматривать господствующие принципы индустриальной эстетики — функционализма, — то видно, что они применяются в уставе красоты совсем коротко: Б. Б., которая чувствует себя «хорошо в своей коже» или которая «точно заполняет свое платье», — это та же самая схема «гармонического соединения функции и формы».
Функциональный эротизм
Вместе с красотой, как мы ее только что определили, сексуальность сегодня руководит «новым открытием» и потреблением тела. Императив красоты, который является императивом сделать производительным тело посредством поворота к нарциссическому реинвестированию, включает эротику как средство по извлечению сексуальности.
Нужно четко отличать эротику как распространенное в нашем обществе меновое отношение от собственно сексуальности. Нужно различать эротическое тело, опору меновых знаков желания, от тела как места фантазма и обиталища желания. В теле-импульсе, теле-фантазме, преобладает индивидуальная структура желания. В «эротизированном» теле преобладает именно социальная функция обмена. В этом смысле эротический императив, который, как вежливость или многие другие общественные ритуалы, проходит через инструментальный код знаков, является только (как и эстетический императив красоты) вариантом или метафорой функционального императива.
«Пыл» женщины из журнала «Она» поддерживается подвижным современным ансамблем: этот пыл вписался в «окружение». Его источником не выступают более интимность, чувственность, он связан с подсчитанным сексуальным значением. Чувственность — это страсть. Упомянутая же сексуальность является теплой и холодной, как игра теплых и холодных цветов внутри «функционального». Она имеет ту же самую «белизну», что и развивающиеся формы современных предметов, «стилизованных» и «элегантных». Это, впрочем, также не «фригидность», как подчас говорят, ибо фригидность подразумевает еще сексуальный отзвук изнасилования. Манекен не фригиден, он абстрактен.
Тело манекена не является объектом желания, а представляет собой функциональный объект, форум знаков, где мода и эротика смешиваются. Оно не является более синтезом жестов, даже если фотография в области моды показывает все свое искусство в воссоздании естественной жестикуляции с помощью процесса симуляции, — это, собственно говоря, уже не тело, а форма. Именно здесь, в отношении чего все современные цензоры ошибаются (или очень хотят ошибиться), то есть в рекламе и в моде обнаженное тело (мужчины или женщины) лишается плоти, секса, желания как конечной цели, инструментализуя, напротив, отдельные части тела в гигантском процессе сублимации, в устранении тела в самом его заклинании.
Как эротика существует в знаках и никогда не существует в желании, функциональная красота манекенов существует в «линии» и никогда в экспрессии. Она даже означает отсутствие экспрессии. Неправильность или безобразие заставили бы вновь возникнуть смысл, поэтому они исключены, ибо красота оказывается вся целиком в абстракции, в пустоте, в экстатическом отсутствии и экстатической прозрачности. Описываемая дезинкарнация выражается в конечном счете во взгляде. Этот взгляд, лишенный объекта, выражающий одновременно избыток в обозначении желания и полное отсутствие желания, эти глаза, чарующие и очарованные, бездонные, хороши в их пустой эрекции, в их экзальтации подавления. В этом их функциональность. Глаза Медузы, глаза, повергающие в оцепенение, чистые знаки. Таким образом, во всем обнаженном экзальтированном теле, в этих красочных глазах, отмеченных модой, а не удовольствием, именно сам смысл тела, истина тела уничтожается в гипнотическом процессе. Поэтому тело, особенно женское, и в еще большей степени тело абсолютной модели, какой является манекен, конституируется как объект, соответствующий другим лишенным сексуальности и функциональным предметам, о которых сообщает реклама.
Принцип удовольствия и производительная сила
И наоборот, мельчайший из объектов, инвестированный имплицитно в модель женского тела-объекта, фетишизируется таким же образом, в результате осуществляется пропитывание всей области «потребления» эротикой. Здесь сказывается не некая мода в легковесном смысле термина, а собственная суровая логика моды. Тело и предметы составляют сеть гомогенных знаков, которые могут на уровне абстракции, о которой только что говорилось, изменять свои значения (то есть, собственно, свою «меновую ценность») и вместе «делаться производительными».
Читайте также Особенности массовой культуры: Эрнест ван ден Хааг об отчуждении и стандартизации
Эта гомология тела и предметов вводит в глубинные механизмы управляемого потребления. Если «новое открытие тела» является всегда открытием тела-объекта в широком контексте других объектов, то видно, насколько легок, логичен и необходим переход от функционального присвоения тела к присвоению благ и предметов в акте покупки. Достаточно хорошо известно, насколько эротика и современная эстетика тела утопают в изобильном окружении предметов, гаджетов, аксессуаров под знаком всеобщей софистификации. Гигиена и макияж, загар, спорт и многочисленные «либерализации» моды встроены в новое открытие тела, которое осуществляется прежде всего через предметы. Кажется даже, что единственный по-настоящему освобожденный импульс — это импульс покупки. Вспомним еще раз женщину, которая, испытав потрясение от открытия своего тела, устремилась в институт красоты. Впрочем, более частым является другой случай, касающийся всех тех, кто обращается к туалетной воде, массажу, лечению в надежде «вновь открыть свое тело». Теоретическая эквивалентность тела и предметов в качестве знаков создает возможность поистине магической эквивалентности: «Купите — и вы будете хорошо себя чувствовать в своей коже».
Здесь вся проанализированная выше психофункциональность обретает свой экономический и идеологический смысл. Тело заставляет торговать. Красота заставляет торговать. Эротика заставляет торговать. И это не самая маленькая из причин, которая в конечном счете направляет весь исторический процесс «освобождения тела». С телом все происходит, как и с рабочей силой. Нужно, чтобы оно было «освобождено», «эмансипировано», чтобы существовала возможность рационально преследовать продуктивистские цели. Как нужно иметь свободу самоопределения и личный интерес — формальные принципы индивидуальной свободы трудящегося, — чтобы рабочая сила могла превратиться в спрос на заработную плату и меновую стоимость, так нужно индивиду вновь открыть свое тело и нарциссически вкладывать в него средства — формальное условие удовольствия, — чтобы сила желания могла превратиться в рационально манипулируемый спрос на предметы-знаки.
Нужно, чтобы индивид воспринимал самого себя как объект, как самый прекрасный из объектов, как самый драгоценный материал для обмена, для того, чтобы на уровне деконструированного тела, деконструированной сексуальности мог развернуться экономический процесс рентабельности.
Современная идеология тела
Однако продуктивистская цель, экономический процесс рентабельности, благодаря которому на уровень тела распространяются принципы общественного производства, являются, конечно, вторичными по отношению к целям интеграции и общественного контроля, утвержденным при помощи всего мифологического и психологического механизма, связанного с телом.
В истории идеологий те из них, которые относились к телу, долго имели критическую наступательную ценность в борьбе с идеологиями спиритуалистической, пуританской, морализующей направленности, сосредоточенными на душе или каком-либо другом имматериальном принципе. Начиная со средневековья, все ереси приобретали тем или другим образом характер протеста с позиций плоти, как бы предвосхищая возрождение тела в противовес суровой догме церквей (подобная «адамическая», постоянно возрождающаяся тенденция, всегда осуждалась ортодоксией). С XVIII века сенсуалистская, эмпирическая, материалистическая философия пробила брешь в традиционных спиритуалистических догмах. Было бы интересно проанализировать ближе долгий процесс исторического распада такой фундаментальной ценности, как душа, в связи с которой была выстроена вся схема индивидуального спасения и, конечно, также весь процесс общественной интеграции. Долгая десакрализация души, секуляризация в пользу тела проходит через всю западную эру: ценности тела были разрушительными, являлись очагом самого острого идеологического противостояния. Как с ними обстоит дело сегодня, когда эти ценности имеют право гражданства и навязываются как новая этика? (Можно бы еще многое сказать, мы находимся скорее в фазе резкого столкновения пуританской и гедонистической идеологий, дискурсы которых смешиваются на всех уровнях.)
Мы видим, что сегодня тело, по-видимому торжествующее, вместо того чтобы предстать как еще одна живая и противоборствующая инстанция, инстанция «демистификации», попросту переняло эстафету души как мифической инстанции, как догмы и схемы спасения. Его «открытие», которое долго было критикой священного, направленной на завоевание большей свободы, истины, эмансипации, короче — борьбой за человека против Бога, сегодня оказалось осененным знаком ресакрализации. Культ тела не находится больше в противоречии с культом души: он его заменяет и наследует его идеологическую функцию. Как говорит Норман Браун (Браун Норман (1913) — американский искусствовед. — Прим. перев.; «Эрос и Танатос», с. 304):
«Нельзя позволить себе ошибиться насчет абсолютной антиномии священного и мирского и интерпретировать как «секуляризацию» то, что является только метаморфозой священного».
Материальная очевидность «освобожденного» тела (но мы видели: освобожденного как объект-знак и подавленного в его разрушительной истине желания, что реализуется как в эротике, так и в спорте и гигиене) не должна нас обмануть — она просто выражает замену устаревшей идеологии души, не адекватной развитой продуктивистской системе и не способной отныне обеспечить идеологическую интеграцию, современной, более функциональной идеологией, которая в основном охраняет индивидуалистическую систему ценностей и связанные с ней общественные структуры. Она их даже усиливает, дает им весьма устойчивую основу, так как заменяет трансценденцию души тотальной имманентностью тела, его спонтанной очевидностью. Однако эта очевидность фальшива. Тело, каким его представляет современная мифология, не более материально, чем душа. Как и она, оно является идеей, или скорее, ибо термин идея означает немногое, отдельным гипостазированным объектом, привилегированным двойником души, инвестированным в качестве такового. Оно стало тем, чем была душа в свое время, — исключительной опорой объективации, главным мифом этики потребления. Видно, насколько тесно связано тело с целями производства как опора (экономическая), как принцип (психологический) управляемой интеграции индивида и как стратегия (политическая) общественного контроля.
Обложка: Charles Atlas Swaps «New Bodies for Old» / Flickr
Оригинал: Baudrillard, Jean. La société de consommation: ses mythes et ses structures, 1970
Источник: Бодрийяр, Жан. Общество потребления. Его мифы и структуры. Перевод на русский язык: Е. А. Самарская. — М.: Республика; Культурная революция, 2006. — 269 с. — (Мыслители XX века)
© Издательство «Республика», 2006
© Издательство «Культурная революция», 2006
Общество потребителей — 3597 слов
«Люди узнают себя в своих товарах; они находят свою душу в автомобилях, аппаратах Hi-Fi, домах с разным уровнем доступа ……… социальный контроль основан на новых потребностях, которые порождает общество потребления »(Marcuse, 1968: 24). В какой степени мы контролируем Общество потребления, в котором мы живем?Рост потребительской культуры — явление, характерное для двадцатого века. Влияние этого культурного движения спорно
Цитата выше была взята из книги Маркузе «Человек из одного измерения.”(1964) Маркузе считал, что продукты потребительского капитализма внушают обществу идеологию и манипулируют им, чтобы способствовать ложному осознанию потребностей, которые становятся образом жизни. Он видел в этом еще одну форму тоталитаризма, которая связывает потребителей с производителями и использует удовольствия потребительского образа жизни как инструменты контроля и господства. Поэтому возникает вопрос, не представляет ли культура потребительства серьезную угрозу свободе и индивидуальности потребителя.
В ответ на это утверждение в эссе утверждается, что Маркузе был прав, утверждая, что реклама и консьюмеризм направлены на манипулирование сознанием потребителя.
Кроме того, используя экзистенциалистский подход, он будет утверждать, что общество в конечном итоге выбирает свой собственный путь и соглашается со своей судьбой. Также учитывается, что в современном обществе потребительство повсеместно; поэтому возможность выбора размыта.
Эссе будет построено следующим образом. Сначала будет изложена концепция потребительской культуры и ее развития в прошлом веке. Более того, в нем будет описан переход от эпохи модернизма к эпохе постмодернизма.
Согласно Слейтеру (1997), культура потребления — это культура рыночных обществ, определяемая посредством рыночных отношений. Это преимущественно продукт капитализма. Он считает, что эта новая культура — это денежная культура, основанная на деньгах. Центральное утверждение состоит в том, что ценности из области потребления перетекут в другие области социальной деятельности. Далее он утверждает, что культура потребления в принципе универсальна и безлична. Он одновременно заявляет, что у этого определения есть крайняя претензия, поскольку, хотя оно кажется универсальным и изображается как страна свободы, в которой каждый может быть потребителем, оно также считается универсальным, потому что каждый должен быть потребителем….
… середина бумаги …
… an (1998), The Consumer Society, Лондон: Sage,
Campell, Colin (1989). Романтический этнос и дух современного консьюмеризма, Оксфорд: Блэквелл
Фуко, Майкл (1975) Дисциплина и наказание: рождение тюрьмы. Нью-Йорк: Винтаж
Джеймсон, Фредерик (1993): Постмодернизм. в: Дочерти, Томас. (ред.) Постмодернизм читатель. Кембридж: Harvester Wheatsheaf. pp.70-71
Leis, W. (1976) Пределы удовлетворения.Торонто: издательство Toronto University Press
Лиотар, Жан-Франсуа (1979) Состояние постмодерна: отчет о знаниях. Миннеаполис: University of Minnesota Press
Маркузе, Герберт (1964) Одномерный человек, Бостон: Beacon Press
Ricoeur. Пол (1986) «Интерпретация религии и общества в мысли
Карла Маркса и Гибсона Винтера», в Encounter 47
Ритцер, Джордж (1999) Очаровывая разочарованный мир: революция в средствах потребления, Таузенд-Оукс, Калифорния : Pine Forge Press.
Шор, Джульет Б., Перерасходованный американец: повышение, понижение и новый потребитель. Нью-Йорк: Basic Books
Slater, DR (1997) Consumer Culture and Modernity, Cambridge: Polity Press
Weber, Max, (1921), Economy and Society 3 cols Totowa, NJ: Bedminster Press
Концепция потребительского общества в Современное общество — 1604 слова
Ключевые концепции
Живя в современном мире, люди живут в обществе потребления. Чтобы лучше понять понятие «общество потребления», люди должны обратить внимание на образ жизни, которому они следуют.Имея на рынке много разных товаров, люди их потребляют и покупают все больше и больше других товаров. Одна из основных характерных черт общества потребления состоит в том, что люди, потребляя разные продукты, не делают это самостоятельно, в вакууме.
Люди — неизбежные участники общества потребления, так как покупая товары, они хотят покупать все больше и больше других родственных или зависимых. Например, когда люди покупают зубную щетку, они не могут использовать ее изолированно от других предметов, им нужна зубная паста, чтобы получить максимальный эффект от купленного продукта.То же самое и с другими товарами, покупая одни товары, люди всегда хотят покупать больше.
Идеология
Идеология — понятие, которое может относиться к разным сферам жизни человека. Одно из самых широких значений этого понятия — образ мышления. Идеология — это не просто идеи, которые люди имеют в виду по отношению к одной конкретной проблеме. Идеология — это набор правил и норм, с которыми люди живут. Люди не должны путать идеологию и культуру, это два совершенно разных понятия.Культура — это объективное понятие, которое просто существует в обществе.
Культура создана из традиций, которые формировались на протяжении многих лет. Идеология — это личное субъективное отношение к окружающему миру, отношение друг к другу и желание показать кусок картины в целом. Идеология стремится упрощать сложные понятия. Пропаганда — одна из сторон идеологии, поскольку ее основная идея — убеждение других людей в том, что его образ мышления является единственно правильным.
Семиотика
Семиотика — это понятие, направленное на изучение различных знаков и символов. Одно из лучших практических приложений семиотики — создание различных запланированных или сконструированных языков. Живя в современном мире, невозможно представить современную жизнь без компьютеров.
Языки программирования — неотъемлемая часть любой компьютерной программы и программного обеспечения. Подразделяясь на разные ветви, семиотика изучает разные качества знаковых систем, отношения между знаками и символами и их значения, связь между символами и их интерпретацию.Речь и язык — главные объекты семиотических исследований.
Зависть, желание и принадлежность в рекламе
Зависть, желание и принадлежность в рекламе — это понятия, которые могут существовать только в обществе потребления. Когда люди смотрят рекламу, они хотят того, что видят. Чувство желания может быть спровоцировано рядом причин. Это не проблема, когда люди хотят то, что видят, потому что они им нужны, реклама просто помогает им выбрать бренд. Проблема возникает, когда люди хотят купить товар, потому что завидуют тем, кто им владеет.
Это называется рекламной принадлежностью. Независимо от того, нужен людям этот продукт или нет, они обязательно его купят, поскольку их желание обладать тем, что есть у других, слишком велико. Все эти понятия, зависть, желание и принадлежность в рекламе тесно связаны. Чтобы освободиться от рекламной принадлежности, люди должны либо перестать завидовать тем, у кого есть возможность принадлежать определенному продукту, либо отгородиться от желания его купить.
Эссе
Введение
Существует ряд различных определений массовой культуры, и в зависимости от того, какое ударение автор делает в своем определении, это понятие может иметь либо положительный, либо отрицательный оттенок.Относив современную культуру как к массовой, так и к популярной, можно сравнить и противопоставить эти два разных мнения.
С одной стороны, «массовая культура не является и никогда не может быть хорошей» (Macdonald 43), с другой стороны, будучи массовой, «массовая культура так долго связана с вопросами или традициями, традиционной формой жизнь »(зал 442). Таким образом, определяя понятие современной культуры, мы столкнулись с проблемой, рассматривать ли ее как положительную или отрицательную проблему.
Чтобы ответить на вопрос, являются ли массовая и популярная культуры элементами современной культуры и идентифицируются ли они как положительные или отрицательные явления, мы собираемся рассмотреть различные мнения и ключевые аргументы, предложенные следующими мыслителями, Стюарт Холл, Ф. Левис, Дуайт Макдональд и Раймонд Уильямс.
«Массовая культура — нет и не может быть хорошей»
Высказав эту идею, Макдональд строго ее аргументированно поддерживает. Он уверен, что культура — это нечто индивидуальное, созданное и обеспеченное человеком.Массовое использование культуры устраняет саму идею индивидуальности, из-за которой это понятие теряет свой изначальный смысл.
В поддержку используется следующая идея: «большое количество людей [не] неспособны выражать себя как человеческие существа, потому что они не связаны друг с другом ни как индивидуумы, ни как члены сообществ — действительно, они не связаны друг с другом. другое вообще, но только как нечто далекое, абстрактное, нечеловеческое »(Macdonald 43).
Глядя на проблему с этой точки зрения, можно согласиться с Макдональдом, но для выяснения истины важно проверить значение слова «культура», чтобы убедиться, что автор правильно его рассматривает.Читая эссе Раймонда Уильямса, который пытается исследовать происхождение и этимологию слов «культура» и «масса», было выявлено множество различных определений слова «культура». Но здесь не упоминалось, что культура означает индивидуальное выражение или владение конкретным человеком.
Более того, Раймонд подчеркивает, что вариации любого вида слова «культура» «обязательно включают альтернативные взгляды на действия, отношения и процессы, на которые указывает это сложное слово» (Raymond 28).Таким образом, слово культура не означает конкретную характеристику одного конкретного человека, это совокупность вопросов, характеризующих группу людей.
Преимущества массовой культуры
По словам Холла, популярная культура имеет положительный оттенок, поскольку отражает традиции людей. Чтобы прояснить дискуссию, популярная культура — это массовая культура, поскольку «вещи считаются« популярными », потому что массы людей их слушают, покупают, читают, потребляют и, кажется, наслаждаются ими в полной мере». (Зал 446).Основная идея этого мнения состоит в том, что если культура массовая и нравится людям, то она популярна, и говорить о негативной коннотации массовой культуры не приходится.
Но, Левис пытается опровергнуть эту точку зрения, обеспечивая некоторый негативный эффект такой массовой поп-культуры. Не секрет, что культура меняется.
Изменения, которые происходят в обществе, могут быть слишком быстрыми, и люди могут их даже не замечать, но, если слишком широко взглянуть на проблему, можно легко заметить, что родители не могут понять своих детей, «поколениям это трудно. приспосабливаться друг к другу, а родители бессильны иметь дело со своими детьми »(Левис 34).Таким образом, у столь близких поколений разные культуры.
Неспособность иметь индивидуальную или хотя бы семейную культуру приводит к недопониманию и конфликтам. Холл может опровергнуть это мнение, заявив, что не культура меняет и заставляет людей становиться другими, а изменение отношений. Культура меняется, когда одна традиция становится доминирующей над другой. Он заявляет, что «почти все культурные формы будут в этом смысле противоречивыми, состоящими из антагонистических и нестабильных элементов» (Hall 449).
Современная культура как массовая и популярная: личное мнение. люди. Таким образом, я определенно не согласен с Макдональдом и его точкой зрения, что «массовая культура не является и никогда не может быть хорошей» (Macdonald 43).
В рамках этого номера возникает проблема лайков и личного мнения.Некоторым людям, живущим в эпоху массовых развлечений, все же удается ценить высокую и авангардную культуру.
Таким образом, можно сделать вывод, что популярная культура в современном мире — это больше, чем просто мнение подавляющего большинства людей, интересная ограниченному кругу людей, определенная культура также может быть популярной. Это не мнение отдельного человека, поэтому оно тоже массовое. Пользуясь спросом у группы людей, он считается популярным и массовым. Масса в этом смысле может обозначать нечто революционное и противоположное (Williams 32).
Обращаясь к личному мнению, я в основном согласен с Холлом, который утверждает, что популярная культура — это массовая культура, которая выражает идеи людей, потребляющих культурные продукты. Культура должна быть и относится к традиции. Можно даже сказать, что культура и традиции — это взаимосвязанные понятия, которые всегда должны соединяться. Тем не менее, я также согласен с Левисом, который подчеркивает, что культура сейчас находится в кризисе (34), поэтому обсуждать эту проблему невозможно.
Можно констатировать, что культура и традиция не связаны между собой, поскольку в современной культуре одного конкретного народа существует множество направлений.Пристальное рассмотрение этой проблемы позволяет констатировать, что культура одного конкретного народа меняется посредством влияния и доминирования разных течений, но все же в каждом новом тренде всегда есть что-то традиционное, что делает эту культуру связанной с национальной традицией. людей.
Заключение
В заключение, современная культура одновременно массова и популярна, поскольку характерные черты этих понятий совпадают с пониманием современной культуры.Я твердо верю, что культура должна быть связана с традициями, поскольку только так каждый народ останется особенным и уникальным. Культурные и традиционные черты наиболее характерны для описания разных народов.
Процитированные работы
Холл, Стюарт. «Заметки о деконструкции« популярного ». Культурная теория и массовая культура: читатель . Эд. Джон Стори. Аппер-Сэдл-Ривер, Нью-Джерси: Пирсон, 1998. 442-453. Распечатать.
Levis, F.R. «Массовая цивилизация и культура меньшинств.» Массовая культура: читатель . Ред. Райфорд Гуинс и Омайра Сарагоса Круз. Нью-Йорк: SAGE, 2005. 33–38. Распечатать.
Макдональд, Дуайт. «Теория массовой культуры». Массовая культура: читатель . Ред. Райфорд Гуинс и Омайра Сарагоса Круз. Нью-Йорк: SAGE, 2005. 39-46. Распечатать.
Уильямс, Раймонд. «Культура» и «Массы». Массовая культура: читатель . Ред. Райфорд Гуинс и Омайра Сарагоса Круз. Нью-Йорк: SAGE, 2005. 25–32. Распечатать.
Очерк по социологии и потребительскому обществу — 1365 слов
Очерк по социологии и потребительскому обществу — 1365 слов | Основные испытания ЭССЕ, ПОДДЕРЖИВАЕМЫЕ- Домашняя страница
- Очерк социологии и потребительского общества
Отправлено freedax
Слов: 1365
Страниц: 6
Напишите эссе, в котором излагается точка зрения о том, что общество потребления — это разделенное общество.
Общество потребления — это общество, в котором потребление материальных благ является важнейшей чертой своего существования. Это может вызвать очень очевидный раскол в обществе, поскольку не все могут потреблять одинаково. Это эссе будет опираться на то, как было основано общество потребления, на объяснение трех теоретиков: Баумана, Веблена и Сусмана, на монопольную власть, которую хорошо зарекомендовавшие себя супермаркеты имеют над более мелкими местными предприятиями, и на дальнейшее разделение, которое может вызвать это утверждение.
Общество потребления зародилось после индустриального общества или революции.Это была отправная точка, в которой возникло общество потребления. Было намного проще покупать материальные товары, поскольку материальные товары производились массово, а это означало, что их было больше, а значит, потреблялось больше товаров. Изменился образ жизни людей. Любой, кто участвовал в промышленной революции, был частью огромной организации, и поэтому ему гарантировалась заработная плата. Часто эта заработная плата была намного больше, чем действительно было нужно людям, именно здесь появилось общество потребления.Люди больше не ломали бочку, чтобы купить предметы первой необходимости, но теперь люди могли позволить себе дополнительные «предметы роскоши», такие как дорогие украшения и антиквариат. «Предметы роскоши и атрибуты богатства были важными средствами демонстрации характера и статуса в то время» (Hetherington, 2009, p. 32).
В главе 1 Хетерингтон обсуждает потребление и пытается понять, на что именно британская нация тратит свою заработную плату. Затем Хетерингтон исследует трех ключевых теоретиков, Баумана, Веблена и Сусмана, и изучает их взгляды на то, почему некоторые люди чувствуют потребность в быстром потреблении.Во-первых, он упоминает первого «влиятельного» (Hetherington, 2009, p. 25) социолога Зигмунта Баумана (1988), который считал, что людей можно разделить на две категории: «соблазненные и репрессированные» (Hetherington, 2009, pg. 25). Соблазненные возможностью участвовать в заманчивых сделках общества потребления, потому что они могли или имели на это деньги, чтобы почувствовать чувство принадлежности и партнерства, «они включены как члены с позитивной идентичностью» (Hetherington, 2009, стр. 27). Соблазненные, имея доступ и ресурсы для участия в потреблении товаров и услуг, в которых они никогда не нуждались.С другой стороны, вытесненные предполагают, что тот, кто не может купиться на чрезмерное потребление, может быть не потому, что у него нет финансовой неспособности, но, возможно, они чувствуют, что жизненных потребностей достаточно, а дополнительная снисходительность не требуется. Еще одна важная причина, по которой человек может быть классифицирован как «подавленный», заключается в том, что он, возможно, является инвалидом, использующим инвалидную коляску и в состоянии принимать участие в потреблении, ему / ей необходимо использовать свои средства передвижения, но если место потребления не поддерживает / удовлетворять потребности неподвижного человека, тогда человек с ограниченными возможностями не может потреблять, что означает, что он / она подавляется.Приводит к исключению из общества. В результате произошел раскол в обществе.
Переходим ко второму теоретику, Торстейну Веблену, у которого были другие взгляды и мнения о потреблении. Веблен считал, что люди принимают участие в потреблении, чтобы продемонстрировать свое богатство другим. Он считал, что люди больше заинтересованы в статусе и иерархии, чем в фактическом потреблении, чтобы доставить удовольствие себе, но чтобы произвести впечатление на других. Он придумал термин, известный как «демонстративное потребление» (Hetherington, 2009, стр. 31 и 32), который резюмировал его работу и убеждения.Этот тип потребления изначально ассоциировался только с богатыми и престижными людьми, которые теперь обычно встречаются и среди рабочего класса, поскольку материальные блага и услуги гораздо более доступны. Потребление в больших количествах может вызвать конфликт в обществе, когда некоторые люди будут потреблять быстро, а некоторые — против «расточительства». Существует тонкая грань между тем, что людям нужно, чтобы выжить за счет «необходимости», и тем, что люди могут жить без «роскоши». Материальные блага могут начинаться с предметов роскоши
Документы по теме: социология и эссе общества потребителей
Consumerist Society Free Essay Example
Очерк, Страницы 2 (261 слово)
Каковы плюсы и минусы жизни в обществе потребления?
Наш мир — это один большой магазин.Каждый день бегает, покупает и кричит о вещах, которые им даже не нужны. Люди попадают в панику, которым все равно, кроме товаров.
Самым очевидным преимуществом жизни в обществе потребления является более высокий уровень жизни. Потребители вращают товарооборот, и поэтому наш уровень жизни повышается. Еще одно преимущество состоит в том, что у людей есть широкий выбор товаров.
Сдавайте бумагу самого высокого качества
Обратитесь к квалифицированному писателю, который поможет вам с
«Общество потребителей»
Получите качественную бумагуНОВИНКА! AI, соответствующий писателю
Каждый может сравнить цену, размер, цвет и все, что ему нужно, в соответствии со своими потребностями.Еще один важный момент: шоппинг — это развлечение для всей семьи. Они могут добраться до супермаркета и провести там весь день в развлекательных мероприятиях и покупках.
Что касается недостатков потребительского общества в том, что богатые люди становятся богаче, а бедные — беднее. В то время как богатые люди наслаждаются своей жизнью и не заботятся о других, бедные люди все больше и больше влезают в долги.
Жадные работодатели эксплуатируют рабочих и получают огромную прибыль. Еще более веским аргументом против является то, что крупное производство и потребление вызывают множество проблем с отходами и загрязнением.Из-за мусора наша планета начала нагреваться, и это вызвало гигантские проблемы во всем мире, которые больше, чем потребление.
Подводя итог, хочу сказать, что потребление — это хорошо, если людей не заставляют покупать то, что им не нужно. Каждый вправе выбирать то, что ему нужно. Нельзя использовать людей как дешевую рабочую энергию.
Узнайте смету стоимости вашей бумаги
«Вы должны согласиться с условиями предоставления услуг и политикой конфиденциальности»
Машины созданы для этого.
Сдавайте бумагу самого высокого качества
Обратитесь к квалифицированному писателю, который поможет вам с
«Общество потребителей»
Получите качественную бумагуПомогаем студентам с 2015 года
📗 Является ли потребительское общество хорошим обществом?
Общество потребления рассматривает потребление материальных благ как главную черту своей стабильности и ценностей. Центральный принцип общества потребления — покупать продуктов больше, чем нужно, или, скорее, больше, чем можно использовать.Специалисты по маркетингу гарантируют, что они влияют на потребителя при покупке продуктов их организаций. Считается, что реклама развращает общество с помощью продуктов потребительской культуры, более того, она дает ложное осознание потребностей, которые позже превращаются в образ жизни. (Laura & Dan, 2015) Сообщество потребителей превратилось из индустриального прошлого в то, в чем мы находимся сегодня. Мы перешли в более материалистический мир. Чем изобретательнее человек, тем лучше он может выжить в обществе, частью которого он хочет быть.С другой стороны, более бедные люди, которые не могут позволить себе роскошную часть рынка, теряют вовлеченность в общество (Suaib, 2014). Это эссе исследует, право ли общество потребления. Кроме того, будет объяснено, как это влияет на здоровье и благополучие человека
Примечательно, что общество потребления не является здоровым обществом, потому что оно способствует весьма экстравагантному поведению. Люди тратят деньги на продукты, которые им не нужны. Рекламодатели и крупный бизнес неустанно работают над созданием среды, благоприятной для импульсных покупок.Люди тратят время на поиски чего-то нового для покупки, а не на размышления о способах повторного использования вещей, которые у них есть в настоящее время. В большинстве случаев консьюмеризм приводит к перепроизводству товаров, что в конечном итоге приводит к истощению ценной энергии и ресурсов, а также способствует увеличению количества мешков для мусора и пластика на свалках и в океанах (Pierre, 2012). В дополнение к этому, сегодня существуют различные торговые тактики, стимулирующие потребление, например продажа в кредит, которая всегда приводит к долгам среди потребителей.Обычно это случается с людьми, увлекающимися покупками (Rosando, 2011).
Во-вторых, консьюмеризм манипулятивен. Он пытается манипулировать нами, принимая взгляды на то, как нам следует жить, вместо того, чтобы позволить людям решать самим. Коммуникации и реклама в обществе потребления выходят далеко за рамки их функции, потому что они пытаются повлиять на людей, чтобы они приняли конкретные решения. Современная реклама больше не предназначена для информирования людей о существовании продукта; например, реакция на существующие потребности или желания, которые могут возникнуть у кого-то.Речь идет о создании желаний и требований, которых у нас не было до того, как мы увидели рекламу. Другими словами, общество потребления создает в нас ложные потребности и желания посредством манипуляций. Такое убеждение в выборе товаров пытается вызвать у людей (ложное) чувство неудовольствия и является агрессивной попыткой установить власть над потребителями. Эта психологическая агрессия равносильна злобе физическому нападению, последствия которого могут быть вредными. (Lifesquared, 2009)
Наконец, консьюмеризм ограничивает возможности людей и их жизнь.Даже если бы потребительство отвечало нашим потребностям, это было бы неприемлемой философией для нашего общества. Это потому, что люди должны выбирать жизнь, которую они хотят вести, а общество потребления предотвращает это. В широком смысле потребительство можно рассматривать как точку зрения на хорошую жизнь — точку зрения, согласно которой жизнь становится лучше, когда у вас есть больше рыночных товаров, таких как услуги, продукты и виды деятельности (Eduado, 2014). Эта картина возникает в результате действия различных факторов, таких как желание восстановить экономику после Второй мировой войны и стремление к росту, присущее нашей глобальной экономической системе.Потребительство совершенно неуместно, поскольку это система, которая ограничивает нашу способность видеть варианты, доступные нам в жизни, и делать выбор. Причина этого ограничения в том, что он стал чрезвычайно мощной силой, оказывающей влияние на большинство регионов общества и наши отдельные жизни (Nelson, et al., 2008).
Несмотря на негативное воздействие, общество потребителей дает людям возможность иметь огромный выбор на рынке. Это привело к развитию специализированных магазинов для всех возможных видов деятельности или интересов.С коммерческой точки зрения, консьюмеризм позволяет дифференцировать торговую марку, когда конкретный продукт может продаваться под множеством наименований. Помимо получения хороших денег для бизнеса, консьюмеризм допускает здоровую конкуренцию на рынке, которая работает на благо экономистов, корпораций и капиталистов (BBC, 2015)
Потребительское общество способствовало общему улучшению состояния здоровья. Это стало возможным благодаря переосмыслению культуры питания. Сегодняшние потребители очень активны и прогрессивны в своем подходе к благополучию и здоровью.Продвинутые потребители велнеса прокладывают путь к улучшению здоровья, делясь своими знаниями и энтузиазмом с обычными потребителями, которые жаждут совета и руководства. (Swenerton, 1982). Общество больше не думает об управлении ситуацией (артериальное давление или снижение уровня холестерина) или диете, но оно сосредоточено на свежей, менее технологичной пище, действительно качественной пище и позитивном питании. В настоящее время люди перешли от точки зрения покупки и использования; это означает переход от диетических продуктов, пакетов с зельями на 100 калорий и диетических продуктов к капусте, качественным жирам и свежим фруктам (Forbes, 2015).
Во-вторых, консьюмеризм добился огромного успеха в маркетинге здоровья. Люди получают информацию о здоровье из различных источников, включая друзей и семью, информацию о маркировке продуктов, национальные кампании и средства массовой информации. Эта маркетинговая стратегия обеспечивает осведомленность о рисках для здоровья и информацию о действиях, которые необходимо предпринять для улучшения здоровья. Например, местные службы улучшения здоровья и поликлиники, которые немедленно обращаются за советом или помощью по телефонным линиям помощи и домашними средствами от общих инфекций или болезней. Маркетинг здоровья позволил обществу с осторожностью относиться к своему сексуальному здоровью.Например, благодаря международным кампаниям люди понимают опасность незащищенного секса, а также преимущества использования презервативов для снижения риска незапланированной беременности или инфекций, передаваемых половым путем. (Zones.Sk, 2016)
Наконец, консьюмеризм способствует предотвращению таких болезней образа жизни, как ожирение, рак и диабет. Существуют межправительственные кампании, направленные на повышение осведомленности о рисках ожирения для здоровья. Эти кампании также включают стратегии о том, как соблюдать диету в качестве основной профилактики, а также выполнять упражнения в случае кризисного управления.В отношении рака существует множество руководств для потребителей, которые не рекомендуют употреблять в пищу продукты, которые могут быть злокачественными. Эти руководства предлагают альтернативные варианты канцерогенных продуктов, которые продлевают жизнь клиентов и уменьшают количество случаев рака. В целом, существует несколько кампаний по укреплению здоровья, таких как кампании по борьбе с наркотиками, кампании по первичной профилактике заболеваний и кампании за здоровый образ жизни, среди прочего. (Europa Environment Agency 2012)
Очевидно, что консьюмеризм обеспечил обществу улучшение состояния здоровья, успешные стратегии маркетинга здоровья, профилактику заболеваний, разнообразие товаров на рынке и здоровую конкуренцию.Однако это оказало значительное негативное влияние на потребителей: поощрять экстравагантное поведение, манипулировать образом жизни людей и лишать людей их навыков принятия решений. С этой целью было бы крайне и нереалистично присвоить потребительскому подходу плохую или хорошую метку, поскольку у него есть свои положительные и отрицательные стороны, как обсуждалось выше.
Список литературы
БИБЛИОГРАФИЯ BBC, 2015. Здоровье в обществе потребителей. [Онлайн] Доступно по адресу: http://news.bbc.co.uk/nol/shared/bsp/hi/pdfs/16_11_04_chapter2.pdf [доступ 17 апреля 2016 г.].
Эдуадо, А., 2014. Заключительный анализ. [Онлайн] Доступно по адресу: http://www.scielo.br/scielo.php?script=sci_arttext&pid=S1413-81232015000100145 [Доступно 17 апреля 2016 г.].
Europa Environment Agency., 2012. Жизнь в обществе потребителей. [Онлайн] Доступно по адресу: http://www.eea.europa.eu/signals/signals-2012/articles/living-in-a-consumer-society[ Доступно 17 апреля 2016 г.].
Forbes, 2015. Forbes. [В Интернете] Доступно по адресу: http://www.forbes.com/sites/thehartmangroup/2015/11/19/consumer-trends-in-health-and-wellness/#29f591144be7 [по состоянию на 17 апреля 2016 г.].
Лаура, С. и Дэн, К., 2015. Производство потребительской культуры. [Онлайн] Доступно по адресу: http://www.vision.org/visionmedia/society-and-culture-consumerism/74097.aspx [доступ 17 апреля 2016 г.].
Lifesquared, 2009. Lifesquared. [Онлайн] Доступно по адресу: http://lifesquared.org.uk/content/problem-consumerism [Доступно 17 апреля 2016 г.].
Нельсон, Дж. А., Акерман, Ф., Гудвин, Н. и Вайскопф, Т., 2008. Потребление и общество потребителей. [Онлайн] Доступно по адресу: http: // www.ase.tufts.edu/gdae/education_materials/modules/Consuming_and_the_Consumer_Society.pdfn[ Доступно 17 апреля 2016 г.].
Пьер Д., 2012. Quora. [Онлайн] Доступно по адресу: https://www.quora.com/What-are-the-advantages-and-disadvantages-of-consumerism [по состоянию на 17 апреля 2016 г.].
Росандо, А., 2011. Casqenglish. [Онлайн] Доступно по адресу: http://english20emj.blogspot.co.ke/2011/01/pros-and-cons-of-living-in-consumer.html [доступ 17 апреля 2016 г.].
Суаиб, Э., 2014. ТЕСТБИГ. [Онлайн] Доступно по адресу: http: // testbig.com / ielts-writing-task-ii-essays / many-people-say-we-now-live-consumer-soccies-where-money-and-0 [по состоянию на 17 апреля 2016 г.].
Свенертон, Х., 1982. Journal of Diary Science. [Онлайн] Доступно по адресу: http://www.journalofdairyscience.org/article/S0022-0302(82)82218-2/abstract[ Доступно 17 апреля 2016 г.].
Web Archieve, 2010. Национальный архив. [Онлайн] Доступно по адресу: http://webarchive.nationalarchives.gov.uk/+/www.dh.gov.uk/en/Publicationsandstatistics/Publications/PublicationsPolicyAndGuidance/Browsable/DH_4880575 [Доступно 17 апреля 2016 г.].
Zones.Sk, 2016. Мы живем в обществе потребителей. [Онлайн] Доступно по адресу: http://www.zones.sk/studentske-prace/anglictina/8082-we-live-in-a-consumer-society/ [доступ 17 апреля 2016 г.].
(PDF) Потребление, культура потребления и общество потребления
| Айтекин ФИРАТ, Кемаль Ю. КУТУЦУОГЛУ, Игыл АРИКАН САЛТИК, Озгюр ТУНГЕЛ
202
20 февраля 2013 г., Грошл, С., Доэрти, Л. (2000). Концептуализация культуры. Межкультурный
Менеджмент, 17 (4), 12-17
Харви, Л., Стенсакер, Б. (2008). Культура качества: понимание, границы и связи. European
Journal of Education, 43 (4), 427-442
Hofstede, G. (1991). Культуры и организации: программное обеспечение разума. Лондон: McGraw-Hill
Holbrook, M.B. (1999). Потребительская ценность: основа для анализа и исследований. Лондон: Рутледж
Холт, Д. Б., Квелч, Дж. А., Тейлор, Л. Е. (2004). Как конкурируют мировые бренды. Harvard Business Review, 82,
68-75
Ким, М.С., Ли, Х., Ким, И. Д., Хантер, Дж. Э. (2004). Тест культурной модели конфликтных стилей. Журнал
из Asian Pacific Communication 14 (2), 197-222
Lindridge, A., Dibb, S. (2003). Является ли культура допустимой переменной для сегментации рынка? Пример культурного взаимодействия
. Journal of Consumer Research, 2 (3), 269-287
Manrai, L., Manrai, A. (1996). Актуальные проблемы межкультурных и межнациональных исследований потребителей
. Журнал международного потребительского маркетинга, 8 (3/4), 9-22
Маркс, К.(2000). 1844 Эль Язмалари. (М. Бельге, Шев.). Стамбул: Birikim
Marx, K. (2004). Капитал. Стамбул: Eri Yayınları
McGregor Consulting Group. Особенности общества потребителей, [в Интернете] на сайте www.consultmcgregor.com,
20 февраля 2013 г., Одабагы Ю. (1999). Тюкетим Кюлтюру, Йетинен Топлумун Тюкетен Топлума Дёнюшюму.
Стамбул: Sistem Yayıncılık
Orçan, M. (2008). Osmanlı’dan Günümüze Modern Türk Tüketim Kültürü. Анкара: Harf Eğitim Yayıncılığı
Penpece, D.(2006). Tüketici davranılarını belirleyen etmenler: kültürün tüketici davranıları
üzerindeki etkisi, неопубликованная магистерская диссертация. Кахраманмараг: Кахраманмараг Сютчу Имам
Университет
Раджу, П. С. (1995). Поведение потребителей на глобальных рынках: парадигма A-B-C-D и ее применение к
восточной европе и третьему миру. Журнал потребительского маркетинга, 12 (5), 37 — 56
Ритцер, Г. (2003). Büyüsü Bozulmuş Dünyayı Büyülemek. Стамбул: Ayrıntı Yayınları
Samli, A.С. (1995). Международное поведение потребителей: его влияние на разработку маркетинговой стратегии. Вестпорт,
Коннектикут: Книги Кворума
Соломон, М. Р. (1996). Потребительское поведение Покупка, обладание и бытие (3-е изд.). Энглвуд Клиффс, Нью-Джерси:
Прентис-Холл
Шет, Дж. Н., Сетхи С. П. (1977). Теория межкультурного поведения покупателей. Арч Вудсайд А.,
Шет Дж., Беннет П. (ред.) Поведение потребителей и промышленных покупателей. Нью-Йорк: Северная Голландия, 369-386
Соломон, М.Р. (2006). Потребительское поведение: покупка, владение и бытие, Верхняя Седл-Ривер. Нью-Джерси:
Пирсон Прентис Холл,
Смит, А. Д. (1990). К глобальной культуре ?. Теория, культура и общество. 7, 171–191, Шахин, О. (1992).
Sosyo-Ekonomik Yönleriyle Tüketim Fonksiyonu, Неопубликованная кандидатская диссертация. Стамбул: Стамбул
Университет
Томпсон Л. А. (1979). Развитие концепции отчуждения Маркса: Введение. Университет
Канзасского Среднеамериканского обзора социологии, 4 (1), 23-38
Torlak, Ö.(2000). Tüketim: Bireysel Eylemin Toplumsal Dönüşümü. Стамбул: İnkılap Yayınları
Türkkan, E. (2009). Tüketim ve Rekabet Kültürü. Rekabet Günlüğü [Интернет]:
http://www.rekabet.gov.tr/index.php?Sayfa=sayfahtml&Id=765 (по состоянию на 15 марта 2013 г.)
Ueda, K., Takenaka, T., Vancza , Дж., Моностори, Л. (2009). Создание стоимости и принятие решений в устойчивом обществе
. CIRP Annals — Технология производства. 58, 681-700
Упадок и падение потребительского общества?
Четыре десятилетия прошло с тех пор, как социальные аналитики впервые задумались о распаде потребительского общества в Соединенных Штатах и других богатых странах.За прошедшие годы реализация государственной политики, основанной на экономическом дерегулировании, либерализации торговли и милитаризации, предотвратила, а затем успешно обратила вспять перспективу этого перехода. Политический консенсус, поддерживавший эти стратегии, сейчас рушится, и снова становится трудно поддерживать экономический рост, ориентированный на потребителя. В сочетании с изменениями когда-то благоприятных демографических, экономических, социальных, культурных и ресурсных тенденций размываются основы современного массового потребительства.Модели неопределенности и нестабильности стимулируют многочисленные инновации в образе жизни. В этом эссе исследуется гипотеза о том, что недавние события представляют собой ранние сигналы упадка и падения потребительского общества, по крайней мере, в США (в центре внимания данного эссе), при этом признается, что любой такой сдвиг, вероятно, будет долгим, сложным и останавливающимся. процесс.
Введение | Прекращение экономического роста | К постконсьюмеристскому будущему? | Примечания
Введение
Решительное вмешательство правительства в годы после Второй мировой войны способствовало подъему полноценных потребительских обществ в США и других богатых странах.Начав в большинстве стран с предоставления гарантированных пенсий, что снизило потребность в накоплении пенсионных сбережений и увеличило склонность к тратам, правительства приняли все более широкий спектр мер политики для поддержки потребительского образа жизни. Например, в ответ на ослабление ориентированного на потребителя экономического роста в конце 1970-х — начале 1980-х годов крупная политическая сделка в пользу дерегулирования ключевых секторов экономики (особенно финансов), либерализации международной торговли и восстановления военной мощи за рубежом оживила домохозяйства. потребление в США, вызвав новую волну корыстных социальных стремлений и чрезмерных расходов.
По иронии судьбы, в то время как потребление среднего класса в Китае и других странах ускоряется, этот способ социальной организации демонстрирует признаки усталости в странах, которые его первопроходцы. С 2008 года Глобальный Север, похоже, попал в новый период замедления экономического роста, и сопровождающая его турбулентность поощряет зарождающиеся проявления «постконсьюмеризма», которые бросают вызов старым предположениям. Лихорадочная приверженность извращенному антикейнсианству ослабила потребительский спрос и усугубила условия, близкие к рецессии, во многих странах Большой двадцатки.Более того, сложившиеся обстоятельства вряд ли изменятся в ближайшее время. Либеральный экономист Джозеф Стигилиц охарактеризовал состояние экономики США как «длительное недомогание». «Американская мечта о хорошей жизни в обмен на упорный труд, — пишет он, — медленно умирает». 1
Прекращение экономического роста
Все экономические системы опираются на поддерживающие столпы, которые требуют периодического подкрепления для поддержания своей жизнеспособности. Например, когда запасы критически важного сырья исчерпываются, необходимо определить заменители или ввести технологические изменения.Неспособность сделать это своевременно чревато риском постепенного истощения или, в некоторых более драматических случаях, резкого спада. Текущие события, лежащие в основе современного общества потребления, предполагают, что такие результаты могут появиться в ближайшем будущем при отсутствии значительного возрождения.
На протяжении многих десятилетий американское массовое потребительство способствовало развитию трех опор: благоприятная демография, растущее и относительно равное распределение доходов и податливые культурные ценности. Поддержкой этих опор служили надежные балки, в первую очередь стимулирующая государственная политика, которая со времен Второй мировой войны давала преимущество экономическому росту, ориентированному на потребителя, и гарантировала доступ к обильным природным ресурсам.В этих условиях мало кто ставил под сомнение общество потребления: они просто видели в нем неукротимое условие повседневной жизни.
Несколько сквозных течений в настоящее время ослабляют эшафоты американского общества потребления: старение американского населения, стагнация доходов домохозяйств (для домохозяйств со средним и низким доходом), проникновение менее потребительских ценностей (особенно среди молодежи) , и наступление различных форм нехватки ресурсов. В то же время федеральное правительство находится в состоянии политического паралича и неспособно выполнять свою обычную роль по подзарядке способности потребителей стимулировать экономический рост.Многие правительства штатов и местные власти, попавшие в ловушку строгой экономии, проводят политику, которая извращенно подрывает потенциал для значимого омоложения. Есть несколько причин сомневаться в том, есть ли у политиков политическая воля для повышения покупательной способности чрезмерно расточительных потребителей.
Во-первых, на демографическом фронте средний возраст населения США достиг надира после Второй мировой войны в 27,7 лет в 1970 году. С тех пор он вырос до 36,8 лет и, как ожидается, выровняется на уровне 39 лет.0 к 2050 году. Движущей силой этого процесса стало старение «бэби-бумеров», родившихся между 1946 и 1964 годами. Домохозяйства, выросшие в этом поколении, запустили первую по-настоящему массовую волну субурбанизации в 1950-х годах и связанное с ней явление потребления среднего класса. культура. Однако по мере выхода на пенсию «бума» их предпочтения резко меняются: в сторону небольших домов, меньшего количества товаров и большего количества медицинских услуг.
Во-вторых, меняется динамика доходов населения. В годы после Второй мировой войны устойчивая занятость в промышленности и относительно прогрессивная налоговая политика повысили заработную плату и снизили неравенство доходов.Средний доход домохозяйства достиг в 1999 году чуть менее 55 000 долларов (в долларах 2011 года), но снизился примерно до 50 000 долларов в течение следующего десятилетия. Неравенство доходов упало до исторического минимума в конце 1960-х годов, но затем изменило курс. 2 Хотя легкий потребительский кредит смягчил некоторые последствия этих изменений, он также способствовал росту задолженности домашних хозяйств, банкротству и потере права выкупа, особенно для бедных.
Эти тенденции доходов ставят под сомнение важную предпосылку хорошо функционирующего потребительского общества, которую еще в 1914 году заметно отстаивал Генри Форд: рабочие-потребители должны зарабатывать доход сверх прожиточного минимума, чтобы покупать продукты своего труда.Однако для того, чтобы эта стратегия была эффективной, сначала необходимо преодолеть проблему коллективных действий. У производителей-капиталистов есть стимул удерживать зарплаты своих сотрудников на низком уровне и полагаться на других работодателей в повышении заработной платы для увеличения потребления, но если все они будут действовать в соответствии с этой логикой, спроса окажется недостаточно, чтобы поглотить имеющееся производство. Таким образом, последние тенденции поднимают связанный с этим вопрос: сможет ли общество потребления устоять перед лицом сокращающегося среднего класса? Увеличивающаяся разница в доходах в обществе делает это маловероятным, поскольку углубляет разрыв между богатыми знатоками позиционных товаров и нуждающимися в денежных средствах покупателями обычных товаров. 3 Политики могли бы попытаться изменить эту тенденцию, но, похоже, у них нет мотивации мобилизовать политическую волю для этого.
В-третьих, исследование культурных ценностей поколений предполагает, что сегодня у людей двадцати с небольшим лет потребительские предпочтения, которые отличаются от предпочтений их предшественников, что свидетельствует о снижении интереса к материальным благам, приверженности менее упорядоченной практике найма (отчасти из-за преобладающих условий на рынке труда). , и в значительной степени полагаясь на социальные сети для управления отношениями и повседневными делами.Ярким примером является отношение поколения миллениалов к самому знаменитому потребительскому товару: личному автомобилю. Все большая часть нынешнего поколения молодежи даже не удосужилась приобрести водительские права, не говоря уже о покупке автомобиля. 4 Что вызвало это изменение? Для молодого водителя автомобиль — это прежде всего средство поддержания связи с социальной сетью, а моторизованный транспорт менее важен в эпоху повсеместной мобильной связи.И товарный фетишизм, и статусная конкуренция, ранее связанная с автомобилями, теперь применимы к цифровым устройствам. Кроме того, молодежь сегодня склоняется к городскому образу жизни, который позволяет им обходиться без затрат и неудобств личного автомобиля или, по крайней мере, переназначить ему менее командную роль. Соответственно, на переосвидетельствование поступает загородный дом. На протяжении более полувека финансовые стимулы, такие как налоговые льготы по ипотечным кредитам и щедрые государственные субсидии на освоение земель, способствовали развитию пригородов и разрастанию земель, но наша постоянная способность поддерживать эти дорогостоящие права остается открытым вопросом. 5
Наконец, глобальная система сталкивается с несколькими типами нехватки ресурсов, от нехватки драгоценных металлов до нехватки пресной воды в густонаселенных регионах. 6 В последнее время внимание было сосредоточено на «пике добычи нефти», точке, в которой мировая добыча достигает своего апогея, а затем снижается. Возможно, мы приближаемся к этому историческому рубежу. По словам геолога Колина Кэмпбелла, мы потребляем четыре барреля нефти на каждую вновь обнаруженную. 7 В то время как глубоководное бурение и эксплуатация битуминозных песков и других нетрадиционных источников постепенно сокращают дефицит, эра легко используемых запасов идет на убыль.В будущем, если мы не сможем успешно отказаться от ископаемого топлива, нам придется искать более дорогие (и экологически опасные) источники. Между тем, в среднесрочной и долгосрочной перспективе спрос будет продолжать расти в Китае, Индии и на развивающихся рынках глобального Юга. Повышение цен со временем создаст явные трудности для США, которые существенно не улучшили свою энергоэффективность и не расширили возобновляемые источники поставок. В конечном счете, недорогая нефть привела к расточительству и расточительству, и грядущее значительное повышение цен будет иметь серьезные последствия для экономического роста и жизнеспособности американского общества потребления.
К постконсьюмеристскому будущему?
Сворачивание массового потребительства может вызвать тревожный образ праздного общества, ослабленного и лишенного особого динамизма. Однако такое неблагоприятное будущее не является неизбежным, возможно, даже маловероятным. В более долгосрочной перспективе мы можем представить себе поэтапную траекторию развития от аграрного движения (до 1800 г.) к индустриализму (1800–1945 гг.) И консьюмеризму (с 1945 г. по настоящее время). Если США и, возможно, другие аналогичные страны сейчас достигают пределов этого способа социальной организации, пришло время подумать, что может произойти дальше.
Хотя проблема предвидения постконсьюмеристского будущего до сих пор не привлекала особого внимания, если мы присмотримся, мы сможем различить ее предзнаменования, которые начинают проявляться в поле зрения. Сегодня в некоторых регионах мы наблюдаем заметный всплеск социальных инноваций (см. Всплывающее окно). Независимо от того, основаны ли эти эксперименты на экономическом локализме, самообеспечении и коллективном обеспечении, совместном владении и использовании, одноранговом обеспечении или других проявлениях постконсюмеристского взаимодействия, они бросают вызов знакомым средствам доставки товаров и услуг для дома и демонстрируют потенциал для расширения масштабов. и расширяя их охват.Эта в значительной степени нескоординированная деятельность по построению экономики, выходящей за рамки нынешних режимов массового потребления, начинается, что, вероятно, будет долгим процессом. В ближайшие годы множество социальных инноваций должны превратиться в последовательный системный подход, чтобы конкурировать с доминирующими экономическими институтами. Наша неспособность предсказать, как может развиться это предприятие, не должна отвлекать нас от размышлений о том, как меняются фундаментальные условия современного общества потребления. Скорее всего, любая трансформация общества от массового потребительства к пост-консьюмеризму будет происходить скачкообразно, с вариациями по регионам.Некоторые люди получат пользу, а другие проиграют, возможно, серьезно. Более ранние переходы аналогичного масштаба, такие как от средневекового европейского аграрного движения к индустриализму, а затем и к глобальному потреблению, дают ценные уроки. Эти предшествующие сдвиги потребовали обширной корректировки на микро- и макроуровне с течением времени, что привело к значительным сбоям в политической власти, экономических институтах и ритмах повседневной жизни.
Напротив, защитники нынешней парадигмы утверждают, что общество потребления сталкивалось и преодолевало различные проблемы в прошлом и, со временем, успешно сделает это снова.Соответственно, заявления об упадке и падении необоснованны, а разговоры о надвигающемся переходе преждевременны, если не опасны. Некоторые сторонники общества потребления заходят так далеко, что утверждают, что эта система социальной организации необходима для процветания человека, и мы не можем позволить ей ускользнуть. 8 Однако замедление экономического роста, движимого потребителями, и разрушение потребительского образа жизни придают таким утверждениям пустоту.
Если в структуре общества потребления происходит историческое изменение, где можно увидеть его в зарождающейся форме? Кому-нибудь в конце восемнадцатого века, заинтересованному в зарождающейся индустриальной эпохе, было бы разумно отправиться в Ланкашир или Манчестер.Лос-Анджелес был бы хорошим местом для наблюдения за расцветом массового потребительства после Второй мировой войны. Сегодня такое место, как Вильямсбург (Бруклин), благодаря своему социальному разнообразию, культурному творчеству и адаптируемой инфраструктуре, может иметь статус авангарда при переходе к пост-консьюмеризму. 9 Среди других заметных претендентов в США — Беллингхэм (Вашингтон), Портленд (Орегон), Беркли (Калифорния) и Берлингтон (Вермонт). 10
Все эти города являются направлениями «идиокультурной миграции». 11 Другими словами, распространенности альтернативного образа жизни в этих местах сейчас достаточно, чтобы побудить к переселению единомышленников, и это движение продолжает расширяться в числах и эффектах. Парадоксально, но некоторые из этих регионов используют свою географическую близость к городам-регионам, которые являются архетипами действующей экономической системы. Эти мнимые предшественники постконсьюмеризма нередко привлекают финансовый и социальный капитал основной экономики и перенаправляют небольшую часть его на новые альтернативные системы потребления (и производства).Стилизованным примером может служить семья, в которой один член является партнером инвестиционного банка Уолл-стрит, а другой занимается садоводством, обменом одеждой и другими зарождающимися формами пост-консьюмеризма в районе Бруклина пары. Такие обстоятельства предполагают тесное переплетение — возможно, даже неразрывную связь и неизбежную зависимость — между старым и новым.
Помимо социальной сортировки, вызванной идиокультурной миграцией, как может переход к пост-консьюмеризму набирать обороты? Новые практики не могут возникнуть в полной форме.Зарождающиеся рутины будут возникать из преобладающих форм прерывистым и частичным образом и не будут быстро или полностью вытеснять традиционные институты, поддерживающие и способствующие современному массовому потреблению. Индустриализм, например, только постепенно вытеснил аграрный подход, установив с ним взаимозависимые отношения (промышленные рабочие должны были есть, а фермерам все чаще требовались тракторы). Вместо того, чтобы полностью оставить позади потребительский образ жизни, продолжающиеся изменения могут постепенно дестабилизировать доминирующую систему, поскольку она продолжает терять способность обеспечивать удовлетворительные средства к существованию.Эти изменения демонстрируют, что общество потребления не будет последней главой человеческого опыта. Тогда возникает вопрос, какой будет следующая система и как мы обеспечим ее равноправие, справедливость и устойчивость.
Примечания
1. Джозеф Стиглиц, «Неравенство сдерживает выздоровление», New York Times , 19 января 2013 г., https://opinionator.blogs.nytimes.com/2013/01/19/inequality-is-holding- назад-восстановление /.
2. См., Например, Бюро переписи населения США, Доходы, бедность и медицинское страхование в США: 2011 (Вашингтон, округ Колумбия: Бюро переписи населения США, 2012 г.), http: // www.census.gov/newsroom/releases/archives/income_wealth/ cb12-172.html; К. Раффинг, «Индекс Джини на основе переписи населения подтверждает рост неравенства за четыре десятилетия», Off the Charts (блог), Центр бюджетных и политических приоритетов, 19 сентября 2014 г., http://www.cbpp.org/blog/ индекс gini-from-census-подтверждает рост неравенства за четыре десятилетия; Р. Кочхар, «Восстановление не лучше, чем рецессия», Pew Research, 12 сентября 2012 г., http: //www.pewsocialtrends. org / 2012/09/12 / восстановление-не лучше-рецессии.
3. См., Например, Кристиа Фриланд, Плутократы: подъем новых глобальных супербогачей и падение всех остальных (Нью-Йорк: Penguin, 2012).
4. См. Выпуск 33 (3) журнала Transport Reviews для всестороннего обзора феномена «пикового автомобиля», http://www.tandfonline.com/doi/abs/10.1080/01441647.2013.804133#preview .
5. Примечательной особенностью заключительного отчета Национальной комиссии по фискальной ответственности и реформе (известной как Комиссия Симпсона-Боулза) была ее рекомендация, призывающая к отмене вычета процентов по ипотеке.См. Https://www.senate.gov/reference/resources/pdf/NationalCommissiononFiscalResponsibilityandReform_Dec012010.pdf. См. Также Роберт Позен, «Еретическая реальность: необходимо сократить удержание процентов по ипотеке», Forbes, 25 марта 2011 г., http://www.forbes.com/sites/greatspeculations/2011/03/25/heretic-reality-mortgage -процент-вычет-нужно-разрезать /.
6. Майкл Клар, Гонка за тем, что осталось: глобальная борьба за последние ресурсы мира, (Нью-Йорк: Метрополитен Букс, 2012).
7. Пик открытия мировых запасов нефти пришелся на 1965 год, когда на каждый израсходованный баррель было обнаружено около двух новых баррелей.
8. См., Например, Дуг Стивенс, Возрождение розничной торговли: переосмысление бизнеса для новой эры потребительства (Хобокен, Нью-Джерси: Wiley, 2013) и Джеймс Ливингстон, Против бережливости: почему культура потребления полезна для экономики , Окружающая среда и ваша душа (Нью-Йорк: Basic Books, 2011).
9. См. Бен Шиллер, «Бруклин как лаборатория для развития городских идей», Fast Co.