Т 36 баржа: Как четыре советских солдата 49 дней выживали на дрейфующей в океане барже с трехдневным запасом еды

Баржа «Т-36» — героический дрейф солдат в океане

Фото из американского архива: голодные советские моряки (подписано голубым над зачеркнутым «солдаты») едят первый раз после спасения. Интересно, что в американскому описании упоминается, что у экипажа во время 49-дневного дрейфа была водка

Залив острова Итуруп, принадлежащего к Южной группе Большой гряды Курильских островов, известен у моряков каменистым дном и небольшой глубиной. Большие суды близко к берегу не подходят, чтобы не повредить дно. Для разгрузки грузов в заливе использовали самоходные баржи, бросившие якорь в 150-200 метрах от берега.

В январе 1960 года в одной из таких барж под романтическим названием «Т-36» проживали четверо. 21-летний младший сержант Асхат Зиганшин и трое 20-летних рядовых: Анатолий Крючковский, Филипп Поплавский и Иван Федотов. Все они числились в гарнизоне острова, то есть имели «сухопутную» форму и звания. Баржу они использовали как дом на плаву: жили в ней в ожидании разгрузки судов. Мыться уходили на берег в баню.

На самом деле «Т-36» и его экипаж не должны были находиться в заливе в январе. Это время штормов, и все баржи причаливают к берегу, а экипажи переводят на остров. Но «Т-36» и баржа «Т-97» ждали запоздавшее судно с грузом.

Шторм начался 17 января, вскоре после полуночи. Быстро лопнул трос, соединявший баржи. «Т-36» относило то к берегу, прямо на скалы, то вглубь залива. Экипаж как мог боролся со стихией, однако все было тщетно. Первые часы удавалось поддерживать связь с берегом, но из-за сильной тряски радио вышло из строя.

Баржа «Т-36»

После почти суток борьбы со стихией заглохли двигатели. Кроме того, баржа наткнулась на скалу и получила пробоину, в машинном отделении образовалась течь. А циклон над Итурупом уже выносил баржу в открытый океан.

Начало дрейфа

Спасательные работы по поиску команды «Т-36» (экипажу «Т-97» удалось выбраться на берег) продолжались несколько дней. После того как были обнаружены обломки баржи и спасательный круг с «Т-36», участники поисковой команды пришли к выводу, что члены экипажа погибли.

Тем временем, четверо на «Т-36» делали все, чтобы эти выводы не стали правдой. Залатав дыру, Зиганшин с командой приступил к оценке ситуации. А ситуация была такой: два ведра картофеля, буханка хлеба, полтора килограмма свиного жира, полторы банки свиной тушенки, около килограмма пшена с горохом, пачка чая и кофе и примерно полсотни спичек. К счастью, питьевой воды было побольше — 120 литров, пусть и с металлическим привкусом и рыжей от ржавчины.

В качестве материала для растопки печки (температура за бортом колебалась от 0 до 7 градусов тепла) использовали ящики, спасательные пояса из пробки, спасательный круг, тряпки, обрывки бумаги… Но не отламывали части от баржи. Позже Иван Федотов вспоминал: «У нас рука бы не поднялась ломать суденышко, которое спасло нас в самых тяжелых штормах. Мы очень любили свою баржу».

Голод

Рацион уменьшали постепенно, чтобы не вызвать резкий упадок сил. Первые дни на человека приходились три картофелины, две ложки крупы и две ложки свиной тушенки, позже — по картофелине и по ложке крупы в день. 27 января, в день рождения Анатолия Крючковского, ему подарили два стакана воды вместо положенного одного. Крючковский от подарка отказался, предложив товарищам разделить праздничный стакан.

Спустя месяц дрейфа начали варить суп из подручных материалов. Асхат Зиганшин вспоминал: «Мы его [кожаный ремень] порезали в лапшу и стали варить из него „суп“. Потом сварили ремешок от рации. Стали искать, что еще у нас есть кожаного. Обнаружили несколько пар кирзовых сапог. Но кирзу так просто не съешь, слишком жесткая. Варили их в океанской воде, чтобы выварился гуталин, потом резали на кусочки, бросали в печку, где они превращались в нечто похожее на древесный уголь, и это ели».

При этом Зиганшин, как командир и самый старший, чувствовал ответственность за команду: прежде чем есть кожу от сапог, попробовал ее сам и ждал сутки. Только потом разрешил есть сапоги остальным.

Первый проходивший корабль был замечен экипажем на 40-й день дрейфа, но он не заметил баржу. Ребятам удалось выловить из воды поплавок от японских рыболовецких сетей. Они прикрепили к нему гильзу с запиской о случившемся, сделали флажок и отправили поплавок за помощью.

Голод, холод и океан все теснее сужали кольцо. Последние дни солдаты грелись, прижимаясь друг к другу под одеялами. Их стали преследовать слуховые галлюцинации. Договорились, что последний оставшийся в живых запишет их имена на видном месте баржи.

Спасение

7 марта 1960 года около трех часов дня патрульный самолет американского авианосца «Кирсардж», шедшего из Йокосуки в Сан-Франциско, обнаружил в 30 км от судна дрейфующую баржу. По сообщению пилота, на барже находились люди. К месту был отправлен второй самолет, и он подтвердил данные.

Первым на палубу авианосца поднялся Зиганшин. Собственно, остальные даже не собирались подниматься — мол, они только пополнят запасы еды и воды и вернутся домой «своим ходом». Разумеется, речи об этом не было: все четверо были так истощены, что едва ходили. Когда остальных членов экипажа подняли на борт, Крючковский начал волноваться, что оставил на барже два стакана питьевой воды.

Узнав, откуда приплыла баржа, американцы сначала решили, что ослышались (тем более что все общались на странном русско-английском диалекте). Ведь «Т-36» был обнаружен на расстоянии более 1700 км от острова Итуруп!

Русские поразили американцев. Несмотря на пережитое, они сохранили не только человеческий облик и разум, но и дисциплину: когда им предложили бульон, белый хлеб и кофе, они не накинулись на еду, а сначала передавали еду тому, кто сидел дальше.

Каждый из членов героического экипажа потерял за 49 дней плавания по 14-16 кг. К счастью, серьезных проблем со здоровьем обнаружено не было, лишь Зиганшин упал в обморок в душе. Уже через неделю после чудесного спасения все четверо были переведены из лазарета в каюты.

Счастливый конец

Подвиг и мужество советских солдат стали главными темами американской прессы. Советская — не спешила. Лишь после поздравительной телеграммы Хрущева, в которой он сообщил, что страна гордится «славным подвигом, который представляет собой яркое проявление мужества и силы духа советских людей в борьбе с силами стихии», в советской прессе появились сообщения о невероятной истории «Т-36» и ее экипажа.

Фото спасенных солдат с Баржи «Т-36»

Мэр Сан-Франциско, в который прибыл эсминец, вручил четырем советским солдатам символические ключи от города. Затем был Нью-Йорк, где героев еще раз осмотрела уже советский врач. Она запретила трансатлантический перелет, и Зиганшин и его команда поплыли в Европу на пароходе. В Москву они прибыли 29 марта.

Торжественная встреча на родине

Все четверо были уволены в запас до истечения срока службы. Всем была предложена учеба в Мореходном училище ВМФ в городе Ломоносове и все, кроме Федотова, согласились. Федотов вернулся к семье: пока он дрейфовал в океане, его жена родила сына, так что у него хватало дел и без учебы.

Об этой удивительной истории сложены песни, написаны стихи и в 1962 году снят фильм «49 дней».

Пленники баржи Т36 — Обо всех и обо всем — LiveJournal

    После 49-дневного дрейфа в Тихом океане на неисправной, полузатопленной барже измождённые советские солдаты заявили американским морякам: нам нужны только топливо и продукты, а до дома мы доплывём сами… «Героями не рождаются, героями становятся» — эта мудрость как нельзя лучше подходит к истории четвёрки советских парней, потрясшей мир весной 1960 года.

Молодые ребята не рвались к славе и известности, не мечтали о подвигах, просто однажды жизнь поставила их перед выбором: стать героями или умереть.

Январь 1960 года, остров Итуруп, один из тех самых остров Южно-Курильской гряды, которыми по сей день грезят японские соседи.

Из-за каменистого мелководья доставка грузов на остров кораблями крайне затруднена, и поэтому функцию перевалочного пункта, «плавучего причала» у острова выполняла самоходная танкодесантная баржа Т-36.

За грозным словосочетанием «танкодесантная баржа» скрывался небольшой кораблик водоизмещением сто тонн, длина которого по ватерлинии составляла 17 метров, ширина — три с половиной метра, осадка — чуть более метра. Максимальная скорость баржи составляла 9 узлов, а удаляться от берега, не подвергаясь риску, Т-36 могла не более чем на 300 метров.

Впрочем, для тех функций, что баржа выполняла у Итурупа, она вполне подходила. Если, конечно, на море не было шторма.

А 17 января 1960 года стихия разыгралась не на шутку. Около 9 часов утра ветер, достигавший 60 метров в секунду, сорвал баржу со швартовки и стал уносить её в открытое море.

Те, кто остался на берегу, могли лишь наблюдать за отчаянной борьбой, которую вели с разгневанным морем люди, находившиеся на борту баржи. Вскоре Т-36 исчезла из виду…

Когда шторм стих, начались поиски. На берегу были найдены некоторые вещи с баржи, и военное командование пришло к выводу, что баржа вместе с находившимися на ней людьми погибла.

На борту Т-36 в момент её исчезновения находились четверо солдат: 21-летний младший сержант Асхат Зиганшин, 21-летний рядовой Анатолий Крючковский, 20-летний рядовой Филипп Поплавский и ещё один рядовой, 20-летний Иван Федотов.

Родным солдат сообщили: их близкие пропали без вести при исполнении воинского долга. Но за квартирами всё-таки установили наблюдение: вдруг кто-то из пропавших не погиб, а попросту дезертировал?

Но большинство сослуживцев ребят полагали, что солдаты сгинули в океанской пучине…

Четвёрка, оказавшаяся на борту Т-36, в течение десяти часов боролась со стихией, пока наконец шторм не стих. На борьбу за выживание ушли все скудные запасы топлива, 15-метровые волны сильно потрепали баржу. Теперь её просто уносило всё дальше и дальше в открытый океан.

Сержант Зиганшин и его товарищи не были моряками — они служили в инженерно-строительных войсках, которые на сленге именуются «стройбатом».

На баржу их отправили разгружать грузовое судно, которое вот-вот должно было подойти. Но ураган решил иначе…

Положение, в котором оказались солдаты, выглядело практически безвыходным. Топлива у баржи больше нет, связи с берегом нет, в трюме течь, не говоря уже о том, что Т-36 вовсе не годится для таких «путешествий».

Из продовольствия на барже оказались буханка хлеба, две банки тушёнки, банка жира и несколько ложек крупы. Были ещё два ведра картошки, которую во время шторма раскидало по машинному отделению, отчего она пропиталась мазутом. Опрокинуло и бачок с питьевой водой, которая частично перемешалась с морской. Ещё была на судне печка-буржуйка, спички да несколько пачек «Беломора».

Судьба над ними будто бы издевалась: когда шторм затих, Асхат Зиганшин нашёл в рубке газету «Красная звезда», в которой говорилось, что как раз в районе, куда их уносило, должны состояться учебные ракетные пуски, в связи с чем весь район был объявлен небезопасным для мореплавания.

Солдаты сделали вывод: искать их в этом направлении никто не будет до конца ракетных пусков. Значит, необходимо продержаться до их окончания.

Пресную воду брали из системы охлаждения двигателей — ржавую, но годную для употребления. Также собирали дождевую воду. В качестве еды варили похлёбку — немного тушёнки, пара пахнущих топливом картофелин, самая малость крупы.

На таком рационе требовалось не только выживать самим, но и бороться за живучесть баржи: скалывать лёд с бортов, чтобы не допустить её переворота, выкачивать воду, собиравшуюся в трюме.

Спали на одной широкой кровати, которую сами и соорудили, — прижимаясь друг к другу, берегли тепло.

Солдаты не знали, что течение, уносившее их всё дальше и дальше от дома, носило название «течение смерти». Они вообще старались не думать о худшем, ибо от таких мыслей легко можно было впасть в отчаяние.

День за днём, неделя за неделей… Еды и воды всё меньше. Как-то сержант Зиганшин вспомнил рассказ школьной учительницы о матросах, потерпевших бедствие и страдавших от голода. Те моряки варили и ели кожаные вещи. Ремень сержанта был кожаным.

Сначала сварили, покрошив в лапшу, ремень, потом ремешок от разбитой и неработающей рации, потом стали есть сапоги, содрали и съели кожу с оказавшейся на борту гармошки…

С водой дело обстояло совсем плохо. Кроме похлёбки, её доставалось каждому по глотку. Один раз в двое суток.

Последнюю картошку сварили и съели 23 февраля, в День Советской Армии. К тому времени к мукам голода и жажды добавились слуховые галлюцинации. Ивана Федотова начали мучить приступы страха. Товарищи поддерживали его, как могли, успокаивали.

За всё время дрейфа в четвёрке не произошло ни одной ссоры, ни одного конфликта. Даже тогда, когда сил уже практически не осталось, ни один не попытался отобрать у товарища пищу или воду, чтобы выжить самому. Просто договорились: последний, кто останется в живых, перед тем как умереть, оставит на барже запись о том, как погибал экипаж Т-36…

2 марта они впервые увидели проходящее вдали судно, но, кажется, сами не поверили в то, что перед ними не мираж. 6 марта новый корабль показался на горизонте, но отчаянные сигналы о помощи, которые подавали солдаты, на нём не заметили.

7 марта 1960 года авиационная группа с американского авианосца «Кирсардж» обнаружила баржу Т-36 примерно в тысяче миль северо-западнее острова Мидуэй. Полузатопленная баржа, которая не должна удаляться от берега на расстояние больше 300 метров, прошла больше тысячи миль по Тихому океану, преодолев половину расстояния от Курил до Гавайев.

Военнослужащие Филипп Поплавский (слева) и Асхат Зиганшин (в центре) разговаривают с американским моряком (справа) на авианосце «Кирсардж», принявшем их на борт после длительного дрейфа на барже. Фото: РИА Новости

Американцы в первые минуты не понимали: что, собственно, за чудо перед ними и что за люди плывут на нём?

Но ещё больший шок моряки с авианосца пережили, когда доставленный с баржи вертолётом сержант Зиганшин заявил: у нас всё нормально, нужно топливо и продукты, и мы сами доплывём до дома.

На самом деле, конечно, плыть солдаты уже никуда не могли. Как потом говорили врачи, жить четвёрке оставалось совсем немного: смерть от истощения могла наступить уже в ближайшие часы. А на Т-36 к тому времени оставался один сапог и три спички.

Американские медики дивились не только стойкости советских солдат, но и удивительной самодисциплине: когда экипаж авианосца стал предлагать им еду, они съели совсем чуть-чуть и остановились. Съешь они больше, то сразу погибли бы, как гибли многие, пережившие долгий голод.

На борту авианосца, когда стало ясно, что они спасены, силы окончательно оставили солдат — Зиганшин попросил бритву, но упал в обморок около умывальника. Брить его и его товарищей пришлось морякам «Кирсарджа».

Когда солдаты отоспались, их начал мучить страх совсем иного рода — на дворе-то была холодная война, а помощь им оказал не кто-нибудь, а «вероятный противник». К тому же к американцам в руки попала советская баржа.

Советские воины Асхат Зиганшин, Филипп Поплавский, Анатолий Крючковский и Иван Федотов, дрейфовавшие на барже с 17 января по 7 марта 1960 года, фотографируются во время экскурсии в городе Сан-Франциско

Капитан «Кирсарджа», кстати, никак не мог взять в толк, отчего солдаты так рьяно требуют от него погрузить на борт авианосца это ржавое корыто? Чтобы успокоить их, он сообщил им: баржу в порт отбуксирует другое судно.

На самом деле американцы потопили Т-36 — не из-за желания нанести вред СССР, а потому, что полузатопленная баржа представляла угрозу судоходству.

К чести американских военных, по отношению к советским солдатам они вели себя очень достойно. Никто не мучил их расспросами и допросами, больше того, к каютам, где они жили, приставили охрану — чтобы не докучали любопытные.

Но солдат волновало, что они скажут в Москве. А Москва, получив новости из США, некоторое время молчала. И это объяснимо: в Советском Союзе ждали, не попросят ли спасённые политического убежища в Америке, дабы со своими заявлениями не попасть впросак.

Когда же стало ясно, что военные не собираются «выбирать свободу», про подвиг четвёрки Зиганшина заговорили по телевидению, на радио и в газетах, и сам советский лидер Никита Хрущёв послал им приветственную телеграмму.

Первая пресс-конференция героев состоялась ещё на авианосце, куда вертолётами доставили около полусотни журналистов. Закончить её пришлось раньше времени: у Асхата Зиганшина носом пошла кровь.

Позже ребята дали массу пресс-конференций, и практически везде задавали один и тот же вопрос:

— А как на вкус сапоги?

«Кожа очень горькая, с неприятны

как советские солдаты на неуправляемом судне провели 49 дней в открытом океане — РТ на русском

60 лет назад были спасены четверо советских военнослужащих, которые 49 дней дрейфовали на неуправляемой барже посреди Тихого океана практически без еды и воды. Чтобы выжить, молодым людям пришлось есть кирзовые сапоги и пить техническую воду. Когда их обнаружили и спасли американские моряки, они находились в состоянии крайнего истощения и едва могли передвигаться. Вернувшись в СССР, советские «робинзоны» стали народными героями: про них сочиняли песни, писали книги и даже сняли фильм. Историки отмечают, что спасённые военнослужащие не были подготовлены к выживанию в подобных условиях, однако смогли проявить силу воли и совершить настоящий подвиг.

7 марта 1960 года американские лётчики заметили в Тихом океане, в нескольких тысячах километров от ближайшей суши, полузатопленную баржу с людьми. К судну, явно не предназначенному для работы в открытом океане, направился авианосец Военно-морских сил США USS Kearsarge. В ходе переговоров американцы убедили подняться на борт экипаж баржи — четырёх советских военнослужащих, которые, как оказалось, более полутора месяцев провели на дрейфующем судне. Их история стала мировой сенсацией.

Без еды, воды и топлива

Ставшие позднее героями тихоокеанской одиссеи солдаты проходили службу в военно-строительной части на острове Итуруп. Младший сержант Асхат Зиганшин вместе с рядовыми Филиппом Поплавским, Анатолием Крючковским и Иваном Федотовым служили на барже проекта 306 под номером Т-36.

Также по теме

«Сильный человек»: как судьба реального Робинзона Крузо стала основой нового литературного жанра

1 февраля 1709 года завершилось четырёхлетнее вынужденное отшельничество шотландского моряка Александра Селькирка. История его…

«Экипаж баржи не относился к числу моряков. Т-36 являлась не флотским, а армейским плавсредством», — рассказал RT председатель Московского клуба истории флота Константин Стрельбицкий.

В декабре 1959-го баржи, чтобы уберечь их от непогоды, вытащили на берег. Однако к острову подошёл рефрижератор с мясом, который необходимо было срочно разгрузить, для чего Т-36 спустили на воду. Обычно на барже хранился неприкосновенный запас продуктов на десять суток, но в этот раз его оставили на берегу, так как военнослужащие ранее перебазировались в казармы.

Утром 17 января 1960 года ураганный ветер сорвал баржу со швартовки. Экипаж решил выбросить Т-36 на берег на противоположной стороне бухты, однако эта затея не увенчалась успехом: баржа получила небольшую пробоину и вечером её унесло в открытый океан.

Во время борьбы со стихией закончилось топливо, из-за чего судно стало неуправляемым. Кроме того, из строя вышла залитая водой радиостанция: экипаж потерял возможность связаться с берегом.

Когда ветер стих, командование организовало поиски Т-36. Были обнаружены спасательный круг и обломки ящика с номером баржи. Из-за этого были сделаны неверные выводы о том, что судно затонуло возле Итурупа. Искать баржу в открытом океане никто не догадался.

• Репродукция рисунка «В штормовом океане» работы художников Горпенко и Денисова из студии им. Грекова
• РИА Новости

Военнослужащие смогли заделать пробоину и откачать воду, после чего провели ревизию имеющегося на борту провианта. Они обнаружили буханку хлеба, банку консервов, немного гороха и пшена, а также некоторое количество перемазанного мазутом картофеля. Бочонок с чистой водой разбился во время шторма, поэтому экипажу пришлось пить техническую.

По воспоминаниям Асхата Зиганшина, на борту дрейфующей баржи ели один раз в сутки. Военнослужащие варили суп из пары картофелин, ложки жира от консервов и крупы. Воду пили три раза в день — по одному стаканчику из набора для бритья. В дальнейшем норму потребления жидкости уменьшили в два раза. 23 февраля, несмотря на строгую экономию, запасы еды на Т-36 закончились.

Экипажу баржи пришлось есть кожаные ремни от часов и брюк. Затем пришла очередь сапог — их резали на куски и вываривали в воде или жарили на техническом масле, превращая в подобие чипсов. Топливом мореплавателям служили автомобильные покрышки, прикованные цепями к бортам баржи.

• Репродукция рисунка «Асхат Зиганшин варит обед» работы художников Горпенко и Денисова из студии им. Грекова
• РИА Новости

Несмотря на тяжёлые лишения, экипаж старался поддерживать высокий моральный дух. Военнослужащие заполняли катерный журнал и вели счёт дням. Под конец своего плавания они еле держались на ногах от истощения и страдали от галлюцинаций. Пробовали есть даже мыло и зубную пасту.

При этом за все 49 дней на барже не было ссор и конфликтов, никто не пытался отобрать у товарищей еду или воду.

Спасение экипажа

Также по теме

Российский Колумб: какую роль в мировой истории сыграл мореплаватель Фаддей Беллинсгаузен

20 сентября 1778 года родился один из величайших мореплавателей в мировой истории — Фаддей Беллинсгаузен. Преодолев широты, которые не…

Во время дрейфа пленники баржи видели несколько судов и пытались привлечь внимание их экипажей, однако это им не удалось. Только 7 марта 1960 года над Т-36 появился самолёт, а затем к судну приблизились американские вертолёты. С них на баржу сбросили лестницу, однако советские военнослужащие сначала отказались покидать судно.

Тогда к барже подошёл авианосец США USS Kearsarge. Экипажу предложили помощь, после чего солдаты согласились на то, чтобы их доставили на борт американского корабля.

Ели советские военнослужащие поначалу немного: Зиганшин предупредил товарищей, что после продолжительной голодовки от переедания можно умереть. Сам он за время плавания похудел на 30 кг. Экипажу Т-36 выдали чистое бельё, бритвенные принадлежности, отвели в душ. 

На борту корабля восхищённые мужеством и дисциплинированностью советских солдат американцы постарались создать им максимально комфортные условия. Кок, оказавшийся потомком эмигрантов с Украины, готовил для них вареники.

• Филипп Поплавский (слева) и Асхат Зиганшин (в центре) разговаривают с американским моряком на авианосце «Кирсардж»
• РИА Новости

Прямо на американском авианосце члены экипажа Т-36 дали короткую пресс-конференцию, а на девятый день после спасения прибыли в Сан-Франциско. В США «робинзонов» торжественно встречали сотрудники генконсульства СССР и восхищённые местные жители.

«История участников дрейфа стала сенсацией и в Соединённых Штатах, и в Советском Союзе, да и во всём мире. Все были поражены тем, как героически вели себя четверо неподготовленных молодых людей в столь тяжёлых условиях», — рассказал Константин Стрельбицкий.

Приветственную телеграмму членам экипажа Т-36 направил первый секретарь ЦК КПСС, председатель Совета министров СССР Никита Хрущёв.

Власти Сан-Франциско вручили участникам тихоокеанской одиссеи символический ключ от города и объявили их почётными жителями. Советские дипломаты переодели солдат по местной моде и выдали им деньги для покупки подарков родным и близким.

• Экипаж баржи Т-36 во время экскурсии по Сан-Франциско
• © Рудольф Кучеров/РИА Новости

Американцы предлагали солдатам остаться, спрашивали, не боятся ли они возвращаться в СССР. Но члены экипажа Т-36 решительно пресекали подобные разговоры. Через Нью-Йорк они отправились домой.

«Положительный пример»

В СССР участников тихоокеанского дрейфа встречали так, как потом встречали только космонавтов, отметил Константин Стрельбицкий.

«Их популярность была фантастической. Только полёт Юрия Гагарина в 1961 году смог затмить их подвиг», — рассказал он.

Когда молодые люди прибыли в Москву, город был украшен плакатами «Слава отважным сынам нашей Родины!». Начались многочисленные встречи и торжественные приёмы.

• Экипаж баржи Т-36 во время беседы с кинорежиссёром Михаилом Роммом и сценаристами фильма «49 дней» Владимиром Тендряковым, Григорием Баклановым и Юрием Бондаревым
• РИА Новости

По воспоминаниям Зиганшина, никакой цензуры не было — участники тихоокеанской одиссеи говорили то, что считали нужным. Не было и приглашений на беседы в органы госбезопасности по поводу их пребывания в США.

После возвращения военнослужащих принял министр обороны маршал Родион Малиновский. Он вручил молодым людям штурманские часы. Зиганшину было присвоено внеочередное звание «старший сержант». Всех участников дрейфа наградили орденами Красной Звезды.

Из Москвы бывший экипаж Т-36 отправился восстанавливать силы в военный санаторий в Гурзуфе. В Крыму военнослужащим предложили поступить в мореходное училище. Все, кроме Федотова, согласились и в дальнейшем связали свою жизнь с флотом.

О тихоокеанском дрейфе написано несколько книг и песен, в том числе Владимиром Высоцким, снят художественный фильм «49 дней».

• Слева направо: Анатолий Крючковский, Асхат Зиганшин и Филипп Поплавский
• РИА Новости

«Участники дрейфа — герои во всех отношениях. Они пережили тяжелейшие испытания, причём пережили их достойнейшим образом. При этом нужно иметь в виду, что к выживанию в экстремальных ситуациях их никто никогда специально не готовил», — отметил Стрельбицкий.

По словам историка, подвиг экипажа Т-36 сыграл в своё время серьёзную моральную и педагогическую роль.

«Советская пропаганда сделала из их подвига положительный пример для всего общества, для подрастающего поколения. Они продемонстрировали потрясающую силу духа и стали настоящими народными героями», — подытожил Стрельбицкий.

Одиночное плавание. Как солдаты из советского стройбата потрясли мир | История | Общество

7 марта 1960 года авиационная группа с американского авианосца «Кирсардж» обнаружила баржу Т-36 с четырьмя советскими солдатами на борту примерно в тысяче миль северо-западнее острова Мидуэй. После 49-дневного дрейфа в Тихом океане измождённые солдаты заявили американским морякам: нам нужны только топливо и продукты, а до дома мы доплывём сами.

***

Баржа Т-36

«Героями не рождаются, героями становятся» — эта мудрость как нельзя лучше подходит к истории четвёрки советских парней, потрясшей мир весной 1960 года.

Молодые ребята не рвались к славе и известности, не мечтали о подвигах, просто однажды жизнь поставила их перед выбором: стать героями или умереть.

Январь 1960 года, остров Итуруп, один из тех самых остров Южно-Курильской гряды, которыми по сей день грезят японские соседи.

Из-за каменистого мелководья доставка грузов на остров кораблями крайне затруднена, и поэтому функцию перевалочного пункта, «плавучего причала» у острова выполняла самоходная танкодесантная баржа Т-36.

За грозным словосочетанием «танкодесантная баржа» скрывался небольшой кораблик водоизмещением сто тонн, длина которого по ватерлинии составляла 17 метров, ширина — три с половиной метра, осадка — чуть более метра. Максимальная скорость баржи составляла 9 узлов, а удаляться от берега, не подвергаясь риску, Т-36 могла не более чем на 300 метров.

Впрочем, для тех функций, что баржа выполняла у Итурупа, она вполне подходила. Если, конечно, на море не было шторма.

Баржа Т-36. Кадр youtube.com

Пропавшие без вести

А 17 января 1960 года стихия разыгралась не на шутку. Около 9 часов утра ветер, достигавший 60 метров в секунду, сорвал баржу со швартовки и стал уносить её в открытое море.

Те, кто остался на берегу, могли лишь наблюдать за отчаянной борьбой, которую вели с разгневанным морем люди, находившиеся на борту баржи. Вскоре Т-36 исчезла из виду…

Когда шторм стих, начались поиски. На берегу были найдены некоторые вещи с баржи, и военное командование пришло к выводу, что баржа вместе с находившимися на ней людьми погибла.

На борту Т-36 в момент её исчезновения находились четверо солдат: 21-летний младший сержант Асхат Зиганшин, 21-летний рядовой Анатолий Крючковский, 20-летний рядовой Филипп Поплавский и ещё один рядовой, 20-летний Иван Федотов.

Родным солдат сообщили: их близкие пропали без вести при исполнении воинского долга. Но за квартирами всё-таки установили наблюдение: вдруг кто-то из пропавших не погиб, а попросту дезертировал?

Но большинство сослуживцев ребят полагали, что солдаты сгинули в океанской пучине…

Унесённые ветром

Четвёрка, оказавшаяся на борту Т-36, в течение десяти часов боролась со стихией, пока наконец шторм не стих. На борьбу за выживание ушли все скудные запасы топлива, 15-метровые волны сильно потрепали баржу. Теперь её просто уносило всё дальше и дальше в открытый океан.

Сержант Зиганшин и его товарищи не были моряками — они служили в инженерно-строительных войсках, которые на сленге именуются «стройбатом».

На баржу их отправили разгружать грузовое судно, которое вот-вот должно было подойти. Но ураган решил иначе…

Положение, в котором оказались солдаты, выглядело практически безвыходным. Топлива у баржи больше нет, связи с берегом нет, в трюме течь, не говоря уже о том, что Т-36 вовсе не годится для таких «путешествий».

Из продовольствия на барже оказались буханка хлеба, две банки тушёнки, банка жира и несколько ложек крупы. Были ещё два ведра картошки, которую во время шторма раскидало по машинному отделению, отчего она пропиталась мазутом. Опрокинуло и бачок с питьевой водой, которая частично перемешалась с морской. Ещё была на судне печка-буржуйка, спички да несколько пачек «Беломора».

Пленники «течения смерти»

Судьба над ними будто бы издевалась: когда шторм затих, Асхат Зиганшин нашёл в рубке газету «Красная звезда», в которой говорилось, что как раз в районе, куда их уносило, должны состояться учебные ракетные пуски, в связи с чем весь район был объявлен небезопасным для мореплавания.

Солдаты сделали вывод: искать их в этом направлении никто не будет до конца ракетных пусков. Значит, необходимо продержаться до их окончания.

Пресную воду брали из системы охлаждения двигателей — ржавую, но годную для употребления. Также собирали дождевую воду. В качестве еды варили похлёбку — немного тушёнки, пара пахнущих топливом картофелин, самая малость крупы.

На таком рационе требовалось не только выживать самим, но и бороться за живучесть баржи: скалывать лёд с бортов, чтобы не допустить её переворота, выкачивать воду, собиравшуюся в трюме.

Баржа Т-36. Фото: Кадр youtube.com

Спали на одной широкой кровати, которую сами и соорудили, — прижимаясь друг к другу, берегли тепло.

Солдаты не знали, что течение, уносившее их всё дальше и дальше от дома, носило название «течение смерти». Они вообще старались не думать о худшем, ибо от таких мыслей легко можно было впасть в отчаяние.

Глоток воды и кусок сапога

День за днём, неделя за неделей… Еды и воды всё меньше. Как-то сержант Зиганшин вспомнил рассказ школьной учительницы о матросах, потерпевших бедствие и страдавших от голода. Те моряки варили и ели кожаные вещи. Ремень сержанта был кожаным.

Сначала сварили, покрошив в лапшу, ремень, потом ремешок от разбитой и неработающей рации, потом стали есть сапоги, содрали и съели кожу с оказавшейся на борту гармошки…

С водой дело обстояло совсем плохо. Кроме похлёбки, её доставалось каждому по глотку. Один раз в двое суток.

Последнюю картошку сварили и съели 23 февраля, в День Советской Армии. К тому времени к мукам голода и жажды добавились слуховые галлюцинации. Ивана Федотова начали мучить приступы страха. Товарищи поддерживали его, как могли, успокаивали.

За всё время дрейфа в четвёрке не произошло ни одной ссоры, ни одного конфликта. Даже тогда, когда сил уже практически не осталось, ни один не попытался отобрать у товарища пищу или воду, чтобы выжить самому. Просто договорились: последний, кто останется в живых, перед тем как умереть, оставит на барже запись о том, как погибал экипаж Т-36…

«Спасибо, мы сами!»

2 марта они впервые увидели проходящее вдали судно, но, кажется, сами не поверили в то, что перед ними не мираж. 6 марта новый корабль показался на горизонте, но отчаянные сигналы о помощи, которые подавали солдаты, на нём не заметили.

7 марта 1960 года авиационная группа с американского авианосца «Кирсардж» обнаружила баржу Т-36 примерно в тысяче миль северо-западнее острова Мидуэй. Полузатопленная баржа, которая не должна удаляться от берега на расстояние больше 300 метров, прошла больше тысячи миль по Тихому океану, преодолев половину расстояния от Курил до Гавайев.

Военнослужащие Филипп Поплавский (слева) и Асхат Зиганшин (в центре) разговаривают с американским моряком (справа) на авианосце «Кирсардж», принявшем их на борт после длительного дрейфа на барже. Фото: РИА Новости

Американцы в первые минуты не понимали: что, собственно, за чудо перед ними и что за люди плывут на нём?

Но ещё больший шок моряки с авианосца пережили, когда доставленный с баржи вертолётом сержант Зиганшин заявил: у нас всё нормально, нужно топливо и продукты, и мы сами доплывём до дома.

На самом деле, конечно, плыть солдаты уже никуда не могли. Как потом говорили врачи, жить четвёрке оставалось совсем немного: смерть от истощения могла наступить уже в ближайшие часы. А на Т-36 к тому времени оставался один сапог и три спички.

Американские медики дивились не только стойкости советских солдат, но и удивительной самодисциплине: когда экипаж авианосца стал предлагать им еду, они съели совсем чуть-чуть и остановились. Съешь они больше, то сразу погибли бы, как гибли многие, пережившие долгий голод.

Герои или изменники?

На борту авианосца, когда стало ясно, что они спасены, силы окончательно оставили солдат — Зиганшин попросил бритву, но упал в обморок около умывальника. Брить его и его товарищей пришлось морякам «Кирсарджа».

Когда солдаты отоспались, их начал мучить страх совсем иного рода — на дворе-то была холодная война, а помощь им оказал не кто-нибудь, а «вероятный противник». К тому же к американцам в руки попала советская баржа.

Советские воины Асхат Зиганшин, Филипп Поплавский, Анатолий Крючковский и Иван Федотов, дрейфовавшие на барже с 17 января по 7 марта 1960 года, фотографируются во время экскурсии в городе Сан-Франциско. Фото: Кадр youtube.com

Капитан «Кирсарджа», кстати, никак не мог взять в толк, отчего солдаты так рьяно требуют от него погрузить на борт авианосца это ржавое корыто? Чтобы успокоить их, он сообщил им: баржу в порт отбуксирует другое судно.

На самом деле американцы потопили Т-36 — не из-за желания нанести вред СССР, а потому, что полузатопленная баржа представляла угрозу судоходству.

К чести американских военных, по отношению к советским солдатам они вели себя очень достойно. Никто не мучил их расспросами и допросами, больше того, к каютам, где они жили, приставили охрану — чтобы не докучали любопытные.

Но солдат волновало, что они скажут в Москве. А Москва, получив новости из США, некоторое время молчала. И это объяснимо: в Советском Союзе ждали, не попросят ли спасённые политического убежища в Америке, дабы со своими заявлениями не попасть впросак.

Когда же стало ясно, что военные не собираются «выбирать свободу», про подвиг четвёрки Зиганшина заговорили по телевидению, на радио и в газетах, и сам советский лидер Никита Хрущёв послал им приветственную телеграмму.

«Как на вкус сапоги?»

Первая пресс-конференция героев состоялась ещё на авианосце, куда вертолётами доставили около полусотни журналистов. Закончить её пришлось раньше времени: у Асхата Зиганшина носом пошла кровь.

Позже ребята дали массу пресс-конференций, и практически везде задавали один и тот же вопрос:

— А как на вкус сапоги?

«Кожа очень горькая, с неприятным запахом. Да разве тогда до вкуса было? Хотелось только одного: обмануть желудок. Но просто кожу не съешь: слишком жёсткая. Поэтому мы отрезали по маленькому кусочку и поджигали. Когда кирза сгорала, она превращалась в нечто похожее на древесный уголь и становилась мягкой. Этот «деликатес» мы намазывали солидолом, чтобы легче было глотать. Несколько таких «бутербродов» и составляли наш суточный рацион», — вспоминал потом Анатолий Крючковский.

Уже дома тот же вопрос задавали школьники. «Сами попробуйте», — пошутил как-то Филипп Поплавский. Интересно, сколько сапогов сварили после этого мальчишки-экспериментаторы в 1960-х?

К моменту прибытия авианосца в Сан-Франциско герои уникального плавания, продлившегося, по официальной версии, 49 дней, уже немного окрепли. Америка встречала их восторженно — мэр Сан-Франциско вручил им «золотой ключ» от города.

Советские воины, дрейфовавшие на барже с 17 января по 7 марта 1960 года (слева направо): Асхат Зиганшин, Филипп Поплавский, Анатолий Крючковский, Иван Федотов. Фото: РИА Новости / Рудольф Кучеров

«Итурупская четвёрка»

Солдат радушные хозяева одели в костюмы по последней моде, и американцы буквально влюбились в русских героев. На фотографиях, сделанных в то время, они действительно смотрятся великолепно — ни дать ни взять «ливерпульская четвёрка».

Специалисты восхищались: молодые советские парни в критической ситуации не потеряли человеческий облик, не озверели, не вступили в конфликты, не скатились до каннибализма, как это случалось со многими из тех, кто попадал в аналогичные обстоятельства.

А простые жители США, глядя на фото, удивлялись: разве это враги? Милейшие ребята, немного стеснительные, что только добавляет им шарма. В общем, для имиджа СССР четверо солдат за время своего пребывания в США сделали больше, чем все дипломаты.

Кстати, что касается сравнений с «ливерпульской четвёркой» — Зиганшин с товарищами не пели, но в истории отечественной музыки оставили след при помощи композиции под названием «Зиганшин-буги».

Отечественные стиляги, нынче воспетые в кино, создали песню на мотив «Rock Around the Clock», посвящённую дрейфу Т-36:

Как на Тихом океане
Тонет баржа с чуваками.
Чуваки не унывают,
Рок на палубе кидают.

Зиганшин-рок, Зиганшин-буги,
Зиганшин — парень из Калуги,
Зиганшин-буги, Зиганшин-рок,
Зиганшин слопал свой сапог.

Поплавский-рок, Поплавский-буги,
Поплавский съел письмо подруги,
Пока Поплавский зубы скалил,
Зиганшин съел его сандали.

Дни плывут, плывут недели,
Судно носит по волнам,
Сапоги уж в супе съели
И с гармошкой пополам…

Разумеется, сочинять подобные шедевры куда проще, чем выжить в таких условиях. Но современным режиссёрам стиляги ближе.

Слава приходит, слава уходит…

По возвращении в СССР героев ждал приём на высшем уровне — в их честь был организован митинг, солдат лично принимали Никита Хрущёв и министр обороны Родион Малиновский.

Всех четверых наградили орденами Красной Звезды, про их плавание сняли фильм, написали несколько книг…

Популярность четвёрки с баржи Т-36 начала сходить только к концу 1960-х.

Вскоре после возвращения на Родину солдат демобилизовали: Родион Малиновский заметил, что парни своё отслужили сполна.

Филипп Поплавский, Анатолий Крючковский и Асхат Зиганшин по рекомендации командования поступили в Ленинградское военно-морское среднетехническое училище, которое окончили в 1964 году.

Иван Федотов, парень с берегов Амура, вернулся домой и всю жизнь проработал речником. Его не стало в 2000 году.

Филипп Поплавский, поселившийся под Ленинградом, после окончания училища работал на больших морских судах, ходил в заграничные плавания. Он скончался в 2001 году.

Анатолий Крючковский живёт в Киеве, много лет проработал заместителем главного механика на киевском заводе «Ленинская кузница».

Асхат Зиганшин после окончания училища поступил механиком в аварийно-спасательный отряд в городе Ломоносове под Ленинградом, женился, воспитал двух прекрасных дочерей. Выйдя на пенсию, поселился в Петербурге.

Они не рвались к славе и не переживали, когда слава, коснувшись их на несколько лет, пропала, словно её и не было.

Но героями они останутся навеки.

P. S. По официальной версии, как уже говорилось, дрейф Т-36 продолжался 49 дней. Однако сверка дат даёт иной результат — 51 день. Есть несколько объяснений этого казуса. Согласно самому популярному, про «49 дней» первым сказал советский лидер Никита Хрущёв. Озвученные им данные официально никто оспаривать не решился.

 

история, причины, последствия — История России

В 1960 году произошла история, которую хорошо помнят люди старшего поколения. Тогда, уже больше полувека назад, беспрецедентная эпопея четверых советских солдат стала не только примером взаимовыручки, она вмиг сделала 20-летних парней символами мира, стала стимулом для установления дружественных отношений между ядерными державами. 49 дней дрейфовали парни на повреждённой барже без еды и воды.

Сегодня мы рассказываем о молодых ребятах, которые не рвались к славе и известности, не готовились к подвигам, но экстремальная ситуация поставила их перед выбором: стать героями или умереть. Они стали героями.

Унесённые в океан

17 января 1960 года баржу «Т-36», на которой находились четверо солдат-срочников, унесло от Курильского острова Итуруп в открытый океан, в эпицентр мощного циклона. Команда в составе младшего сержанта Асхата Зиганшина и рядовых Ивана Федотова, Анатолия Крючкова и Филиппа Поплавского занималась погрузо-разгрузочными работами. Баржа для дальних плаваний была не приспособлена и могла удаляться от берега на 200-300 метров.

Самоходная баржа Т-36. Источник: https://masterok.livejournal.com

Ветер, который был сначала не сильный, перерос в мощный шторм, который оторвал баржу от причала и вынес в открытый океан. Чудом баржу не разбило о камни, но пробоину судно всё-таки получило. Быстро закончилось топливо, баржа стала практически неуправляемой. Шторм смыл за борт дрова для печки, масло для двигателя, сорвал антенну.

Первое время команда практически не спала надо было управлять баржой, пытаться залатать пробоину и откачивать воду. Но самое трагическое было то, что на барже практически не осталось продовольствия и воды. На четверых два ведра картошки, банка тушёнки, немного крупы и несколько пачек «Беломора». Этого запаса хватало на два дня.

С берега видели, как баржа отчаянно боролась со штормом, но помочь ничем не могли. Когда шторм стих, приступили к поискам. На берег вынесло некоторые вещи с баржи, и военное командование решило, что баржа с экипажем погибла. Семьям сообщили, что они пропали без вести при исполнении воинского долга, но установили наблюдение за их квартирами (а вдруг они дезертировали).

Спасенные герои. Источник: https://rg.ru

А в это время «дезертиры» самоотверженно боролись со стихией. Первой была решена проблема питьевой воды. Её брали из системы охлаждения двигателя, она была ржавая, но пить было можно. Выручали ещё частые дожди. С питанием было намного хуже. Варили похлёбку – ложка тушёнки, пара пахнущих мазутом картофелин, самая малость крупы. После такого обеда надо было не только выживать, но и бороться за своё судно. Каждый день необходимо было скалывать лёд с бортов и выкачивать воду, скапливающуюся в трюме.

Скудной еды хватило ненадолго. Моряки начали варить и есть кожаные вещи. Сначала съели кожу с гармошки, оказавшейся на барже, потом принялись за сапоги.

Показательно, что за всё время дрейфа в команде не возникло ни одной ссоры, ни одного конфликта. Никто даже в самые критические моменты не пытался отобрать у товарища пищу или воду, чтобы выжить самому. Была договорённость: кто останется последним в живых, перед смертью опишет, как погибал экипаж Т-36.

Спасение

7 марта 1960 года лётчики с американского авианосца «Кирсардж» обнаружили баржу в тысячи миль северо-западнее острова Мидуэй. Баржа, которая по всем инструкциям не должна отходить от берега дальше 300 метров, преодолела более половины расстояния между Курильскими и Гавайскими островами.

Американцы были в шоке от увиденного. Они не могли понять, как на таком корыте можно плыть в открытом океане.

Герои в Сан-Франциско, США. Источник: https://tainyvselennoi.ru

Но самым шокирующим для американцев было заявление сержанта Зиганьшина: «У нас всё нормально, нужно топливо и продукты, и мы сами доберёмся домой». Позже врачи говорили, что жить четвёрке оставалось совсем немного. Истощение убило бы их через несколько часов. У них остался один сапог и три спички.

Американцы удивлялись не только стойкости советских солдат, но и их самодисциплине. Когда им предложили еду, они съели немного и остановились. Людям, пережившим долгий голод, лишняя пища несла смерть.

Герои в Сан-Франциско, США. Источник: https://tainyvselennoi.ru

Когда солдаты немного пришли в себя, их стала мучить другая проблема. Спасли их «вероятные противники», а за окном самый пик холодной войны. Как себя вести в такой ситуации? Американцы не могли понять, почему русские солдаты требуют спасти их ржавое корыто. Нашим солдатам пообещали, что другое судно доставит их баржу в порт. На самом деле её затопили. Не из вредности, а чтобы она не мешала судоходству.

Первые вести о спасении четвёрки в СССР были встречены настороженно, постоянная привычка ждать каких-либо провокаций сделали своё дело. Но когда стало ясно, что это не провокация, и американцы спасли настоящих героев, ситуация изменилась. Сам руководитель Советского государства Никита Хрущёв прислал им приветственную телеграмму.

Новый образ Советского Союза

Пресс-конференции следовали одна за другой. Первая состоялась ещё на борту авианосца. И почти везде звучал вопрос: «Как на вкус сапоги?». На борту авианосца ребята немного окрепли. Встреча в Америке была восторженной, а мэр Сан-Франциско вручил им «золотой ключ» от города.

Главное, что отмечали все, молодые советские парни в ужасной ситуации не потеряли человеческий облик, не озверели, не скатились до каннибализма, как это случалось, к сожалению, с другими попавшими в подобную ситуацию.

Герои, вернувшиеся в СССР. Истчник: https://kraevushka.livejournal.com

Молодые советские солдаты изменили образ Советского Союза в глазах простых американцев. Разве это враги? Нет, милейшие ребята, немного стеснительные, но это только прибавляет им шарма. За короткое время своего пребывания в США четверо солдат сделали для имиджа СССР больше, чем все дипломаты.

Помощь американцев была искренней, с высокой долей уважения к подвигу молодых советских солдат. И очень важно, что именно в это время накал напряжения между двумя странами заметно снизился.

Пример для подражания

Дома ребят встречали как героев. Все были награждены орденами Красной Звезды, про них сняли фильм, было написано несколько книг. А сколько советских мальчишек сварили сапоги, пытаясь подражать нашим героям. А ещё эти дворовые мальчишки пели в 60-е годы:

«Дни плывут, плывут недели,

Судно носит по волнам,

Сапоги уж в супе съели

И с гармошкой пополам».

История четырех героев облетела все советские газеты. Источник: https://tainyvselennoi.ru

В те годы популярность этой четвёрки уступала славе только первого космонавта Юрия Гагарина, с которым Зиганшин познакомился на одном из приёмов.

Обложка: https://tainyvselennoi.ru

Варили сапоги: сейчас в блокбастере о Т-36 главную роль сыграл бы Александр Петров

Военнослужащие Филипп Поплавский (слева) и Асхат Зиганшин (справа) разговаривают с американским моряком на авианосце «Кирсардж», принявшим их на борт после длительного дрейфа на барже. Фото: РИА Новости

17 января 1960 года с острова Итуруп сорвало самоходную баржу «Т-36» с четырьмя бойцами-срочниками на борту

60 лет назад с Итурупа в открытый океан унесло самоходную баржу «Т-36» с четырьмя бойцами-срочниками на борту. В течение 49 дней  младший сержант Асхат Зиганшин, рядовые Анатолий Крючковский, Филипп Поплавский и Иван Федотов боролись со стихией, голодом, чувством отчаяния и безысходности. Когда небольшие запасы съестного закончились (а произошло это, как нарочно, 23 февраля, в День Советской Армии), пробовали есть мыло и зубную пасту, съели ремешки от часов, кожаный пояс, кусочки хромовой кожи под клавишами имевшийся у них гармони. Варили кирзовые сапоги. Спас совершенно истощенных советских парней американский авианосец «Кирсардж». Потом было возвращение на Родину, награждение орденами «Красной звезды» и именными часами, короткая, но громкая мировая слава, восхищение мужеством и стойкостью молодых ребят, посвященные им песни и снятый о них фильм. Со временем имена их подзабылись, события далекого прошлого стали небольшим, но поразительным эпизодом Холодной войны, о котором решило вспомнить ИА PrimaMedia вместе со своими читателями.

Шторм в заливе Касатка
Событиям 60-летней давности в Интернете посвящено немало публикаций. Самой достоверной из них, пожалуй, следует признать публикацию, подготовленную 10 лет назад популярным историческим журналом «Родина», поскольку она основана на подробной беседе с Асхатом Зиганшиным. На фактах, изложенных в ней, и будем основываться.

Началось всё со шторма, который разразился 7 января 1960 года в заливе Касатка. За неимением на Итурупе оборудованных пирсов, все имеющиеся на острове суда привязывали к рейдовым бочкам или мачте затопленного японского корабля. В декабре 1959 года все баржи уже вытащили трактором на берег. Но в январе поступил приказ: две из них — «Т-36» и «Т-97» — спустить на воду. Нужно было срочно доставить мясо с подошедшего судна-рефрижератора на берег. Управиться собирались быстро. На борту баржи даже не было полагающегося в таких случаях НЗ (галеты, сахар, чай, тушенка, сгущенка, мешок картошки). В ожидании зимовки всё уже перевезли на берег, в казармы, располагавшиеся в поселке Буревестник.

В девять утра шторм усилился, трос оборвался, баржи понесло на берег. Экипаж «Т-36» успел сообщить по рации, что пытаются вслед за «Т-97» укрыться на восточной стороне залива.
Потом рацию залило водой, и связь оборвалась. Пошел сильный снег. Видимость упала до нуля. «Т-97», за которой держалась «Т-36», исчезла из вида. Вечером ветер переменился, и баржу «Т-36» с четырьмя солдатами на борту понесло в открытое море.
Когда стало известно, что дизельное топливо заканчивается, была предпринята попытка выброситься на берег. Первая попытка оказалась неудачной: в результате столкновения с Чертовой сопкой баржа получила пробоину, вода стала заливать машинное отделение. Вторая попытка почти удалась: днище баржи уже касалось песчаного берега, но тут закончилась солярка и «Т-36» опять понесло в открытый океан.

Конечно, случись это летом, солдаты, возможно, решились бросить баржу и достичь берега вплавь. Однако на дворе был январь. В ледяной воде парни продержались бы считанные секунды. К тому же, советские солдаты не были приучены бросать казенное имущество.

Почтовая открытка, 1967. Почта РФ, Сахалинская область. Фото: cоllectionerus.ru

И начался дрейф
Паники не было. Экипажу было просто не до нее: надо было бороться за живучесть баржи. Действовали по инструкции и очень профессионально. С помощью домкрата заделали пробоину, устранили течь, откачали из машинного отделения воду.

Утром произвели ревизию имеющихся продуктов. Запасы оказались скудными: буханка хлеба, немного гороха и пшена, ведро картошки, перемазанной мазутом, банка с жиром, две пачки «Беломора» и, пожалуй, главная ценность — три коробка спичек. Совсем плохо было с питьевой водой. Пятилитровый бак с ее запасами разбился по время шторма. Пришлось пить техническую воду, предназначенную для охлаждения дизелей. Она была ржавая, зато пресная.
Ели раз в сутки. Готовил Зиганшин. Это был суп из пары картофелин и ложки жира. Пока была крупа, клали ее, потом она закончилась. Пили три раза в сутки — из маленького стаканчика для бритья. Однако и эту норму пришлось урезать. В обрывке газеты «Красная звезда», найденном в рубке, Зиганшин обнаружил заметку, из которой следовало, что баржа дрейфует в том районе Тихого океана, где СССР до начала марта проводит испытательные запуски ракет, из-за чего ни
гражданские суда, ни военные корабли здесь появляться не будут. Соответственно, никто пропавшую баржу искать здесь не будет. К тому же, как выяснилось позже, их уже считали погибшими, поскольку на берег Итурупа выбросило спасательный круг и разбитый ящик из-под угля с бортовым номером «Т-36».
Еды становилось все меньше. Теперь суп варили раз в два дня и из одной картофелины. Наконец, 23 февраля припасы закончились. Пробовали ловить рыбу, мастерили примитивные снасти. Рыба на ржавый гвоздь не клевала. Зато появились стаи акул. Плыли вслед за баржей, может, надеялись, что кто-нибудь окажется за бортом.

К тому времени уже были съедены ремешок от часов и кожаный пояс от брюк, голенища от кирзовых сапог. Их долго кипятили в забортной воде, пытались жевать, иногда обжаривали на сковородке с техническим маслом.

К концу семинедельного дрейфа все сильно истощали. Зиганшин, например, сбросил 30 кг, к тому времени, как советских солдат спасли американцы, его вес составлял 40 кг.
Держались Зиганшин, Крючковский, Поплавский и Федотов исключительно стойко. Лишь последний временами впадал в депрессию, видимо, потому, что служил по первому году. Остальные уже успели притереться друг к другу. Ссор из-за лишнего куска не было. С ума от голода никто не сошел, друг на друга с топором не бросался. Хотя голодные галлюцинации к концу дрейфа стали появляться у всех.
Вот что вспоминал Анатолий Крючковский: «… В последние дни начались галлюцинации. Слышалось, будто где-то рядом кузница, разговаривают люди, гудят машины. А когда поднимаешься на палубу, видишь — вокруг пустота, сплошная вода, вот тут-то становилось по-настоящему страшно. Мы договорились: если кто-то из нас почувствует, что не сможет дальше жить, то просто попрощаемся и всё».

Асхат Зиганшин, Филипп Поплавский, Иван Федотов и Анатолий Крючковский (слева направо) после триумфального возвращения на Родину. Март 1960 года.. Фото: Рудольф Кучеров/РИА Новости

Спасение
На сороковые сутки дрейфа с баржи заметили судно. Но оно было очень далеко, у самого горизонта. Солдаты кричали из последних сил, махали руками, развели костер на палубе, однако их не заметили. Через неделю мимо прошли уже два корабля. И снова терпящих бедствие не заметили.
Наконец, 7 марта над баржой стали кружить какие-то самолеты. Они сбросили сигнальные ракеты, пометив район бедствия. Через некоторое время появились два вертолета. Они снизились совсем низко. Американские пилоты выбросили наружу веревочные трапы, стали показывать знаками: «Поднимайтесь». Зиганшин как старший по званию принял решение отказаться. Просил скинуть продукты, топливо и карты, мол, доберемся сами. Принять предложение американцев в
годы Холодной войны в понимании советских бойцов означало, по сути, сдаться в плен. Но когда американский авианосец развернулся, чтобы уйти, экипаж «Т-36» изменил решение.

Солдаты отчаянно подавали знаки, что готовы подняться на борт «Кирсарджа». С вертолета спустили люльку, и всех по очереди забрали с палубы баржи. На авианосце парней тут же накормили. Налили по миске бульона, дали хлеб. Предложили еще. Однако Зиганшин предупредил товарищей, что много после длительной голодовки есть нельзя.

Американцы были поражены тем, что после 49-ти суток дрейфа советские солдаты сумели сохранить человеческий облик, соблюдали дисциплину. К советским бойцам отнеслись очень хорошо. Положили в лазарет, ухаживали, кормили. Местный кок, выходец с Украины, приготовил для них вареники с творогом.
А Зиганшину было страшно. Опасался провокаций, боялся, что американцы не отпустят их в СССР. А если отпустят, то на Родине их ожидает обвинение в госизмене и суд. Как потом выяснилось, в 1960 году к ним домой приходила милиция с обысками. Ведь известие о спасении экипажа «Т-36» впервые прозвучало в эфире «Голоса Америки». По признанию Зиганшина, находясь на авианосце, он даже хотел покончить с собой. Выброситься за борт через иллюминатор или повеситься на трубе.

В Сан-Франциско русскую четверку принимали по высшему разряду: Асхат Зиганшин, Филипп Поплавский, Анатолий Крючковский и Иван Федотов фотографируются во время экскурсии в Сан-Франциско.. Фото: Рудольф Кучеров/РИА Новости

Бремя славы
Неделю советские правительство думало, как реагировать на известие о спасении американцами экипажа «Т-36». Наконец 16 марта в газете «Известия» на первой полосе появилась заметка «Сильнее смерти».
На девятые сутки после спасения героев доставили в Сан-Франциско, где их встретили очень хорошо. Мэр подарил им символические ключи от города. В советском посольстве выдали по 100 долларов на карманные расходы. Отвели в модный магазин, купили отличную одежду. Бойцы накупили подарков и для родственников. По пути в Нью-Йорк подарили по небольшой бутылочке виски. Самое удивительное, что на Родине ничего этого у солдат не изъяли. Не было и никаких допросов. Их встретили с цветами у трапа самолета. Говорят, хотели дать Героев Советского Союза, но ограничились орденами «Красной звезды». А министр обороны маршал Малиновский со словами «Чтобы больше не заблудились» вручил каждому штурманские часы.

В Москве они выступили по радио, потом по телевидению, встретились с пионерами на Ленинских горах. Из окна автомобиля, на котором их везли, были видны плакаты: «Слава отважным сынам нашей Родины!». Каждому дали двухнедельный отпуск на родину, затем отправили в Крым, в военный санаторий в Гурзуфе.

В общем, слава обрушилась мгновенно. Однако затем у страны появились новые герои. В 1961 году состоялся полет Гагарина, затем других космонавтов.
Тем не менее, мир успел отдать должное подвигу отважной четверки. Приветственную телеграмму Зиганшину прислал Эрнст Хемингуэй, чья последняя повесть «Старик и море» тематически перекликалась с дрейфом «Т-36». Пришло письмо и от французского врача, биолога и путешественника Алена Бомбара, который в 1952 году в одиночку пересек Атлантику, питаясь пойманной рыбой и планктоном. Написал и Тур Хейердал, который вместе с товарищами переплыл Тихий океан на плоту «Кон-Тики». 

Видео: 49 дней. Зиганшин-рок, Зиганшин-буги. Источник: https://www.youtube.com/user/jjazzatwork/videos

О них слагали песни… и снимали фильмы
Утверждают, что первую песню о легендарном экипаже «Т-36» сложил Владимир Высоцкий. Говорят, что это вообще была первая песня барда. Текст песни «Суров же ты, климат охотский…», прямо скажем, дилетантский, если вообще не графоманский. Впрочем, кто из великих не начинал подобным образом?

Проходной получилась песня «О четырех героях» Александры Пахмутовой на слова Сергея Гребенникова и Николая Добронравова. В 1988 году ее  перепели Константин Рябинов, Егор Летов и Олег Судаков для альбома «На советской скорости» — первого магнитоальбома советского андеграундного проекта «Коммунизм».

Гораздо живее и удачней получилась фольклорная переделка американской рок-н-рольной песни «Rock Around the Clock» — «Как на Тихом океане тонет баржа с чуваками. Чуваки не унывают — рок на палубе кидают: Зиганшин буги, Зиганшин рок, Зиганшин съел второй сапог…».

В кинематографе героическому экипажу самоходной баржи повезло больше. В 1962 году режиссер старого доброго «Зеленого фургона» (с Тимошенко-Тарапунькой в роли сельского милиционера Грищенко) Генрих Габай снял очень качественный художественный фильм «49 дней». Над сценарием работала целая команда известных писателей — Юрий Бондарев, Владимир Тендряков и Григорий Бакланов. Оператором был на тот момент уже классик Аркадий Кольцатый («Музыкальная история», «Карнавальная ночь» и т.д.), имеющий опыт съемок таких морских фильмов, как «Путь корабля» и «Дети капитана Гранта».
В 1966 году в США вышел комедийный фильм «Русские идут! Русские идут!» режиссера Нормана Джуисона. Картина четырежды номинировалась на «Оскар», в том числе в номинации «Лучший фильм». По сюжету, советская подводная лодка «Спрут» сбивается с курса и садится на мель у побережья вымышленного острова Глостер в штате Массачусетс. Русские пытаются найти буксир и снять лодку с мели. Естественно, моряки вынуждены вступить в контакт с американцами. У жителей острова это вызывает панику. Но заканчивается все хорошо: советские моряки вместе с американцами спасают местную девочку. Появившиеся американские боевые самолеты McDonnell F-101 Voodoo не решаются атаковать лодку, окруженную гражданскими судами и возвращаются на аэродром. Проникнувшиеся добрыми чувствами друг к другу моряки и местное население прощаются. Как легко понять, русские в фильме показаны не злодеями, как было принято ранее в американском кинематографе, а вполне нормальными людьми. Вполне может быть, что на некоторую перемену идеологического вектора как раз и повлияла история спасения экипажа «Т-36».

Видео:Высоцкий: «Суров же ты, климат охотский..». (49 дней). Источник: https://www.youtube.com/channel/UCw3xrNLTJUz71-PfNa60pZw. Nаvigatorrecords

В 1968 году в СССР вышел фильм «Нейтральные воды», рассказывающий о буднях моряков Балтийского флота. По сюжету, крейсер ВМФ СССР выполняет задание по слежению за кораблем ВМС США в нейтральных водах восточной части Средиземного моря. В один из моментов советский матрос-секретчик оказывается за бортом (с секретным чемоданчиком, пристегнутым к руке с помощью наручника). Одиночку-пловца подбирает в резиновую лодку американский моряк, который пытается доставить нашего секретчика на свой крейсер. Но не тут-то было!

Советский матрос покидает лодку и пытается вплавь добраться до своего корабля. Американский и советский крейсера решительно сближаются. Начинается захватывающая гонка аквалангистов с обеих сторон. Советские аквалангисты оказываются расторопнее. Матрос, а вместе с ним секретные документы спасены.
Как видим, и в этом фильме наблюдается определенная перекличка с январскими событиями 1960 года в Охотском море.

Похожий мотив используется в романтическом музыкальном фильме «Романс о влюбленных» (1974 года), снятого Андреем Кончаловским. Бронетранспортер-амфибию с морскими десантниками, которые помогают спасаться местным жителям во время цунами где-то на севере Дальнего Востока, уносит в открытое море. Их считают погибшими, о чем и сообщают родным. Но десантникам удалось достичь берега и найти зимовье чукчей-охотников. Правда, в живых остаются только двое (один из них — главный герой фильма). Как и членам экипажа «Т-36», им вручают ордена «Красной звезды».

Учитывая, какой популярностью у кинематографистов сейчас пользуются героические эпизоды советского прошлого, вполне вероятно, что кому-то из нынешних режиссеров захочется снять ремейк «49 дней». Скажем, под названием «51 день» (по уточненным данным, именно такой период продолжался дрейф баржи) или «Т-36». Разумеется, роль Зиганшина исполнит Александр Петров.

«Четверка отважных»: 49 дней в океане :: Новости :: ТВ Центр

55 лет назад началась знаменитая «одиссея» советских солдат-стройбатовцев. 49 дней провели они в Тихом океане без еды и воды. После чудесного спасения о них снимали фильмы и сочиняли песни.

«Зиганшин-рок, Зиганшин-буги, Зиганшин сорок дней на юге. Зиганшин-буги, Зиганшин-рок, Зиганшин слопал свой сапог», — слова этой незатейливой песенки были когда-то известны всей детворе Советского Союза. Пелась она на мотив знаменитого рок-н-ролльного шлягера Clock Around the World. Слова в разных версиях шуточной песенки менялись, но подвиг российских военных описан до мельчайших подробностей: история про съеденные сапоги и гармонь, путешествие в стан идеологического врага – вовсе не выдумка.

История эта началась на острове Итуруп, где 17 января 1960 года ураганный ветер сорвал со швартовки самоходную танкодесантную баржу Т-36. В этот момент на борту находилось четверо солдат – младший сержант Асхат Зиганшин и рядовые Иван Федотов, Анатолий Крючковский и Филипп Поплавский, – все они занимались погрузочно-разгрузочными работами, а баржа могла удаляться от берега максимум на 200-300 метров. Несмотря на то, что все они служили в стройбате, небольшой «морской» опыт у каждого из солдат все же имелся. Да и кто из юношей в то время не мечтал стать моряком? Асхат Зиганшин, например, еще до армии окончил морское учебное подразделение и даже имел право самостоятельно управлять небольшими судами. Поэтому поначалу ветру, поднявшемуся в небольшом заливе, они не придали большого значения. Однако очень быстро небольшой, казалось, ветер перерос в настоящую бурю. «В считанные секунды поднялись огромные волны, нашу баржу оторвало от швартовочной мачты и давай швырять её по заливу», — так много лет спустя вспоминал начало своей «одиссеи» Анатолий Крючковский. Они запустили двигатели и попытались зайти в бухту, но попытка не удалась. Многометровые волны, бросавшие небольшое суденышко как щепку, «пощадили» солдат – баржу, хотя она и получила пробоину, не разбило о камни, но вынесло в океан. К этому моменту закончилось топливо, за борт смыло и бочонок с маслом для двигателя, и дрова для печки, сорвало антенну, погас сигнальный огонь на мачте, но команда не отчаивалась. Сначала надеялись, что ветер переменится, и их суденышко прибьет к берегу, а когда ветер усилился – надеялись на то, что их найдут. 

Поисковая операция действительно проводилась, и сейчас уже сложно сказать, почему она оказалась безуспешной. Может быть, виной тому метеоусловия, которые не позволяли тщательно исследовать прибрежную зону, может быть, — обнаруженные на берегу обломки бочонка для питьевой воды, а может быть, и ракетные стрельбы, из-за которых всем судам было запрещено выходить в море. Словом, поиски закончились, едва успев начаться. Родственникам военнослужащих сообщили, что они пропали без вести, но все места, где могли объявиться солдаты, взяли под наблюдение. «Пока нас швыряло по океану, у родителей проверяли подвалы и чердаки – вдруг мы дезертировали тогда в шторм и скрываемся от военной службы», — рассказывал в одном из интервью Асхат Зиганшин.

Между тем шторм не унимался, ветер только усиливался, унося баржу в океан, все дальше от берега. Много позже Зиганшин с товарищами узнают, что за время их одинокого плавания, их полузатопленное суденышко преодолело более тысячи морских миль. 

Первые дни они практически не спали: Зиганшин с Федотовым по очереди стояли за штурвалом на пронизывающем ветру, а Крючковский с Поплавским мисками вычерпывали из трюма воду и пытались залатать пробоину. Но отсутствие сна стало не самым страшным испытанием для молодых советских солдат. Проверив запас продуктов и пресной воды, они поняли, что еды хватит ровно на двое суток. «Стало жутковато. У нас была буханка хлеба, пара ведер картошки, банка тушенки, немного крупы и несколько пачек «Беломора», — рассказывал Асхат Зиганшин. За несколько дней до того злополучного дня, Т-36 поставили на ремонт и неприкосновенный запас продовольствия сдали на склад. Однако 16 января баржу пришлось срочно спускать на воду для разгрузки прибывающего рефрижератора. В суматохе, видимо, просто забыли вернуть так называемый НЗ.

Решили экономить. Но закончились папиросы, быстро не стало и тушенки… Картошка во время шторма рассыпалась и пропиталась мазутом, однако, спустя некоторое время, уже и она казалась «пищей богов». Бочонок с питьевой водой так же опрокинуло. Пили воду из системы охлаждения двигателей, а когда и она подошла к концу – собирали дождевую.

Впрочем, надежда на спасение оставалась. Спустя несколько дней после начала незапланированного путешествия они нашли в рубке номер газеты «Красная звезда» с сообщением об учебных ракетных пусках в том районе океана, куда их унесло. Надеялись, что суда, направляющиеся на учения, заметят одинокую баржу. Вывесили на мачте флаг бедствия и установили дежурства. Урезали пайки для того, чтобы продержаться до 1 марта. 

Но последняя картофелина была съедена 24 февраля. Воду пили по глотку раз в двое суток. По воспоминаниям участников этой страшной «одиссеи», самыми трудными были первые две недели – голод и жажда были мучительными. «Из-за холода крыс на барже не было. Если б были, мы бы их съели. Летали альбатросы, но мы не могли их поймать. Пытались делать рыболовные снасти, рыбу ловить, но и это нам не удалось — выйдешь на борт, волной тебе как даст, и ты быстро бежишь обратно», — рассказывал потом Асхат Зиганшин. Именно он и вспомнил рассказ своей школьной учительницы о матросах, питавшихся во время голода кожей, содранной с мачт. «Ремень-то у меня был кожаный. Мы его порезали мелко, как лапшу, и добавляли в суп вместо мяса. Потом от рации ремешок срезали. Потом думали, что у нас ещё есть кожаного. И, кроме сапог, ни до чего больше не додумались», — вспоминал младший сержант. Спустя годы на вопрос, какая она на вкус, кожа кирзовых сапог, Крючковский отвечал: «Очень горькая, с неприятным запахом. Да разве тогда до вкуса было? Хотелось только одного: обмануть желудок». А Асхат Зиганшин почти через 50 лет говорил, что помнит этот вкус до сих пор. 

Именно об этом и пели дворовые мальчишки в 60-ые годы: 

«Дни плывут, плывут недели,

Судно носит по волнам,

Сапоги уж в супе съели

И с гармошкой пополам.

 

Зиганшин-буги, Крючковский-рок,

Поплавский съел второй сапог.

Пока Зиганшин рок кидал,

Гармонь Федотов доедал».

…К этому моменту их носило по океану уже больше месяца. Впереди — лишь неизвестность. Но ни паники, ни драк, даже ссор среди экипажа не было – поддерживали друг друга, как могли. Пока была цела гармошка, Филипп Поплавский даже иногда играл на ней. Съели и кожаные ремни, и мыло, и даже зубную пасту – оставался один кирзовый сапог. Когда их спасли, весили они не больше 40 килограммов, каждый потерял в весе как минимум по 30 килограммов. 

Из воспоминаний Анатолия Крючковского: «В последние дни начались галлюцинации. Мы договорились: если кто-то из нас почувствует, что не сможет дальше жить, то просто попрощаемся и всё. Оставшийся последним напишет наши имена. Как раз в тот день мимо нас проходил корабль. Мы стали подавать ему сигналы, но из-за большого расстояния нас не заметили. Это было 2 марта. Еще одно судно мы увидали 6 марта. Но оно тоже прошло мимо…»

Спасение пришло на следующий день, что называется, откуда не ждали. Их заметили самолеты американского авианосца Kearsage. Однако, когда прилетели вертолеты и сбросили на палубу спасательные веревки, никто из команды не двинулся с места – ждали, когда кто-нибудь спустится. Истощенные, обессиленные, они собирались выставить свои условия — был разгар «холодной войны». По словам Зиганшина, требовать они намеревались продуктов и топлива, а возвращаться хотели самостоятельно. «Одни вертолёты повисели, топливо кончилось — улетели. Прилетели другие. Смотрим — на горизонте огромный корабль появился, авианосец. Когда и у этих вертолётов топливо кончилось, они исчезли вместе с кораблём. И вот тут нам по-настоящему страшно стало, — рассказывал командир экипажа много лет спустя. — Так что, когда через пару часов корабль к нам вплотную подошёл, мы уже дуру не гнали». В общей сложности советские солдаты провели в океане 49 дней…

На борту авианосца думали о барже – в те времена потеря вверенного им социалистического имущества сурово каралась. Даже пытались договориться, чтобы перегнать баржу следом. Баржа практически сразу была уничтожена, но, чтобы не волновать солдат, американцы пообещали, что за судном придет другой корабль. Несмотря на непримиримые идеологические разногласия, экипаж американского авианосца заботился, выхаживал четырех «мореплавателей», даже командир авианосца ежедневно справлялся об их здоровье. Их кормили с ложечки по специальной диете, за их состоянием следил врач, а чтобы «гостям» не было скучно, постоянно показывали кино и крутили музыку. Когда Зиганшин, Поплавский, Крючковский и Федотов немного окрепли, на борту авианосца провели пресс-конференцию. Советских журналистов, конечно, на ней не было. Но дозвонился по телефону корреспондент газеты «Правда» Борис Стрельников — предупредил отважную четверку, чтобы держали язык за зубами. Они и не распространялись. Один из американских журналистов спросил, не боятся ли они возвращаться в СССР и предложил остаться в Америке. «Хотим вернуться домой, что бы потом ни случилось», — решение экипажа баржи Т-36 было общим и однозначным.

Меж тем, авианосец приближался к Сан-Франциско. «[Я] сел и задумался. Я же русский солдат. Чью помощь мы приняли? Из Москвы за нами тоже поэтому долго не ехали. Не могли решить, как с нами правильнее поступить», — вспоминал позже младший сержант Зиганшин. И действительно, в Москве неделю решали – герои эти ребята, или предатели. Когда определились, в «Известиях» появилась статья «Сильнее смерти». 

В Сан-Франциско молодых советских парней встречали как героев – мэр даже вручил «золотой ключ» от города. Побывала «четверка отважных» и в Нью-Йорке, и в Париже – сохранились фотографии, где совсем еще худые парни одеты по последней моде – в узкие брюки и остроносые ботинки. По возвращении домой Асхат Зиганшин тут же выбросил эту одежду. 

А в Москве, в аэропорту, их встречали толпы народа. Министр обороны Малиновский подарил штурманские часы, «чтобы больше не блуждали в океане», и особым приказом демобилизовал, так как они свое «отслужили сполна». Потом были и многочисленные выступления на комсомольских съездах, и встречи, и мешки писем. В 60-е об «отважной четверке» говорил весь мир – ими гордились, на них равнялись. Зиганшин, Федотов, Крючковский и Поплавский дружили всю жизнь, а вот со своими спасителями так больше и не встретились. Сейчас в живых остались только Асхат Зиганшин и Анатолий Крючковский, но память об отважной четверке будет жить еще долго: о них снят художественный фильм «49 дней», и в 1988 году группа «Коммунизм» посвятила четырем солдатам песню. А еще в 1960-м их подвиг воспел Владимир Высоцкий:

«Зиганшин крепился, держался,

Бодрился, сам бледный, как тень,

И то, что сказать собирался,

Сказал лишь на следующий день:

«Друзья!» Через час: «Дорогие!»

«Ребята! — Ещё через час, —

Ведь нас не сломила стихия,

Так сломит ли голод нас?

Забудем про пищу, чего там,

А вспомним про наших солдат…»

Юлия Грохлина. TVC.RU

барж / транспортное судно — покупайте баржи, баржи, баржи на Alibaba.com

1. Баржи / транспортное судно

Многофункциональное судно

Многофункциональное судно построено на базе современных современных земснарядов. Он может завершить вспомогательные работы на дноуглубительной площадке. Это позволяет более адекватно и эффективно отражать преимущества эффективных, удобных, экономичных современных земснарядов.

Многофункциональное судно может выполнять следующие задачи:

—— Выталкивание земснарядов и других дноуглубительных устройств.

—— Толкание, тяга, погрузка и разгрузка транспортных судов.

—— Монтаж и демонтаж плавучих труб для транспортировки бурового раствора.

—— Транспортировка мазута и питьевой воды для дноуглубительных работ.

——Ремонт фрезы, роторного колеса, грязевых труб и других стальных деталей.

—— Анкеровка, постановка якоря, снятие якоря земснарядов.

—— Погрузка и транспортировка тяжелых вещей.

—— Перевозка моряков и другие логистические услуги.

—— Обследование и измерение рельефа под водой при наличии соответствующих устройств.

Многофункциональное судно HLDN250
Размер корпуса судна (м)	10 × 5 × 1,6
Толщина борта (палуба / бортовой борт / нижняя панель)	7 мм / 7 мм / 8 мм
Материал корпуса судна	CCSB
осадка (м)	1.2
Высота над водным рычагом (м)	4,5
дренаж (т)	55
Загрузка мазута	20 м3
Погрузка воды (т)	8
Подъемная масса палубного крана (т)	2
Полная мощность (кВт / л.с.)	182/247
Номер главного двигателя	2
Расход масла (кг / ч)	36.4
генераторная установка (кВт)	15
рулевой двигатель	Двойной гидравлический рулевой двигатель

2.

.

Жилая баржа, Рабочая баржа, Морские жилые помещения

ОБЩАЯ ИНФОРМАЦИЯ

Реестр Сент-Винсент и Гренадины

Построен 2009, Китай

Восстановлен / Переоборудован 2011, Сингапур

Класс АБС

Обозначения классов ABS А1, Жилая баржа АМС-НП, ДПС-3

Описание Баржа для проживания и работы

Соответствие безопасности СОЛАС, МАРПОЛ, ПДНВ, MLC, BWM, ITC, LL, AFS, COLREGS

Международное соответствие Кодекс безопасности SPS, ISM, ISPS, LSA, FSS, IS

Категория СОЛАС Корабль специального назначения

ОСНОВНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ

Общая длина) 111.56 м

Луч 31,70 м

Глубина 7.31 м

Черновой вариант 4,5 м (максимум)

GRT / NRT 14 217/4 265

ГРУЗОПОДЪЕМНОСТЬ

Дедвейт 6 812,97 тонн

Сила колоды 12,5 т / м² прозрачный

Палубное пространство 1 571 м²

Горючее 1,737.97 м³

Машинное масло 27.626 м³

Пресная вода 2 973,78 м³

Балластная вода 4 285,35 м³

МАШИНЫ

Дизельный генератор 4 x 580 кВт Caterpillar 3412, 2 x 580 кВт Caterpillar C32, 1 x 1800 кВт Caterpillar 3516. Все 440 В / 3 фазы / 60 Гц

Аварийный генератор 1 х 580 кВт; Cat 3412 DITA 440 В / 3 фазы / 60 Гц

СИСТЕМА DP 3

Тип Класс 3

Управление Конгсберг, SDP22 и SDP12

Двигатели 6 x Азимут при 1200 кВт

Мощность 6 x CAT 3512, двигатели

Ссылки 4 гироскопа, 2 датчика DGPS, 3 датчика ветра, 2 веерных луча, 3 датчика MRU

НАСОСЫ

Балласт 2 x 500 м³ / час

Bilge 1 x 110 м³ / час + 1 x 110 м³ / час (GS / Bilge) + 1 x 120 м³ / час (Emer.Бильге)

Горючее 1 x 118 м³ / час

Пресная вода 2 x 120 м³ / час

Буровая вода 1 x 120 м³ / час

HELIDECK

Посадка на вертолетную площадку Подходит для Sikorsky Helicopter S92 (максимальная посадочная масса 12,8 кг) 25,6 x 26,6 м

Безопасность Соответствует правилам АБС, 3 пожарных монитора прошли испытания с пеной удовлетворительно.

Международный стандарт Полностью соответствует стандарту

CAP437

Гелиотопливная система и складские помещения Система дозаправки вертолета JET A-1

ПРОЧИЕ ОБЪЕКТЫ

Больница 2 койки с медпунктом

Офисы 19 офисов с более чем 50 рабочими местами, письменным столом, розеткой, Интернетом и телефонной связью

Конференц-зал 2 x Конференц-зал

Грязная комната 171 мужчина

Комната отдыха 2 x Комната отдыха (включая команду баржи)

Гимназия 1 гимназия (полностью оборудованная)

Кинозал 1 x 85 м², площадь

Все каюты оснащены 24-дюймовым телевизором и 32-дюймовым телевизором.Коридоры (внутри и снаружи) оборудованы системой видеонаблюдения для дополнительной безопасности. Приемник сигналов GSM (Skybridge) для мобильных телефонов с возможностью международного роуминга. Система видео по запросу доступна по телевидению.

РАЗНОЕ

Сепаратор масляной воды 1 x 1 м³ / час, сигнал тревоги 15 ppm

Очистные канализационные сооружения 4 x DVZ — SKA -70 «BIOMASTER» 1 x Hamworthy RT80 (IMO & USGC)

Создатель пресной воды 4 x 50 м³ / день (общая производительность 200 м³ / день)

Система УФ стерилизации для пресной воды 2 шт.

Воздушный компрессор (промышленный) Дизельный привод Atlas Copco XATS 377cd, 10 бар @ 369 л / с,

Уплотнитель мусора 1 шт.

Инсинератор (одобренный класс) 1 шт.

Основная система переменного тока (полностью автоматическая) AHU + Установка охлажденной воды

Электронная система управления топливом (EFMS) FUELTRAX контролирует расход топлива двигателем, фиксирует скорость сжигания топлива двигателем, измеряет и сигнализирует об уровне топлива в баке, а также проверяет количество бункера и качество топлива.

РАЗМЕЩЕНИЕ

Одноместный причал 32 (включая 5 люксов)

Двойная койка 24

Четырехместный причал 135

Общая вместимость койки 620 человек

Все каюты полностью кондиционированы, оборудованы шкафчиками, письменным столом и стулом, 100% с туалетом и ванной.

ПАЛУБНОЕ ОБОРУДОВАНИЕ

8-точечная система швартовки 8 однобарабанных электрогидравлических; Mentrade HMW-90T, с датчиками натяжения, счетчиком длины троса 16 вертикальных шкивов и 8 универсальных клюзов

Тормозная мощность 150 м в статике на 1-м уровне

Тяговая способность 85 м при 0-12 м / мин на 1-м слое (1-я скорость)
50 м при 0-19 м / мин на 1-м слое (2-я скорость)
28 м при 0-32 м / мин на 1-м слое (3-я скорость)
15 м при 0-48 м / мин на 1-м слое (4-я скорость)

Якорный провод 8 x 1400 м (L) x 52 мм КСВ

Управление Локальное и удаленное с системой видеонаблюдения

Якоря 4 x 7000 кг Flipper Delta
4 x 10 000 кг Flipper Delta

Главный кран 1 х 300-метровый морской кран Huisman на пьедестале с удлинителем 46 м и удлинителем

Главный подъемник Статическая грузоподъемность: 300 м / 9 падений на расстоянии 11 м рад.72 м / 9 водопадов на высоте 44 м рад. Допустимая динамическая нагрузка: 240 м / 9 падений на расстоянии 12 м рад. 48м / 9 водопадов на высоте 44м рад.

Вспомогательный подъемник 30 м при 30 м / мин, однолинейный на рад. 9,2-53,6 м

Буксирный подъемник 10 м при 30 м / мин

Вспомогательный кран Кран Palfinger Knuckle Boom Crane, SWL, 250 кг, грузовые операции, SWL, 645 кг,

Телескопический проход 42,5 м на телескопической гидравлической опоре

Вилочный погрузчик 1 х 5.Грузоподъемность 5 тонн

РАДИОНАВИГАЦИОННОЕ ОБОРУДОВАНИЕ

GMDSS (Позывной и зона) J8B4683

SSB (MF / HF приемник / передатчик и DSC) 2 х FURUNO FS1570

АРБ McMurdo ES Smartfind

СЧ РАДИО и ИНМАРСАТ-С SAILOR TT3000E и FURUNO Felcom-18 + Sailor 3027C, Sailor 6194, Sailor 6006

VHF (приемник / передатчик и DSC) 2 х FURUNO FM8800S

УКВ (радиотелефонная аппаратура) 3 x McMurdo R2 GMDSS

SART 2 x MCMURDO S4 RESCUE SART

Приемник НАВТЕКС FURUNO NX700A

Приемник ИНМАРСАТ EGC SAILOR TT3000E и FURUNO Felcom-18

АИС JOTRON Tron UAIS TR — 2500

GPS FURUNO GP150

РАДАР FURUNO FAR2117 и FURUNO M1932 MK2

СИСТЕМЫ СВЯЗИ

Система связи VSAT с широкополосным доступом в Интернет, АТС с 32 добавочными номерами, система спутникового телевидения и система мобильных телефонов GSM Skybridge.

ОБОРУДОВАНИЕ ДЛЯ ПОЖАРА И ВЫЖИВАНИЯ

Пожарный насос 1 x 150 м³ / ч при напоре 110 м, Azcue

Аварийный пожарный насос 2 x 50 м³ / ч при напоре 80 м, Azcue

Спасательные плоты 56 x 25 (человек на плот) 200%

Спасательные жилеты 1277 человек

Быстрое спасательное судно Дизельный реактивный катер 2 x 7 м

Трап оборудован независимой системой пожаротушения (Водяная завеса)
Система обнаружения пожара, утвержденная ABS
Система CO2, утвержденная ABS, в соответствии с требуемыми зонами
Спринклерная система, одобренная ABS, включая жилые помещения, магазины и помещения для мастерских

СИСТЕМА PMS

TM Мастер Судно оснащено системой профилактического обслуживания TM Master, одобренной для данного класса. Все компоненты, включая инвентарь критических запасных частей и график технического обслуживания, отслеживаются в режиме реального времени.

.