Всем миром — Россия в глобальной политике
Во второй половине нынешнего десятилетия в Сирии и вокруг нее развернулась беспрецедентная, по сути, военно-политическая кампания, которая вовлекла множество игроков разного уровня – от глобального до локального, от государственных до не- или квазигосударственных. Еще в 2012 г., когда невозможно было вообразить сегодняшнее развитие событий, Сергей Лавров объяснил, о чем, собственно, идет речь в сирийской коллизии. Российский министр заявил: от того, как будет разрешен этот конфликт, зависит модель подхода мирового сообщества к кризисам подобного рода. Можно обсуждать, насколько опыт Сирии применим для других регионов и обстоятельств, но он точно стал прекрасной иллюстрацией современного состояния международных отношений. И того, каким образом они сейчас функционируют, а каким нет.
Главным результатом стал разгром так называемого «Исламского государства» (запрещено в России. – Ред.) – террористического псевдогосударственного образования в Месопотамии.
Итак, особенностью борьбы против ИГ в данном регионе является значительное число противостоящих группировке оппонентов – от государств (включая четырёх постоянных члена Совета Безопасности ООН) до различных исламистских группировок, – каждый из которых двигался к своей цели.
Своеобразным феноменом стало и налаживание коммуникации между разными акторами в ходе ведения военных действий. Цель – избежать непосредственной конфронтации во время проведения каждым своих операций против ИГ (Россия, США), либо повысить эффективность собственных сил и средств (например, Информационно-координационный центр в Багдаде из представителей России, Сирии, Ирана и Ирака). Несмотря на отдельные инциденты, стороны сохранили хладнокровие и не допустили неконтролируемого роста конфликтности между собой. Наиболее показательной в этом аспекте выглядит прямая линия между военными ведомствами США и России, которая продолжала действовать, несмотря на глубокое охлаждение двухсторонних отношений с 2014 года.
Противники ИГ не сползли в противостояние между собой в том числе и потому, что сам театр военных действий был весьма обширен и позволял сторонам решать свои задачи с относительно небольшим риском задеть невольного союзника про антиигиловской коалиции.
Кроме того, каждый из противников ИГ, пожалуй, за исключением западной коалиции, решал свои задачи «здесь и сейчас», не имея возможности оказывать на ИГ постоянное концентрированное давление. А авиационные и ракетные удары, которые наносились с моря и воздуха, сами по себе выиграть войну не позволяли.
В свете вышесказанного борьба против ИГ представляет несомненный интерес как необычный формат современной мировой политики, ранее наблюдаемый разве что в ходе Второй мировой войны.
История «халифата»
Вкратце стоит напомнить об основных этапах становления группировки. В октябре 2006 г. на основе объединения отрядов «Аль-Каиды» и ряда разрозненных групп в Ираке была создана новая террористическая организация «Исламское государство Ирак». На тот момент ее основными членами были бывшие сотрудники спецслужб и военнослужащие армии Саддама Хусейна, а также представители суннитских племен провинции Анбар. В мае 2010 г. организацию возглавил Абу Бакр аль-Багдади.
В 2012 г., пользуясь разрастанием гражданской войны в Сирии, группировка укрепила позиции в Ираке, а в апреле 2013 г. слилась с «Джебхат ан-Нусра» (запрещена в России. – Ред.) и взяла новое имя «Исламское государство в Ираке и Леванте» (ИГИЛ). 29 июня 2014 г. группировка ИГИЛ объявила находящиеся под ее контролем территории «халифатом» и вновь переименовалась, на сей раз в «Исламское государство» (ИГ).
В 2014 г. коалиция западных стран начала против ИГ операцию «Непоколебимая решимость» (Inherent Resolve). Если на первом этапе ее целью было остановить дальнейшее продвижение ИГ, то в 2015 г. акцент делался на восстановление боеспособности прежде всего иракской армии, а также других союзных акторов в регионе (в первую очередь курдских формирований и сирийской умеренной оппозиции). В 2016 г. началось контрнаступление против ИГ, спустя год западная коалиция смогла поставить задачу полного разгрома «халифата». В результате с июля 2016 г. по август 2017 г. у ИГ удалось отбить ряд крупных городов в Ираке, включая Мосул, а также Ракку в Сирии.
К началу 2018 г. ИГ потеряло около 95% контролируемых на пике его могущества территорий, причем в Ираке под прямым контролем группировки не осталось ни одного участка. В Сирии же контролировалась территория вокруг Хаджина и Дашиша (восточная часть страны на восточном берегу Евфрата). Их захват в июне 2018 г. считается концом существования ИГ как цельной структуры.
По понятным причинам сложно оценить численность группировки. Так, марокканские власти полагали, что на стороне ИГ воюют порядка 1600–1700 марокканцев, в то время как французские спецслужбы утверждали, что их как минимум в два раза больше. В целом же начиная с 2012 г. в ряды группировки на территории Ирака и Сирии влилось около 40 тыс. только иностранцев, и это без учета местного контингента, который превалировал. Так, в соответствии с официальной оценкой западных спецслужб, в рядах ИГ воевали 4000–4500 россиян и выходцев из стран СНГ (преимущество из Центральной Азии), 2000–3000 тунисцев, 1600–3200 марокканцев (по разным оценкам), по 800 британцев и немцев, 700 индонезийцев, 600 египтян, 500 бельгийцев, 200–300 алжирцев, 250 испанцев, 200 американцев и 100 итальянцев.
По другим оценкам, численность группировки в 2014–2017 гг. в конкретный момент времени не превышала 35 тыс. человек, причем большую ее часть составляли местные жители. Эта цифра выглядит более реалистичной, так как с учетом раненых, больных и так далее, число активных штыков вполне могло быть на этом уровне.
На примере выходцев из Франции можно оценить относительный уровень потерь. Так, сообщалось, что к марту 2018 г. из них погибло около 500 человек, или 38 процентов.
Западная коалиция в рамках операции «Непоколебимая решимость»
По официальным данным, в результате операции «Непоколебимая решимость», коалиция и партнеры освободили 110 тыс. кв. км и 7,7 млн человек. С августа 2014 г. по июль 2019 г. ВВС коалиции нанесли 34 тыс. 580 ударов по военной инфраструктуре «халифата».
В результате контрнаступления в первую очередь иракской армии и Сирийских демократических сил (неисламистская оппозиция Асаду) удалось также сократить пополнение ИГ иностранцами примерно с 1500 человек в месяц в июне 2014 г. до 50–100 в июне 2017 года. В качестве примера деятельности коалиции можно привести одну неделю, с 7 по 13 января 2019 г., когда в результате ударов с воздуха только в Сирии были уничтожены 200 боевиков, включая четырех полевых командиров, а в Ираке коалиция и партнеры за тот же период ликвидировали 730 самодельных взрывных устройств. Кроме того, за четыре года – с марта 2015-го по март 2019 г.
К 2018 г. численность группировки удалось сократить до 4–5 тыс. активных «штыков», что лишило «халифат» возможности проводить крупномасштабные операции. Впрочем, у террористов оставалось много пособников и «спящих ячеек» как в Сирии, так и в Ираке, что сковывало значительное число сил коалиции и при удачной ситуации позволяло наносить болезненные удары.
Действия иракской армии
Развертывание масштабной войны ИГИЛ против иракского правительства пришлось на 2013 г. с апофеозом в самом конце года в Рамади и Эль-Фаллудже. Связав в этом районе значительные силы иракской армии, летом 2014 г. ИГИЛ начало крупное наступление в провинции Найнава и в июне 2014 г. захватило главный город провинции. Начавшееся крупномасштабное наступление ИГИЛ оказалось для иракской армии, находившейся на этапе перевооружения, внезапным. В результате боевикам удалось захватить крупные города и даже целые провинции.
Символом перемен стало наступление на Мосул в марте 2016 – июле 2017 гг., в результате которого город был взят, несмотря на большие потери, а боевая мощь ИГ значительно подорвана. Знаковое событие – уничтожение иракскими ВВС колонны боевиков численностью около 2 тыс. человек, пытавшихся на 400 автомашинах вырваться из Эль-Фаллуджи в конце июня 2016 года. Колонна была разбита – по официальным данным, погибло 400 боевиков и сгорело 170 машин.
Следующие цифры, согласно данным ВВС Ирака, дают представление об интенсивности применения иракской авиации в боях против ИГ.
С 10 июня 2014 г. по 31 декабря 2017 г. штурмовики Су-25 (в 2014–2016 гг. Ирак получил из России, Белоруссии и Ирана 22 самолета Су-25) совершили 3562 боевых вылета, в то время как истребители Lockheed Martin F-16IQ (c 2015-го по конец 2017 г. американцы передали Ираку 18 самолетов) – только 514 вылетов. 398 вылетов совершили легкие боевые самолеты L-159 (в 2015–2017 гг. поставлены из Чехии 13 самолетов). Еще 990 вылетов совершили шесть военно-транспортных самолетов Ан-32Б. Наконец, 3459 вылетов пришлось на долю легких разведывательно-ударных самолетов Cessna АС-208B Combat Caravan, при этом они выпустили 2660 ракет Hellfire. С учетом того, что именно на этот период пришлись самые активные боевые действия против ИГ, а до 2014 г. иракская авиация находилась в зачаточном состоянии, можно считать эти цифры репрезентативными и для всей кампании.
Действия Свободных демократических сил
Активные бои курдов и ИГ начались в 2013–2014 гг. на севере провинций Алеппо, Ракка и Хасака.
К началу 2015 г. курдам удалось отбить значительную территорию в местах своего компактного проживания вдоль границы с Турцией. 10 октября 2015 г. было объявлено о создании на севере Сирии новой военной коалиции – Сирийских демократических сил, основу которых составили курдские Отряды народной самообороны. Главной задачей этого объединения стала борьба с «халифатом» на севере Сирии и захват Ракки. В результате к началу 2016 г. от ИГ были очищены все курдские районы на севере-востоке страны, а на северо-западе занята ГЭС «Тишрин» на реке Евфрат. Это позволило курдам взять под контроль восточный берег реки.
На сайте сената Франции была опубликована официальная информация, что к началу февраля 2019 г. в боях с курдами ИГ потеряло около 30 тыс. человек только убитыми. С мая по август 2019 г. курдские силы безопасности взяли в плен около 225 человек, подозреваемых в связи с ИГ. На начало турецкого вторжения в октябре 2019 г. число содержавшихся в плену у курдов боевиков и членов их семей оценивалось в 14650 человек.
Активные бои между ИГ и различными группировками сирийской оппозиции шли в различных провинциях Сирии. В конце 2013 г. ИГИЛ вело бои с такими группировками, как «Исламский фронт», «Джабхат ан-Нусра» (запрещена в России. – Ред.), «Сирийский революционный фронт», «Джейш аль-Муджахеддин» и другими. В то время коалиции исламистов на время удалось задержать продвижение ИГ и отбить территории в районе Алеппо, а в январе 2014 г. на несколько дней взять Ракку. В итоге за первые полгода 2014 г. «халифат» практически полностью взял под свой контроль провинции Ракка, Хасака и Дейр-эз-Зор.
Действия Сирийской арабской армии (правительство)
Как значительная сила в Сирии ИГИЛ стало проявляться в 2013 году. К осени 2013 г. группировка распространила контроль до Алеппо и начала проникать в районы с суннитским населением у Дамаска, Хамы и Хомса.
Масштабные бои правительственных войск против «халифата» начались летом 2014 г. в провинции Ракка, где ИГ сумело уничтожить отдельные гарнизоны сирийских войск и полностью взять провинцию под контроль.
В мае 2015 г. была захвачена Пальмира, что окончательно изолировало гарнизон Дейр-эз-Зора, который отныне мог снабжаться только по воздуху. Очевидно, что сирийская армия оттянула на себя значительные ресурсы ИГ, понесла немалые потери, но сумела нанести террористам значительный урон, в том числе и косвенно, не позволяя перебрасывать войска на другие фронты.
Действия Российской армии
Россия стала участником сирийского конфликта 30 сентября 2015 года. Практически сразу она начала наносить удары по ИГ, а для координации борьбы с группировкой в Сирии был создан единый международный центр России, Ирака и Ирана, размещенный в Багдаде. 7 октября корабли Каспийской флотилии атаковали 26 крылатыми ракетами «Калибр-НК» объекты группировки в районе Алеппо. Крупным поражением террористов в 2015 г. стало снятие блокады авиабазы Квайрес неподалеку от Алеппо.
В середине ноября 2015 г. произошел резкий рост активности российской армии, вызванный терактом 31 октября, когда над Синайским полуостровом был подорван авиалайнер Airbus А321 авиакомпании «Когалымавиа».
ВКС России начали наносить удары по нефтяной инфраструктуре боевиков и парку топливозаправщиков. В атаках участвовали самолеты дальней авиации – стратегические бомбардировщики Ту-160 и Ту-95МС, а также дальние бомбардировщики Ту-22М3. Воздушная операция оказалась успешной. По официальным данным, за пять с половиной месяцев уничтожено 209 объектов нефтяной инфраструктуры, 2192 единицы нефтеналивного транспорта и убиты 2000 боевиков – только выходцев из России.
Следствием активного вмешательства российской армии в бои против «халифата» стал захват правительственными войсками Пальмиры в марте 2016 года. Российская авиация с 7 по 27 марта в интересах подразделений правительственных войск в районе Пальмиры выполнила около 500 боевых вылетов, в ходе которых по террористам было нанесено более 2000 авиационных ударов. Впрочем, в результате успешного контрудара ИГ в декабре 2016 г. Пальмира снова перешла под контроль группировки, причем в оборонительных боях также принимали участие российские военнослужащие (при этом погиб командир батальона майор Санал Санчиров), но уже в начале марта 2017 г.
правительственные войска вернули город.
28 мая 2017 г. российские бомбардировщики Су-34 ВКС атаковали Ракку, где проходило совещание полевых командиров ИГ. По официальным данным, были ликвидированы высокопоставленные командиры группировки, входившие в состав так называемого военного совета ИГ, а также около 30 полевых командиров среднего звена и до 300 боевиков их личной охраны. Также в мае были нанесены удары четырьмя крылатыми ракетами «Калибр» по целям ИГ в районе Пальмиры.
Во второй половине 2017 г. благодаря активной российской помощи сирийским войскам удалось снять 28-месячную осаду Дейр-эз-Зора. Бои на подступах к городу шли с августа, сама операция была спланирована российскими военными, и к началу сентября, по данным Министерства обороны России, было уничтожено более 800 террористов, 13 танков, 39 пикапов, а также 9 минометов и артиллерийских орудий.
В сентябре в результате авиаудара фронтовых бомбардировщиков Су-34 по штабу боевиков уничтожено 40 человек, среди которых оказались несколько полевых командиров, включая «министра войны» ИГ, бывшего командира таджикского ОМОН Гулмурода Халимова, а также Абу Мухаммада аш-Шимали.
В ноябре-декабре для поддержки сирийских войск, наступающих в провинции Дейр-эз-Зор на западном берегу Евфрата, ежесуточно совершалось 100 и более вылетов и наносилось до 250 ударов. Массированно применялась дальняя авиация. Бомбардировщики Ту-22М3, действовавшие с аэродромов на территории России, за ноябрь совершили 84 вылета и нанесли 14 групповых ударов. Самолеты ВКС России уничтожали позиции боевиков, склады с боеприпасами и вооружением, бронетехнику, пикапы с тяжелым вооружением. Только за пять дней декабря в ходе наступления сирийских правительственных войск, поддерживаемых авиацией ВКС России, в этом районе уничтожено более 550 боевиков, в том числе около 130 смертников, шесть танков, 14 «шахид-мобилей», 91 пикап с установленными на них крупнокалиберными пулеметами.
В этой операции также принимали участие бойцы Командования специальных операций, которые совместно с подразделениями народного ополчения Восточных племен Евфрата и курдскими формированиями ликвидировали отряды боевиков на восточном берегу Евфрата и вышли к иракской границе.
Действия Турции
Турецкая армия впервые непосредственно втянулась в боевые действия против ИГ в феврале 2015 г., когда провела операцию по эвакуации небольшого турецкого анклава на территории Сирии. Тогда удалось обойтись без потерь по причине отсутствия боестолкновений.
Это стало своеобразной прелюдией перед крупной турецкой операцией «Щит Евфрата», призванной создать зону безопасности в Сирии шириной 100 км и глубиной 30 км. Основной ударной силой, по замыслу турецкого командования, должны были стать отряды оппозиционной Сирийской свободной армии и туркоманы, поддерживаемые регулярной турецкой армией.
Операция началась 24 августа 2016 года. Турецкая армия надолго застряла под городом Эль-Баб. Город был взят только 23 февраля после решительного штурма.
Турецкая армия и союзники понесли существенные потери – по официальным данным, к февралю 2017 г. в боях с ИГ (и частично с курдами) погибли 68 турецких солдат и ранены 386. Потери разнородных протурецких отрядов оппозиции были выше – 470 погибших и 1712 раненых.
Вероятно, потери террористов составили не менее 1000 человек, так как, например, в ходе февральского штурма был почти уничтожен гарнизон Эль-Баба.
Действия Ирана
Иран стал непосредственно втягиваться в войну с ИГИЛ летом 2014 г., когда отправил на помощь иракскому правительству, терпевшему одно поражение за другим, военнослужащих Корпуса стражей исламской революции (КСИР), которые стали отвечать за вооружение и обучение отрядов шиитских милиций. Иранцы также участвовали в боях – например, в 2015 г. в сражении за Байджи иракским силовикам помогал и иранский отряд, имевший на вооружении артиллерию и БЛА. Потери иранцев в Ираке, по некоторым данным, составили 44 человека.
В отместку за совершенные в Тегеране теракты иранская армия в июне 2017 г. атаковала ИГ баллистическими ракетами «Зульфакар». 18 июня 2017 г. пуски шести ракет были произведены с ракетных баз Аэрокосмических сил КСИР в иранских провинциях Курдистан и Керманшах в район Дейр-эз-Зора в Сирии.
Впрочем, по данным американской спутниковой разведки, четыре ракеты упали в пустыне в Ираке, а еще две в районе Дейр-эз-Зора, не поразив цели.
Заключение
Столь масштабные усилия по уничтожению «Исламского государства», в которых участвовали крупнейшие военные державы мира и основные региональные игроки, подчеркивает уникальный характер этого явления. Феномен устойчивости «Исламского государства» еще ждет своего исследователя, но некоторые выводы можно сделать уже сейчас. Группировке в течение нескольких лет удавалось противостоять коалиции ведущих стран, предпринимая активные наступательные операции. Она фактически создала государство с работающими институтами и даже валютой, а также контролировала значительную территорию и население в Сирии и Ираке.
С военной точки зрения успехи ИГ были обусловлены несколькими причинами. Нельзя отказать группировке в наличии предприимчивых и решительных командиров, способных планировать и осуществлять операции стратегического – по местным меркам – характера, а также готовить обученный и мотивированный личный состав.
Не меньший интерес представляют активно применяемые ИГ асимметричные решения – как, например, массовое использование «шахид-мобилей» для прорыва обороны противника, активная и эффективная пропаганда в первую очередь в социальных сетях, а также умелое использование маскировки от господствовавшей в воздухе авиации противника.
Важным фактором успешности ИГ стало «центральное» положение захваченной территории по отношению к противникам, что позволяло громить врагов по частям, а также оперативно перебрасывать резервы с одного «фронта» на другой. Сопротивляющиеся опорные точки в тылу ИГ создавали для группировки определенные уязвимости, и то, что их взятию не было уделено достаточного внимания, можно отнести к стратегическим ошибкам руководства «халифата».
В то же время развитая дорожная инфраструктура региона, пустынная местность, высокий уровень автомобилизации – все это играло на руку группировке, повышая мобильность. Немаловажным фактором было и то, что каждый из противников ИГ вел свою войну, часто находясь в противоборстве с другим врагом группировки.
Тем не менее в условиях качественного и количественного превосходства противников, сокращения качественного и мотивированного личного состава ИГ постепенно стала утрачивать позиции. Это происходило по мере втягивания в войну против ИГ новых игроков, которые, несмотря на противоречия между собой, вместе работали на снижение интегрального потенциала «халифата». Вопрос о потерях группировки представляется открытым, но очевидно, что это никак не менее нескольких десятков тысяч человек убитыми и ранеными и не менее 30 тыс. пленными. Если исходить из известных данных по потерям среди различных «национальных контингентов» в ИГ, то уровень безвозвратных потерь в среднем мог достигать 40% от общей численности, хотя показатель может варьироваться в зависимости от уровня подготовки боевиков, противостоящего противника и конкретного «фронта».
Впрочем, несмотря на понесенные территориальные и людские потери группировка все еще сохраняет потенциал благодаря большому числу пособников и тайных ячеек на освобожденной территории.
При малейшей возможности (ослабление центральной власти, разлад между бывшими союзниками, экономический и социальный кризис) ИГ может снова перейти к активным действиям с непредсказуемым результатом.
Война в Сирии: Путин победил, Запад проиграл. Взгляд из Франции
- Ксения Гогитидзе
- Би-би-си
Автор фото, AFP
Подпись к фото,30 сентября 2015 года Россия начала в Сирии военную операцию в поддержку президента Башара Асада
Полмиллиона человек погибли, больше десяти миллионов стали беженцами. Война затронула каждую семью и нанесла урон не только Сирии, но и западному миру с его идеалами и ценностями. А главным победителем вышла Россия Владимира Путина, полагает бывший посол Франции в Дамаске.
Мишель Дюкло, ныне специальный советник Института Монтеня, посвятил войне недавно вышедшую книгу «Долгая сирийская ночь» (La longue nuit syrienne).
В беседе с Би-би-си он сказал, что сирийский конфликт, который Запад долго считал второстепенным, обернулся ростом популизма в Европе и перераспределением сил на Ближнем Востоке.
«На данном этапе поражение Европы в Сирии очевидно. Европейцы почти не присутствуют в регионе, американцы мечтают уйти, Путин держит в руках будущее конфликта вместе с Эрдоганом, Нетаньяху и Ираном», — пишет в книге Дюкло.
Европе и остальному миру еще предстоит провести работу над ошибками и избавиться от последствий «сирийского геополитического Чернобыля», как когда-то назвал происходящее в Сирии бывший руководитель ЦРУ Дэвид Петреус.
Главный урок сирийской войны, по мнению Дюкло, в том, что за сиюминутную слабость, то есть нежелание в нужный момент вмешаться в сирийский кризис, Европе пришлось платить сторицей. Западный мир ошибся, думая, что имеет дело с периферийным конфликтом, который его не касается. Из внутреннего он быстро перерос в региональный, а затем и в глобальный, а расхлебывать последствия пришлось все той же Европе, считает дипломат, в разные годы успевший поработать в Москве, Дамаске и Вашингтоне.
Автор фото, Getty Images
Подпись к фото,В 2014-2015 годах Европа столкнулась с наиболее серьезным за последние десятилетия миграционным кризисом, худшим со времен Второй мировой войны
Сирийский конфликт стал катализатором необратимых процессов и событий, с которыми пришлось столкнуться Европе — терактами экстремистов из ИГ (группировки, запрещенной в России) в европейских городах, небывалым за последние 70 лет гуманитарным кризисом и наплывом беженцев, последующим ростом антимигрантских настроений и подъемом популистских и ультраправых партий.
«Пришло время новых авторитарных лидеров, с Путиным во главе колонны», — замечает в книге дипломат, указывая на приход к власти «друзей Путина» — политиков правого толка Виктора Орбана в Венгрии, Ярослава Качиньского в Польше и Маттео Сальвини в Италии.
Привыкли к миру, устали от войны
Усталость от прежних конфликтов, нежелание рисковать и добавлять еще один неразрешенный кризис в копилку к имеющимся — главные причины, побудившие Европу и США оставаться до определенного времени в стороне.
Расчет оказался неверен, размышляет дипломат: европейцы, помня о муджахеддинах в Афганистане, не торопились помогать умеренной оппозиции, тогда как более радикальные группы поддерживались Катаром, Турцией и Саудовской Аравией.
Башару Асаду, с самого начала говорившему о борьбе с террористами, а не оппозиционерами режиму, постепенная радикализация умеренных сил была только на руку.
«Война в Сирии началась в неподходящее для Запада время, — объясняет дипломат в интервью Би-би-си. — Ни Европа, ни США не хотели повторения Афганистана, нового Ирака или новой Ливии. Ввязываться в новый конфликт не было никакого желания». Именно эта «усталость от войны» не позволила в августе-сентябре 2013 года администрации Барака Обамы поддержать вооруженную сирийскую оппозицию, пишет Дюкло. Этим, в свою очередь, спустя несколько лет сумел воспользоваться Путин, продолжает дипломат.
Поняв, что Европа не будет препятствовать, в 2015 году Россия вмешалась в конфликт на стороне Асада.
Путин увидел в Сирии «возможность заработать очки против Запада и отомстить за Ливию», пишет в книге французский посол.
В октябре 2011 года Россия не применила право вето при голосовании в Совбезе ООН о начале западной военной операции в Ливии, закончившейся свержением ливийского лидера Муаммара Каддафи.
Когда вмешательство легитимно?
В книге «Долгая сирийская ночь» Дюкло задается вопросом, когда и при каких обстоятельствах вмешательство сторонних сил в чужой конфликт можно считать легитимным?
Автор фото, Reuters
Подпись к фото,Армия Сирии взяла под контроль старый город Хомса в 2014 году
В интервью дипломат оговаривается, что не хочет безапелляционности и категоричности: «В книге я очень осторожен и не рублю с плеча, но все же если мы хотим сохранить определенные ценности западного мира, мы должны быть способны в некоторых случаях применять силу, даже если это идет вразрез с теми же самыми ценностями».
Сирия в его глазах — больше чем территория, на которой разворачиваются кровопролитные сражения. Сирия, пишет Дюкло, стала символом разрушения ценностей, дорогих западному миру, и опасным прецедентом для будущих поколений. «В новом мире, где авторитарные режимы растут как грибы, кто сможет противостоять им, если однажды они решат по-асадовски разобраться с несогласными?»
За свою политику невмешательства в Сирии Западу пришлось заплатить большую цену. Именно конфликт в Сирии, как считает бывший посол в Дамаске, привел в конечном счете к подъему правых настроений в европейском обществе и к разрушению принятых в западном обществе норм ведения войны и отношения к правам человека. Применение запрещенного оружия, пытки промышленных масштабов, бомбардировки мирного населения стали обыденностью, о правах человека никто не помнит, пишет Дюкло.
Сирийские власти отрицали обвинения в применении химоружия и пытках.
По разные стороны конфликта
Автор фото, AFP
Подпись к фото,К традиционным Асаду и лидеру «Хезболлы» Хасану Насралле прибавился образ Путина.
Медные тарелки продаются в старом городе Дамаска
Причину проигрыша Запада в сирийской войне дипломат видит в почти стопроцентной асимметрии действий США и России по отношению к конфликту.
В 2013 году Барак Обама не сдержал обещания наказать Сирию, если та переступит символическую «красную черту» и применит запрещенное химическое оружие на территории страны. Обама тогда отдал предпочтение мирному разрешению конфликта, и за предположительной химатакой в пригороде Дамаска в 2013 году последовал не военный удар со стороны США, а соглашение о вывозе химоружия из Сирии, достигнутое в том числе с помощью России. Сирийские власти отвергали обвинения в применении химоружия и обвиняли в этом повстанцев.
Американцы наносили дважды точечные удары в ответ на предположительное применение правительственными войсками химоружия — в апреле 2017-го и 2018-м годах, но, как говорит экс-посол Франции, спорадический характер подобных ударов лишал их нужного политического эффекта.
Путин, с другой стороны, последовательно поддерживал Асада, а в 2015 году под предлогом борьбы с джихадизмом открыто выступил на стороне сирийского режима с целью не допустить свержения президента.
«Можно говорить не столько о победе как таковой России Путина, сколько об отступлении, и в конечном итоге проигрыше Запада. Русские выиграли в большей степени потому, что американцы почти не воевали. В Сирии образовалась стратегическая пустота, которую с удовольствием заполнила Россия», — продолжает в книге дипломат. Корни нового противостояния между Россией и западным миром находятся не в Сирии, но благодаря ей они укрепились и разрослись, Путин намеренно пошел на конфронтацию с западным миром, сочтя ее более выгодной, чем поиск кооперации, считает Дюкло.
«Россия Путина после аннексии Крыма пребывала в состоянии экзальтации внутри страны, но на международной сцене была в некоторой изоляции. Вступление в сирийский конфликт позволило вернуть Россию на дипломатическую арену, даже если Путин, возможно, не предполагал, насколько правильным окажется расчет.
(…) Военный вклад в Сирию сделал его невероятно популярным на Ближнем Востоке и существенно поправил российские дела на международной арене».
Что дальше?
Автор фото, Getty Images
Асад в настоящий момент контролирует две трети территории Сирии, но будущее конфликта находится не в его руках. Дюкло хотя и называет главным победителем и бенефициаром сирийского конфликта Путина, но оговаривается, что в одиночку ему не справиться, так как ключи к его разрешению спрятаны сразу у нескольких игроков.
Сегодняшнюю расстановку сил участников в сирийском конфликте Дюкло видит так: 40% у Путина, 30% — у Ирана, остальные 30% делят между собой Турция, Израиль, США и другие менее заметные силы. «Если бы Путин захотел мира в Сирии завтра же, этого было бы недостаточно. Пока нет политического соглашения о Сирии, ничего нельзя сделать».
Автор фото, AFP
Сирийские власти вместе с российской авиацией продолжают бои за Идлиб, где остается более 50 тысяч повстанцев, среди которых около 30 тысяч — джихадисты экстремистской группировки «Хайат Тахрир аш-Шам» (запрещена в России), связанной с «Аль-Каидой» (запрещена в России). Интересы России и сирийских властей в этом районе пересекаются с целями Турции, которая хочет контролировать приграничные территории, где проживают курды.
Турция считает, что курдские отряды связаны с Рабочей партией Курдистана, уже более 30 лет ведущей вооруженную борьбу за независимость. Турция считает организацию террористической и поэтому хочет выбить их из Сирии. России важно поддерживать сирийские власти и укрепить их влияние на севере, чтобы начать восстановление Алеппо, и при этом постараться не ссориться с Турцией, чтобы не подтолкнуть Эрдогана в объятия США.
Американцы начинают осознавать, что уход из Сирии был ошибкой (Дональд Трамп в декабре 2018 года объявил о выводе всех 2000 военнослужащих из Сирии), небольшая часть американских военных остается на севере Сирии и оказывает поддержку курдским силам — тем самым, против которых выступают турки.
Курды, входящие вместе с сирийскими повстанцами в коалицию «Демократические силы Сирии», которая вместе с США воевала с ИГ, находятся на востоке Сирии, богатом нефтью и газом.
Сирийский конфликт остается не потухшим геополитическим вулканом, говорит Дюкло. Зоны влияния, которые установили Турция в приграничных районах и поддерживаемые США повстанцы на северо-востоке, сохранятся в будущем, к хаосу могут добавиться разногласия между Россией, Турцией и Ираном о будущем Сирии. «Пока Россия рассудила, что союз с Ираном дает им преимущества…Но Россия может еще нас всех удивить», — не исключает дипломат в книге.
Автор фото, AFP
Западные страны, пишет Дюкло, не наступят на старые грабли: настаивая на отставке Асада как предварительном условии для мирного диалога, они закрывали возможные двери для переговоров с Россией, которая раз за разом пользовалась правом вето и не пропускала посвященные Сирии резолюции в Совете Безопасности ООН.
Есть ли шанс, что в 2021 году, когда очередной президентский срок Асада подойдет к концу, участники сирийского конфликта смогут договориться о будущем руководстве страны в правовом поле, не прибегая к столь ненавидимой русскими «насильственной смене режима», вопрошает дипломат.
Уже сейчас нужно вести с Путиным подобные разговоры, убежден Дюкло.
*По последним данным, UNHCR оценивает число зарегистрированных беженцев из Сирии в 5,6 млн, число людей, вынужденных бежать из своих домов, но оставшихся в Сирии (внутренне перемещенные лица), оценивают еще в 6 млн. Население Сирии до войны составляло около 22 млн, таким образом, с учетом беженцев и внутренне переселенных лиц, больше половины сирийцев покинули свои дома в результате войны.
От протестов к переделу сфер влияния
Конфликт в Сирии начался в 2011 году с антиправительственных протестов и постепенно перерос в полномасштабную войну, в которой последние четыре года участвует сразу несколько стран.
В конце февраля 2011 года, воодушевившись событиями «арабской весны» в соседних странах, где власть к тому моменту уже потеряли Хосни Мубарак в Египте и Зин аль-Абидин Бен Али в Тунисе, группа подростков мелом написала на стенах школы «Твоя очередь, доктор».
Автор фото, AFP
Подпись к фото,В 2011 году по нескольким сирийским городам прокатилась волна протестов. 25 марта (на фото) протестующие в Дамаске скандируют «Дераа — это Сирия. Мы пожертвуем собой ради Сирии»
Офтальмолог по профессии, президент Сирии Башар Асад намек понял. Подростков арестовали, что, в свою очередь, вызвало серию протестов, каждый из которых жестко подавлялся силами безопасности.
Вплоть до 2013 года в конфликте почти не участвовали внешние силы, боевые действия велись между правительственными войсками и Свободной сирийской армией, частично состоявшей из бывших военных сирийской армии. Постепенно часть сирийской суннитской оппозиции радикализовалась и примкнула к пришедшему из Ирака «Исламскому государству» (группировка запрещена в России).
Ситуация осложняется демографическими и конфессиональными особенностями Сирии: находящиеся в меньшинстве алавиты (12% населения) правят суннитским большинством.
Семья Асадов, руководящая страной с 70-х годов, с самого начала подчеркивала светский характер режима, делая ставку на арабский национализм. Из других национальных и религиозных меньшинств в стране — курды, шииты, друзы и христиане.
В 2013-2015 годах происходит феномен интернационализации конфликта. Локальная гражданская война становится региональной, а позже глобальной. Сначала в 2013 году вступает в конфликт на стороне сирийского правительства ливанская шиитская радикальная организация «Хезболла».
Именно участием «Хезболлы» в конфликте, до тех пор во многом остававшимся внутренним делом сирийцев, Дюкло объясняет начало радикализации сирийских повстанцев. Тогда же проявляется религиозная сторона конфликта — сунниты в стане оппозиции режиму против алавитов во власти и шиитов из «Хезболлы».
В 2013 году действовавшие в Ираке джихадисты из рядов иракского отделения «Аль-Каиды» начинают наступление в Сирии, назвавшись ИГИЛ — «Исламское государство Ирака и Леванта», сменив чуть позже название на ИГ.
Они обосновываются в Ракке на севере Сирии и провозглашают халифат. В 2014 году международная коалиция под началом США начинает бомбардировки позиций ИГ.
В 2015 году Башар Асад фактически терял контроль над страной, и в конфликт в нужный для сирийского лидера момент вступил давний союзник — Россия.
Автор фото, AFP
Подпись к фото,Сторожевой корабль «Пытливый» на российской военно-морской базе в сирийском Тартусе. Сентябрь 2019-го
Гуманитарные организации, журналисты и ООН неоднократно обвиняли сирийские власти в применении химоружия против гражданского населения или умеренной оппозиции. Сирийские власти решительно отвергали обвинения.
При помощи России правительственные войска с 2015-го по 2017-й годы расширяют зону контроля над страной. В декабре 2016 года сирийская армия возвращает контроль над крупнейшим городом страны Алеппо.
Автор фото, AFP
Подпись к фото,Алеппо вернулся под контроль сирийских военных в декабре 2016 года
В декабре 2018 года американский президент Дональд Трамп объявил о победе над «Исламским государством» и скором уходе 2000 американских военных с севера Сирии.
Сейчас небольшая часть американских военных продолжает оставаться в регионе.
В августе 2019 года эксперты заговорили об опасности возвращения «Исламского государства».
Дюкло работал послом в Сирии с 2006 по 2009 год
война и политика – тема научной статьи по истории и археологии читайте бесплатно текст научно-исследовательской работы в электронной библиотеке КиберЛенинка
А.М. Сереброва
БОРЬБА С «ИСЛАМСКИМ ГОСУДАРСТВОМ»: ВОЙНА И ПОЛИТИКА
Аннотация. Анализируются причины, позволившие боевикам «Исламского государства» укрепить свои позиции в странах Ближнего Востока. Подробно рассмотрены иракский и сирийский театры военных действий, а также состояние антитеррористической коалиции. На основании существующих противоречий между участниками борьбы против «Исламского государства» дается прогноз возможных конфликтов в регионе.
Ключевые слова: международный терроризм, исламский радикализм, «Исламское государство», сирийский кризис.
Сереброва Анастасия Михайловна — аспирантка кафедры глобалистики факультета глобальных процессов Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова. E-mail: [email protected]
A.M. Serebrova. The Fight Against the «Islamic State»: The War and Politics
Abstract. The author studies the reasons that allowed the militants of the «Islamic state» to strengthen their positions in the Middle East. The article provides a detailed analysis of the Iraqi and the Syrian theaters oof war and the state oof anti-terrorist coalition. Basing on the existing contradictions between the fighters against the «Islamic state» the author makes a forecast of the future probable conflicts in the region.
Keywords: international terrorism, Islamic radicalism, Islamic state, the Syrian crisis.
Serebrova Anastasia Mikhailovna — postgraduate student
of the Department of Global studies, the Faculty of Global processes,
Lomonosov Moscow State University. E-mail: [email protected].
Среди вызовов, с которыми пришлось столкнуться мировому сообществу в XXI в., одно из первых мест занимает террористическая угроза. Согласно данным Глобального индекса терроризма 2015 (ГИТ), представленного
Институтом экономики и мира Сиднейского университета [15], за последние 15 лет было совершено свыше 61 тыс. терактов, в результате которых погибли более 140 тыс. человек. При этом количество жертв росло год от года.
Если в 2000 г. этот показатель был равен 3329, то в 2014 г. составил 32 685. В 2014 г. количество терактов — по сравнению с 2013 г. — выросло на 61%. Список стран, которым хотя бы раз пришлось столкнуться с терроризмом, пополнили еще восемь. К 2015 г. таких стран стало 67.
Одной из причин подобного «осложнения болезни» является активизация деятельности исламских радикальных движений и группировок. Бациллы исламского радикализма уже поразили Америку, Африку, Азию, а также страны Европейского союза, где с января 2015 по июль 2016 г. погибли не менее 306 человек и около 1 тыс. получили ранения [8]. Тем не менее главным очагом этой «инфекции» по-прежнему остается Ближний Восток. Ирак, Афганистан, Пакистан, Сирия — именно на эти страны приходится 57% терактов и 78% погибших в 2014 г. Главным носителем и распространителем угрозы в регионе и за его пределами выступает запрещенная в России группировка «Исламское государство» (ИГ), также известная как ИГИЛ или ДАИШ.
В 2013 г. ИГИЛ взяло на себя ответственность за 77% произошедших в мире террористических актов, а в 2014 г. уже 95% случаев атак террористов были делом рук этой организации. Эффективных методов борьбы, с помощью которых можно было бы окончательно уничтожить этот источник террора, пока не нашли.
Феномену «Исламского государства» посвящена не одна статья как в научной литературе, так и в научно-популярных изданиях. 29 июня 2014 г. (в первую ночь Священного месяца Рамадан) Абу Бакр аль-Багдади, лидер исламистской террористической организации «Исламское государство», заявил о намерении создать Всемирный халифат. 5 июля в иракской мечети в Мосуле аль-Багдади нарек себя халифом [5]. Создав государствоподобное образование, радикальные исламисты продемонстрировали немалые геополитические амбиции.
По упоминанию в СМИ ИГИЛ вскоре обошло и «Аль-Каиду», бывшую некогда «террористической организацией № 1» в мире, и «Джабхат ан-Нусру», пик медийной популярности которой пришелся на 2013 г.
[9]. На наш взгляд, существует несколько факторов, способствовавших трансформации ИГИЛ из заурядной террористической группировки в главный источник террористической угрозы.
Организационно-управленческие ресурсы. Один из факторов такой трансформации — разветвленная и гибкая внутренняя структура ИГИЛ, структура, способная восстанавливаться даже в критических условиях. Так, например, после ликвидации в 2010 г. полевого командира Абу Айюба аль-Масри, а затем в феврале 2011 г. его преемника Ан-Насера Лидинилла Абу 130
Сулеймана организация не пришла в упадок. У ИГИЛ выверенная иерархич-ная система «государственной службы», включающая двух заместителей (амиров) халифа, 12 губернаторов (вали), которые отвечают за подконтрольные территории в Ираке и Сирии, и кабинет министров. Поэтому смерть главаря не ведет к прекращению активности группировки.
Важной характеристикой управленческого ресурса является его качественный состав.
В рядах джихадистов ИГИЛ немало профессиональных военных. В том числе кадровые офицеры и сотрудники спецслужб бвшей армии Саддама Хусейна.
Материально-финансовые ресурсы. Второй фактор устойчивости ИГИЛ — наличие значительных материальных ресурсов. По данным исследовательского центра HIS Markit, в месяц доход ИГИЛ составляет 80 млн долл. [17], а в декабре 2015 г. бюджет группировки был равен 2 млрд долл. [18]. Наличие подобных крупных финансовых потоков отличает «Исламское государство» от других террористических группировок исламистского толка. Для сравнения на рис. 1. представлены бюджеты наиболее «медийных» террористических групп.
1
8
■ о
R
ИГИЛ Талибан Аль-Каида Боко-Харам
Рис.
1. Бюджет исламистских террористических группировок в 2014 г., млн долл.
Источник: Составлена автором по материалам программы «Вести. Экономика» от 23.06.2014 [12].
Российские и международные эксперты выделяют различные источники финансирования «Исламского государства». Достаточно широкий перечень такого рода источников приводит Е.С. Бирюков [2, с. 6-30]. Он выделяет в качестве основных наркоторговлю, рэкет, конфискации, торговлю людьми, артефактами и сырьем, офшорные инвестиции, деятельность исламских банков, дотации из средств благотворительных фондов и спонсорство отдельных лиц. Последний пункт также нашел отражение в докладе, представленном Кристин Духайме [16, с. 3], специалистом по противодействию коррупции и финансированию терроризма. Как отмечает Духайме, «согласно данным Министерства финансов США, первичным источником финансирования «Исламского государства» выступают индивидуальные собственники и организации из Катара и Кувейта».
А.В. Федорченко и А.В. Крылов, описывая финансово-экономическую систему ИГИЛ, называют пять основных источников получения прибыли: традиционные исламские системы налогов и денежных переводов, законная финансовая деятельность, нелегальный теневой бизнес и экспроприация [10].
Мы предлагаем систематизировать вышеперечисленные источники, взяв за основу классификации два критерия: локация получения дохода и правомерность источника финансирования. Объединение этих критериев позволяет выделить четыре группы (см. табл. 1).
Таблица 1
ИСТОЧНИКИ ПОЛУЧЕНИЯ ДОХОДА ■ ИСЛАМСКИМ ГОСУДАРСТВОМ >
1. Легальные внутренние — закят (регулярные обязательные отчисления верующих в рамках исламской системы налогообложения) — садака (добровольные жертвования верующих на благотворительные нужды) 2.
Легальные внешние — хаваля (мусульманская система денежных переводов исламскими банками)
3. Нелегальные внутренние — экспроприация (отчуждение собственности путем захвата или принудительной сдачи) 4. Нелегальные внешние — теневой бизнес (наркоторговля, продажа нефти)
Источник: Составлено автором по опубликованным материалам [2; 16; 10].
Информационные ресурсы. Наконец, третий фактор устойчивости ИГИЛ — эффективная пропагандистская деятельность, в результате которой ряды боевиков неустанно пополняются молодежью. Пропаганда неосуществима без двух основных компонентов: идеологии и технологии. ИГИЛ обладает обоими этими компонентами.
Идеология «Исламского государства» представляет собой набор тезисов салафитского толка, в которых предлагается исламский вариант социального возрождения в условиях системного социально-политического, экономического и идеологического кризисов.
Исследователи Д.И. Моторин и В.Д. Коваленко отмечают, что, несмотря на идеалистическую направленность, идеологии ИГИЛ — «ввиду практической ориентированности на обнищавшие в результате войн слои населения» — присущ консолидирующий потенциал [7].
Современные технологии (средства обработки и передачи информации) выступают главным инструментом распространения идеологии. Первостепенную роль в этом играют социальные сети. Как отметил Муваффака аль-Рубаи, бывший член иракского Управляющего совета, занимавший с 2004 по 2009 г. должность советника по национальной безопасности Ирака, «благодаря твиттеру и фейсбуку 30 тыс. солдат иракских сил безопасности бросили оружие, сняли с себя военную форму и без боя оставили Мосул» [6].
Таким образом, борьба с ИГИЛ представляет собой сложный многоаспектный процесс, состоящий из нескольких взаимосвязанных аспектов: социально-идеологического, экономического и военно-политического, который будет наиболее подробно рассмотрен в данной статье.
Если до 2013 г. группировка насчитывала около 4 тыс. человек, то по данным журнала «Economist», опубликованным в июне 2014 г., на стороне ИГИЛ воевали не менее 11 тыс. человек [19]. Из них от 3 до 5 тыс. находятся в Сирии и 6 тыс. — в Ираке. Таким образом, именно эти две страны выступают
основными театрами военных действий.
* * *
Ирак. Ирак можно назвать «малой родиной» ИГИЛ, поскольку именно с этой страной связан период становления организации. После свержения режима Саддама Хусейна в 2003 г. радикальные исламисты получили возможность беспрепятственного проникновения на территорию Ирака. В 2006 г. семь разрозненных группировок суннитского толка объединились в «Совещательное собрание моджахедов» (другое название «Совет моджахедов шуры»), а после того, как к ним примкнули еще четыре организации, 15 октября 2006 г.
было объявлено о создании «Исламского государства Ирака» (ИГИ), впоследствии пополнявшегося рядом мелких группировок. ИГИ выступало за очищение ислама и освобождение Ирака от западной антитеррористической коалиции. В 2013 г. название группировки поменялось на «Исламское государство в Ираке и Шаме» (термин Левант является латинизированным аналогом арабского понятия аш-Шам, под которым подразумевается регион, объединяющий территорию Ливана, Сирии, Палестины и части Иордании), что подчеркивало планы дальнейшей экспансии террористов.
Мировое сообщество стало воспринимать организацию всерьез, когда летом 2014 г. ИГИЛ начала наступление на север Ирака, а к осени того же года контролировала уже около 45% территории страны. За несколько месяцев были взяты крупные города, в числе которых Мосул (третий по величине город-миллионер в Ираке, административный центр провинции Найнава) и Киркук (центр одноименной провинции, богатой нефтеносными месторождениями).
Меньше чем за год группировка исламистов распространила свое влияние в «суннитском треугольнике», состоящем из шести провинций. Условные «вершины» этого «треугольника» на севере Ирака в Эр-Рамади, Тик-рите и в центральной части страны в Багдаде.
Можно выделить несколько причин, объясняющих достижение столь масштабных военных успехов за короткий промежуток времени.
Умелое использование внутрирелигиозных противоречий. В Ираке ставка была сделана на недовольство части суннитских племен, проживающих на севере. Они были недовольны тем, что руководящие посты в стране сконцентрированы в руках шиитов, ущемляющих их права. Главными сторонниками ИГИЛ в Ираке являются «баасисты», т.е. выходцы из партии «Баас», которая лишилась статуса «правящей» и была запрещена после свержения Саддама Хусейна. Дебаасификация затронула в первую очередь офицеров-суннитов бывшей саддамовской армии, не допускавшихся к службе в новых вооруженных силах.
В то же время в поддержке со стороны «баасистов» оказалось заинтересованным руководство ИГИ. Оно начало активно привлекать на свою сторону представителей бывшей иракской военной элиты, выдвигая их на «ключевые посты в Военном совете группировки» [4, с. 29-30]. Это способствовало реорганизации ИГИ и созданию внутри нее полноценных боеспособных армейских структур. Так, в январе 2014 г. «баасистами» был основан «Главный военный совет иракских революционеров», силы которого сыграли решающую роль при захвате городов Фалуджа и Рамади.
Стратегически верно выбранное направление удара. Как уже было отмечено выше, «Исламское государство» распространило свое влияние в пределах «суннитского треугольника», т.е. той части территории Ирака, где преобладающим является суннитское население. Выбор этого района был обоснован не только его конфессиональной характеристикой, но и важным стратегическим значением «вершин треугольника». Тикрит, центр провинции Салах-эд-Дин, является малой родиной Саддама Хусейна.
Костяк Вооруженных сил составляют бывшие «саддамовцы» — а значит, взятие города было символом, вдохновившим террористов на дальнейшие победы. Не менее важным является контроль над провинцией Анбар, центр которой расположен в городе Эр-Рамади. Как отмечает сотрудник Института Ближнего Востока Ю.Б. Щегловин, эта территория «является своеобразной «реперной точкой»» [11]. Поскольку через Анбар проходит 90% логистических коридоров 134
материально-технического снабжения, контроль над провинцией означает не только фактическое кураторство над всем «суннитским треугольником», но и единство ирако-сирийского фронта.
Непрерывное пополнение ресурсов, или «эффект снежного кома». Первые два пункта можно рассматривать как причины первоначальных успехов ИГИЛ в военной сфере. Вместе с тем они оказали косвенное воздействие на запуск «эффекта снежного кома»: ресурсы, переходившие в руки исламистов после обретения контроля над иракскими территориями, формировали прочную материальную базу для дальнейшего продвижения в глубь страны.
Взятие Мосула, например, означало получение контроля над нефтяными месторождениями и, следовательно, расширение структуры теневого бизнеса. Кроме того, как отмечает Б.В. Долгов, боевикам удалось захватить большое количество вооружения американского производства, брошенного Иракской армией в ходе отступления. Стоит также учесть человеческий ресурс, непрерывно пополняющийся как за счет добровольцев, так и за счет пленных. В итоге «Исламское государство» смогло позволить себе ведение боевых действий не только на Иракском, но и на Сирийском фронтах.
Сирия. Уже более пяти лет события в Сирии формируют современную военно-политическую повестку дня. Вспыхнувшие в 2011 г. антиправительственные волнения достаточно быстро разрослись до полномасштабной гражданской войны, а с вмешательством сил международной коалиции и активизацией террористических структур этот клубок противоречий стал еще более запутанным.
Можно выделить четыре «пласта» конфликта (рис.
2)
Рис. 2. «Пласты» конфликта в Сирии
Источник: Составлено автором.
1 — антиправительственные волнения
2 — курдский вопрос
3 — террористическая угроза
4 — международная коалиция
М-► направления противодействия
Как видно из рис. 2, после вторжения на территорию Сирии в 2014 г. боевики «Исламского государства» ведут боевые действия одновременно на трех направлениях: во-первых, ИГИЛ, поддерживая оппозицию, противостоит
135
законному правительству страны во главе с Башаром Асадом; во-вторых, мощное сопротивление исламистам оказывают сирийские курды, и наконец с терроризмом борется международная коалиция.
В то же время за 20142015 гг. исламисты смогли достичь значительных результатов: совместно с антиправтельствами силами ИГИЛ контролировало 80% территории страны, в том числе город Ракка, выбранный столицей непризнанного государства.
Успешность «Исламского государства» в Сирии имела под собой следующие основания.
Поддержка суннитского населения. Распределение власти с учетом этнорелигиозных признаков является одной из причин гражданской войны в Сирии. Как и в Ираке, боевики «Исламского государства» опирались на суннитское население страны. Захваченные районы отдаленной провинции Ракка были населены преимущественно мусульманами-суннитами и не оказывали должного сопротивления.
Бездействие международной коалиции. В период распространения ИГИЛ на территории Сирии ведущие страны НАТО во главе с США не предпринимали активных действий, чтобы противостоять этому наступлению.
Напротив, международная коалиция оказывала поддержку всем оппозиционным силам, выступавшим за свержение сирийского президента Башара Асада.
С 2014 по 2015 г. коалиция во главе с США смогла освободить лишь около 1% контролируемой «Исламским государством» территории, а 170 нанесенных американскими ВВС авиаударов по позициям исламистов на севере Ирака поразили менее 100 боевиков [3, с. 27]. До вмешательства России в конфликт результаты борьбы с ИГИЛ были весьма скромными.
По оценкам специалистов, территория, контролируемая ИГИЛ, уменьшается. По данным HIS Markit [20], в январе 2015 г. «Исламское государство» оккупировало 90 800 км2. За год этот показатель снизился на 15%, составив 78 000 км2. За первые девять месяцев 2016 г. боевики потеряли еще порядка 14% занимаемой территории, всё же сохранив за собой около 65 500 км2 в Ираке и Сирии (площадь, сопоставимая с территорией Шри-Ланки).
Эти потери во многом стали результатом активизация деятельности международной коалиции, но в первую очередь Российской Федерации, помогающей
Иракской и Сирийской армиям в борьбе с терроризмом.
* * *
Помимо международной коалиции, задействованной на обоих фронтах, в соответствии с театрами военных действий выделяются еще две основные группы противодействующих «Исламскому государству» сил (см. табл. 2).
Таблица 2
ПРОТИВНИКИ «ИСЛАМСКОГО ГОСУДАРСТВА»
Противники ИГ в Ираке Противники ИГ в Сирии Международная коалиция
• Иракская армия «американского образца» • Иракская армия «иранского образца» (шиитская милиция) • «Пешмерга» (Вооруженные силы Иракского Курдистана) • Сирийские вооруженные силы во главе с Б.
Асадом • Силы народной самообороны • «Хезболла» (ливанская шиитская группировка) • Партия Демократического единства (сирийские курды!) • Россия • США + страны — союзники Персидского залива (Саудовская Аравия, Катар, ОАЭ, Бахрейн, Иордания) • Иран («Корпус стражей исламской революции» и добровольцы)
Источник: Составлена автором.
Как видно из таблицы 2, ИГИЛ противостоит достаточно мощный блок, включающий две ядерные державы и военные силы локального значения. Однако, несмотря на достигнутые успехи, коалиция продвигается по территориям, оккупированным ИГИЛ, медленно. Сложившаяся ситуация объясняется не только мощью противника, но и политическими противоречиями внутри блока. Рассмотрим несколько конфликтных осей.
США — Ирак — Иран. Соединенные Штаты Америки являются одним из ключевых игроков на Ближнем Востоке. Стратегия их деятельности базируется на идее глобального лидерства.
Эта стратегия продиктована прагматичным подходом к анализу политической ситуации в регионе.
Действия США в отношении Ирака стали одной из причин, спровоцировавшей затянувшийся иракский кризис. После вторжения в Ирак в 2003 г. и свержения Саддама Хусейна США способствовали приходу во власть Нури ал-Малики, представителя шиитской общины. После того как новый премьер-министр решает проводить политику сближения с Ираном, претендентом на лидерство в регионе, США сделали ставку на оппозиционные силы, наиболее боеспособными из которых стало «Исламское государство».
Примечательно, что в 2014 г., в период расцвета ИГИЛ, в Ираке спровоцирован новый правительственный кризис: в результате давления оппозиции и США вынужден уйти в отставку Нури ал-Малики. Временное ослабление центральной власти в стране позволило боевикам «Исламского государства» получить дополнительное время для наращивания боеспособности.
США и западная коалиция — Свободная армия Сирии — Сирийское правительство — страны Персидского залива — Иран — Россия. В Сирии террористическая угроза является лишь одним из пластов общей конфликто-генной зоны. На рисунке 2 показано, что силы международной коалиции задействованы не только в борьбе с «Исламским государством», но и в разрешении внутрисирийского конфликта. В данном процессе обнаруживаются
сразу несколько сторон, соперничающих за влияние в регионе: США У8 Россия, Саудовская Аравия У8 Иран.
С момента перерастания народных волнений в гражданскую войну Запад выступает на стороне сирийской оппозиции. Такой же позиции придерживаются нефтедобывающие страны Персидского залива (Саудовская Аравия, Кувейт, Катар), предложившие оппозиционной Асаду «Свободной сирийской армии» создать тренировочную базу на своей территории. Единодушие в данном вопросе неслучайно.
Дестабилизация обстановки в Сирии является важным фактором сдерживания амбиций Ирана.
Для России укрепление позиций в Средиземном море является важной стратегической задачей, а единственная военная база, позволяющая это сделать, расположена в Тартусе. Смена дружественного нашей стране режима вряд ли позволила бы России сохранить позиции в этом регионе. В то же время для России в Сирии главным является нивелирование террористической угрозы.
Приход к власти исламистов, выступающих на стороне оппозиции, может нанести значительный урон национальной безопасности России. Как отмечает директор Центра изучения стран Ближнего Востока и Центральной Азии С.А. Багдасаров, «значительная часть тех, кто воюет там — узбеки, таджики и так далее, — были завербованы среди гастарбайтеров, которые работали на территории России» [1, с. 134]. Даже если представители перечисленных национальностей вернутся не в Россию, а на родину, потенциальная угроза для нашей страны по-прежнему будет сохраняться.
Возвращение этих людей в бывшие центральноазиатские советские республики, по-прежнему тесно связанные с Россией, вполне может создать в этих республиках ситуацию хаоса. Кроме того, радикально настроенные молодые люди могут вернуться и в Россию — в поисках работы.
США и западная коалиция — Ирак — Иракский Курдистан — Турция. Наиболее боеспособной силой в Ираке является курдское вооруженное формирование «Пешмерга», бойцы которого сдерживают «Исламское государство» на линии фронта в провинции Киркур. Иракским курдам западная коалиция во главе с США оказывает активную поддержку, поставляя военное снаряжение и гуманитарную помощь, проводя совместные учения. В частности, с сентября 2014 г. Германия направила «Пешмерге» более 2 тыс. т оружия на сумму 90 млн евро. В настоящий момент около 150 немецких военнослужащих базируются в Эрбиле, столице Иракского Курдистана, и решением бундесвера тренировочная миссия будет продлена до 2018 г. [13].
На фоне усиления связей с западной коалицией всё более напряженными становятся отношения Иракского Курдистана с Ираком.
В результате краха режима Саддама Хусейна курды получили значительную автономию и намерены провести референдум о независимости. Безусловно, официальный 138
Багдад выступает против подобных стремлений, но периодически возникающие столкновения (как, например, в 2016 г. между курдскими силами и шиитскими ополченцами) лишь накаляют обстановку. В феврале 2017 г. во время встречи с немецкой делегацией премьер-министр Регионального правительства Курдистана (КРГ) Нечирван Барзани заявил, что «кроме военной координации между КРГ и иракским федеральным правительством в текущей операции в Мосуле, в связях между ними не произошло никаких других улучшений» [14].
В независимости Иракского Курдистана заинтересованы США и страны ЕС, поскольку с отделением Эрбиля (столицы Иракского Курдистана) от Багдада они получают возможность, во-первых, еще больше ослабить Ирак, а во-вторых, создать в регионе лояльное своей политике государство.
Есть вероятность, что данный шаг спровоцирует «эффект домино»: вслед за иракскими курдами о своей независимости могут заявить сирийские и турецкие курды. Последние составляют значительную общину в Турции. При этом власти Турции придерживаются политики неоосманизма и единства страны, ведут борьбу с Рабочей партией Курдистана. Соответственно, вполне вероятно, что курдский вопрос может стать «яблоком раздора» между Турцией и ее союзниками по НАТО.
Таким образом, в борьбе с «Исламским государством» участники коалиции руководствуются в первую очередь собственными политическими интересами в регионе. Подобный подход значительно уменьшает эффективность совершаемых действий. Кроме того, даже в случае победы над главным источником террористической угрозы велика вероятность возникновения конфликтов между участниками коалиции. А это, в свою очередь, создает благоприятные условия для возрождения и усиления ИГ. Поэтому важной составляющей борьбы с «Исламским государством» является выработка четкой стратегии послевоенного устройства в регионе, главным образом в Ираке и Сирии, а также решение курдского вопроса.
Библиография
1. Багдасаров С.А. Ближний Восток: Вечный конфликт. М.: Издательство «Э», 2016. 288 с.
2. Бирюков Е.С. Финансовые пружины международного терроризма и его угроза безопасности терроризма. Ключевые источники финансирования терроризма. Часть 1 // Обозреватель — Observer. 2016. № 1 (312). С. 6-30.
3. Долгов Б.В. «Исламское государство»: Причины возникновения и перспективы // Арабский кризис: Угрозы большой войны / Под общей ред. А.М. Васильева; отв. ред. А. Д. Са-ватеев, А.Р. Шишкина. М.: ЛЕНАНД, 2016. С. 16-29.
4. Тарасевич Е.А. Исламское возрождение иракской партии «Баас» // Арабский кризис: Угрозы большой войны / Под общей ред. А.М. Васильева; отв. ред. А. Д. Саватеев, А.Р. Шишкина. М.: ЛЕНАНД, 2016.
5.
Куприянов А. Возвращение халифа. Как «Аль-Каида» случайно восстановила Исламский халифат и что из этого вышло // Lenta.ru. 2014. URL: https://lenta.ru/articles/2014/09/11/isis/ (Дата обращения: 29.09.2016.)
6. Майкл Вайсс, Хасан Хасан. Обаяние жестокости и радикализма // Россия в глобальной политике. 2015. № 5. URL: http://globalaffairs.ru/number/Obayanie-zhestokosti-i-radikalizma-17740 (Дата обращения: 29.01.2017.)
7. Моторин Д.И., Коваленко В.Д. Специфика информационной борьбы запрещенных в России террористических организаций «Аль-Каида» и ИГИЛ // Научный журнал «Общество: Политика, экономика, право». 2016. № 5. URL: http://dom-hors.ru/rus/files/arhiv_zhurnala/ pep/ 2016/5/politics/motorin-kovalenko.pdf (Дата обращения: 29.01.2017.)
8. Сидорчик А. Это — война. Пять крупнейших терактов в Европе в 2015-2016 гг. // Аргументы и факты.
2016. URL: http://www.aif.ru/society/safety/eto_-_voyna_pyat_krupneyshih_ teraktov_evrope_v_2015-2016_godah (Дата обращения: 24.08.2016.)
9. Столповский О. Феномен «Исламского государства», или Очередной Франкенштейн на мировой арене. Интервью с экспертом по вопросам Ближнего Востока Арминэ Акопяном // Интернет-портала Antiterrortoday.com. 2014. URL: http://antiterrortoday.com/ru/eksklyuziv/5856-fenomen-islamskogo-gosudarstva-ili-ocherednoj-frankenshtejn-na-mirovoj-arene (Дата обращения: 24.08.2016.)
10. Федорченко А.В., Крылов А.В. Феномен «Исламского государства» // Вестник МГИМО. 2015. № 2 (41). URL: http://cyberleninka.ru/article/nyfenomen-islamskogo-gosudarstva (Дата обращения: 29.01.2017.)
11. Щегловин Ю.Б. Ирак: О ситуации в провинции Анбар // Институт Ближнего Востока. 2015. URL: http://www.iimes.ru/?p=24351 (Дата обращения: 15.
02.2017.)
12. 7 самых богатых террористических группировок в мире // Вести. Экономика. Эфир от 23.06.2014. URL: http://www.vestifinance.ru/articles/44210 (Дата обращения: 12.11.2016.)
13. Германия продолжит военное обучение Пешмерга в 2017 г. // RIATAZA. 2017. URL: http://riataza.com/2017/01/13/germaniya-prodolzhit-voennoe-obuchenie-peshmerga-v-2017-godu/ (Дата обращения: 15.02.2017.)
14. Премьер-министр Курдистана провел совещание с немецкой делегацией // KURDISTAN.RU. 2017. URL: http://kurdistan.ru/2017/02/03/news-28477_Premer-ministr_Kurdi-stana_provel_soveschanie_s_nemeckoy_delegaciey.html (Дата обращения: 15.02.2017.)
15. Global Terrorism Index 2015: Measuring and understanding the impact of terrorism // Institute for Economics and Peace, 2015. URL: http://economicsandpeace.
org/wp-content/uploads/2015/ 11/2015-Global-Terrorism-Index-Report.pdf (Дата обращения: 24.08.2016.)
16. Christine Duhaime. Terrorist Financing and the Islamic State // Duhaime Law. 2015. P. 3. URL: http://www. duhaimelaw. com/wp-content/uploads/2015/04/White-Paper-Terrorist-Financing-Methods1.pdf (Дата обращения: 24.08.2016.)
17. Lianna Brinded. The ISIS economy pulls in $80 million A MONTH in revenue for the terror group // Business Insider. 2015. URL: http://www.businessinsider.com/how-much-and-how-isis-makes-money-2015-12 (Дата обращения: 07.11.2016.)
18. Richard Spencer. How Isil make their money // Financial Times. 2015. URL: http://www. telegraph.co.uk/news/2016/03/18/how-isil-make-their-money/ (Дата обращения: 12.11.2016.)
19. Two Arab countries fall apart // The Economist.
2014. URL: http://www.economist.com/ news/middle-east-and-africa/21604230-extreme-islamist-group-seeks-create-caliphate-and-spread-jihad-across (Дата обращения: 12.11.2016.)
20. Islamic State Caliphate Shrinks by 16 Percent in 2016 // IHS Markit, 2016. URL: http:// news.ihsmarkit.com/press-release/aerospace-defense-security/islamic-state-caliphate-shrinks-16-percent-2016-ihs-markit- (Дата обращения: 15.02.2017.)
References
Bagdasarov S.A. Blizhnij Vostok: Vechnyj konflikt. Moscow: Izdatel’stvo «Je», 2016. 288 p. Birjukov E.S. Finansovye pruzhiny mezhdunarodnogo terrorizma i ego ugroza bezopasnosti terrorizma. Kljuchevye istochniki finansirovanija terrorizma. Chast’ 1 // Obozrevatel’ — Observer.
2016. N 1 (312). P. 6-30.
Dolgov B.
V. «Islamskoe gosudarstvo»: Prichiny vozniknovenija i perspektivy // Arabskij krizis: Ugrozy bol’shoj vojny / Pod obshhej red. A.M. Vasil’eva; otv. red. A.D. Savateev, A.R. Shish-kina. Moscow: LENAND, 2016. P. 16-29.
Tarasevich E.A. Islamskoe vozrozhdenie irakskoj partii «Baas» // Arabskij krizis: Ugrozy bol’shoj vojny / Pod obshhej red. A.M. Vasil’eva; otv. red. A.D. Savateev, A.R. Shishkina. Moscow: LENAND, 2016. P. 30-29.
Kuprijanov A. Vozvrashhenie halifa. Kak «Al’-Kaida» sluchajno vosstanovila Islamskij halifat i chto iz jetogo vyshlo // Lenta.ru. 2014. URL: https://lenta.ru/articles/2014/09/11/isis/ (Data obrash-henija: 29.09.2016.)
Majkl Vajss, Hasan Hasan. Obajanie zhestokosti i radikalizma // Rossija v global’noj politike. 2015. N 5. URL: http://globalaffairs.ru/number/0bayanie-zhestokosti-i-radikalizma-17740 (Data obrashhenija: 29.
01.2017.)
Motorin D.I., Kovalenko V.D. Specifika informacionnoj bor’by zapreshhjonnyh v Rossii terroristicheskih organizacij «Al’-Kaida» i IGIL // Nauchnyj zhurnal «Obshhestvo: Politika, jeko-nomika, pravo». 2016. N 5. URL: http://dom-hors.ru/rus/files/arhiv_zhurnala/pep/2016/5/politics/ motorin-kovalenko.pdf (Data obrashhenija: 29.01.2017.)
Sidorchik A. Jeto — vojna. Pjat’ krupnejshih teraktov v Evrope v 2015-2016 godah // Argumenty i fakty. 2016. URL: http://www.aif.ru/society/safety/eto_-_voyna_pyat_krupneyshih_teraktov_ evrope_v_2015-2016_godah (Data obrashhenija: 24.08.2016.)
Stolpovskij O. Fenomen «Islamskogo gosudarstva», ili ocherednoj Frankenshtejn na mirovoj arene. Interv’ju s jekspertom po voprosam Blizhnego Vostoka Arminje Akopjanom // Internet-portala Antiterrortoday.com. 2014. URL: http://antiterrortoday.com/ru/eksklyuziv/5856-fenomen-islamskogo-gosudarstva-ili-ocherednoj-frankenshtejn-na-mirovoj-arene (Data obrashhenija:
24.
08.2016.)
Fedorchenko A.V., Krylov A.V. Fenomen «Islamskogo gosudarstva» // Vestnik MGIMO. 2015. N 2 (41). URL: http://cyberleninka.ru/article/n/fenomen-islamskogo-gosudarstva (Data obrashhenija:
29.01.2017.)
Shheglovin Ju.B. Irak: O situacii v provincii Anbar // Institut Blizhnego Vostoka. 2015. URL: http://www.iimes.ru/?p=24351 (Data obrashhenija: 15.02.2017.)
7 samyh bogatyh terroristicheskih gruppirovok v mire // Vesti. Jekonomika. Efir ot 23.06.2014. URL: http://www.vestifinance.ru/articles/44210 (Data obrashhenija: 12.11.2016.)
Germanija prodolzhit voennoe obuchenie Peshmerga v 2017 godu // RIATAZA. 2017. URL: http://riataza.com/2017/01/13/germaniya-prodolzhit-voennoe-obuchenie-peshmerga-v-2017-godu/ (Data obrashhenija: 15.
02.2017.)
Prem’er-ministr Kurdistana provel soveshhanie s nemeckoj delegaciej // KURDISTAN.RU.
2017. URL: http://kurdistan.ru/2017/02/03/news-28477_Premer-ministr_Kurdistana_provel_soves-chanie_s_nemeckoy_delegaciey.html (Data obrashhenija: 15.02.2017.)
Global Terrorism Index 2015: Measuring and understanding the impact of terrorism // Institute for Economics and Peace, 2015. URL: http://economicsandpeace.org/wp-content/up-loads/2015/11/2015-Global-Terrorism-Index-Report.pdf (Data obrashhenija: 24.08.2016.)
Christine Duhaime. Terrorist Financing and the Islamic State // Duhaime Law. 2015. P. 3. URL: http://www.duhaimelaw.com/wp-content/uploads/2015/04/White-Paper-Terrorist-Financing-Methods1.pdf (Data obrashhenija: 24.08.2016.)
Lianna Brinded.
The ISIS economy pulls in $80 million A MONTH in revenue for the terror group // Business Insider. 2015. URL: http://www.businessinsider.com/how-much-and-how-isis-makes-money-2015-12 (Data obrashhenija: 07.11.2016.)
Richard Spencer. How Isil make their money // Financial Times. 2015. URL: http://www.tele-graph.co.uk/news/2016/03/18/how-isil-make-their-money/ (Data obrashhenija: 12.11.2016.)
Two Arab countries fall apart // The Economist. 2014. URL: http://www.economist.com/ news/middle-east-and-africa/21604230-extreme-islamist-group-seeks-create-caliphate-and-spread-jihad-across (Data obrashhenija: 12.11.2016.)
Islamic State Caliphate Shrinks by 16 Percent in 2016 // IHS Markit, 2016. URL: http://news.ihsmarkit.com/press-release/aerospace-defense-security/islamic-state-caliphate-shrinks-16-percent-2016-ihs-markit (Data obrashhenija: 15.
02.2017.)
Сирия: с ИГИЛ не покончено
Сирийцы в контролируемом Турцией городе Аль-Баб к северо-востоку от Алеппо получают тяжёлые ранения из-за неразорвавшихся боеприпасов или терактов.
Абдул Рахману 9 лет. От взрыва он потерял ногу и учится ходить с помощью протеза.
— Я не хочу войны, — говорит мальчик, — ненавижу её.
— Мы хотим просто жить в мире и безопасности, — говорит мама Абдула. — Все здесь хотят вернуться домой.
За раненым Баширом Али Ханешем ухаживает дочь. Недавно он потерял единственного сына и винит в бедах страны президента Асада:
— Я хочу сам зарабатывать себе на жизнь, — говорит мужчина, вытирая скупые слёзы, — я не хочу ничьей жалости.
Турция контролирует большую часть сирийской территории по ту сторону своей южной границы. Линию обороны против правительственных войск удерживают формирования сирийской оппозиции. которых вооружает и поддерживает Анкара.
Партизанскую войну против них и турецких солдат ведут также сирийские курды, потерявшие территории в результате военных операций Анкары.
Но есть и другая угроза: на прошлой неделе Глава Контртеррористического управления ООН Владимир Воронков заявил, что предположительно более 10 тысяч боевиков ИГИЛ продолжают действовать в Ираке и Сирии через два года после поражения группировки, и в последнее время число нападений растёт. При этом, по словам Воронкова, движение перегруппировалось, и его активность возросла не только в зонах конфликтов — таких, как Ирак и Сирия — но и в некоторых других регионах.
«Тут тысячи три боевиков ИГИЛ, с ними ещё не покончено, — говорит командир дивизиона сил протурецкой оппозиции Саиф абу Бакер Аль Хамза, — опасность не миновала, и она не исчезнет, если не поддержат нас, сирийскую оппозицию, которая борется с режимом Асада».
Российские военные полицейские провели в Сирии совместную тренировку с турецкими военными по ликвидации боевиков, эвакуации повреждённой техники и помощи пострадавшим.
В Дамаске протурецкую оппозицию называют «террористами» и требуют, чтобы Анкара прекратила вмешиваться в дела соседней страны.
Представители других оппозиционных сил встретились накануне в Москве с главой российского МИДа Сергеем Лавровым для обсуждения возможностей межсирийского диалога.
Война в Сирии не прекращается с 2011 года. В конце 2017-го было объявлено о победе над группировкой «Исламское государство». Свои последние сирийские опорные пункты группировка потеряла в начале 2019 года. В отдельных районах Сирии продолжаются зачистки от боевиков.
Последняя битва. В Сирии начинается решающее сражение войны против ИГИЛ | Мнения
Вооруженный мужчина на похоронах жертв теракта в Суруче.
REUTERS / Murad Sezer
Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган 5 августа одобрил перестановки в руководстве вооруженных сил своей страны.
Новых командиров получили Сухопутные войска и Военно-воздушные силы, причем прежний «главный пехотинец» генерал Хулуси Акар стал начальником Генерального штаба ВС Турции. Именно ему в ближайшее время придется иметь дело с двумя наиболее серьезными вызовами безопасности страны – запрещенным в России «Исламским государством Ирака и Леванта» (ИГИЛ) и Курдской рабочей партией (КРП).
Назначение командующего именно Сухопутными войсками (а не ВВС или ВМС) на должность начальника Генштаба может свидетельствовать, чего опасается политическое руководство Турции.
Соглашение
На прошлой неделе на Ближнем Востоке состоялось очень важное событие: Турция и США договорились о совместных действиях против ИГ. Ранее Анкара категорически отказывалась помогать американцам, не желая ввязываться в противостояние с исламистами. Однако 20 июля те сами нанесли удар, устроив теракт в городе Суруч на юге Турции, в котором погибло 32 человека, а затем застрелили турецкого солдата на границе с Сирией.
Терпение Эрдогана лопнуло. «Исламскому государству» была объявлена война.
Анкара позволила американцам использовать свои авиабазы (включая гигантскую Инджирлик у города Адан) для бомбардировок халифата. В обмен на это США согласились создать так называемую зону безопасности на прилегающих к Турции землях северной Сирии. Ее глубина должна составить 60 км, а ширина 110 км. По планам союзников, ситуацию там должны взять под контроль сирийские «умеренные повстанцы», подготовленные и оснащенные совместными усилиями американских и турецких военных. Прикрытие с воздуха этой территории планируется возложить на американские ВВС. При этом Анкара надеется, что именно туда можно будет отправить хотя бы часть из полутора миллионов сирийских беженцев, ныне живущих в Турции и создающих там определенное напряжение.
washingtonpost.com
Колумнист The Washington Post, известный специалист по Ближнему Востоку Дэвид Игнатиус приветствовал это соглашение, назвав его «крупнейшим изменением» в региональной политике Штатов.
По данным его весьма информированных источников, турки и американцы уверены, что формирование упомянутой зоны отрежет пути снабжения и финансирования «Исламского государства», создаст необходимый плацдарм для наступления на войска халифата изнутри Сирии, не вызывая при этом ненужных осложнений с режимом Башара Асада. Последнее утверждение базируется на двух фактах. Во-первых, сирийские правительственные силы давно отступили из этого района на юго-запад, а во-вторых, Вашингтон недвусмысленно дал понять Дамаску, что любая атака на зону безопасности – наземная или с воздуха – будет максимально жестко пресечена силами ВВС США и Турции.
Ближайшим результатом реализации договоренности Вашингтона и Анкары должна стать такая ситуация, когда вся турецко-сирийская граница окажется вне зоны контроля халифата. На востоке, от рубежей Ирака до Евфрата, ее будут контролировать курды; к западу от реки и до города Аззаз будет тянуться 110-километровая зона безопасности под контролем «умеренных» повстанцев; самая западная часть границы останется под наблюдением еще одного курдского анклава – Африна.
При этом в зону безопасности вернутся сирийские беженцы, ныне рассеянные по Турции, и она же станет базой для подготовки армии, призванной ликвидировать не только сирийскую часть халифата со столицей в городе Ракка, но и в перспективе – режим Башара Асада в Дамаске.
В случае успеха американо-турецкого плана «Исламскому государству» будет нанесен тяжелейший удар, от которого оно может и не оправиться
С виду план годный. Но на пути его реализации есть несколько препятствий как военного, так и политико-идеологического характера.
Американский патрульный самолет Р-3 «Орион» на авиабазе Инджирлик у города Адан. Турция.
REUTERS / Murad Sezer
Халифат
Многие наблюдатели и специалисты, как и Игнатиус, объявили согласие Турции участвовать в кампании против «Исламского государства» «переломным моментом», за которым неизбежно последует крах халифата. Логика тут примерно такая: Турция обладает второй по численности и мощи армией в НАТО (если не считать французское и британское ядерное оружие, конечно).
Авиабазы, рассыпанные вдоль сирийской границы, предоставят действительно непревзойденным ВВС США весьма благоприятные условия для проведения разведки и нанесения ударов по целям «Исламского государства». Противостоять кумулятивной мощи турецкой армии и американской авиации не сможет никто.
Не менее важно и то, что предложенная зона безопасности своими очертаниями почти полностью совпадает с приграничными владениями ИГ, ее создание отрежет исламистов от источников снабжения и пополнения личного состава в Турции. В случае успеха американо-турецкого плана «Исламскому государству» будет нанесен тяжелейший удар, от которого оно может и не оправиться. Дело осталось за малым: сформировать боеспособные сирийские части и с помощью союзной авиации выбить исламистов из приграничных регионов. Но именно тут и проявляются трудности.
Война против ИГИЛ онлайн — ваша безопасность под угрозой?
ISIS; ЯВЛЯЕТСЯ; ISIL; Даеш: не имеет значения, что вы называете экстремистской группировкой — благодаря кампании террора пресса была вынуждена широко освещать свои атаки.
Возможно, поэтому многие из нас довольны своей личной жизнью
,
Но хактивисты, Anonymous, утверждают, что уже начали нацеливаться на сайты ИГИЛ, и тем самым предупредили многих, что террористы — не только местная группа; у них есть онлайн присутствие. Зачем? Как с ними борются? И вы будете затронуты?
Как ИГИЛ использует Интернет?
Существует много путаницы по поводу того, каковы цели ИГИЛ на самом деле. Несмотря на заявления о том, что они представляют «Исламское государство», неоднократно предпринимались попытки отделить действия этих джихадистов от мирной религии. «ИГИЛ не является« исламским ». Ни одна религия не одобряет убийства невинных, и подавляющее большинство жертв ИГИЛ являются мусульманами», — заявил президент Барак Обама. «ИГИЛ — террористическая организация, чистая и простая, и у нее нет другого видения, кроме как убивать всех, кто стоит на его пути».
Именно так они и сталкиваются, но, как подчеркивает их пропаганда, это вся их интерпретация «пророческой методологии».
У всех основных религий есть свои экстремисты. И это то, для чего ИГИЛ в первую очередь использует Интернет: разжигание страха и ненависти, а также дальнейшее внушение. В конце концов, это идеальный метод массового распространения.
Когда, например, представитель группы шейх Абу Мухаммад аль-Аднани призвал последователей найти неверующих и «разбить ему голову камнем или заколоть его ножом», об этом сообщалось во всех крупных новостных выпусках.
В частности, социальные сети сыграли свою роль в распространении идеологии, окружении впечатлительной молодежи, в частности, богатой пропагандой, и привлечении примерно 3400 жителей Запада в Сирию и Ирак. Директор по коммуникациям Белого дома Джен Псаки признала, что Госдепартамент США должен бороться с около 90 000 связанных твитов в день.
Конечно, Твиттер вызывает серьезную обеспокоенность, когда речь идет о продвижении террористических программ; в то время как Facebook активно удаляет любые сочувствующие сообщения и страницы, Институт Брукингса обнаружил, что в период с сентября по декабрь 2014 года «по крайней мере 46 000 учетных записей в Твиттере использовались сторонниками ИГИЛ, хотя не все они были активны в одно и то же время», прежде чем пояснить, что показатель является консервативной оценкой.
Твиттер, однако, предпринимает дальнейшие действия, и его политика гласит, что «пользователи не могут создавать угрозы насилия или пропагандировать насилие, в том числе угрозу или содействие терроризму». Тем не менее, часть проблемы заключается в определении того, что представляет собой пропаганду из простого выражения политической / религиозные взгляды. Оскорбительные материалы, конечно, исчезают, но экстремисты используют в своих интересах веру в свободу слова.
Как Anonymous отбивается
Мы не ваша личная армия. Но мы будем стоять и сражаться! pic.twitter.com/UAv9rE9QXk
— Аноним (@GroupAnon) 27 февраля 2016 г.
Самый известный, Аноним объявил войну ИГИЛ. Если вы не знакомы с хакерами
Бывший член Anonymous Гектор Монсегур объясняет: «Мы могли бы работать вместе как единое целое. Мы могли бы подняться и бороться с угнетением. Это было прекрасно. Наконец-то я понял, что смог сделать что-то, что помогло обществу ».
Их внимание к ИГИЛ вышло на первый план после трагических нападений 2015 года в Париже, как в январе, когда были обстреляны офисы Charle Hebdo, так и совсем недавно, когда террористы поразили семь мест, включая концертный зал Bataclan.
На неделе, прошедшей после ноябрьских перестрелок, Anonymous утверждают, что взломали 25 000 учетных записей ISIS в Twitter и более 2500 аффилированных сайтов, включая страницы набора персонала. В настоящее время цель состоит в том, чтобы выявить и закрыть любое лицо экстремистов в Интернете, чтобы ограничить их публичность и каналы для ознакомления.
«[Анонимы] просто пытаются отключить свою способность общаться с публикой. Я думаю, что это имело приличный эффект », — сказал Грег Хуш, известный анонимный участник. «Я думаю, что закрытие их каналов для общения с впечатлительной молодежью во всем мире — это разумный шаг. Это определенно создает больше работы для них. Если только несколько детей не будут схвачены, я буду счастлив ».
Известные аккаунты с экстремальными планами сносятся самим Твиттером, но часто возникают вновь под новым видом.
Тем не менее, это означает огромную потерю последователей.
Следствием этого является то, что ИГИЛ начало перемещать большинство своих онлайн-операций в темную сеть
, часть Deep Web, которая доступна через сети Onion
как Tor, скрывая личность тех, кто его использует
, Здесь есть незаконная торговля наркотиками, оружием и данными, украденными в результате мошенничества
,
Благодаря пропаганде ИГИЛ, доступной в основном через эту скрытую сеть, ее смогут найти только те, кто разбирается в технологиях и вложит достаточно средств. Это ограничивает количество людей, способных найти информацию и быть обращенными к этой причине.
Это не остановило Ghost Sec, хакерскую коллекцию, связанную с Anonymous, которая закрыла один сайт ИГИЛ и заменила его рекламой для фармацевтической фирмы, сопровождаемой сообщением: «Повысьте спокойствие. Слишком много людей в этом материале ИГИЛ. Пожалуйста, посмотрите на это прекрасное объявление, чтобы мы могли модернизировать нашу инфраструктуру, чтобы предоставить вам контент ISIS, который вы так отчаянно жаждете ».
Как это влияет на вас?
Для средств массовой информации, освещающих нас на этой неделе: каналы Telegram — это публичные трансляции. Они являются противоположностью частных чатов. Пожалуйста, не смешивайте два.
— Павел Дуров (@durov) 19 ноября 2015 г.
Наша политика проста: конфиденциальность имеет первостепенное значение. Общественные каналы, однако, не имеют ничего общего с конфиденциальностью. Общественные каналы ИГИЛ будут заблокированы.
— Павел Дуров (@durov) 19 ноября 2015 г.
Даже если вы не подвергаетесь внушению, а также вашей семье или друзьям, на вас все равно могут повлиять не только действия ИГИЛ в Интернете, но и война против них.
Telegram, служба обмена сообщениями, которая имеет надежное шифрование
также работает, чтобы остановить деятельность ИГИЛ. «Каналы Telegram — это публичные трансляции.
Они противоположны приватным чатам », — написал в Twitter их генеральный директор Павел Дуров. «Наша политика проста: конфиденциальность имеет первостепенное значение. Общественные каналы, однако, не имеют ничего общего с конфиденциальностью. Общественные каналы ИГИЛ будут заблокированы ».
(По сути, это означает меньше пропаганды, но группа все еще может организовать себя с помощью SMS.)
Несмотря на эти утверждения, шифрование остается политическим полем битвы. Достаточно взглянуть на продолжающиеся сражения между безопасными iMessages от Apple и тяжелое положение АНБ для доступа «передних дверей»
к данным. Канцлер Великобритании Джордж Осборн предупредил, что следующей целью ИГИЛ станет наша инфраструктура: «Если бы наши системы электроснабжения, или управление воздушным движением, или наши больницы были успешно атакованы в режиме онлайн, воздействие можно было бы измерить не только с точки зрения экономического ущерба, но и потерянные жизни.
Именно такая риторика привела к появлению Хартии Снупера в Великобритании.
; внутренняя реакция против экстремистов, или, можно утверждать, использование терроризма в качестве козла отпущения для усиления общественного контроля.
И хотя Anonymous действуют альтруистично, были обвинения в том, что невинные сайты и профили были ошибочно связаны с ИГИЛ. Аноним утверждает, что обвинения были результатом законной информации. Проблема заключается в том, что в коллективе, состоящем из анонимных международных хакеров, их процессы проверки должны быть единообразными и полностью соблюдаться.
«В некоторых случаях они могут быть сочувствующими или подписчиками, которые публикуют ужасающие показы», - говорит член Anonymous, который, очевидно, руководит учетной записью Operation: Paris Twitter. «Мы гарантируем, что не будем выдвигать ложных обвинений тем, кто на самом деле не вовлечен».
Тем не менее, очень маловероятно, что вы будете направлены на Anonymous. Однако есть серьезные последствия: возьмем, к примеру, это публичное извинение от активиста, являющегося членом Anonymous, который сделал имя и адрес невинного человека публичным.
Человек получил угрозы смерти.
Это напоминание о том, что хактивисты не являются непогрешимыми и что это не то, что можно легко воспринимать.
Есть ли что-нибудь, что вы можете сделать?
Те, кто в # Анониме, имеют совершенно разные политические идеологические убеждения. Киска либералов, религиозных чокнутых, эйфористических атеистов, у нас все это есть.
— Аноним (@GroupAnon) 26 февраля 2016 г.
Некоторые члены Anonymous советуют освежить свои навыки взлома, но есть ряд более простых способов помочь.
«На самом деле вам не нужно иметь какие-либо хакерские навыки, и вам не нужно нарушать закон, чтобы что-то здесь делать», — умоляет Грегг Хоуш. «Просто найдите ИГИЛ, говорящего онлайн, а затем расскажите кому-нибудь об этом. И самое приятное в этом то, что ИГИЛ пытается добиться хорошего социального присутствия и набирать сотрудников, поэтому они не прячутся ».
Вы поддерживаете Anonymous? Или вы скептически относитесь к хакерам? Как вы думаете, что является лучшим способом борьбы с экстремизмом в Интернете?
Авторы изображения: Anonymous Support Египетское восстание от Таквера.
Авторы изображения: Хакерский взломщик Peerayot через Shutterstock
Ирак объявил о завершении войны против ИГИЛ | KLOOP.KG
Премьер-министр Ирака Хайдер Аль-Абади заявил, что иракские войска контролируют границу Сирии и Ирака, и война против террористической группировки «Исламское государство» завершена.
Информагентство Associated Press пишет, что иракская армия заявила о полном освобождении территории Ирака от боевиков «Исламского государства». Это подтверждают и российские военнокомандующие.
Премьер-министр Хайдер аль-Абади официально объявил о победе над террористическими группировками 9 декабря.
«Уважаемые иракцы, ваша земля полностью освобождена. Мечта стала реальностью. С божьей помощью, стойкостью нашего народа и мужеством наших героев, мы достигли победы, несмотря на все трудности», — сказал он.
Правительство США поздравило премьер-министра Ирака. Представитель президента США в коалиции по борьбе с террористической группировкой «Исламское государство» Бретт Макгерк заявил, что продолжит следить за обстановкой в Ираке.
«Наша коалиция будет продолжать поддерживать Ирак в развитии собственной службы безопасности, стабилизации экономики и положения в стране, чтобы гарантировать, что ИГИЛ никогда больше не сможет противостоять народу Ирака или использовать его территорию в качестве убежища», — заявил он.
Независимые источники, которые следили за ходом боевых действий в Ираке, пока не подтвердили победу над террористической группировкой «Исламское государство».
«Исламское государство»
«Исламское государство» ― это экстремистская организация, которая появилась в 2006 году после объединения 11 радикальных военизированных группировок с иракской ячейкой «Аль-Каиды».
В 2013 году «Исламское государство» стало участником гражданской войны в Сирии. Террористы начали активные боевые действиях против правительственных сил Башара Асада.
В 2014 году бойцы ИГИЛ начали активные боевые действия на территории северного Ирака и восточной Сирии. Год спустя террористы проникли в Ливию.
Лидер группировки «Исламское государство» Абу Бакр аль-Багдади летом 2014 года объявил себя «халифом». Он заявил, что главная цель ИГИЛа ― установить халифат на территории от Лиссабона до Владивостока.
В этом же году против «Исламского государства» начала действовать международная коалиция под руководством США. В 2015 году в Сирии началась российская военная спецоперация для борьбы с ИГИЛ.
«Исламское государство» организовало множество крупных терактов по всему миру за последние 10 лет. Среди самых громких терактов, за который взяло на себя ответственность «Исламское государство», крушение российского пассажирского самолета на Синае, теракты в Париже и Брюсселе и множество атак, совершенных одиночками в Лондоне.
По теме:
Новое определение победы в войне Америки против Исламского государства в Сирии
Можно простить вас за то, что вы думаете, что в Сирии военная кампания против Исламского государства (ИГИЛ) под руководством США увенчалась успехом.
Территориальный «халифат» боевиков в Сирии и соседнем Ираке стерт с карты. Абу Бакр аль-Багдади мертв. Миссия выполнена, не так ли? И все же Соединенные Штаты все еще далеки от того ориентира, который администрация Дональда Трампа приняла для победы над ИГИЛ в Сирии: «стойкое поражение джихадистской организации».”
Это потому, что стойкое поражение, как его определила администрация Трампа, предполагает не только выведение из строя ИГИЛ в Сирии с военной точки зрения и безопасности, но и серьезные политические и социальные изменения по всей Сирии, чтобы предотвратить возвращение организации в будущем. Таким образом, администрация определила победу в таких, казалось бы, неправдоподобных терминах, что для развертывания сил США в восточной Сирии не видно конца.
Смена президента и первые месяцы правления администрации Джо Байдена дают возможность пересмотреть политику Америки в отношении Сирии, а также цели кампании против ИГИЛ.В рамках этого обзора команде Байдена следует тщательно изучить кажущуюся химерической цель окончательного поражения ИГИЛ.
Пришло время серьезно подумать о том, чего Америке нужно добиться в Сирии и что на самом деле означает для целей политики США «победить» ИГИЛ.
Новое определение стойкого поражения
Соединенные Штаты изначально намеревались «деградировать и в конечном итоге уничтожить» (или «окончательно победить») ИГИЛ — цель, которую президент Барак Обама объявил в начале конференции США в 2014 году.С. возглавил военную интервенцию против организации в Ираке и Сирии. Однако по мере того, как возглавляемая США глобальная коалиция против ИГИЛ приближалась к достижению боевого поражения группировки в Ираке и Сирии в конце 2017 — начале 2018 года, официальные лица начали пересматривать цели США в Сирии с точки зрения окончательного поражения ИГИЛ .
Сирийские демократические силы, поддерживаемые США, захватили де-факто сирийскую столицу ИГИЛ Аль-Ракку в октябре 2017 года. В том же месяце иракские силы и международные партнеры заняли последний территориальный плацдарм ИГИЛ в Ираке.
Сдвиг в целях США к окончательному поражению ИГИЛ повлек за собой продолжение присутствия в Сирии для стабилизации районов, захваченных военным путем у ИГИЛ, и для развития местных сил безопасности, способных преследовать остатки группировки. Стойкое поражение также послужило оправданием для того, чтобы Соединенные Штаты остались в Сирии на фоне призывов России и других к Америке уйти, теперь, когда ИГИЛ, возможно, было разбито. Как заявил Конгрессу в январе 2018 года представитель Госдепартамента Дэвид Саттерфилд:
В то время как Россия может считать борьбу против [ИГИЛ] в Сирии оконченной, Соединенные Штаты и наши партнеры по коалиции этого не делают.Утрата [ИГИЛ] физического контроля над городами в Сирии и Ираке не означает конец [ИГИЛ] и не означает конец коалиции. Трудная работа, чтобы обеспечить [ISIL] По стойкому поражению.
Среди тех, кого, видимо, нужно было убедить в том, что борьба с ИГИЛ не окончена, был и сам президент Дональд Трамп.
В апреле 2018 года кабинет Трампа был вынужден отговорить его от ухода из Сирии после того, как Трамп заявил, что борьба с ИГИЛ «почти завершена».
Осенью 2018 года стойкое поражение ИГИЛ действительно стало универсальной целью, которой оно является и сегодня.Ветеран дипломат Джеймс Джеффри стал посланником Сирии в августе. В сентябре Джеффри и другие официальные лица администрации заявили, что они заручились одобрением президента для неограниченных военных усилий в Сирии до «окончательного поражения» ИГИЛ.
Джеффри и другие официальные лица Трампа, однако, резко определили стойкое поражение ИГИЛ. Эти официальные лица утверждали, что всплеск ИГИЛ в Сирии и Ираке в 2013 и 2014 годах был вызван сочетанием основных причин, включая насилие сирийского правительства против сирийского народа и иранский экспансионизм на региональном уровне.Поэтому стойкое поражение потребовало устранения всех этих коренных причин. Уход США из Сирии стал зависеть от условий, включая фундаментальное изменение политической системы Сирии и вывод войск под командованием Ирана из Сирии.
Джеффри и другие политические деятели, таким образом, превратили стойкое поражение в своего рода цель швейцарского армейского ножа, которая включала в себя все цели США в Сирии и могла оправдать неограниченное присутствие войск.
Джеффри изложил логику в показаниях Конгрессу в ноябре 2018 года:
Прежде всего, вы не можете гарантировать стойкое поражение [ИГИЛ] — это то, что мы испытали, включая меня лично в Ираке в 2010-2012 годах, любой террористической организации, если вы не устраните его коренные причины.Что ж, первопричины [ИГИЛ], в основном в Сирии, но в некоторой степени в Ираке, были, прежде всего, ужасным поведением режима [президента Сирии Башара аль-] Асада против своего собственного народа, не давая этим людям Другой шанс, кроме как обратиться к тому, кто возьмется за оружие против Асада, и это, к сожалению, включая террористов. Во-вторых, это роль Ирана, распространяющего свои щупальца по арабскому суннитскому миру. Это внешняя сила, которая создает злокачественные антитела, если мы, то есть международное сообщество, не реагируем должным образом.
Мы не отреагировали должным образом на вторжение Ирана в эти районы, поэтому народы этого района в отчаянии стали жертвами ложных заявлений, ложных обещаний [ИГИЛ] и других террористических организаций. Так что мы должны сделать все три, мы не можем просто полагаться на военное поражение халифата прямо сейчас вдоль Месопотамии, Евфрата, вдоль иракской границы. Мы должны искать первопричины, и наша политика направлена на это.
Мы не отреагировали должным образом на вторжение Ирана в эти районы, поэтому народы этого района в отчаянии стали жертвами ложных заявлений, ложных обещаний [ИГИЛ] и других террористических организаций. Так что мы должны сделать все три, мы не можем просто полагаться на военное поражение халифата прямо сейчас вдоль Месопотамии, Евфрата, вдоль иракской границы. Мы должны искать первопричины, и наша политика направлена на это.Джеффри продолжил продвигать ту же интегративную логику после своего ухода из правительства в ноябре 2020 года.«Мы видели все это как одно целое», — сказал он Al-Monitor в декабре.
Администрация Обамы и ранняя администрация Трампа преследовали политическое решение сирийского конфликта параллельно с военной кампанией против ИГИЛ и заявили, что разрешение гражданской войны в стране важно для окончательного разгрома ИГИЛ. Тем не менее, они не так напрямую связали продолжающееся присутствие вооруженных сил США в Сирии — для чего кампания против ИГИЛ обеспечивает правовую основу — с политическими изменениями в Сирии, как это сделали официальные лица администрации Трампа.
Между тем, дополнительное требование новой команды Трампа о том, чтобы все силы под командованием Ирана покинули Сирию, было новостью.
Конечно, это новое определение стойкого поражения и его возрастающие требования, похоже, никогда не пользовались поддержкой Трампа. Устойчивое поражение не помешало Трампу отдать приказ о выводе войск США из Сирии в декабре 2018 года и снова в октябре 2019 года. Официальным лицам и советникам в конечном итоге удалось убедить Трампа сохранить контингент войск на Дальнем Востоке Сирии, чтобы «обезопасить нефть».Спустя несколько дней силы специальных операций США провели рейд на северо-западе Сирии, в результате которого был убит лидер ИГИЛ аль-Багдади, что еще больше подчеркнуло очевидное поражение ИГИЛ, если не его окончательное поражение.
Тем не менее, несмотря на все разговоры Трампа о «добыче нефти», правительство США по-прежнему привержено стойкому поражению. Официальной целью продолжения военного присутствия США в одном из самых крупных районов восточной Сирии по-прежнему является стойкое поражение ИГИЛ.
Более обычная военная битва против ИГИЛ закончилась.Тем не менее, американские военные продолжают обучать и консультировать местные сирийские партнерские силы, сопровождать этих сирийцев при арестах и рейдах, нацеленных на предполагаемых членов ИГИЛ, и помогать этим партнерам обеспечивать безопасность тюрем, в которых содержатся иностранные и местные задержанные ИГИЛ. Эта поддержка США действий сирийских партнеров по борьбе с терроризмом и обеспечению безопасности призвана ограничить способность ИГИЛ к восстановлению и удерживать непрекращающееся повстанческое движение группировки на низком, управляемом уровне. Даже обеспечение безопасности нефти оправдано с точки зрения стойкого поражения ИГИЛ, как способ лишить организацию доходов от нефти.Между тем, широкие политические цели в Сирии, которые Джеффри и другие официальные лица выдвинули за непрекращающееся поражение, остались неизменными.
Несокрушимое поражение вне досягаемости
И все же такое универсальное стойкое поражение кажется невозможным.
По-прежнему нет никаких указаний на то, что Дамаск можно склонить к тому, чтобы пойти на уступки, к которым стремилась команда Джеффри, и это будет совершенно ясно команде Байдена, когда она проанализирует отсутствие прогресса в политических переговорах, спонсируемых ООН.Перед своим отъездом в конце этого года Джеффри сказал, что цели США включают «необратимое политическое решение» войны в Сирии, согласованное под эгидой ООН, освобождение политических заключенных и «значительную ответственность виновных в военных преступлениях» — требует, чтобы в совокупности, равносильны смене режима. Неудивительно, что Дамаск отказывается вести переговоры о самоубийстве.
Точно так же нет оснований полагать, что сирийское правительство обратится против Ирана — давнего союзника, сыгравшего неоценимую роль, помогая Дамаску пережить десятилетие войны с США.Поддерживаемый С. повстанцами — и изгнать возглавляемые Ираном силы из Сирии.
Даже если принять более узкое, более функциональное определение стойкого поражения, которое часто формулируют представители министерства обороны США, то есть передача усилий по борьбе с ИГИЛ в руки компетентной местной полиции и сил безопасности, неясно, как Соединенные Штаты могут этого добиться.
.
Это потому, что Вашингтон связался в Сирии с негосударственными партнерскими силами, Сирийскими демократическими силами, которые окружены врагами.Соседняя Турция рассматривает ведущий курдский компонент Сирийских демократических сил как сирийское продолжение Рабочей партии Курдистана, которая на протяжении десятилетий ведет мятеж в Турции. Анкара, похоже, по-прежнему полна решимости искоренить то, что она считает государством Рабочей партии Курдистана к югу от своей границы — она уже дважды осуществляла военную интервенцию в Сирии против этого предполагаемого врага. Между тем Дамаск считает Сирийские демократические силы спонсируемой США сепаратистской угрозой территориальной целостности Сирии.Заявленная приверженность Америки стойкому поражению — что влечет за собой бессрочное спонсорство США ее сирийских партнеров — кажется, только еще больше подтолкнула Турцию, Дамаск и его союзников, Россию и Иран, к координации действий в отношении этих партнеров и присутствия США в восточной Сирии.
Если Соединенные Штаты просто уйдут сейчас, эти враждебные силы наверняка попытаются демонтировать местные силы против ИГИЛ, которые Америка оставляет позади.
По мере того, как военная кампания против ИГИЛ приближалась к завершению в 2017 и 2018 годах, некоторые У.Официальные лица С. поддержали идею поощрения сирийских демократических сил к заключению сделки с Дамаском и, таким образом, по крайней мере, к обеспечению защиты России от турецкого нападения. Но после нескольких лет, когда возглавляемые курдами силы сопротивлялись неприятным условиям Дамаска и вместо этого встали на сторону Вашингтона, неясно, возможен ли какой-либо реальный компромисс, если он когда-либо был.
Пересмотр целей США по борьбе с ИГИЛ в Сирии
По мере того, как новая администрация Байдена проводит свой первоначальный обзор контртеррористической политики Америки и позиции Сирии, ей следует подумать, имеет ли смысл терпеливое поражение для США.С. цель политики — или, по крайней мере, хорошенько подумайте, как ее определить.
Предполагая, что администрация Байдена хочет, чтобы ее цели противодействия ИГИЛ были на самом деле направлены на борьбу с ИГИЛ, а не просто как предлог для оккупации части Сирии, команде Байдена следует вернуться к аналитическим основам и основам определений. Прежде всего, он должен спросить: что на самом деле означает «победить» ИГИЛ в Сирии? Если мы предположим, что ИГИЛ не может быть полностью уничтожено ни в Сирии, ни в Ираке, в какой момент организация будет достаточно «побеждена», по крайней мере, для У.С. Цели национальной безопасности?
Тогда есть другие важные вопросы, которые вытекают из этой центральной проблемы определений: Какую реальную угрозу ИГИЛ представляет в настоящее время либо для родины США, либо для союзников и друзей Америки? Насколько тщательно «поражение» требует от Соединенных Штатов деградации ИГИЛ — нужно ли им нарушить более развитые функции организации, такие как руководящие кадры и внешние оперативные подразделения, или она должна работать вплоть до сирийцев, закладывающих придорожные бомбы и другие местные сотрудники? Если ответ первый, эти лидеры и специалисты ИГИЛ могут даже не находиться в районах У.
Присутствие войск С. в Сирии — аль-Багдади не было. В таком случае, какие военные следы нужны Соединенным Штатам на территории Сирии для достижения минимальных целей борьбы с ИГИЛ?
Преследование ИГИЛ до самых низов — преследование небольших партизанских отрядов, тайных городских ячеек и местных коллаборационистов — возможно, более осуществимо в соседнем Ираке. Пока Соединенные Штаты и международные партнеры могут избегать конфронтации с местными иракскими военизированными формированиями, они могут поддерживать усилия иракского государства и сил безопасности по борьбе с ИГИЛ практически на неопределенной основе.Такой бессрочный и полномасштабный противодействие повстанцам менее жизнеспособен, если он работает с таким неоднозначным негосударственным субъектом, как Сирийские демократические силы, и через них. В Сирии Соединенные Штаты также должны беспокоиться о местных антителах, включая преследование со стороны объединенных российских сил, поощряемое сирийским правительством «народное сопротивление» и потенциальные новые военные действия Турции.
Следовательно, то, что Соединенные Штаты могут сделать в Сирии, скорее всего, не то, что они могут сделать в Ираке. Цели политики США должны быть соответствующим образом скорректированы.
В любом случае, нет смысла включать максималистские цели по смене режима и противодействию Ирану в окончательное поражение, как это сделала администрация Трампа. Это верный рецепт неудачи. И есть еще один вопрос, который следует задать команде Байдена, если ее беспокоят «первопричины»: какие факторы, по нашему мнению, действительно помогли создать эту итерацию ИГИЛ? Потому что на этот раз организация, похоже, получила поддержку в основном из-за почти полного краха сирийского государства. Это означает, что предположения, на которых администрация Трампа основала свое определение стойкого поражения, не имеют смысла даже в самых узких терминах борьбы с ИГИЛ.
Итак, каких целей по борьбе с ИГИЛ Соединенные Штаты действительно могут решить сейчас в Сирии? И как их назвать — стойкое поражение или что-то новое?
В настоящее время у Соединенных Штатов в Сирии мало привлекательных вариантов.
На самом деле администрация Байдена может теперь оказаться перед выбором между неопределенным военным присутствием на северо-востоке Сирии и выводом войск, в результате которого местные партнеры Америки по борьбе с ИГИЛ останутся в ожидании хищников.
Тем не менее, это первый шаг к рационализации усилий по борьбе с ИГИЛ в Сирии, и У.Политика Южной Сирии в целом более реалистично определяет то, чего Соединенные Штаты надеются достичь. Поражение администрации Трампа — это мираж: пора вернуться к реальности.
Сэм Хеллер — независимый исследователь и аналитик, специализирующийся на Сирии и Леванте в целом. Он живет в Бейруте. Высказанные здесь взгляды являются его собственными. Следуйте за Сэмом в Twitter: @AbuJamajem.
Изображение: Армия США (Фото специалиста Дженсена Гиллори)
воздушной войны против ISIS проводит уроки для будущих сражений
Пятилетний коалиция воздушной кампании, чтобы победить исламское государство группы и откатить ее территориальные завоевания в Ираке и Сирии видели «сложное и оспариваемое» в воздушном пространстве, растянутые Enablers, обедненная точность указания Запасы боеприпасов и более интенсивные бомбардировки, чем в аналогичные периоды войн в Ираке и Афганистане.
Согласно «Воздушной войне против Исламского государства», недавно опубликованному Rand Corporation на 511 страницах.
Авторы отчета подробно описывают график кампании Operation Inherent Resolve с 2014 по 2019 год по этапам и тематическим исследованиям. Их анализ рисует картину воздушной войны, которая имела решающее значение для разгрома ИГИЛ, но во многом отличалась от недавних операций по борьбе с повстанцами и привела к ключевым областям, которые нуждались в улучшении для будущих конфликтов.
Авторы дают конкретные рекомендации для объединенных сил и ВВС, которые сосредоточены на целеуказании, средствах, управлении боевым пространством, необходимом персонале, использовании оружия и правилах ведения боя.
• Объединенным силам следует пересмотреть свою доктрину целеуказания на основе опыта OIR, чтобы включить в нее возможное включение ударной группы или возврат к использованию Объединенного центра воздушно-наземной интеграции.
• Объединенные силы должны активизировать, пересмотреть и пересмотреть процесс разработки целей, чтобы сделать его более эффективным.
• Объединенным силам следует изменить процесс распределения востребованных активов в совместных кампаниях, чтобы снизить неэффективность и повысить гибкость.
Зарегистрируйтесь для ВВС времен Daily News Roundup
Не пропустите главные новости ВВС, доставлены каждый день после обеда
(пожалуйста, выберите страну) United StatesUnited KingdomAfghanistanAlbaniaAlgeriaAmerican SamoaAndorraAngolaAnguillaAntarcticaAntigua и BarbudaArgentinaArmeniaArubaAustraliaAustriaAzerbaijanBahamasBahrainBangladeshBarbadosBelarusBelgiumBelizeBeninBermudaBhutanBoliviaBosnia и HerzegovinaBotswanaBouvet IslandBrazilBritish Индийский океан TerritoryBrunei DarussalamBulgariaBurkina FasoBurundiCambodiaCameroonCanadaCape VerdeCayman IslandsCentral африканских RepublicChadChileChinaChristmas IslandCocos (Килинг) IslandsColombiaComorosCongoCongo, Демократическая Республика TheCook IslandsCosta RicaCote D’ivoireCroatiaCubaCyprusCzech RepublicDenmarkDjiboutiDominicaDominican RepublicEcuadorEgyptEl SalvadorEquatorial GuineaEritreaEstoniaEthiopiaFalkland (Мальвинских) островах Фарерских IslandsFijiFinlandFranceFrench GuianaFrench PolynesiaFrench Южный TerritoriesGabonGambiaGeorgiaGermanyGhanaGibraltarGreeceGreenlandGrenadaGuadeloupeGuamGuatemalaGuineaGuinea-bissauGuyanaHaitiHeard Island и МакДональда IslandsHoly Престол (Ватикан) HondurasHong KongHungaryIcelandIndiaIndonesiaIran, Исламская Республика ofIraqIrelandIsraelItalyJamaicaJapanJordanKazakhstanKenyaKiribatiKorea, Корейская Народно-Демократическая Республика ofKorea, Республика ofKuwaitKyrgyzstanLao Народная Демократическая RepublicLatviaLebanonLesothoLiberiaLibyan Арабская JamahiriyaLiechtensteinLithuaniaLuxembourgMacaoMacedonia, бывшая югославская Республика ofMadagascarMalawiMalaysiaMaldivesMaliMaltaMarshall IslandsMartiniqueMauritaniaMauritiusMayotteMexicoMicronesia, Федеративные Штаты ofMoldova, Республика ofMonacoMongoliaMontserratMoroccoMozambiqueMyanmarNamibiaNauruNepalNetherlandsNetherlands AntillesNew CaledoniaNew ZealandNicaraguaNigerNigeriaNiueNorfolk IslandNorthern Марианские островаНорвегияОманПакистанПалауПалестинская территория, оккупированнаяПанамаПапуа-Новая ГвинеяПарагвайПеруФилиппиныПиткэрнПольшаP ortugalPuerto RicoQatarReunionRomaniaRussian FederationRwandaSaint HelenaSaint Киттс и NevisSaint LuciaSaint Пьер и MiquelonSaint Винсент и GrenadinesSamoaSan MarinoSao Том и PrincipeSaudi ArabiaSenegalSerbia и MontenegroSeychellesSierra LeoneSingaporeSlovakiaSloveniaSolomon IslandsSomaliaSouth AfricaSouth Джорджия и Южные Сандвичевы IslandsSpainSri LankaSudanSurinameSvalbard и Ян MayenSwazilandSwedenSwitzerlandSyrian Arab RepublicTaiwan, провинция ChinaTajikistanTanzania, Объединенная Республика ofThailandTimor-lesteTogoTokelauTongaTrinidad и TobagoTunisiaTurkeyTurkmenistanTurks и Острова КайкосТувалуУгандаУкраинаОбъединенные Арабские ЭмиратыВеликобританияСоединенные ШтатыМалые отдаленные острова СШАУругвайУзбекистан ВануатуВенесуэлаВьетнамВиргинские острова, Британские Виргинские острова, СШАС.
Уоллис и ФутунаЗападная СахараЙеменЗамбияЗимбабве
Подписка
×Отправляя нам свой адрес электронной почты, вы принимаете участие в сводке новостей Air Force Times Daily News Roundup.
• Объединенные силы должны пересмотреть управление боевым пространством и пересмотреть доктрину или тактику, методы и процедуры, чтобы они могли более динамично управлять как ближним, так и глубоким боями
• ВВС США должны будут ограничить жертвы среди гражданского населения и побочный ущерб, что потребует это для эффективного распределения высокоточных боеприпасов по театрам и определения того, как безопасно использовать боеприпасы второго и третьего выбора.
• ВВС США должны продолжать привлекать больше целеустремленных и разведчиков, чтобы поддержать активизацию процесса разработки целей.
• Правила самообороны при участии в операциях «воздух-воздух» должны быть подчеркнуты для летчиков на тренировках и в реальных полетах, чтобы лучше подготовить летчиков к полетам в оспариваемом воздушном пространстве против почти равных или более способных противников.
В целом кампания против ИГИЛ была масштабной по своей широте, но отличалась от недавних антиповстанческих войн как по ведению, так и по интенсивности бомбардировок.
Согласно отчету, в ходе кампании было сброшено в 8-10 раз больше оружия по сравнению с аналогичными периодами войн в Ираке и Афганистане.
По состоянию на начало 2019 года в ходе кампании было «нанесено 32 678 ударов, пораженных примерно 81 000 целей, и сброшено более 117 000 единиц оружия».
Для сравнения, самолеты в Афганистане поразили всего 2365 целей в 2010 году и 5198 в 2007 году. В среднем в Афганистане ежегодно сбрасывалось 4200 единиц оружия.В ходе операций в Ираке в 2007 году силы сбросили менее 2000 единиц оружия.
Во время OIR самолеты сбросили от 8335 единиц оружия в 2018 году до 39 584 единиц оружия в 2017 году. В среднем за всю кампанию ежегодно сбрасывалось 26 645 единиц оружия.
Опыт предыдущих войн не обязательно соответствовал той работе, которая требовалась для борьбы с ИГИЛ.
«После десятилетий полетов, в основном наблюдательных миссий с небольшим, кроме CAS (непосредственная авиационная поддержка) и динамическими целями с 11 сентября, способность и способность объединенного сообщества планировать и разрабатывать преднамеренные ударные операции в глубоких районах атрофировались», — согласно отчет.
Эта атрофия означала, что «многим практикам не хватало опыта в применении этих процессов к реальным операциям и« мышечной памяти »для их быстрого выполнения», — говорится в отчете.
Это было на ранних стадиях конфликта, с 2014 по начало 2015 года. И изменение потребовало «сдвига в мышлении» на преднамеренное целевое действие от срочной поддержки по вызову к более долгосрочным перспективам с учетом будущих возможностей сбора, согласно отчету.
К лету 2015 года тогдашний лейтенант.Генерал Чарльз К. Браун, командующий Центральным командованием ВВС США, командованием воздушного боя, приказал AFCENT «исправить процесс разработки цели», потому что он «сломался».
С тех пор Браун был повышен до генерала и теперь занимает должность начальника штаба ВВС.
Авторы отметили, что на протяжении всего конфликта сохранялись два недостатка: нехватка средств разведки и разведки (ISR) и истощение запасов высокоточных боеприпасов.
Нехватка ISR привела к конкуренции между ближними и глубокими боями за платформы.
Летчики, опрошенные для этого отчета, заявили, что беспилотные летательные аппараты, предназначенные для ближнего боя, «препятствовали нанесению глубоких ударов по ИГИЛ».
Это произошло как из-за упора на рукопашный бой для поддержки наземных подразделений, так и из-за неспособности прогнозировать потребности и перераспределения средств во время паузы в наземных операциях.
«Трудно прогнозировать. Я не думаю, что у нас есть инструменты, особенно из-за того, как был разработан бой. Я бы не назвал это шуткой, но это было обоснованное предположение », — сказал Браун авторам отчета.«Когда вы вернетесь и посмотрите на это, как вы поймете, какая сумма будет правильной, если вы используете вооруженное наблюдение, а не преднамеренный удар?»
Это важный элемент, который нужно улучшить, писали авторы, потому что он влияет на будущие запланированные воздушные операции.
Высокий спрос на высокоточные боеприпасы для сокращения или предотвращения жертв среди гражданского населения привел к нехватке востребованного оружия.
Это побудило авторов сообщить, что существующих запасов недостаточно.
Это означает, что ВВС, в частности, «необходимо будет закупить достаточное количество различных типов высокоточных боеприпасов для различных задач и эффективно распределить их по театрам…»
Но руководители ВВС не могут останавливаться на достигнутом.
«… ВВС США могут захотеть сохранить или закупить более дешевые немые бомбы для использования в миссиях, не требующих точности, особенно тех, которые происходят в в основном необитаемых районах».
Исследователи также отметили нехватку нацеленных и разведывательного персонала для выполнения этих миссий и рекомендовали больше таких позиций, чтобы обеспечить и улучшить более сложный процесс наведения на цель.
Авторы поделились следующими семью выводами из своего анализа:
• Авиация сыграла решающую роль в OIR на основе стратегии «посредством, с помощью и через», в соответствии с которой местные партнеры стали лидерами борьбы за уничтожение халифата.
В свою очередь, возможности и интересы партнеров повлияли на использование авиации.
• Хотя более агрессивные воздушные операции могли немного ускорить разгром ИГИЛ, они вряд ли существенно изменили сроки.
• Глубокая борьба в OIR повлияла на финансы ИГИЛ, но не могла повлиять на главный центр притяжения ИГИЛ — территорию — а это означает, что стратегические атаки наносят ущерб финансам ИГИЛ, но в меньшей степени, чем предполагалось изначально.
• Критически важные вспомогательные средства, такие как дистанционно пилотируемые самолеты и воздушные самолеты-заправщики, пользовались большим спросом и обеспечивали жизненно важные возможности, но временами были перегружены.
• Основные навыки военного времени, такие как преднамеренное наведение на цель и оборонительные противовоздушные операции, впервые за многие годы были использованы в реальной операции, что потребовало повторной активизации этих навыков.
• Управление боевым пространством внутри коалиции OIR было предметом разногласий, особенно между командующим Объединенной объединенной оперативной группой и командующим компонентом Объединенных ВВС, и повлияло на развитие глубокого боя.
• Необходимые усилия по предотвращению жертв среди гражданского населения и снижению сопутствующего ущерба истощенным запасам высокоточных боеприпасов.
ИГИЛ и американская внешняя политика
Только в 2016 году Исламское Государство Ирака и Сирии, также известное как Исламское Государство Ирака и Леванта или ИГИЛ, взяло на себя ответственность за несколько атак по всему миру. Террористические акты в Бельгии, Германии, Соединенных Штатах и многих других странах, совершенные отдельными лицами, поклявшимися в верности организации и ее миссии по распространению исламской религии, унесли жизни сотен невинных людей и ранили многих.Кроме того, территориальные завоевания и радикальный религиозный крестовый поход группы на Ближнем Востоке привели к гибели многих ни в чем не повинных мирных жителей в результате войн и религиозных преследований, а также к перемещению миллионов людей из этого региона. По мере развития этих событий продолжающиеся дебаты о том, как мир должен реагировать на угрозу, которую представляет ИГИЛ, были разнообразными и противоречивыми.
Однако, несмотря на общее согласие с тем, что необходимо что-то предпринять для борьбы с террористической организацией, лишь немногие люди и правительства достигли консенсуса в отношении того, какой должна быть соответствующая реакция.Принимая решение о том, какие действия предпринять, правительство Соединенных Штатов должно рассматривать любые предлагаемые действия в контексте своей внешней политики в целом. Внешняя политика — это набор формальных правил, которые определяют поведение страны по отношению к другим странам. Это одна из основных функций правительства США, перечисленных в Конституции, и обычно она состоит из конкретных целей, связанных с безопасностью, обороной и общенациональными интересами США. Внешняя политика Соединенных Штатов кардинально изменилась с момента основания страны.Исходя из стратегии, изложенной в Прощальном обращении Джорджа Вашингтона, поощряющей избегать запутывания союзов с современной военно-интервенционистской политикой, внешняя политика США варьировалась от ограниченного участия до инвестирования крупных национальных ресурсов в иностранные усилия.
- Чтобы подготовиться, студенты должны прочитать все вышеперечисленные новостные статьи и первоисточники перед упражнением.
- Учащиеся должны самостоятельно задумываться над этими вопросами во время чтения:
- Что такое внешняя политика? Как бы вы охарактеризовали американскую внешнюю политику на протяжении большей части XIX века? В начале 20 века? После Второй мировой войны? Сегодня? Как вы думаете, чем объясняются различия?
- Какую роль играют три ветви власти в создании американской внешней политики? Какие трения иногда возникают между ветвями власти из-за внешней политики? Кто еще влияет на внешнюю политику?
- Какие принципы и ценности помогли сформировать американскую внешнюю политику?
- Учитывая то, что вы узнали о философии, функциях и истории внешней политики Соединенных Штатов, какой, по вашему мнению, был бы адекватный ответ ИГИЛ, если таковой имеется?
- В классе разделите учащихся на две равные группы:
- Одна группа должна подготовиться к утверждению, что U. С. должен играть более активную роль в борьбе с ИГИЛ.
- Другой должен подготовиться к аргументам, что США НЕ должны играть более активную роль в борьбе с ИГИЛ.
- Скажите студентам, что они примут участие в дебатах в гражданском классе, следуя этим указаниям:
- Говорите учтиво: без повышенных голосов или оскорблений.
- Слушайте вежливо: без перебоев.
- Аргументируйте авторитетно: используйте первоисточники для обоснования своих рассуждений.
- Попросите студентов подготовиться к дискуссии со своей группой.
- Раздайте «Вопросы для рассмотрения» (приведенные ниже), чтобы помочь студентам подготовить свои данные и аргументы. Учитель может добавлять дополнительные вопросы во время обсуждения, чтобы помочь прояснить или расширить аргументы.
- У студентов должно быть время для работы в группе (30 минут), чтобы подготовить свои аргументы, используя указанные выше источники.
- Студенты должны будут подумать, почему они за или против действий против ИГИЛ.
- Студенты должны использовать первоисточники и факты в поддержку своих аргументов.
- Студенты должны подумать, почему противостоящая группа верит в то, во что они верят, и уметь отреагировать на этот аргумент.
- Студенты должны будут подумать, почему они за или против действий против ИГИЛ.
- После того, как ученики будут подготовлены, учитель задаст «Вопросы для рассмотрения» обеим сторонам, которые будут отвечать на вопросы по очереди.
- Укажите, какая команда первой ответит на вопросы.
- Позвольте учащимся из противоположной группы задавать уточняющие вопросы, если это необходимо.
- Дайте каждой группе время для ответа на каждый вопрос, чтобы обсуждение продолжалось.
- Одна группа должна подготовиться к утверждению, что U.
С. должен играть более активную роль в борьбе с ИГИЛ.
Вопросы для рассмотрения
- Представляет ли ИГИЛ угрозу гражданам США или их собственности? Почему или почему нет? Оправданы ли США интервенция против ИГИЛ, даже если группировка не представляет угрозы для граждан США или их собственности?
- Адекватна ли нынешняя политика США бомбардировок / ограниченных боевых действий против ИГИЛ? Должны ли США «пустить сапоги на землю» и вторгнуться на территории, контролируемые ИГИЛ?
- Каковы возможные долгосрочные последствия, как хорошие, так и плохие, вторжения в Ирак и Сирию с целью уничтожения ИГИЛ? Каковы возможные долгосрочные последствия, как хорошие, так и плохие, невмешательства в этот район?
- The U.
S. Конституция гласит: «Конгресс имеет право объявлять войну». Если Соединенные Штаты будут продолжать вести ограниченные бои против ИГИЛ, должна ли страна официально объявить войну? Каковы последствия этого? Не делать этого?Extension После обсуждения студенты должны подумать о том, что они узнали из чтения статей и обсуждения темы. Им следует написать эссе на 1-2 страницы с объяснением того, чему они научились и какие действия выполняет U.С. следует выступить против ИГИЛ.
женщин возглавили борьбу с ИГИЛ в фильме «Дочери Кобани»: NPR
Дочери Кобани: история восстания, отваги и справедливости, Гейл Цемах Леммон Пингвин Пресс скрыть подпись
переключить подпись Пингвин ПрессДочери Кобани: история восстания, отваги и справедливости, Гейл Цемах Леммон
Пингвин Пресс По большей части новости из Сирии состоят из печальных историй о хаосе, жестокости и войне.
Но новая книга — в то время как рассказ о Сирии и о войне — приносит нам освежающую историю надежды, женского мужества и героев.
Новая книга Дочери Кобани: история восстания, отваги и справедливости рассказывает о женском ополчении, сражающемся против ИГИЛ. Речь идет о группе женщин, решивших выступить против группы, которая насиловала и порабощала женщин.
Автор Гейл Цемах Леммон, старший научный сотрудник Совета по международным отношениям и автор книги Ashley’s War, рассказала NPR о своей новой книге — истории о борьбе за равенство женщин.
О том, как она была вовлечена в историю
У меня зазвонил телефон, и солдат, который был в моей предыдущей книге, Война Эшли — о женской группе специальных операций, позвонил мне, и она сказала: ‘Гейл , вы должны приехать в Сирию. Вы должны увидеть, что здесь происходит. Есть женщины, которые ведут борьбу с ИГИЛ. Они ведут людей в бой. Они пользуются огромным уважением со стороны вооруженных сил США, и они ведут борьбу, чтобы остановить мужчин, которые покупали и продавали женщин.
И они сражаются не только за военную сторону. Они также борются за равенство женщин ».
Что означает название
Итак, Кобани — это небольшой городок на северо-востоке Сирии, о котором мало кто за пределами Сирии слышал. И его выдвинули на мировую арену люди Исламского государства, которые думают, что собираются просто захватить этот город и одержать еще одну победу на поле боя — потому что это 2014 год, и у них не было ни одной потери. И вот эта история Давида и Голиафа, которая начинает овладевать воображением людей об этой сирийской курдской силе, которой помогают несколько других людей, в том числе иракские курдские силы, которые решают, что они собираются сражаться насмерть, чтобы остановить Исламское государство. — и женщины играют центральную роль в этой битве.Это почти становится Давидом против Голиафа. Только Дэвид — женщина.
О том, как семья одной главной героини справилась с ее желанием бороться с ИГИЛ.
Что ж, я думаю, что многие слушатели знают, что часто молодые женщины сталкиваются с препятствиями в своих семьях.
И ее, я думаю, важнее, чем у большинства. Она хотела продолжить учебу в университете. Ее дядя сказал, что [она] не может этого сделать. Она хотела выйти замуж за человека, которого любила, но не могла этого сделать.И тогда она попадает в этот мир, где женщины действительно борются за свои права. И эта борьба сливается с борьбой против Исламского государства. И, как я думаю, она трансформируется, как мы видим ее как читателей в истории, из этого помощника, который управляет транспортным средством, снабжает боеприпасами, когда они есть, что было не очень часто, к руководству мужчин и женщин в битве против ИГИЛ. . И я думаю, вы знаете, так много женщин прошли свой собственный путь от людей, говоря «нет», к созданию своего собственного «да».И я думаю, что она так и делает.
О том, как они решили начать борьбу против ИГИЛ
Итак, мужчины ИГИЛ, мужчины, которые покупали и продавали женщин как центральную часть того, что они делали, и кем они были, вы знаете, приходят к вам по соседству.
И очень многие из этих женщин подписались — задолго до появления ИГИЛ — просто чтобы защищать свои города, свои дома, свои кварталы в хаосе сирийской гражданской войны. А потом все это начинает трансформироваться в борьбу с Исламским государством.И, знаете, многие из них сказали, что у вас есть выбор: стать чьей-то собственностью, быть принужденным к браку или вступить в бой с этими мужчинами. И я думаю, что в тот момент, когда так много женщин переписывают правила своей жизни, именно это и сделали эти женщины.
О том, хотят ли женщины рассказать свою историю
Никто не думал, что они сделали что-то исключительное, и они пошутили бы со мной [спрашивая]: «Гейл, когда ты закончила? Вы знаете, сколько раз вы собираетесь к нам приходить? Когда эта книга действительно выйдет? ‘ И однажды я понял, что это книга… когда я спросил Ройду, которая была одним из командиров: «Почему вы сформировали эти женские отряды защиты?» И она посмотрела на меня и сказала: «Ну, во-первых, мы никогда не позволим ИГИЛ устоять, вы знаете, что они делают с женщинами, а во-вторых, мы просто не хотим, чтобы мужчины считали нашу работу». И я подумал, ну вот как получается универсальная история.
О женщинах, испытывающих чувство глубокого удовлетворения от того, что они были этими женщинами-воинами, которые помогли победить ИГИЛ.
Тем не менее, есть момент, когда они участвуют в этой битве в Кобани, и ИГИЛ впервые сталкивается с настоящим поражением.У них заканчиваются боеприпасы. У них мало людей. У них заканчивается еда. Но у них есть дух и мотивация. И на самом деле, одна из женщин-командиров сейчас говорит: «Знайте, что они думают о вас, покажите им, на что вы способны, покажите им, что женщины имеют ценность, что женщин нельзя порабощать, что это не то, что выстоит. ‘ И я думаю, это чувство, что они делали это не просто для себя, а для женщин по всему региону и за его пределами, пронизывало все, что они говорили мне.
О том, чем они сейчас занимаются.
Я думаю, вы знаете, что удивительно, это то, что … все эти люди, которых мы знаем, дочери Кобани, все они путешествуют вместе со своими семьями. Итак, один из их дядей, Рося, когда она была девочкой, ее дядя переоделся призраком, чтобы она не играла в футбол со своим двоюродным братом, потому что девочки не могли играть в футбол, не позоря свою семью. Теперь тот же дядя звонит ей и спрашивает совета, просит помочь уладить семейные споры.И поэтому я думаю, что вся эта идея — если бы вы могли это увидеть, вы могли бы, верно, вся эта идея о женщинах-лидерах, действительно проникла в эту область. Это явно незавершенная работа, и она не идеальна, но действительно выглядит иначе, чем все, что я видел, и мне посчастливилось побывать во многих местах по всему миру.
Иллюзия победы в войне против ИГИЛ
В сентябре 2006 года тридцать племен в провинции Анбар на западе Ирака сформировали «Пробуждение Анбара», союз для борьбы с боевиками Аль-Каиды (АКИ).Анбар — это провинция, в которой находятся Эль-Фаллуджа и Рамади, бывшие центры «Аль-Каиды» и других суннитских экстремистских боевиков. Пробуждению удалось изгнать боевиков из многих их бывших опорных пунктов.
Многие иракские граждане, проживавшие в Багдаде в то время, в том числе и я, поддержали эту инициативу. То же самое сделали и высшее военное командование. Положительные результаты можно было наблюдать день за днем. По мере того как AQI приближалась к поражению, количество взрывов террористов-смертников — и других инцидентов сектантского насилия — резко сократилось.«Это был важный первый шаг на пути к установлению рабочих отношений между иракской столицей и ее провинциями», — заявил Институт изучения войны. 1
Пробуждение совпало с «всплеском» США, чья антиповстанческая стратегия в значительной степени положила конец продолжающемуся повстанческому движению, возглавляемому суннитскими экстремистами и другими. К сожалению, ничего из этого не продлилось долго. В 2011 году администрация Обамы согласилась продолжить соглашение о статусе вооруженных сил США и Ирака (SOFA), которое было подписано предыдущим У.С. и иракской администрации и призвали к почти полному выводу войск США из Ирака. Правительство Ирака, возглавляемое шиитами, равно как и его союзники в Иране, рассматривало это как демонстрацию американской слабости и отсутствия приверженности. Вывод США лишил поддержку движения пробуждения. Группы пробуждения вскоре распались, что снизило вероятность того, что они могут превратиться в отдельную военную силу, которая может стать угрозой для шиитских ополченцев или правительства Ирака, в котором доминируют шииты.
В результате образовался огромный вакуум в провинциях, где доминируют сунниты, которые только недавно служили штабами экстремистских суннитских ополченцев.Теперь некому было бы бросить вызов этим суннитским радикалам — за исключением иракской армии, в которой доминируют шииты, и шиитских ополченцев, таких как Армия Махди и Народные мобилизационные силы (PMF).
Неизбежно это привело к еще большему сектантству. Силы суннитских племен отказались от борьбы с экстремизмом внутри своих общин, помогая создать среду, в которой могут процветать жестокие террористические группировки, такие как ИГИЛ.
ИГИЛ (или ИГИЛ, или «так называемое Исламское государство», или Даиш) лучше всего понимать как Аль-Каиду 2.0. ИГИЛ уделяет немного больше внимания контролю над землей и апокалиптической войне конца дней. Но идеологически сегодняшнее ИГИЛ и АКИ середины 2000-х очень близки, по крайней мере, в Ираке.
Я оглядываюсь на 2007–2008 годы с некоторой горечью. В то время у нас была иллюзия, что АКИ «побеждена» и что война против них «выиграна». Но на самом деле это была лишь иллюзия победы. В тот момент, когда были восстановлены благоприятные условия — сектантское шиитское правительство Ирака; финансирование из соседних суннитских стран; и оптовый экспорт салафитских идеологических нарративов, финансируемый миллионами, если не миллиардами долларов, из стран Персидского залива, где доминируют сунниты, — укоренилась еще одна, еще более жестокая террористическая группировка.
Сегодня мы наблюдаем то же самое. Силы, борющиеся против ИГИЛ в Ираке, в основном представляют собой ополчения, в которых доминируют шииты, такие как ПМС, иракская армия, в которой доминируют шииты, и курды, у которых иногда разные региональные интересы.
Хотя я аплодирую недавним тактическим победам против ИГИЛ в Ираке и Сирии и с нетерпением жду скорого повторного захвата Ракки, условия, которые поддержат другие подобные ИГИЛ, подобные АКИ группировки, все еще существуют.
Единственный способ устойчиво победить террористические группы — это устранить условия, позволяющие им процветать.Это означает преодоление сектантства, недовольства, чувства безнадежности и, самое главное, идеологического нарратива, в который верят и продвигают эти террористические группы.
Если мы не выиграем эту битву, вскоре мы столкнемся с ИГИЛ 2.0. Мы можем только надеяться, без какой-либо особой уверенности, что в случае его возникновения он будет менее жестоким, чем его предшественник.
Банкноты
- http://www.understandingwar.org/report/anbar-awakening-displacing-al-qaeda-its-stronghold-western-iraq
Faisal Saeed Al Mutar
Фейсал Саид Аль Мутар — иракский правозащитник и президент недавно созданной организации Ideas Beyond Borders (IBB).Миссия IBB — способствовать свободному обмену идеями и защищать права человека, противодействуя экстремистским наративам и авторитарным институтам.
Посмотреть больше статейНедавние столкновения в Египте, Сирии и Ираке показывают, что борьба с ИГИЛ в регионе не окончена |
КАИР — Несмотря на военные поражения и крах своего территориального «халифата» в Сирии и Ираке, Исламское государство (ИГИЛ) твердо намерено продемонстрировать, что оно остается угрозой.
Но если недавние столкновения являются каким-либо признаком, битва, которую ведут анти-ИГИЛ, также продолжается.
В дополнение к продолжающейся войне, возглавляемой иракскими войсками при поддержке международной коалиции по борьбе с ИГИЛ в Ираке, а также войне против ИГИЛ, проводимой поддерживаемыми США курдскими силами в Сирии, Египет продолжает свои усилия по борьбе с терроризмом на Синайском полуострове. .
Каир сообщил в субботу, что 21 джихадист был убит в столкновениях с силами безопасности на беспокойном Синае, где боевики, связанные с группировкой «Исламское государство», ведут давнюю повстанческую деятельность.
В заявлении министерства внутренних дел говорится, что полиция провела обыск в двух укрытиях «террористических элементов» в провинции Северный Синай, что вызвало перестрелку, в которой были ранены два офицера.
Две экстремистские группы планировали нападения во время крупного исламского праздника Ид аль-Фитр, который начинается в Египте в воскресенье, сообщили египетские источники.
Силы безопасности в течение многих лет ведут борьбу с длительной вооруженной кампанией вооруженных экстремистов на Синайском полуострове, на северо-востоке Египта.
Боевые действия усилились после изгнания военными в 2013 году президента-исламиста Мохамеда Морси. В феврале 2018 года силы безопасности начали общенациональную операцию против экстремистов, сосредоточив свои усилия на северном Синае.
В Сирии коалиционные силы под руководством США и их курдские союзники, Сирийские демократические силы, сталкиваются с попытками возрождения Исламского государства.
В ходе недавнего нападения на этой неделе силы коалиции и их курдские союзники убили двух региональных лидеров ИГИЛ в ходе рейда в восточной Сирии, объявило в пятницу Центральное командование США.
Ахмад Иса Исмаил аль-Зави и Ахмад Абд Мухаммад Хасан аль-Джугайфи были убиты 17 мая в ходе совместного рейда на позиции организации ИГИЛ в провинции Дейр-эз-Зор, говорится в заявлении Центкома.
Аз-Зави, также известный как Абу Али аль-Багдади, был региональным командиром организации ИГИЛ в Северном Багдаде, говорится в сообщении, и «отвечал за распространение террористических указаний от высшего руководства организации ИГИЛ среди боевиков в Северном Багдаде».
Аль-Джугайфи, также известный как Абу Аммар, был высокопоставленным должностным лицом организации ИГИЛ по логистике и снабжению, «отвечавшим за приобретение и транспортировку оружия, материалов СВУ и персонала через Ирак и Сирию», — сказал CentCom.
«Устранение этих лидеров ИГИЛ предотвратит будущие нападения на ни в чем не повинных мирных жителей и наших партнеров по безопасности и в регионе», — говорится в сообщении.
«Из-за непрекращающегося давления со стороны SDF, лидерство ИГИЛ в этом районе продолжает сокращаться», — добавил CentCom.
После территориального поражения Исламского государства в Сирии в марте 2019 года атаки ИГИЛ ограничивались обширными пустынями, простирающимися от Дейр-эз-Зора до Хомса в центре страны.
Абу Бакр аль-Багдади, возглавлявший ИГИЛ с 2014 года и являвшийся самым разыскиваемым человеком в мире, был убит в ходе рейда спецназа США в северо-западной провинции Сирии Идлиб в октябре 2019 года. Однако организация и ее идеология остаются опасными, и эксперты предупреждают что ИГИЛ пытается возродиться среди хаоса в Ираке.
В январе Пентагон заявил, что ИГИЛ восстанавливается в Ираке быстрее, чем в Сирии. Ранее в этом году аналитики подсчитали, что в Ираке сейчас действуют около 2000 активных комбатантов, отметив, что спящие ячейки перегруппировались в провинциях, включая Диялу, Салахуддин, Анбар, Киркук и Ниневию.
Иракские силы безопасности регулярно проводят операции против остатков группы джихадистов, на которые они совершали частые нападения, включая похищения людей и взрывы, направленные на подрыв правительства Багдада.
ИГИЛ убило в субботу трех полицейских в результате нападения в провинции Ниневия, к западу от Мосула, сообщил источник в службе безопасности Ирака.
«Боевики ИГИЛ совершили нападение на блокпост местной полиции на окраине района Заммар (125 км к западу от Мосула) и убили трех полицейских, в том числе офицера в звании лейтенанта, прежде чем скрыться в неизвестном направлении», — капитан Башар Салем. полиции Ниневии.
Эксперты заявили, что это нападение может быть актом мести за арест иракскими военными Абдула Насера Кардаша, ранее считавшегося возможным наследником Абу Бакра аль-Багдади, возглавлявшего террористическую группировку «Исламское государство».
Реальные возможности ИГИЛ: угроза продолжается
Энтони Х. Кордесман
9 сентября 2020 г.
Политика есть политика, но заявления о способности победить терроризм в целом и ИГИЛ в частности сопряжены с серьезными опасностями.Одним из наиболее серьезных ограничений того, как демократическая и республиканская администрации ведут «войну» с терроризмом, является то, что они рассматривали ее в основном как военную борьбу против отдельных террористических и экстремистских движений, а не как более широкую кампанию по борьбе с терроризмом. ряд угроз, которые невозможно победить без значительных успехов в борьбе с широким спектром постоянно меняющихся движений и без серьезных усилий по уменьшению причин терроризма.
Конечным результатом на сегодняшний день было то, что U.С. иногда одерживал крупные победы на военном уровне, но все иностранные террористические движения, на которые нацелены США, выжили или превратились в разные организации с разными названиями. Хуже того, если вернуться к «9/11», ни одна из фундаментальных причин, поддерживающих экстремистские и террористические движения и порождающих новые угрозы, не была устранена.
Реальная история «войны» с терроризмом слишком очевидна в регионе MENA, Африке к югу от Сахары, Афганистане, Латинской Америке и Азии.Даже когда США добиваются значительного военного прогресса в борьбе с определенным движением, группировка либо восстанавливается, либо на ее месте возникает какая-то новая форма терроризма. США иногда могут работать со своими союзниками и стратегическими партнерами, чтобы ограничить военные возможности того или иного террористического движения и уменьшить или сдержать его способность к распространению, но это не является окончательным поражением терроризма. Хуже того, если усилия США по сдерживанию того или иного движения ослабеют, терроризм и экстремизм, скорее всего, вернутся.
Тактические успехи против террористических движений не победить терроризмISIS не исключение.Он по-прежнему активен в Сирии, Иране и других странах. Более того, официальная разведка и военные отчеты США слишком ясно показывают это, несмотря на политические утверждения об обратном. То же самое и с историческими записями.
Изменение названия угрозы в Ираке с «Аль-Каиды» на «ИГИЛ» или «ИГИЛ» вряд ли было победой. То же самое относилось и к усилиям США по борьбе с терроризмом и экстремизмом с 2002 по 2011 годы. Даже сдерживание было слишком ненадежным в такой стране, как Афганистан, где U.С. был вынужден искать мира, где он должен попытаться использовать террористическое движение, такое как Талибан, чтобы помочь остановить распространение другого террористического движения, такого как ИГИЛ, в той же стране.
США, возможно, помогли разрушить протогосударство или «халифат» ИГИЛ в Сирии и Ираке, но едва ли победили его. Более того, даже если бы США преуспели в вытеснении ИГИЛ из Сирии и Ирака, это вряд ли победило бы терроризм, если бы те же причины затем создали новые движения. Более того, борьба за разрушение «халифата» ИГИЛ открыла обе страны для новых форм государственного терроризма со стороны режима Асада в Сирии и авторитарной теократии Ирана.
Столь же опасно уклоняться от неспособности по-настоящему победить ИГИЛ, говоря о разгроме его «физического» халифата. Абсурдно ограничивать возможности движения территорией, которую оно может напрямую контролировать. Возвращение иракских и сирийских городов и поселков у ИГИЛ было крупным достижением, но связанные с этим «физические» разрушения не нанесли вред ИГИЛ. Вместо этого он включал разрушение домов и предприятий простых людей. Во всяком случае, плохая работа иракского правительства по восстановлению этих домов и бизнеса создала новую серьезную причину нестабильности, которая способствует потенциальному восстановлению ИГИЛ, равно как и появление новых беженцев и перемещенных лиц в Сирии.
Нам нужно честно говорить об ИГИЛ и всей «войне» с терроризмом. Загоня талибов в сельскую местность Афганистана не победила. Тактические победы над терроризмом в остальном мире не положили конец терроризму в одном государстве. Более того, способность террористов и экстремистов использовать Интернет и глобальные СМИ остается серьезным инструментом терроризма и экстремизма, выходящего далеко за пределы национальных границ и любой конкретной террористической или экстремистской организации.
Официальные отчеты США о состоянии терроризма в Ираке и СирииПоэтому очень важно понять, что фактически сообщило правительство США об уровне продолжающейся активности ИГИЛ в Ираке и Сирии. Центральное командование США (USCENTOM) регулярно сообщает о том, что ИГИЛ продолжает представлять угрозу, но лучшие несекретные официальные отчеты, которые охватывают всю структуру деятельности ИГИЛ в Сирии и Ираке, исходят из отчетов перед Конгрессом Главных генеральных инспекторов. Министерства обороны, Государственного департамента и U.С. Агентство международного развития.
Эти три генеральных инспектора ежеквартально отчитываются перед Конгрессом об операции Operation Inherent Resolve , и их несекретный отчет основан на полном доступе к командованию США, посольствам США и их деятельности по оказанию помощи, а также рассекреченным оценкам разведывательного сообщества США. Отчет за период с 1 апреля 2020 года по 30 июня 2020 года является последним отчетом на момент написания этой статьи, и ключевые выдержки слишком ясно показывают, что ИГИЛ ранено, но не побеждено. Они также дают понять, что правительства Асада и Хаменеи сами по себе создают растущие террористические угрозы со стороны государства. 1
Краткая оценка ISISПолный квартальный отчет Operation Inherent Resolve за 1 апреля 2020 г. — 30 июня 2020 г. составляет 113 страниц и охватывает все аспекты военной и гражданской борьбы США против ИГИЛ. Однако, даже если игнорировать те части, которые связаны с проблемами, создаваемыми сокращением вооруженных сил США, необходимостью создания эффективных местных антитеррористических сил в каждой стране, политическими и дипломатическими проблемами и необходимостью создания гражданской стабильности, сохраняющаяся угроза все же остается. все слишком ясно.
Это также угроза, которую отчет не пытается минимизировать. Сводная оценка ISIS занимает страницы 18-26. Краткое изложение текущих действий против ИГИЛ в Ираке приводится на страницах 27-33. Краткое изложение текущих действий в Сирии приведено на страницах 56-63. Дополнительные разделы посвящены сторонним угрозам в двух странах. Однако даже несколько ключевых цитат слишком ясно показывают, что существует широкий официальный консенсус в отношении того, что ИГИЛ не побеждено: 2
ИГИЛ остается сплоченным и имеет значительное финансированиеВ этом квартале ИГИЛ временно увеличило темпы своих атак в Ираке и Сирии, что USCENTCOM приписывает типичной эскалации группировки в Сирии во время священного месяца Рамадан (с 24 апреля по 23 мая).CJTF-OIR заявил, что в Ираке это увеличение числа нападений, вероятно, указывает на «оппортунистическое использование совокупности факторов», таких как «озабоченность ISF» мерами по сдерживанию COVID-19 в Ираке, в отличие от любого «заметного увеличения числа атак». Возможности [ИГИЛ] ».… CJTF-OIR заявил, что историческое количество атак, сложность и последствия атак, а также тот факт, что ИГИЛ не смогло выдержать возросший темп,« указывают на то, что ИГИЛ не возрождается ».
В течение квартала независимые эксперты и исследователи по-разному оценивали уровень возрождения ИГИЛ, при этом некоторые говорили, что рост активности ИГИЛ означает, что группа становится сильнее.В оценке одной исследовательской организации в мае говорилось, что всплеск атак ИГИЛ в первой половине квартала «вызвал новые опасения по поводу возрождения группы» и, по-видимому, является «ранними признаками восстановления ИГИЛ». В оценке говорится, что увеличение числа нападений коррелирует с ослаблением устойчивого военного давления на группировку в обеих странах. В отчете говорится, что в Сирии ИГИЛ извлекло выгоду из «хаоса», который последовал за вторжением Турции в Сирию и США в октябре 2019 года.передислокация войск. В Ираке ИГИЛ воспользовалось продолжительными массовыми протестами и последующим политическим параличом. В отчете говорится, что без возобновления операций по борьбе с ИГИЛ группировка могла бы занять твердую позицию, которая позволила бы ей проводить частые крупномасштабные атаки в обеих странах.
Кроме того, исследователи утверждали, что ИГИЛ использовало COVID-19 как в Ираке, так и в Сирии. Один аналитик исследовательского института оценил, что ИГИЛ извлекло выгоду из вакуума безопасности, оставленного различными вооруженными силами, сокращающими активность из-за COVID-19 … Исследователь контртеррористической деятельности сообщил прессе, что ИГИЛ действительно пытается максимально использовать пандемию, спровоцировав «волну недовольства». нападения », который также совпал с Рамаданом.
Кроме того, DIA сообщило, что атаки ИГИЛ могут еще больше усилиться, если давление на группу будет уменьшено из-за пандемии или конкурирующих приоритетов сил против ИГИЛ … Аналитик другого исследовательского института оценил, что ИГИЛ достаточно хорошо приспособлено для действий во время COVID- 19 пандемия. Отмечая, что подразделения ИГИЛ в Ираке и Сирии изолированы и автономны, исследователь охарактеризовал эту группу как «окончательных выживших за судный день» … Небольшие ячейки ИГИЛ, действующие в неблагоприятной местности, включая отдаленные пустыни и горные районы, имеют небольшой риск заражения. к вирусу, согласно CJTF-OIR, который сообщил, что не обнаружил никаких признаков того, что COVID-19 негативно повлиял на ИГИЛ в этом квартале…
… CJTF-OIR сообщил, что ограничения иракского правительства, включая комендантский час, вероятно, ограничили свободу передвижения ИГИЛ в городских или жилых районах, но также, вероятно, позволили ИГИЛ передвигаться более свободно и с меньшим опасением обнаружения или пресечения со стороны ИСБ в отдаленных районах. где ограничения были менее строгими, что позволило группе проводить больше атак.Более того, из-за ограничений на поездки, ИГИЛ могло более легко идентифицировать чиновников, освобожденных от таких ограничений, как потенциальных целей, сказал CJTF-OIR.
Другие эксперты отметили, что, если не будут устранены коренные причины распространения ИГИЛ, такие как неэффективное управление и предоставление услуг, отсутствие экономических возможностей и религиозное разделение, группа продолжит возрождаться. В совместном отчете, составленном Центром Вильсона, один аналитик-исследователь сказал, что ИГИЛ представляет «растущую угрозу» для
.Иракское правительство и силы безопасности и SDF, и они воспользуются сокращением войск Коалиции в Ираке, чтобы восстановить себя.
Другой аналитик безопасности сказал, что ИГИЛ «восстановило боеспособные повстанческие силы в Ираке и Сирии, опасно прорываясь в районы, трудные для действий возглавляемой США коалиции против ИГИЛ» … Она сказала, что коалиционным силам удалось подавить ИГИЛ, но без рассмотрения основных политических и экономических условий, которые отчуждают сирийцев и иракцев от их правительства, «давление коалиции против ИГИЛ вряд ли заблокирует или повернет вспять восстановление ИГИЛ и может не помешать восстановлению физического халифата.”
В предыдущем квартале официальные лица США заявили, что отчуждение местного населения может дать ИГИЛ возможность набрать обороты. В январе 2020 года АСВ сообщило, что ИГИЛ стремится повлиять на местное суннитское население, используя их недовольство, включая предполагаемую политическую маргинализацию и пренебрежение, задержки в восстановлении и межрелигиозные разногласия. Заместитель командующего CJTF-OIR генерал-майор Александр Гринкевич заявил журналистам в январе, что для обеспечения окончательного разгрома ИГИЛ необходимо устранить «основные условия», такие как управление и коррупция.«… Точно так же DoS сообщило в 2019 году, что население как в Ираке, так и в Сирии сталкивается с высокой безработицей, отсутствием безопасности, перемещением, гуманитарными кризисами и неспособностью правительства предоставлять основные услуги. В DoS заявили, что эти проблемы безопасности и социально-экономические проблемы в Ираке и Сирии «делают обычных гражданских лиц уязвимыми для вербовки со стороны ИГИЛ и других экстремистов».
Командующий USCENTCOM генерал Кеннет Маккензи-младший, выступая 10 июня в Институте Ближнего Востока, сказал, что угроза ИГИЛ со стороны Ирака и Сирии «никуда не денется» и что это «только результат прямого давления». ИГИЛ не получает возможности вновь заявить о себе и атаковать Соединенные Штаты и их союзников.Генерал Маккензи сказал, что с нетерпением ждет того времени, когда «местные силы безопасности смогут сдерживать ИГИЛ без значительной внешней помощи». Он также заявил, что в районах Сирии, находящихся под контролем сирийского режима и его российских покровителей, режим не смог исправить недостаток «основных человеческих требований», которые позволили ИГИЛ подняться, создав то, что он назвал «планом». за провал к западу от Евфрата ».
Другие разделы отчета показывают, что организация ИГИЛ потеряла часть своего высшего руководства, но остается сплоченной угрозой, способной к самофинансированию и постоянной вербовке: 3
ИГИЛ в СирииCJTF-OIR сообщил, что ограничения иракского правительства, включая комендантский час, вероятно, ограничили свободу передвижения ИГИЛ в городских или жилых районах, но также, вероятно, позволили ИГИЛ передвигаться более свободно и с меньшим опасением обнаружения или пресечения со стороны ИСБ в отдаленных районах, где ограничения были менее строгими, что позволило группе проводить больше атак.Более того, из-за ограничений на поездки, ИГИЛ могло более легко идентифицировать должностных лиц, освобожденных от таких ограничений, как потенциальных целей, заявил CJTF-OIR …
Другие эксперты отметили, что, если не будут устранены коренные причины распространения ИГИЛ, такие как неэффективное управление и предоставление услуг, отсутствие экономических возможностей и религиозное разделение, группа продолжит возрождаться. В совместном отчете, составленном Центром Вильсона, один аналитик-исследователь сказал, что ИГИЛ представляет «растущую угрозу» иракскому правительству и силам безопасности, а также группировкам SDF, и оно воспользуется сокращением войск Коалиции в Ираке, чтобы восстановить себя.…
Другой аналитик по вопросам безопасности сказал, что ИГИЛ «восстановило боеспособные силы повстанцев в Ираке и Сирии, опасно прорвавшиеся в районы, трудные для действий возглавляемой США коалиции против ИГИЛ». Она сказала, что силы коалиции смогли подавить ИГИЛ, но без устранения основных политических и экономических условий, которые отчуждают сирийцев и иракцев от их правительства, «давление коалиции против ИГИЛ вряд ли заблокирует или повернет вспять восстановление ИГИЛ и может не предотвратить его. восстановление физического халифата.”
В предыдущем квартале официальные лица США заявили, что отчуждение местного населения может дать ИГИЛ возможность набрать обороты. В январе 2020 года АСВ сообщило, что ИГИЛ стремится повлиять на местное суннитское население, используя их недовольство, включая предполагаемую политическую маргинализацию и пренебрежение, задержки в восстановлении и межрелигиозные разногласия. Заместитель командующего CJTF-OIR генерал-майор Александр Гринкевич заявил журналистам в январе, что для обеспечения окончательного разгрома ИГИЛ необходимо устранить «основные условия», такие как управление и коррупция.«… Точно так же DoS сообщило в 2019 году, что население как в Ираке, так и в Сирии сталкивается с высоким уровнем безработицы, отсутствием безопасности, перемещением, гуманитарными кризисами и неспособностью правительства предоставлять основные услуги. В DoS заявили, что эти проблемы безопасности и социально-экономические проблемы в Ираке и Сирии «делают обычных гражданских лиц уязвимыми для вербовки со стороны ИГИЛ и других экстремистов».
Командующий USCENTCOM генерал Кеннет Маккензи-младший, выступая 10 июня в Институте Ближнего Востока, сказал, что угроза ИГИЛ со стороны Ирака и Сирии «никуда не денется» и что это «только результат прямого давления». ИГИЛ не может вновь заявить о себе и атаковать Соединенные Штаты и их союзников … Генерал Маккензи сказал, что с нетерпением ждет того времени, когда «местные силы безопасности смогут сдерживать ИГИЛ без значительной внешней помощи» … Он также заявил, что в районах Сирии под контроля над сирийским режимом и его российскими покровителями, режим не мог исправить недостаток «основных человеческих требований», которые позволили ИГИЛ подняться в первую очередь, создав то, что он назвал «планом провала к западу от Евфрата».”
В отчете не говорится о серьезных успехах ИГИЛ в Сирии, но четко указывается, что ИГИЛ по-прежнему представляет собой активную угрозу: 4
ИГИЛ в ИракеКак и в Ираке, ИГИЛ активизировало атаки в Сирии во время Рамадана, хотя в целом DIA сообщило, что ежемесячные заявления ИГИЛ об атаках в Сирии в этом квартале снизились по сравнению с предыдущим кварталом. USCENTCOM сообщило, что всплеск атак в середине мая во время последней кампании ИГИЛ «Рейд истощения» не продолжился после кампании, и это продемонстрировало ограниченную способность наращивать свои операции в течение короткого периода, прежде чем вернуться к нормальному уровню…
В то время как ИГИЛ продолжает демонстрировать способность к частым атакам в течение определенного периода времени, Министерство обороны OIG не обнаружило в этом квартале доказательств того, что ИГИЛ имеет возможность вернуть себе или удерживать территорию в зоне объединенных совместных операций.В этом квартале ИГИЛ развернуло комплексное наступление и ненадолго оккупировало несколько позиций сирийского режима в провинции Хомс во время нападения 9 апреля … Министерство обороны OIG отметило, что это подчеркивает задачу победы над ИГИЛ, когда коалиция и силы-партнеры имеют ограниченный территориальный охват, а ИГИЛ имеет возможность действовать в частях Сирии, находящихся под контролем режима.
… DIA заявило, что в этом квартале не наблюдалось какого-либо значительного или устойчивого увеличения возможностей ИГИЛ в контролируемых режимом районах, а атаки ИГИЛ носили «оппортунистический» характер и предназначались для колонн и контрольно-пропускных пунктов поддерживающих режим сил в восточной провинции Хомс и на юго-западе. Сирия … По данным DIA, элементы ИГИЛ по-прежнему способны действовать только небольшими ячейками и проводить асимметричные атаки…
Ссылаясь на сообщения СМИ, АСВ сообщило, что деятельность ИГИЛ была сосредоточена на обширной территории, на территории которой проживают большинство суннитских арабов, на севере Сирии.Однако в нем говорилось, что ИГИЛ не обладает возможностями, которыми оно когда-то располагало, «целенаправленно нацеливаясь на суннитские племена» и что оно опасается репрессий…
Когда дело доходит до действий ИГИЛ в Ираке, в отчете отмечается, что иракские силы были вынуждены возобновить крупные операции против ИГИЛ, что поднимает вопрос о последствиях сокращения боевой поддержки США и деятельности по обучению и оказанию помощи: [5]
Ключевые области «войны» с ИГИЛ и терроризмом, о которых правительство США не сообщаетCJTF-OIR сообщил, что все иракские операционные команды возобновили операции против ИГИЛ в этом квартале … Некоторые иракские команды приостановили операции против ИГИЛ в прошлом квартале, когда Коалиция прекратила операции в начале января.В то время Коалиция сосредоточила свое внимание на силовой защите после удара американского беспилотника в Багдаде, в результате которого погиб командующий иранскими силами Кудс генерал-майор Касем Сулеймани….
Кроме того, CJTF-OIR сообщил, что отношения с командами ISF в основном вернулись к уровням, предшествующим паузе, и что ISF по-прежнему готовы делиться информацией о проблемах взаимной защиты сил … Однако CJTF-OIR заявил, что «изменчивый характер» операционная среда отличается от той, которая была в январе, из-за перехода нескольких баз к ISF, мер, принятых для смягчения распространения COVID-19 и воздействия пандемии на персонал ISF … Несмотря на эти различия, CJTF -OIR сказал, что Коалиция построила на существующих отношениях с ISF, и что отношения остаются прочными.
В то же время ни в отчете LIG, ни в каком-либо другом официальном отчете США не говорится об отсутствии прогресса в сокращении гражданских, религиозных, этнических, демографических и экономических причин терроризма. Правительство США также открыто не рассматривает влияние более широких сдвигов, которые, похоже, сейчас происходят в стратегии США, и дополнительных сокращений США.силы, которые уменьшат возможности борьбы с ИГИЛ в будущем.
Правительство США не рассматривает детали или влияние планов США по дальнейшему выводу войск из Ирака и Сирии, хотя текущее сокращение войск уже было значительным, и сообщения показывают, что численность войск США в Ираке будет сокращена до 3000 человек. Он не касается сокращения возможностей нанесения ударов с воздуха и сокращения возможностей разведки, разведки и наблюдения (IS&R). Эти U.Силы С. сыграли решающую роль в разрушении халифата ИГИЛ и решении проблем в Ираке и курдско-арабских силах в Восточной Сирии.
Что, если США и союзные войска уйдут?Несмотря на все утверждения о разгроме ИГИЛ, ни один официальный отчет или план не дает оценок, как долго США должны оставаться в Ираке или Сирии, какие ресурсы они должны сохранить и какова может быть цена. Никакие официальные заявления не затрагивают серьезно проблемы в политике, управлении, экономике и гражданских структурах, которые делают Ирак и особенно Сирию эквивалентами несостоявшихся государств.Ни в одном отчете не рассматриваются последствия полного отъезда США и / или прекращения помощи США в ближайшие несколько лет.
Эти упущения являются критическими, учитывая опасность слишком быстрого бегства из Сирии и Ирака. Очевидно, что ИГИЛ остается серьезной угрозой для обеих стран. США вряд ли одержали решительную победу в борьбе с ИГИЛ в какой-либо из стран, а ИГИЛ распространилось далеко за пределы Ирака и Сирии. Более того, США не удалось уменьшить ни один аспект угроз, которые государственный терроризм со стороны режимов Асада и Хаменеи сейчас представляет для Сирии, Ирака и региона.
В отличие от Афганистана, Сирия и Ирак — страны, которые имеют большое стратегическое значение с точки зрения потока нефти и ее влияния на мировую экономику. Они влияют на способность США конкурировать с Китаем и Россией. Они оказывают существенное влияние на потенциальный рост экстремистских и террористических угроз, которые могут атаковать стратегических партнеров США в регионе и в Европе, а также цели в Соединенных Штатах. Риски преждевременного вывода войск уже стали ключевой причиной подъема и успеха ИГИЛ после 2011 года.Преувеличенные заявления об успехе сегодня и слишком раннее отступление — вряд ли путь к какой-либо форме решительной победы.
Диаграмма 1: Продолжающиеся атаки ИГИЛ в Сирии и Ираке: 1 апреля — 30 июня 2020 г.
Источник: Отчет ведущего ИГ Конгрессу США, 1 апреля 2020 г. — 30 июня 2020 г., стр. 22, 27.
Этот отчет под названием Реальные возможности ИГИЛ: угроза продолжается доступен для загрузки по адресу https: // csis-website-prod.s3.amazonaws.com/s3fs-public/publication/200909_The_Status_of_ISIS.pdf
Энтони Х. Кордесман возглавляет кафедру стратегии Арли А. Берка в Центре стратегических и международных исследований в Вашингтоне, округ Колумбия. Он работал консультантом по Афганистану в Министерстве обороны США и Государственном департаменте США.
1 Ведущий генеральный инспектор, Ежеквартальный отчет Конгрессу об операции Inherent Resolve , 1200 апреля — 30 июня 2020 года, lead_inspector_general_for_operation_inherent_resolve_april_1_2020 _-_ june_30_2020.pdf, стр. 18-20.
2 Выдержка из Ведущего генерального инспектора, Ежеквартальный отчет для Конгресса об операции Inherent Resolve , 1200 апреля — 30 июня 2020 г., lead_inspector_general_for_operation_inherent_resolve_april_1_2020 _-_ june_30_2020.pdf, стр. 18-20.
3 Выдержка из Ведущего генерального инспектора, Ежеквартальный отчет Конгрессу об операции «Внутренняя решимость », 1200 апреля — 30 июня 2020 г., lead_inspector_general_for_operation_inherent_resolve_april_1_2020 _-_ june_30_2020.pdf, стр. 21
4 Выдержка из Ведущего генерального инспектора, Ежеквартальный отчет Конгрессу об операции «Внутренняя решимость », 1200 апреля — 30 июня 2020 г., lead_inspector_general_for_operation_inherent_resolve_april_1_2020 _-_ june_30_2020.pdf, стр. 26-27.
5 Выдержка из Ведущего генерального инспектора, Ежеквартальный отчет Конгрессу об операции «Внутренняя решимость », 1200 апреля — 30 июня 2020 г., lead_inspector_general_for_operation_inherent_resolve_april_1_2020 _-_ june_30_2020.pdf, стр. 29.